Страж для принцессы

      Гроза, обрушившаяся на замок, отступила, серые тучи ушли, обнажив часть неба, которое медленно начало светлеть, знаменуя рассвет нового дня. Однако красота природы давно не волновала холодное, практически мертвое, сердце Стража.       Девушка провела без сна всю ночь, а сейчас она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и смотрела на лист пергамента, что держала в руках. В неверных отблесках огня Эмма четко видела каждую руну, которую записала по памяти. Все её мысли крутились вокруг того, кто мог оставить ей такое послание. Тяжело вздохнув, блондинка прикрыла глаза, воскрешая в памяти ночные поиски нужного зала. Усмешка на её губах возникла сама по себе.       Просидела с закрытыми глазами Эмма недолго, она, вновь открыв глаза, посмотрела в огонь, блондинка чувствовала его тепло, она знала, что огонь красный, но Страж давно привыкла видеть мир в черно-белых оттенках — такова её судьба.       Девушки-вампиры теряли способность видеть в цвете в возрасте четырнадцати лет.       Она уже давно смирилась с тем, что не видит многие цвета. В четырнадцать лет Эмма последний раз радовалась восходящему солнцу, видела всю гамму цветов, а после мир поблёк, оставив лишь черный, белый и многие оттенки серого. Свон даже не была уверена, что, когда-нибудь, в её жизни появится тот, кто вернет ей зрение в цветах. Юная девушка могла только догадываться, какой же цвет волос у Реджины, каким цветом глаза у Короля и Королевы.       Без цветов в мире не было смысла.       Медленно Эмма поднялась с кресла и, в несколько шагов, преодолела расстояние до камина. Присев рядом, блондинка хладнокровно посмотрела на, пляшущие, языки пламени, но после её взгляд вернулся на пергаментный лист. В какой раз за прошедшую ночь вампиресса вновь и вновь читала изображенные, на пергаменте, руны. У неё создалось впечатление, что этот неизвестный хотел её о чем-то предупредить.       Но у неё были и иные вопросы, и главный из них: каким же образом она, Эмма, смогла прочесть начертанное. Она никогда не изучала руны, не умела их читать, но теперь… Теперь всё изменилось. Мир, в котором жила девушка, пошатнулся, а она отчаянно цеплялась за своё прошлое. За то время, когда она ещё не стала Стражем королевской семьи. А второй вопрос, крутившийся в голове блондинки, словно заезженная пластинка, был: кто же решил за ней присматривать и почему именно за ней? Что она такого сделала или сделает, что за ней необходим присмотр?       Раздраженно вздохнув, Эмма смяла в руке пергамент и бросила лист в огонь. Молча она наблюдала, как огонь начал пожирать бумагу, видела, как чернели края листа, как огонь медленно, но верно, добрался до рун и уничтожил их.       — Я запомню, что следует быть аккуратнее, — прошептала вампиресса.       Она не отводила взгляда от огня ровно до тех пор, пока пергаментный лист не превратился в пепел.       Эмма провела сидя у камина ещё какое-то время, пока в комнате не стало достаточно светло. Решительно поднявшись на ноги, Страж стремительно подошла к окну и открыла его, впуская в комнату легкий, по-настоящему свежий, ветерок.       Ветер ласково коснулся её волос, потрепал светлые локоны и устремился к столу, где лежало перо, но сейчас мысли Эммы занимало совсем не то, что происходило в замке. Её мысли вновь вернулись в прошлое, в те дни, когда она, ещё ребенком, была счастлива.       Мысли о матери навевали светлую грусть. Несмотря на прошедшие годы, Свон помнила улыбку Диметрии, её голос, помнила, как Диметрия смотрела на Маркуса, как её отец смотрел на свою жену.       На свою Истинную половину.       Из мыслей о счастливом времени Эмму выдернули голоса внизу. Выглянув из окна, Страж увидела стражников замка, которые, о чем-то переговариваясь, смеялись. С такой высоты она могла увидеть каждого из мужчин, облаченных в легкую броню с гербом королевской семьи на левом плече. Однако взор её привлек не капитан стражников, но светловолосый помощник. Что-то в его чертах лица показалось вампирессе, до боли, знакомым…       Осознание пришло вспышкой и Свон, высунулась из окна ещё сильнее, всматриваясь в лицо мужчины. Ну конечно! Именно этим мужчиной Эмма едва не поужинала этой ночью. На какое-то мгновение она встревожилась, что мужчина мог разболтать о том, что наткнулся на вампирессу-Стража, но после вспомнила, что она воздействовала на него при помощи Приказа.       «Если Приказ подействовал, то он совершенно не помнит о том, что ночью мы сталкивались и я едва не поужинала им… но, если он этого не помнит, то для всех я всю ночь пробыла в отведенных мне покоях. Что ж… такое меня вполне устраивает» подумала блондинка. Через несколько мгновений девушка перевела взгляд дальше за стены замка и решила осмотреть открывшийся пейзаж.       Вдохнув полной грудью, Эмма осознала, что все не так уж и плохо, по крайней мере, ей выделили неплохие покои, хоть ей сон был не так важен и нужен, как людям, но отказать себе в удовольствии часик-другой полежать в постели она, как и многие люди, не могла.       Впервые за последние два года, Эмма чувствовала себя живой. Она, к собственному удивлению, была рада новому дню, новой возможности. Она теперь — Страж и ей предстоит многому научить свою подопечную. Это было самым главным для самой Эммы. Она хотела стать Реджине другом, поддержкой и не потому, что это было для неё долгом, но потому, что этого хотела сама девушка.       Ноздри щекотали сотни разных запахов, начиная от запаха травы и утренней свежести и заканчивая запахом навоза, тянущимся из-за стен замка — из деревушки, которую вампиресса могла рассмотреть из окна своей комнаты.       Спокойствие и умиротворение Эммы разбилось в одно мгновение, когда вампиресса почувствовала кровь. Десны нещадно заныли, и Страж почувствовала, как заболели клыки, внутри просыпался Зверь — он требовал пищи. Зверь требовал крови. Не медля ни мгновения, Эмма направилась к двери, ведущей из комнаты. Только распахнув дверь, Эмма встретилась лицом к лицу с… Реджиной.       Вся поза принцессы говорила Стражу о том, что девушка собиралась постучать в дверь, но владелица комнат опередила её.       — Доброе утро, Эмма, — улыбнулась Реджина, но улыбка её поблекла, когда она увидела тёмные, голодные глаза Эммы.       Инстинктивно принцесса отступила от своего Стража.       От одного взгляда вампирессы было вполне возможно проститься с душой, потому что этот взгляд был действительно страшен.       — Что ты здесь делаешь, ни свет, ни заря? — Сразу начала Эмма, смотря на, резко побледневшую, Реджину.       — Ну… — аккуратно начала брюнетка. — Ты вчера говорила, что у меня должен быть ранний подъем, вот и я встала пораньше. Да и подумала, что стоит пригласить тебя на конную прогулку.       Слушая щебетание Реджины, плавно перешедшее в бубнёж, Эмма мысленно возвела глаза к потолку, но после все же вытянула руку вперед, призывая принцессу к тишине.       Несмотря на мрачный взгляд, сама Эмма была удивлена тем, что Реджина так буквально восприняла её слова.       — Какая конная прогулка? — Раздраженно спросила Эмма. Она не хотела напугать Реджину, но, судя по тому, как принцесса вздрогнула — её все же напугали. Тяжело вздохнув, Страж провела рукой по лицу, словно снимая с себя усталость. — Реджина, только рассвело — ты должна ещё спать, а не бродить по замку подобно призраку.       Эмма мысленно обругала себя за последнюю фразу, увидев, как хищно прищурилась принцесса.       — Реджина, пожалуйста, не обижайся, но ещё слишком рано. Не думаю, что твоя мать будет рада тому, что ты уехала ни свет, ни заря. — В словах Эммы был резон, вот только Реджина его не заметила. Принцесса уже все для себя решила.       — Я хотела узнать тебя немного лучше, потому что вчера нам так и не удалось нормально поговорить, — негромко произнесла Реджина. — Поэтому я и встала пораньше, желая пообщаться с тобой один на один. Ты против? — брюнетка посмотрела на усталое лицо Эммы и та быстро изменилась в лице. Самоуверенность, ранее сквозившая в голосе и движениях принцессы, исчезла, а на смену ей пришла, некая, аккуратность. — Ты не спала?       Вопрос, признаться честно, застал Эмму врасплох. На несколько долгих мгновений Страж замерла, а после, нехотя, кивнула, подтверждая слова Реджины.       — Мне сон не так необходим, как людям. Я могу без сна обходиться до трех-четырех дней. И я успела немного подремать, — соврала Эмма, смотря прямо в глаза Реджины.       Отведя глаза от лица принцессы, Эмма тяжело вздохнула и медленно отошла от двери, жестом приглашая Реджину зайти. Блондинка ожидала, что её подопечная фыркнет, закатит глаза или просто развернется и уйдет, но никак не ожидала, что Реджина воспользуется возможностью и зайдет к ней.       Шок — слишком мягкое описание для эмоций, которые испытала Эмма, когда Реджина проскользнула мимо неё, и шаги принцессы заглушил мягкий ковер. В ступоре Страж наблюдала за юной принцессой, пытаясь предугадать действия брюнетки, но не могла этого сделать. Да, эта девчонка была для неё загадкой, но, может быть ей, Эмме, удастся разгадать эту тайну. Закрыв дверь, Страж бегло осмотрела Реджину, можно сказать, оценила внешний вид своей подопечной. Эмма не могла не заметить, что Реджине идут легкие облегающие брюки для верховой езды, правда, о цвете этих брюк, Страж могла лишь догадываться. Так же на брюнетке был легкий пиджак, а облик довершали мягкие сапоги, доходящие до середины голени, волосы же Реджина собрала в простую косу.       — Реджина, прости, конечно, но не думаю, что я — лучшая компания для поездки верхом, — начала говорить Эмма, но замолчала, когда Реджина медленно повернулась на неё. Вопросительно приподнятая бровь брюнетки явственно говорила о том, что она не совсем понимает, о чем же говорит Эмма.       — Эмма, ты, что, боишься лошадей? — Иронично приподняла бровь Реджина.       Мысленно Свон застонала, она и не подумала о том, что люди практически ничего не знают о вампирах, не знают ни традиций, ни привычек, ни даже того, что между вампирами и лошадьми очень странные отношения.       — Реджина, не то, чтобы мне не было неприятно твое предложение о конной прогулке, но есть некоторые нюансы, которые я не могу так просто взять и выкинуть из головы.       Реджина нахмурилась, слушая Эмму. Внезапно вампирессе захотелось, чтоб Реджины сейчас здесь не было, потому что объяснять сложности отношений между лошадьми и вампирами, не хотелось от слова «вообще». Но под пристальным взором принцессы, Эмма была вынуждена начать рассказ:       — Между вампирами и лошадьми всегда была большая пропасть. Они не любят нас и так и норовят нас лягнуть копытом, а мы не любим их и всё, что с ними связано. Многие вампиры за всю свою жизнь так ни разу и не ездили верхом. Вампиры покупают маленьких жеребят и лошади принимают вампиров только в том случае, если они ими выращены. Если около лошади все время находится вампир — они привыкают к нам и позволяют нам кататься верхом, играть с ними, ухаживать за ними. Понимаешь? — С некоей надеждой спросила она у Реджины.       Ответ Эмма увидела в глазах принцессы. Той было искренне жаль, что их прогулка, кажется, сорвалась, но расстроенность быстро исчезла из взора Реджины, потому что та хитро прищурилась.       — Постой, Эмма. Ты вчера приехала верхом… Твою лошадь должны были оставить в наших конюшнях, а если это так, то значит, здесь есть лошадь, которая тебя не боится.       Эмма резко изменилась в лице, она не поверила своим ушам, как Реджина так быстро нашла выход из сложившейся ситуации, почему она так сильно хочет, чтоб Эмма с ней покаталась? Это для блондинки оставалось загадкой. Она пыталась найти ответ в глазах Реджины, но не находила его. Но прежде, чем Эмма успела ответить, Реджина вновь заговорила:       — Эмма, я прошу последний раз. Я хочу узнать тебя лучше, а для этого нам нужно побыть один на один. В этом у нас есть один помощник: конная прогулка, так что собирайся. Я буду ждать тебя в конюшнях через четверть часа. Один из стражников отведет тебя.       Эмма, не моргая, смотрела на, развернувшуюся к ней спиной, Реджину и старалась осознать то, что ей только что отдали приказ. Как только за брюнеткой закрылась дверь, Страж глухо зарычала от негодования. Как эта девчонка посмела отдать ей приказ?       «Ну, и что это было?» спросила себя Эмма, поворачиваясь лицом к креслу, на котором висели её вещи.       Надевая кожаный жилет, вампиресса думала над предложением Реджины, она не понимала, почему же её подопечная выбрала именно конную прогулку. Полностью погруженная в свои мысли, Эмма открыла дверь своих покоев и выскользнула в коридор, тут же сталкиваясь лицом к лицу с мужчиной.       — Эмма? — несколько безучастно спросил мужчина, осмотрев блондинку.       — Да, — только и успела кивнуть девушка.       — Следуйте за мной. Принцесса просила провести вас на конюшни.       Тон мужчины был странным. Эмма напряглась, пытаясь понять, что же её насторожило в словах и действиях. Никогда не было такого, чтоб интуиция подводила Эмму.       — Постой, — в спокойном голове вампирессы прозвучали бархатные нотки скрытого Приказа.       Напряжение Эммы достигло апогея, когда мужчина не то, что не остановился, а даже не отреагировал на её слова. Страж четко услышала, как ускорилось сердцебиение мужчины. Замерев на месте, Эмма вновь заговорила:       — Я. Сказала. Стой. — Четко, почти по слогам, произнесла девушка. Голос её эхом отразился от стен и затих вдали.       — Я не подчиняюсь приказам взбалмошной вампирши, случайно ставшей Стражем наследной принцессы.       Слова стражника, подобно хлысту ударили по ушам Эммы и она, за какую-то долю секунды, оказалась перед мужчиной, не позволяя ему сделать ещё хотя бы шаг. Сейчас, смотря в глаза стражника, она осознала, почему он не обратил внимания на её слова, на скрытый в её голосе Приказ. Он уже подвергся действию этой силы.       — Кто послал тебя?! — Эмма, с рычанием, прижала мужчину к стене, держа руку на его горле, с каждым мгновением сдавливая руку сильнее. Она чувствовала, как по его венам бежит кровь, слышала биение его сердца: в ней просыпался неумолимый голод создания Ночи.       В нос вновь ударил запах крови и Эмма, до боли в скулах, сжала десны, чувствуя, как те болят, как ноют клыки, как вся её сущность требует крови. Опустив взор чуть ниже, Эмма поняла, откуда запах крови: из носа мужчины, на верхнюю губу капала кровь, видимо, вампиресса не рассчитала силу и пустила стражнику кровь не осознавая этого.       Запах сводил её с ума.       — Мне нужна пара глотков, — прошипела Свон, отпуская на волю своего внутреннего хищника. С негромким выдохом, она выпустила клыки и уже приблизила рот к шее мужчины, как за её спиной раздался голос:       — Нет, Свон, даже не думай. Ты не тронешь его.       Девушка замерла.       Разрозненные фрагменты, ранее бродившие в её голове, собрались в единую картину. Свон развернулась, отпуская стражника. Как она раньше не догадалась, что за всем этим стоит только один вампир, который изначально должен был стать Стражем Реджины?       — Кристиан, — сквозь плотно сжатые зубы, процедила вампиресса.       Она одним жестом заставила стражника оставаться на месте. Сейчас, когда в коридоре был и её сородич, стражник был, на удивление, мирно настроен и даже послушался.       — Неужели ты считаешь себя умнее всех? — Начал вампир, смотря прямо на Эмму. — Признайся, ты попросила своего отца запугать членов Совета, чтоб тебя сделали Стражем! — Кристиан почти кричал, медленно приближаясь к вампирессе.       Однако его слова оставили девушку равнодушной, но, тем не менее, под напором Кристиана Страж была вынуждена отступить.       — Ты просчиталась. Я займу положенное мне место Стража, потому что достоин этого. Я закончил обучение, а ты? — Каждое слово Кристиана больно било по самообладанию, но она продолжала держаться, понимая, что спором ничего не докажет. — Ты украла мою мечту. — Все. Хватит. Больше Страж терпеть не могла.       Когда она взглянула на Кристиана, тот слабо вздрогнул, но, все же не отступил ни на шаг.       — Украла твою мечту? — Хрипло переспросила Свон. Глаза её метали молнии, руки сами сжимались в кулаки, а разум требовал крови сородича.       Не успела Эмма сказать ещё хоть слово, как Кристиан схватил её за горло, и, со всей силы, впечатал девушку в каменную стену, по которой пошли трещины.       Кристиан хотел увидеть в глазах Эммы страх, но наткнулся лишь на безразличие и… сожаление. Ярость возобладала над разумом вампира и он, отбросил её в сторону со всей силы.       Удар об стену мог бы выбить дух из человека, но Эмма таковой не была, поэтому она ощутила лишь жжение в спине. Осев на пол, в нескольких метрах левее от вампира, она медленно подняла на него взгляд.       — Ты винишь в своей неудаче меня, Кристиан, но я не могла и не хотела влиять на отца. Да, я стала Стражем не окончив обучение, но… — На несколько мгновений Эмма замолчала, подбирая слова. — Раз так произошло, значит, на это были веские причины.       С каждым словом, голос Эммы становился всё сильнее, жестче и она, одним плавным движением, поднялась на ноги, продолжая:       — Да, Кристиан, я не спорю, что ты мог стать Стражем наследной принцессы, — Эмма увидела удивление вампира, но дальнейшие её слова изменили удивление Кристиана на гнев: — Но вспомни, что ты сделал не так давно.       Вампир, широко раскрыв глаза, отшатнулся, словно ему влепили звонкую пощечину. Слова Эммы всколыхнули в памяти Кристиана то, что он упорно старался забыть. Вампиресса беспощадно напомнила ему, что ни она, ни кто-то другой из Северного клана забудет о его поступке.       — Ненавижу тебя! — Вскричал мужчина, бросаясь к Эмме. Ярость в его глазах зажглась с новой силой. До Эммы оставалось не более двух шагов и Кристиан мог бы сомкнуть руки на шее блондинки, но он наткнулся на преграду.       Удивление промелькнуло в глазах вампира, когда он взглянул на Эмму.       — Что за…? — только и успел произнести мужчина, упираясь ладонями в невидимую стену и, совершенно, не понимая, что происходит.       Яростно он смотрел на Эмму, которая понимала не больше него самого. Однако вампир был уверен, что подобный фокус — дело рук Свон.       — Что ты сделала? — Яростно кричал вампир, раз за разом, с неимоверной мощью, обрушиваясь на барьер, но его попытки были тщетны.       — Я сделала?! — Повысила голос Эмма, вопросительно приподнимая левую бровь и смотря прямо в глаза своего соклановца. — Ты всерьез думаешь, что это сделала я? Неужели ты забыл одну простую истину, Кристиан? Мы — вампиры и для нас магия недоступна.       Слова Эммы прозвучали, как гром среди ясного неба, Кристиан замер, широко распахнув глаза. Он не верил своим глазам, не верил, что такое реально, что его можно остановить и остановить магией.       Вампир был в бешенстве. Он раз за разом ударял кулаками по невидимой стене, стремясь добраться до Эммы, сомкнуть руки на её горле и услышать хрип, но его не пускала магия. Это бесило. Несмотря на то, что Кристиан, краем сознания понимал, такое Эмме неподвластно, но тогда чьих это рук дело? Догадка пришла стремительно, словно молния. Коварно усмехнувшись, вампир сделал шаг назад, а уже через какое-то мгновение его след простыл.       Стражник, подвергшийся приказу, с легким звоном извлек меч и раньше, чем Эмма успела повернуться или, хоть как-то отреагировать, воткнул меч себе в грудную клетку.       Вампирессе стоило колоссальных усилий удержать свою сущность, чтоб не помочь этому мужчине умереть посредством испития его крови. Она медленно повернулась, чтоб увидеть, как стражник упал замертво, а после так и замерла.       Воздух вокруг сгустился и стал, практически, осязаемым. Блондинка неотрывно смотрела на то, как под мертвецом растекается кровь. Такая манящая, её запах так и звал её испить запретного, но она не могла позволить себе такое. Усилием воли, взяв себя в руки, Эмма наклонилась и провела пульс, которого не было.       «Мёртв» пронеслось в её голове.       Выпрямившись, Эмма вновь осмотрелась, ожидая любого подвоха. К примеру, Кристиана, но вокруг не было никого и лишь глаза мертвеца наблюдали за ней.       Тяжело сглотнув, она направилась прямо по коридору и, только повернув, к лестнице, поняла, что именно забыла. Имя сорвалось с её губ, но более походило на жалобный стон умирающего волка:       — Реджина!       Страж сорвалась на бег, она бежала не на своей скорости, но на скорости человека, то и дело её заносило на поворотах, она перепрыгивала через ступени, направляясь вниз, надеясь, что интуиция её подвела. Она так хотела ошибиться. Она мечтала о том, что ошибется.       Вылетев во внутренний двор замка, Эмма быстро обвела его глазами. От неё не укрылось то, что стражники положили руки на рукояти мечей и, в любое мгновение, были готовы извлечь их из ножен. Некоторые казались напуганными таким внезапным появлением Стража.       Эмма же, словно дикое животное, забредшее в город, озиралась по сторонам, в тщетных попытках понять, куда ей следует идти, чтоб найти Реджину. Всё её существо было напряжено, дикий голод терзал её разум.       Изо всех сил, сдерживая себя, Эмма быстро подошла к группе стражников.       — Где находятся конюшни? — С ходу спросила Страж. Мужчины-стражники, несколько удивленно, переглянулись. Они не понимали такого рвения Эммы узнать о том, где находятся конюшни.       — А зачем Вам? — Вежливо поинтересовался один из мужчин.       Взгляд Эммы, обращенный на этого мужчину, мог превратить в камень или оставить заикой на всю оставшуюся жизнь, однако мужчина стойко выдержал горящий взгляд светлых глаз.       — Не время для игры в вопросы, — рявкнула вампиресса и, одним движением, схватила мужчину за грудки, привлекая к себе. Она чувствовала, как он напряжен, видела, каждую капельку пота на его лбу, чувствовала запах его страха.       — Я задала вопрос и желаю знать ответ.       Эмме было наплевать, что мужчины достали мечи и взяли их наизготовку — это вызвало лишь усмешку на её губах.       — Если я ещё раз повторю вопрос, то каждый из вас пострадает. Вы поняли? — Интонации Эммы давали четко понять: она не шутила.       Мужчина, бывший в цепком захвате вампирессы, что-то пикнул и Эмма иронично вздернула левую бровь. Когда она заговорила — её голос сочился ядом:       — Что ты пискнул, мышонок?       Кажется, стражники впали в состояние близкое к коме. Никто из них не мог понять, что именно так повлияло: дерзость ли Стража принцессы, или же то, что их, признаться честно, застали врасплох.       — Конюшни в десяти минутах отсюда, по тому тоннелю. — Сдавленно произнес стражник, а после облегченно вздохнул, когда Эмма, конец-то, выпустила его из своих рук.       — Так бы сразу, — рыкнула девушка.       Страж стремительно развернулась и быстрым шагом направилась в указанном направлении, правда краем уха она уловила разговор стражников о своем психическом состоянии. Ей захотелось вернуться и свернуть этим наглецам шеи, но она не могла этого сделать.       Сейчас было дело намного важнее.       Эмма должна была удостовериться, что Реджина в порядке и ждет её в конюшнях, как они и условились ранее.       Распахнув хлипкую деревянную дверь, Свон услышала треск и, с удивлением, увидела, что сняла эту, злосчастную дверь с петель. Не сдержав порыв, Эмма витиевато выругалась и, поставив дверь рядом с входом в тоннель, сделала шаг во тьму.       Тоннель был узким и там, едва ли, могло разойтись двое, где-то вдали мерцал одинокий огонь факела, который был вставлен в держатель в стене. Проклиная все на свете, она пробиралась сквозь этот тоннель. В примерно, двадцати шагах от факела, Эмма почувствовала жар огня, уловила запах дыма. Она, как и любой вампир, не любила огонь, но сейчас у неё не было выбора. Блондинка должна была миновать этот тоннель, чтоб добраться до своей подопечной, чем ближе был источник света и тепла, тем больше Эмма начинала нервничать. На неё давило это узкое пространство и ей хотелось поскорее выбраться.       Вампиресса потеряла счет времени после того, как осторожно миновала факел, и продолжила свой путь. После третьего поворота вдали забрезжил свет — Эмма с облегчением выдохнула. Несмотря на то, что тоннель был узким, она вдруг поняла, что скоро выберется отсюда и станет легче.       Прибавив шагу, она перешла на бег и выбежала из тоннеля, тут же упираясь в стену. Девушка впала в ступор, увидев перед собой стену высотой в несколько метров. Она пыталась понять, почему здесь стена, но, повернувшись налево, увидела ворота.       Плавно и бесшумно, она направилась к воротам, но не успела до них дойти, как услышала крик.       Казалось, холодное сердце вампирессы дрогнуло и она рванула на звук. Вбежав в ворота, она увидела, как в противоположную, от неё, сторону, во весь опор несется лошадь.       Сначала Эмма выдохнула, а после почувствовала, как холодеет разум, когда в наезднице этой лошади она опознала Реджину. Не отдавая себе отчет, Эмма побежала за лошадью, надеясь, что сможет её остановить.

***

      — Как ты посмела подвергнуть мою дочь опасности на следующий же день, после твоего появления?! — Надменно спросила Кора, смотря прямо на, молчащую, Эмму.       — Простите, Ваше Величество, но я не могу быть в нескольких местах одновременно, тем более никто не знал, что конь Реджины перестанет слушаться, — несмотря на ярость, клокотавшую внутри, голос Эммы звучал ровно и спокойно.       Страж вот уже около получаса слушала гневную тираду Коры, о том, какая она, Эмма, бестактная и безответственная. А всему причиной был случай в конюшне, который даже Страж не могла бы объяснить.       Взгляд девушки то и дело метался к двери в соседнюю комнату, где была Реджина. Кора запретила Эмме приближаться к Реджине, пока той не станет легче.       — Ты хоть представляешь, что могло произойти, если бы конь её сбросил не в траву, а на какую-нибудь корягу? — Продолжала Кора.       Признаться, Эмме уже надоело выслушивать слова Королевы, но она не могла уйти, пока не узнает, что с Реджиной. Но в мрачные мысли молодой вампирессы вновь вторгся голос Коры:       — Где тебя носили черти?       В какой раз, за последние полчаса, Кора задала этот вопрос — Эмма не знала, да и подсчитывать не хотелось.       С тихим скрипом открылась дверь и на женщину, вышедшую из комнаты Реджины, воззрились две пары глаз. Каждая хотела знать, что с принцессой.       — У неё шок, вывих плеча и ушиб ноги, — негромко проговорила женщина.       Этого хватило, чтоб взгляд Королевы стал ледяным. Эмма, невольно отступила, ощущая холод, которым повеяло от Коры. Эта женщина была магом и об этом знали все, но никто и никогда не мог и предположить, на что способна Королева.       Предчувствуя бурю, Эмма аккуратно заговорила, подбирая каждое слово, чтоб постараться, если не убедить Кору, то хотя бы смягчить её гнев.       — Ваше Величество, как я говорила ранее: принцесса попросила меня составить ей компанию на конной прогулке, — Эмма умолкла, внимательно наблюдая за реакцией Коры. Королева оставалась такой же злой и Страж продолжила рассказ:       — Сначала я отказала, но Реджина… — Продолжить Эмма просто не успела. Кора отвесила ей звонкую пощечину и Страж едва не вспыхнула от ярости, которая, с новой силой, всколыхнулась в ней.       Сжав ладони в кулаки, Эмма взглянула на Королеву, которая почти шипела ей в лицо:       — Не смей называть мою дочь по имени! — Воскликнула Кора.       Мысленно Эмма свернула Коре шею, но в реальности лишь слабо кивнула, вновь продолжая свой рассказ:       — Я отказала принцессе, но она настояла на своем. Она заверила меня, что меня сопроводит один из стражников, но когда я вышла, тот напал на меня. Мне пришлось его убить, следовательно, до конюшен мне пришлось добираться самой. Когда я появилась — конь Реджины уже несся по полю и мне пришлось его останавливать, что и привело к падению принцессы. — Закончила Эмма.       Коре совершенно не нравилось то, что говорила Страж, но Эмма не лгала и Кора это знала. Действительно около покоев вампирессы был найден мертвый стражник. При быстром осмотре тела не было обнаружено, что его кусали, а значит, Эмма себя контролировала. Но, несмотря ни на что, Кора не могла простить того, что Страж подвергла опасности наследницу престола.       — В этом замке, Страж, достаточно тех, кто ненавидит вампиров. Надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты под моим пристальным наблюдением, после того, как едва не убила мою дочь. — Кора подбирала каждое слово, стараясь, как можно больнее, ранить Эмму, но та сохраняла спокойствие и даже хлесткая пощечина не вывела её из себя. — Ещё одна подобная история, Страж, и ты сама станешь историей.       О, как Эмме не понравился самонадеянный тон Коры, но так же Страж понимала, что в данной ситуации, Кора, почти наверняка, блефовала. Вампиресса прекрасно знала, что у Коры нет права отослать Эмму — это мог сделать только правящий монарх, а сейчас им являлся Король Генри.       — Кора, довольно отчитывать Эмму за то, к чему она непричастна. Это был несчастный случай.       Эмма, одновременно с Королевой, повернулась на голос и, с облегчением, выдохнула, увидев в дверях Короля. Страж поклонилась, мысленно радуясь, что Генри сам решил разобраться в этой ситуации.       Стоило монарху сделать шаг в помещение, как Кора заговорила:       — Ваше Величество, Вы не знаете всей ситуации., — договорить Коре не дал Генри. Он, подняв руку, призвал супругу к молчанию.       Эмма в этот момент опустила голову, стараясь не выдать свою улыбку.       — Эмма, я хотел с Вами переговорить, — произнес Генри.       Медленно, словно не веря собственным ушам, девушка подняла голову и кивнула. Она направилась за Королем, когда он жестом пригласил её следовать за собой, правда ушли они в одну из соседних комнат.       Однако прежде, чем закрыть за собой дверь, Генри устало взглянул на супругу.       — Вместо того, чтоб обвинять Стража нашей дочери тебе бы стоило побыть с Реджиной, — несмотря на спокойный голос Короля, Эмма услышала в нем, тщательно скрытые, нотки глухого раздражения.       Девушка, невольно, удивилась тому, как Король спокоен, хоть он, безусловно, знал, на что способна его супруга и, тем более знал, какая у Королевы репутация.       Зайдя в небольшую комнатку, Генри замер на середине комнаты и заложил руки за спину. Он не спешил поворачиваться к Эмме лицом, поэтому та заговорила первой.       — Ваше Величество, я знаю, что сегодня подвергла Вашу дочь опасности, но я не допущу этого вновь…       Генри медленно повернулся на Эмму и как-то, по-отечески, ей улыбнулся. Это поразило.       — Эмма, пожалуйста, не оправдывайтесь. Тем более не поэтому я решил с Вами поговорить наедине, — размеренный голос Короля заставлял Эмму прислушиваться к каждому слову мужчины. Генри вздохнул и, чуть склонив голову, посмотрел на Стража своей дочери. — Я узнал одну интересную вещь и хочу узнать — правда ли это.       Страж нахмурилась, смотря на Короля, она решительно не понимала, к чему же он ведет.       — Ваше Величество, я не понимаю…       — Эмма, пожалуйста, дайте ответ на один вопрос.       Эмма в ответ на слова Генри лишь слабо кивнула.       — Мне стало известно, что Стражем моей дочери должен был стать молодой вампир-мужчина. Если мне изменяет память, то его имя — Кристиан. Это правда, Эмма?       Между Королем и Стражем воцарилось молчание. Эмма едва осознавала слова мужчины. Откуда он узнал о Кристиане. Почему Король спросил о нём именно сейчас? Неужели он тоже видел Кристиана утром в замке?       Но, ни один из возникших вопросов, Эмма не озвучила, она молчала, смотря на Генри, мысленно решаясь сказать правду или хотя бы часть этой правды. Однако боялась, что Генри совершенно не понравится ответ.       — Да, Ваше Величество. Это так. — Эмма вздохнула и, с трудом, заставила себя говорить дальше. — Изначально я должна была стать Стражем Вашего младшего сына — принца Джеймса.       Взгляд Эммы устремился в одну из стен, но она её совершенно не видела, все мысли девушки были заняты тем, что сделал Кристиан. Не сразу Свон осознала, что она рассказывает часть истории Кристиана:       — То, что совершил Кристиан — непростительно для вампиров, — голос её прозвучал хрипло.       — Значит, он совершил то, что не сделал бы никто из твоих соклановцев?       Эмма горько усмехнулась на слова Генри, она едва заметно кивнула, подтверждая каждое слово правящего монарха.       — Ваше Величество, если Вы хотите знать больше о том, что совершил Кристиан, то вы обратились не к тому вампиру. Я не имею права рассказывать полную историю. Я дала клятву на крови, что не скажу ничего лишнего.       — Эмма, — Генри аккуратно подошел к вампирессе и положил руку ей на плечо, после чего продолжил: — Я не прошу рассказать мне подробности этой истории, тем более у всех есть свои тайны.       Эмма перевела взгляд на Короля и увидела, что он, за время разговора, постарел лет на десять. Мужчины был задумчив: лицо его избороздили морщины и сейчас, казалось, стали ещё глубже, чем были ранее. Меж бровей Короля тоже залегла глубокая морщина, а в глазах Генри Эмма увидела тревогу.       Впервые Эмме захотелось увидеть настоящий цвет глаз Короля, но она не могла об этом и молиться, пока не встретит того, кто предначертан ей Судьбой.       — Король Генри, я понимаю, Вы переживаете за дочь, но, поверьте, я сделаю все, чтоб она была жива и здорова. Я поклялась защищать её, даже если ценой станет моя жизнь.       Генри отошел от Эммы и взглянул ей в глаза. Впервые за свою жизнь Эмма почувствовала окружающую её заботу. Несмотря на то, что Свон была всего лишь охраной Реджины, но, отчего-то Генри, относился к ней, практически, как к дочери и ей это нравилось.       «Неужели Реджина чувствует такую заботу всю свою жизнь?» подумалось Стражу.       — Эмма, я прошу Вас сейчас не как Стража моей дочери, но как человека. Простите, — Извинение Генри было искренним и Эмма поняла, что, как бы не хотела, но она не сможет злиться на этого мужчину. Он был слишком добр к ней, как и ко всем жителям. Она не смогла сдержать улыбку, когда Генри продолжил говорить.       — Я хотел сказать, вампира… надеюсь, Вы, Эмма, станете для моей дочери другом, но сейчас я хочу дать вам задание.       Свон, казалось, превратилась в слух, ловя каждое слово мужчины:       — Вы обучите мою дочь искусству ведения ближнего боя, — наконец сказал Генри, но, как оказалось, это было ещё не всем, что Король хотел сказать. — Вы будете рядом с Реджиной, пока она не выйдет замуж.       Мир замер.       Эмма удивленно смотрела на Генри и с трудом понимала, что он сказал. Неужели он и Кора уже все решили? Неужели Реджина станет очередным отпрыском семьи, в которой нет любви между супругами?       — Позвольте вопрос, Ваше Величество, — аккуратно начала Эмма.       Однако её вопросу не суждено было прозвучать, ибо в комнату заглянул стражник и Генри был вынужден уйти к Реджине, которая звала отца. Когда Генри выходил, Эмма отметила, что Король пошатнулся. Всему королевству было известно, что Король Генри — один из самых здоровых мужчин, но сейчас Эмма напряглась. Это показалось ей странным.       «Ваше Величество… Вы здоровы?» — подумала Эмма, но вопрос так и не задала. Дверь за Королем закрылась и Страж осталась наедине со своими мыслями.