***
День начинался как обычно и не предвещал ничего нового. Их распорядок дня уже устоялся и был неизменен: зарядка, завтрак для всех, потом организационные дела. В свете последних событий по периметру были расставлены патрульные и составлен график дежурств. Каждые четыре часа они сменяли друг друга. Второй раз их уже не застанешь врасплох. У Реджины имелись кое-какие мысли насчёт будущего дела, но пока это лишь скелет, который должен обрасти мясом. Спешить рассказывать о нем она не собиралась. Она наслаждалась каждым прожитым днём. Остальным тоже это место пошло на пользу — несмотря на ситуацию, ребята стали спокойнее и уравновешеннее. Все, за исключением Крюка. Реджину достало его поведение. Раньше он был образцом для подражания — смелый, бесстрашный, рисковый. Никогда не тушевался и умел найти выход из любой ситуации. После встречи с братом его будто подменили — все его темные стороны вырвались наружу. Реджина много думала об этом и пришла к выводу, что встреча с Лиамом пробудила в нем ностальгию и, возможно, чувство вины за прошлое. Она была почти уверена, что он винит ее за все свои промахи, оттого и такое поведение, а может, дело и в Свон. Пару раз она слышала, как он говорит о ней в подпитии — обзывает последними словами, а все потому, что она отказала ему. Это задело его мужское самолюбие, и он никак не мог успокоиться. На прошлом деле из-за него погиб Нил, а Уилл еле выжил. Такое не должно повториться. Крюк ходит по тонкому льду, и он это знает. Но раз его поведение не меняется, значит, не так уж он и дорожит своим местом. Такие люди представляют опасность для команды, и она должна позаботиться об этом. Реджина сидела в своей комнате на втором этаже. Дом был небольшим: общий зал, объединенный с кухней, второй этаж с единственной комнатой и чердак, разделенный на два помещения. Еще имелся сарай, примерно одного размера с домом, он-то их и выручал. Там хранилось оружие, деньги, припасы, и еще они превратили его в комнату отдыха для тех, кто окончил дежурство. Чаще всего Крюк именно там проводил время — забивался в угол в обнимку с бутылкой. Вторая половина дня подходила к концу. Робин, Киллиан и Лерой только что окончили свое дежурство. Все тихо. Робин, старший по смене, отчитался о дежурстве Королеве и был свободен. Их сменили Август, Док и Уолш. Реджина лежала на кровати и смотрела на восходящую луну через открытое окно. Она думала о прошлом, о том, как бы сложилась ее жизнь, если бы не тот злополучный день… Если бы не те два злополучных дня в ее жизни… От мыслей ее отвлекли голоса за окном. Робин и Крюк. Второй снова не трезв и устроил очередную разборку. Реджина зажмурила глаза и с силой стиснула голову — как же она устала от этого. Надо что-то делать с Джонсом. Через некоторое время голоса утихли. Ее окно выходило на озеро — сказочный вид. Вода манила ее. Она захотела искупаться. Может быть, потом, когда все уснут. Внезапно в дверь постучали. Реджина посмотрела на часы: почти полночь. Просто так в такое время никто бы не посмел нарушить ее покой. — Открыто. В комнату вошел Август. То, как он выглядел, не предвещало ничего хорошего. — Август? Почему ты не на посту? — Реджина, мы обнаружили лазутчиков. Их двое. Они сейчас на том берегу — сидят в укрытии. — Люди Морелли? — Не знаю, но, думаю, это не они. Мы прочесали лес и никого больше не встретили, вряд ли Морелли послал двоих. Похоже, это кто-то из федералов — на них их форма, а лица закрыты. — Черт! Как они выследили нас?! — Реджина сжала кулаки и нервно мерила комнату шагами. — Значит так, всем собраться в гостиной, но так, чтоб никого не заметили. Все, за исключением двоих, что были на постах, собрались внизу. Было решено подманить их и застать врасплох. Нужно усыпить их бдительность. Для этого Реджина готова была исполнить роль живца. Когда детали были обговорены, они выключили свет и стали ждать. — Август, это Док. Один из них идет к вам. Время начинать. В игру вступила Реджина. Вода была прохладной, но терпимой. Конечно, она рисковала — выйти безоружной к тем, чьих намерений она не знает, — но чутье ей подсказывало, что она в безопасности. Ее нервы — стальные канаты, внешне она выглядела абсолютно спокойной, а внутри все трепетало. Взобравшись на помост, она как следует вытерлась и, как они и договаривались, подала сигнал. Все прошло без сучка без задоринки.***
Ворчун и Робин схватили того, что был ближе к дому, Весельчак и Уолтер взялись за второго. Их притащили на чердак, потому что подвала у них не было, к тому же оттуда незаметно сбежать было невозможно. — Разделить их, — скомандовала Реджина. Того, что покрупнее, оттащили в дальнюю комнату, щуплого приковали к батарее в углу. — Всем ждать внизу, ты — останься, — сказала она Августу. — А как же я? — послышался нетрезвый голос Крюка. Реджина смерила его непроницаемым взглядом: — Я сказала всем покинуть помещение, кроме Августа. Я непонятно изъясняюсь? Крюк с ненавистью посмотрел на Бута, но удалился. В комнате остались только двое и пленник. — Обыскать. — С кого начать? — С этого, — кивнула на Эмму Реджина. Август пошарил по телу Эммы, нашел пистолет, пару обойм и… — Что это? — Он вертел в руках жетон шерифа. Реджина потеряла дар речи при виде того, что он держал в руках. Нет, этого не может быть! — Открой ему лицо, — осипшим голосом приказала она. Август снял балаклаву. От неожиданности он отступил назад. — Это девушка! Ноги подвели Миллс, и если бы не стена, она бы рухнула прямо на пол, а так, она уперлась в нее и медленно сползала, не отрывая глаз от Эммы. — Реджина, тебе нехорошо? — Август подскочил и помог боссу встать на ноги. — Это она. — Кто? — Август никогда не встречался с шерифом Сторибрука, только слышал о ней от других. — Шериф Свон.***
Август обыскал второго. Оба пленника до сих пор не пришли в сознание. Реджина была настолько потрясена, что не знала, что делать дальше. Было решено оставить их, пока не очнутся. Август еще раз убедился, что пленники надежно прикованы, и удалился. Реджина закрыла потолочную дверь-лестницу из своей комнаты и спустилась на первый этаж. Пока ее не было, несколько ребят прочесывали окрестности и обнаружили автомобиль, на котором, очевидно, и приехали эти двое. Авто отогнали на стоянку к их машинам. Все смотрели на нее. Реджина молчала. — Это правда шериф Сторибрука? — спросил Док. Киллиан навострил уши и привстал, чтоб лучше слышать. — Да. Свон и ее напарник. — И что же с ними делать? — Нам нельзя их отпускать! — Они — копы! — А что, если они не одни и сейчас будет облава? — заговорили все разом. — Молчать! — крикнула Реджина. — Я думаю, они одни. И не стану объяснять, почему. Я знаю эту девчонку. Вам придется мне поверить. — Но что, если это не так? Реджина, наша жизнь под угрозой, а ты говоришь довериться тебе. Это был Робин. Реджина смотрела ему в глаза и знала, что он прав. Эмма — представитель Закона, она и есть Закон, а они — те, кого она должна ловить и сажать за решетку. Поблажек никому не будет. Для Эммы она такая же преступница, как и воришка, ограбивший ларек. Молчание затянулось. — Нам надо избавиться от них и делать ноги, если хотим жить, — озвучил Ворчун всеобщую мысль. Остальные закивали, соглашаясь с ним. Реджина продолжала молчать. — На вашем месте я бы так не спешила. Если нас поймают, вы знаете, что с нами будет за убийство копов? — И она провела большим пальцем по шее. Воцарилось молчание. — Но не отпускать же их?! — растерянно сказал Уилл. — Реджина, у нас нет выбора, — подытожил Август. Миллс исподлобья оглядела присутствующих — все против одного. — Хорошо, но сначала нужно узнать, что им известно.***
Эмма очнулась. Осторожно приоткрыла глаза, огляделась — никого. Голова болела. Если дальше так пойдет, ее превратят в дурочку. Где Дэвид? Свет в комнате не горел, а окна не было. Судя по запаху, она не в подвале, вероятно, чердак — она видит сложенную чердачную лестницу. Плохо. Очень плохо, ведь всем известно, что такие лестницы невозможно открыть изнутри. Откуда-то снизу доносились голоса, но разобрать их она не могла. Эмма еще раз огляделась и заметила в стене напротив дверь. Может быть, там Нолан? Эмма позвала его, в ответ — тишина. Она позвала чуть громче, но никто не ответил. Еще громче крикнуть она не осмелилась — внизу мог кто-то быть. Возможно, Дэвид еще не очнулся, или строители этого дома слишком хорошо потрудились и сделали хорошую шумоизоляцию. В любом случае, сейчас она не могла это проверить. Обе руки Эммы были прикованы к батарее. Она уже поняла, что пистолет у нее отобрали, но ей хотелось проверить другое: в подкладке куртки она спрятала набор отмычек, и если они там, то, возможно, у них будет шанс. Шанс на что? На бегство? Ну, сбегут они, а что дальше? До ближайшего города десятки миль, а у них нет ничего, кроме своих ног и сообразительности. Хотя о какой сообразительности идет речь, если она вляпалась в такое дерьмо?! Умный человек никогда бы так глупо не попался. Что же с ними будет? Пока Эмма рассуждала, снизу послышались шаги, затем что-то щелкнуло, и лестница опустилась. Через мгновение на Эмму смотрели два яростных карих глаза. Обе женщины сверлили друг друга глазами, никто не хотел говорить первым. — Вот уж не думала, что снова увижу вас, шериф Свон. — А я была уверена, что мы обязательно встретимся, — парировала Эмма. — Зачем вы здесь? — А почему я прикована? Реджина начинала выходить из себя. — Глупая девчонка! — крикнула Реджина. Эмма не ожидала такой реакции от Миллс — в конце концов, она спокойно с ней разговаривала. — Ты хоть понимаешь, во что вляпалась?! — Понимаю. — Нет, ты ни черта не понимаешь, раз сейчас здесь! Какая же ты глупая! — Эмма забыла о своей неудобной позе, она во все глаза смотрела на Миллс и пыталась понять, о чем она говорит. Реджина села напротив нее, опершись на стенку, закрыла глаза и обхватила голову руками. — Что тебе известно, Эмма? — спросила она, не открывая глаз. Ей стало неловко — Реджина редко называла ее по имени. При таких обстоятельствах не соврешь. — Все. Я знаю, что ты — Злая Королева. Что вы ограбили банк в Чикаго, совершили ряд нападений в Итаке. Ты связана с Морелли. И у вас проблемы. Я права? Реджина даже не удивилась. Она сразу оценила живой ум девушки, в отличие от Джонса, который подумал, что Эмма — очередная безмозглая блондинка. — Как ты смогла… — Это моя работа. — Эмма не сводила глаз с брюнетки. Она отметила, как сильно та похудела за то время, пока они не виделись. — И что дальше? Реджина медленно подняла голову и посмотрела на Эмму: — А разве ты не догадываешься? Дыхание Эммы перехватило, но не от сказанных слов, а от взгляда женщины — в нем сосредоточилась вся вселенская грусть и печаль. — Только не трогайте Дэвида, прошу… Он ни при чем. — Реджина медленно мотала головой. — Реджина… От звука своего имени, произнесенного Свон, Реджина прикрыла глаза. Как это было приятно, несмотря на ситуацию. — Надо было раньше об этом думать. Я ничем не могу тебе помочь. Ты — коп, а я — бандит. Компромиссов здесь быть не может. — Реджина смотрела себе под ноги, когда говорила это. Каждое слово давалось ей с неимоверной болью и трудом. Затем она резко поднялась на ноги и направилась к выходу. — Нет, Реджина! Постой! Не уходи! Ты не можешь… Реджина остановилась и резко повернула голову в ее сторону. — Ошибаешься. Злая Королева может все.***
На следующий день все ждали, что же Реджина скажет. В коллективе царило нервное молчание, но она не спешила собирать их. После обеда к ней подошел Август: — Реджина, в чем дело? — В смысле? — Ребята переживают, почему ты молчишь. Пойми, у многих есть семьи, и каждому дорога своя шкура. Они думают, ты теряешь хватку. Реджина сверкнула глазами в его сторону: — Так пусть скажут мне это в лицо! Август стушевался: — Просто скажи им, и все будет хорошо. Мы все на твоей стороне и за тебя. Реджина кивнула, а про себя подумала, что он не стал бы так говорить, знай он, что у нее на душе. Они собрались в сарае. Трое отсутствовали: один человек постоянно находился в бывшей комнате Миллс на втором этаже и охранял пленников, двое сторожили границы. — Эти двое все о нас знают: кто мы и чем занимаемся. Я дорожу каждым из вас, и вы должны помнить это. — Кто-то закивал, но в основном внимательно слушали. — На первое место я ставлю нашу безопасность, поэтому я приняла решение: завтра они должны умереть. После этих слов многие свободно выдохнули. — А кто это сделает? — раздался чей-то голос. Реджина оглядела присутствующих и, наконец, ее взгляд остановился. — Ты. Все обернулись туда, куда был устремлен ее взгляд. — Я? — удивился Крюк. — Да. Ты. Они некоторое время безмолвно смотрели друг на друга. Крюк понял, что это его наказание за прошлые ошибки. Это жестоко, но он не собирался доставлять Миллс удовольствие и показывать свою слабость. — Без проблем.***
В этот день Реджина больше ни с кем не разговаривала и держалась особняком. На закате она отправилась на прогулку вокруг озера. Недавно она облюбовала одно место — озеро уходило немного в сторону, образуя небольшую бухту. Раздевшись, Реджина нырнула с головой в прозрачную воду. Она плыла, пока легкие не обожгло болью. Когда вынырнула с громким вдохом, голова чуть не взорвалась от быстро поступающего кислорода. Две соленые дорожки потекли по мокрому лицу, растворяясь в кристальной воде. Реджина вернулась к берегу. Обессилев, она легла на песок, омываемая прохладной водой, и ее грудь сотрясли громкие рыдания. Как она может убить Эмму? Почему судьба так жестока к ней? Как она будет жить с этим? За что ей это все?***
Соня отнес пленникам еду. Блондинка требовала Реджину, брыкалась и пыталась угрожать, но он ее не слушал. Второй оказался сдержаннее. Он только требовал увидеться с подругой, но его просьба была проигнорирована. Спустившись в комнату, он продолжил дежурство. Крюк сидел в сарае и кусал губы. Он вспоминал историю знакомства со Свон. Не свою, а Реджины. Он не знал, обратили ли другие внимание на поведение Королевы, но он-то заметил. После появления Свон в ее жизни она изменилась и стала совсем не похожа на себя — тряпка, а не Королева. Он никогда прежде не видел ее такой. А со вчерашнего дня на ней просто лица не было. Дело было точно в Свон. А теперь она собирается ее убрать его руками. Что ж, если она хочет… Но он тоже кое-чего хочет, и не такая уж это большая плата за его услуги. Крюк поднялся на второй этаж. — Я пришел сменить тебя. Соня недоверчиво посмотрел на него: — Не было распоряжений. — Есть. Реджина назначила меня казнить их, или ты хочешь это сделать вместо меня? Мужчина побледнел — он был компьютерным гением, а не убийцей. — Нет. — Вот и славно. Ступай вниз. Оставшись один, Крюк достал из-за пазухи непочатую бутылку бурбона и как следует приложился к ней. Эмма сидела в углу и думала о своей жизни. Для чего она жила? Ни личной жизни, ни семьи, ни детей. Работа-дом-работа. А все ради чего? Чтоб закончить свою никчемную жизнь во благо народа? Она понимала, что живыми выбраться отсюда им поможет только чудо, а в чудеса она не верила. Она знала, что Дэвид за стеной и с ним все в порядке. Ее мучили угрызения совести, что он попал в переплет из-за нее. У нее промелькнула мысль, что хорошо, что он так и не решился познакомиться с Мэри-Маргарет… ей не придется его оплакивать. Внезапно дверь опустилась. Эмма ожидала увидеть Реджину, но горько ошиблась — перед ней стоял виновник ее ночных кошмаров. — Здравствуй, душа моя. Эмму передернуло от его пьяной физиономии. Она отвернулась. — Ну, чего ты? Не рада меня видеть, солнышко? Эмма продолжала смотреть в стену. — Смотри на меня, когда я с тобой говорю! — крикнул он. Эмма вздрогнула. Он подошел ближе и навис над ней. От него дико разило алкоголем. — Ты хоть знаешь, кто я? — Я знаю, кто ты, Киллиан Джонс, ты — вор и обманщик! Крюк пьяно улыбнулся: — Нет, сладенькая, я — твой ангел смерти! — От этих слов по спине Свон пробежались мурашки. — Именно меня Реджина назначила убить вас, зайчики. Зрачки Эммы расширились от страха. Она до последнего таила надежду, что Реджина не станет так с ними поступать. — Да-да, пупсик. И знаешь, что? У меня есть для тебя прощальный подарок. — Он облизнул губы. — Ты знаешь, будет большой ошибкой не попробовать твою киску на прощанье. Наверняка она у тебя сладкая и горячая. — Отвали от меня, урод! — Да не ори ты, дура! Я знаю, ты меня хочешь! Эмма попыталась пнуть его, но ему хватило сноровки, чтоб увернуться. Он потянулся к ее губам. Свон увернулась, но он больно притянул ее лицо к себе за подбородок и проник в ее рот. Эмма со всей силы сжала челюсть. Крюк заскулил и дал ей кулаком под дых. В глазах Эммы потемнело, и она ослабила хватку. — Ах ты, сука! — Он посмотрел на кровь на своих пальцах и отвесил блондинке звонкую пощёчину. — Все равно я тебя трахну, хочешь ты этого или нет! Он навалился на нее всем телом и прижал к полу, лишая возможности двигаться. Эмма почувствовала, как что-то твердое уперлось ей в живот, и начала яростно извиваться. Несмотря на его состояние, силы были неравные, ведь руки Эммы до сих пор были скованы. Она почувствовала, как сильные руки расстегнули ее штаны, и начала кричать. Крюк заткнул ей рот ладонью, лишая к тому же и воздуха. Он стянул с нее джинсы вместе с трусами. Следом послышался звук расстегнувшейся ширинки. Коленом он раздвинул ее ноги, Эмма яростнее закричала. Он сильнее навалился на нее, прогнулся, и она почувствовала, как головка уперлась в ее лоно. Эмма была готова к самому худшему, из глаз брызнули слезы. Она приготовилась к боли, но вместо этого произошло нечто иное: послышался чей-то голос, глухой удар — и она вдруг снова могла свободно дышать. Эмма открыла глаза: Реджина Миллс, грозная и устрашающая, нависла над распростертым телом Крюка.***
Когда слезы иссякли, Реджина погрузилась в сон. Ей снились родители, а точнее, ее отец. Они сидели в розовом саду возле их старого дома. Генри по-доброму улыбался дочери и молчал. — Папочка! — радостно крикнула она и бросилась к нему. Он принял дочь в крепкие объятия. — Как же я скучаю! — Я тоже, моя девочка, я тоже. Реджина не хотела выпускать его из объятий, она боялась, что хрупкий сон растает, как ноябрьский снег, но все же ей пришлось отпустить его — у нее были вопросы. — Папочка, я не знаю, как мне быть. — Нет, милая, ты знаешь. — Он продолжал улыбаться, глядя на дочь. Реджина не понимала. — Нет, не знаю. — Все здесь, — сказал он и приложил свою руку к ее груди, — все в твоем сердце, дочь моя. — Я не понимаю… Теперь лицо Генри выражало печаль: — Вспомни, что я тебе всегда говорил. Реджина растерянно смотрела на него. — Я не могу, папа… — Вспомни. Сон начал растворяться — Реджина просыпалась. — Нет, папочка, не уходи! Не оставляй меня одну! — Ты никогда не одна. Вспомни, милая, вспомни… — Последние слова отозвались тихим шепотом в голове, когда она проснулась. Реджина по-прежнему лежала на берегу. Солнце давно село, оставив лишь бледную фиолетовую полоску на горизонте. «Вспомни», — прошептала она. Реджина направилась к дому, унося мысли в прошлое. Ей снова двенадцать. Родители приняли решение прекратить домашнее обучение дочери и отправить ее в частную школу. После Нового года Реджина приступила к занятиям. Мисс Дэйзи посадила ее за одну парту с рыжеволосой Дженни Макферсон. Девочки сразу же подружились. То и дело ходили друг к другу в гости, были неразлучны, как сестры. Кора и Генри были счастливы, что у дочери, наконец, появился друг. Девочка росла, и ей было нужно общение, а не только книги и животные. Однажды Реджина вернулась из школы вся в слезах и, громко хлопнув дверью, убежала в свою комнату. Коры в тот момент не было дома, она ушла в магазин. Генри никогда не видел свою дочь в таком состоянии. Он поднялся наверх и постучался. Никто не ответил. Тогда он осмелился заглянуть в комнату. Реджина лежала на кровати и горько плакала в подушку. Генри сел на край кровати и стал тихонько поглаживать спину дочери. — Что случилось, милая? Реджина повернула к нему заплаканное лицо: — Папочка, они говорят, что я — урод! — Кто говорит? — удивился Генри. — Девочки из класса, — сказала она, и новые рыдания сотрясли ее маленькое тело. — Так, дорогая, давай-ка перестань плакать и расскажи мне все по порядку. — Он помог дочери сесть, подал ей стакан воды и утер слезы платком. Девочка заметно успокоилась. — А теперь рассказывай. — Сегодня 14 февраля, папа, — День всех влюбленных. Вчера Мисс Дэйзи на уроке истории рассказывала нам об этом празднике и еще сказала, что сегодня мы можем подарить валентинки тому, кто нам нравится или кого мы любим. Так вот, я сделала валентинку для Дженни, а она рассмеялась и прочла ее вслух на весь класс! — На глаза девочки снова навернулись слезы. — Потом все начали обзывать меня уродом, кричали, что девочкам должны нравиться мальчики, а я…. — Договорить она не смогла, потому что слезы вновь начали душить ее. Генри понял, в чем дело. Он прижал дочь к себе и гладил по голове, успокаивая. — Тише, тише, моя девочка. Не слушай их. Ты вовсе не урод. Посмотри на меня. — Реджина перестала плакать и посмотрела на своего отца. В его глазах она увидела столько любви, что ее маленькое сердце забилось сильнее. — Ты — особенная девочка, не такая, как все, и всегда должна помнить об этом. Ты все сделала правильно. Свои чувства нужно выражать, вот только не всем это может нравиться. Просто Дженни оказалась не готова к твоим чувствам. Такое случается. Но не нужно таить на нее обиду и злость. Ты обязательно встретишь человека, которого полюбишь, и который полюбит тебя. Это сложно и бывает не у всех, но ты должна верить, дитя мое. С л у ш а й с в о е с е р д ц е. — Реджина впитывала каждое его слово. — Слушай свое сердце, и оно покажет тебе правильный путь. — Слушай свое сердце, — прошептала Реджина, скидывая пелену прошлого. И она прислушалась.***
Она подходила к дому, настроение ее немного улучшилось, потому что теперь она знала, что нужно делать. Несмотря на позднее время, ей нужно было провести совещание. Реджина отправилась прямиком в сарай. Никто еще не спал, но уже готовились. И тут она заметила Соню. — А ты почему не на дежурстве? — Так ты же Крюка послала меня подменить. — Я не посылала… — Реджина несколько секунд стояла, глядя на мужчину, но не видя его. Ее воображение рисовало картины одна страшнее другой. И она побежала. Открыв входную дверь, до слуха Королевы донеслись сдавленные крики и звуки возни наверху. В два прыжка она преодолела лестничный пролет, взобралась по лестнице и стала свидетельницей страшной сцены: Крюк навалился на беспомощную девушку и пытался силой овладеть ею. Кровь в ее жилах моментально вскипела, адреналин зашкаливал. Одним рывком она подняла Крюка и отшвырнула в противоположную стену. — Ты — мерзкий ублюдок! — зарычала она. — Как ты посмел!.. Крюк приложился физиономией к стене, кряхтя и сплевывая кровь, он пытался встать на ноги. — …Тварь… Реджина не выдержала, подскочила к Джонсу и с размаху ударила его. Крюк отлетел в сторону, извергая проклятья. Разъяренная Миллс взяла его за шиворот и поставила на ноги, словно он ничего не весил. — Я убью тебя, мразь! — Она потащила его к лестнице и пинком помогла ему спуститься. Мужчина кубарем покатился по ступеням. То же самое повторилось на пути на первый этаж. Крюк что-то кричал, но Реджина его не слышала — в ее ушах стучала кровь, ее трясло от гнева. Она вытолкнула Джонса на улицу. На крик сбежались остальные. — Пошел вон, негодяй! Убирайся отсюда, и не дай бог мне тебя еще раз увидеть! Я убью тебя, сукин ты сын!!! — Реджина продолжала его толкать, пинать и бить, и тут чьи-то сильные, но нежные руки обхватили ее. — Реджина, довольно, — спокойно произнес Робин. — С него уже хватит. Миллс тяжело дышала, волосы беспорядочно спадали на лицо, кровь продолжала бурлить, но она услышала голос разума. Все переводили взгляд с Королевы на Крюка: что же он такое натворил? Реджина немного отошла. — Отпусти, я в порядке. Робин послушно отошел. Реджина медленно подошла к тому, кого раньше считала своей правой рукой. Его лицо заплыло, справа наливался лиловый синяк, ссадины покрывали открытые участки тела, он лежал на земле и держался за ребра. Когда Миллс приблизилась к нему, он приподнялся, посмотрел ей в глаза и сплюнул кровавый сгусток к ее ногам. Реджина не обратила на это внимания, она продолжала смотреть на него пристальным взглядом, затем согнула ногу в колене и со всей силы пнула его в лицо. Голова мужчины резко подалась назад, и он упал на землю, лишившись чувств. — Выбросите его где-нибудь подальше отсюда. Эта мразь больше не в нашей команде. Я изгоняю его, а тот, кто будет с ним общаться, последует его примеру. Она развернулась и ушла в дом.***
Реджина поднялась на чердак. Сердце сжалось от того, что она увидела: Эмма забилась в угол, словно раненое животное, сжалась в комок и тихо всхлипывала. Миллс не решалась к ней подойти. — Эмма, — позвала она, но та не отозвалась. Тогда Реджина подошла к ней, села рядом и обняла. Она принялась утешать девушку, поглаживая по волосам, как когда-то, в детстве, отец утешал ее. Это подействовало. Эмма немного расслабилась в ее руках и прижалась теснее. Реджина шептала бессвязные слова утешения. Эмма еще раз всхлипнула и наконец смогла посмотреть в глаза Реджины. — Почему ты так поступаешь со мной? — Я… Прости… Я не хотела… — Почему ты просто не убьешь меня? — Эмма… — Покончи уже с этим! — Я не могу!! — Не делай вид, что тебе не все равно! — Эмма… Ты ничего не понимаешь… — Так объясни! Реджине очень хотелось рассказать Эмме всю правду, но она не могла найти слов. Внутри нее все трепетало от переизбытка чувств и эмоций: смешались страх, злость, отчаяние, боль и любовь. Эмма продолжала вопросительно смотреть на брюнетку, та открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала, вместо этого она полезла во внутренний карман жилетки. Миллс извлекла на свет старую помятую фотографию, посмотрела на нее — Эмма заметила, как ее лицо при этом просветлело, — поцеловала изображение и повернула лицевой частью к Свон. На фотографии были запечатлены две девушки — блондинка и брюнетка. Они над чем-то смеялись, стоя в обнимку, и выглядели молодыми и абсолютно счастливыми. Эмма смотрела и молчала, не в силах вымолвить ни слова и оторвать взгляд от изображения, потому что смотрела на саму себя, обнимающую Реджину… — Это… — Это Даниель, — пояснила Реджина. — Но… Но как такое возможно? — Я не знаю. — Я думала… — она кинула взгляд на татуировку Реджины, — я думала, что Даниэль — это мужчина. На твоей руке написано Дэниэл… Реджина горько рассмеялась: — Это длинная история… и должна быть рассказана не при таких обстоятельствах.***
Реджина ушла. Эмма осталась сидеть в темноте наедине со своими мыслями. Она до сих пор пребывала в шоке, но теперь все встало на свои места. Теперь она понимала, почему Реджина так себя вела по отношению к ней. Перед глазами стоял образ счастливой пары, а в голове раздался голос: «…Дэниэл был ее первой и единственной любовью…». Несмотря на положение и неудобную позу, от которой затекли и ныли руки, Эмма ощутила доныне неведанное чувство, которое шло изнутри: будто тонкие золотые лучи света проходили сквозь нее и распространялись по всему телу. Ей стало тепло и спокойно. Ощущение одиночества ушло. Этого не могло быть. Но это было. Внезапно она подумала, что если сегодня умрет, то это будет не так страшно. С этой мыслью уставшая, потрясенная и обессилевшая Эмма уснула.***
Легкое касание теплой руки пробудило ее. В очередной раз она не сразу смогла понять, где находится, но ей помогли. — Эмма, очнись. — Теплое дыхание Реджины окутало ее. — Что?.. — Тише, ничего не говори. Обычного света, проникающего снизу из лестничного проема, не было, поэтому Эмма практически ничего не видела. Послышался металлический звон ключей. От неожиданного прикосновения Эмма вздрогнула. Нежные руки бережно освободили пленницу. Эмма принялась растирать затекшие запястья. — Слушай меня внимательно, — прошептала Миллс. Но Эмма никак не могла поверить в свою свободу, продолжая разгонять кровь в суставах. — Эмма! — прикрикнула Реджина. — Блондинка вздрогнула. — Прости, я не хотела тебя напугать. После этих слов она достала небольшой, но яркий фонарик и включила его, направив луч в стену. Теперь они могли видеть друг друга. Эмма поразилась, как изменилось лицо Реджины за эти часы, она будто постарела: на лице стало больше морщин, под глазами залегли темные тени, но глаза… глаза пылали! — Теперь послушай меня. У нас мало времени. Сейчас я освобожу твоего друга и покажу, как отсюда сбежать, чтобы вас не заметили. — Эмма собиралась что-то сказать, но Реджина остановила ее жестом. — Сейчас не время для вопросов. Надеюсь, вы хорошо плаваете, потому что вам сначала придется плыть вдоль берега, потом пересечь озеро. В бухте на другом берегу вы найдете машину, спрятанную за кустами терновника, вот ключи. Съедете по заросшей дороге вниз от озера, там будет еще одна дорога, уходящая вправо, — вам туда. К свободе. — Она уже собиралась встать, но Эмма схватила ее за руку. — Почему ты делаешь это? — Эмма смотрела прямо ей в глаза, но Реджина отвела взгляд. — Посмотри на меня! И она посмотрела. — А ты еще не поняла? Эмма никогда не видела столько боли в этих глазах, даже в тот день, когда она сбила ее. Девушка тяжело сглотнула. — Ты же знаешь, кто я. — Знаю, — прошептала Реджина. — Ты знаешь, мой долг защищать невинных от таких, как ты. — Я понимаю. — И ты меня отпускаешь?! — Ты свободна, Эмма. Женщины смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Каждая думала о своем, но об одном. Реджина мысленно прощалась со Свон, думая, что теперь-то уж точно никогда ее не увидит, разве что на суде во время процесса… А Эмма боролась с желанием накричать на нее, чтоб она не давала ей волю над ее жизнью, но Реджина опередила ее. Она поднялась и уверенным шагом подошла к двери в комнату Дэвида. Через несколько минут он вышел из комнаты в сопровождении брюнетки. — А теперь бегите. Помни мои слова и не отступай ни на шаг. Второго шанса у вас не будет. Дэвид стоял между ними и не понимал, что происходит между этими женщинами, но одно он понял точно — их отпускают и медлить нельзя. — Идем, Эмма. — Он протянул ей руку. Эмма, словно во сне, подчинилась, медленно протянув руку Нолану. Он крепко схватил ее и потянул к лестнице. Пока Свон совершала бесконечные шаги к выходу, к свободе, она не отрывала взгляда от Миллс, та в свою очередь ловила каждое движение девушки. Дэвид уже спустился на несколько ступеней и остановился — Эмма выпустила руку. — Эмма! — Подожди, — ответила она, не глядя на него. Девушка остановилась у края лестницы и просто не могла сделать шаг. Реджина притягивала ее, словно мощный магнит. Она хотела что-то сказать на прощание, может быть, поблагодарить, но слова застыли, так и не сорвавшись с губ. Вместо этого она подошла к Реджине, успела заметить, как ее зрачки расширились не то от испуга, не то бог знает, отчего еще… и, повинуясь внутреннему инстинкту, обняла ее, крепко прижавшись. Обнимать Реджину оказалось, словно обнимать дерево — она была неподвижной и напряженной. Эмма хотела встряхнуть ее, чтобы та очнулась, но вместо этого обняла еще крепче и уткнулась в шею, вдыхая теплый запах ее кожи. Миллс не выдержала, она ответила Эмме таким же крепким объятием. Реджина стояла с закрытыми глазами и чувствовала, как сильно и быстро бьется сердце блондинки. Сдержать слезы было выше ее сил, и она дала им волю. Эмма почувствовала, как что-то горячее коснулось ее обнаженной кожи на шее и потекло по ключице, теряясь где-то внизу. Реджина гладила спину девушки, запускала руки в ее волосы, постепенно теряя контроль, но неожиданно все прекратилось — Эмма отстранилась. На миг Реджина ощутила пустоту, и чувство утраты вновь нахлынуло. Свон с тревогой в глазах изучала лицо брюнетки и, в конце концов, произнесла: — Береги себя. Реджина, глотая слезы и гоня боль из сердца, наконец, взяла себя в руки. — Ты тоже. Эмма коротко кивнула. — Нам пора, — напомнил о себе Дэвид. Эмма подарила Миллс последний взгляд и исчезла в проеме лестницы, оставив разбитую Королеву одну в темноте.