ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КАЛИФОРНИЮ
Эмму охватило легкое возбуждение, как ребенка в канун Рождества. Реджина почувствовала, как Эмму пробрала дрожь, и она крепче прижалась к ее спине. — Скоро, милая, скоро! — крикнула Реджина. На рассвете они выехали к побережью Тихого океана. Эмма не могла понять, Реджина специально все просчитала, или это было совпадением? Если второе, то это было добрым знаком. Шоссе 101, идущее через Лос-Анджелес, свернуло на побережье именно в тот момент, когда первые лучи солнца начали выглядывать из туманной дымки над огромным величественным океаном. Эмма, шлем которой спокойно висел сбоку мотоцикла, словно зачарованная, смотрела на удивительную, прекрасную картину. В этот момент она позабыла обо всем на свете: своих проблемах, о цели поездки, о том, что она бросила своих друзей. Реджина, словно спиной почувствовав состояние Свон, улыбалась и тихо радовалась, что все получилось как надо. Ей хотелось подарить Эмме то, чего никто не дарил прежде, — радость от исполнения мечты и счастье новых открытий. Пусть это и малость, но она хотя бы на время отвлечет Эмму от горьких реалий ее жизни. На полпути к городу они остановились в прибрежном кафе. Не спеша позавтракали, наслаждаясь видом и обществом друг друга. Ни одной не хотелось торопиться — наоборот, они старались растянуть минуты покоя и побыть вдвоем. Никто не знал, что их ждет там, в Сан-Франциско. Когда последние крохи были съедены, а кофе допит, они двинулись в путь. Им оставалось ехать меньше трех часов, к полудню они доберутся. Дорога все еще шла вдоль побережья, Эмме наскучило смотреть на безбрежный океан, хотя по началу ей казалось, что она может любоваться им вечно, — как же быстро люди привыкают к красоте, а потом не замечают ее. В какой-то момент она задремала, продолжая крепко обнимать Миллс. Реджина поняла, что Эмма уснула, поскольку ее тело расслабилось и она навалилась на нее, поэтому стала более осторожной на поворотах. Как же было хорошо чувствовать любимого человека! Как приятно знать, что тебя любят. Любить… Это ощущение наполненности, целостности поселилось в груди Миллс и не желало уходить. Она и не сопротивлялась. Традиционная приветственная вывеска города осталась позади, Эмма по-прежнему спала. Реджина не стала будить ее раньше времени, она решила сделать по-другому. Они все еще ехали по побережью, когда дорога окончилась резким поворотом направо — они достигли конца полуострова. — Эмма, — тихонько позвала Реджина и чуть дернула плечом. Сработало. — А? Мы уже приехали?.. — сонным голосом спросила Эмма, озираясь по сторонам. — Почти. Смотри, — указала Миллс вперед. Сначала Эмма ничего не видела, кроме петляющей дороги, деревьев и кустов вокруг, но потом растительности стало меньше, сквозь нее стали проглядывать темные островки воды, и, наконец, они выехали на открытый участок. — О боже мой, Реджина! Ты видишь это?! Перед их глазами простирался пролив Золотые ворота, разделяющий два полуострова, соединял которые знаменитый и величественный красный мост «Золотые ворота», который раньше так часто снился Эмме в детстве. В утренних лучах солнца он словно светился, а сияние отражалось от поверхности воды, ослепляя глаза. У Эммы дух заватило от такой красоты, а сердце забилось чаще. Реджина ощутила, как пальцы Эммы сильнее сжали ее плечи. Она улыбнулась — значит, она все правильно сделала. Проехав еще немного, они остановились возле одного из домов на первой линии. Реджина понятия не имела, каким образом Соне удалось заполучить этот дом, но он оказался в полном их распоряжении: двухэтажный, с двумя гаражами и бассейном. Закатив мотоцикл в свободный гараж, они вошли в дом. — Реджина, рад тебя… вас видеть, — вовремя исправился Соня, увидев Эмму. Его немного нервировала вся эта ситуация, он не до конца понимал участие шерифа в их деле, но не осмеливался задавать вопросы. — Взаимно, Соня, — кивнула в ответ Реджина, делая вид, что не заметила его замешательства при виде Свон. Им нужно будет поговорить об этом. Соня показал комнату девушек и оставил их одних. Эмма первым делом отправилась на балкон. — Реджина, посмотри на это! — крикнула она, приглашая. Миллс, продолжая улыбаться, присоединилась к Эмме, но любовалась она не открывшимся видом, а лицом Свон: оно сияло от восторга, а ее глаза горели, словно у ребенка, получившего самый дорогой и заветный подарок. — Как красиво, — выдохнула блондинка. С их балкона открывался вид на пролив и на мост. Не дождавшись ответа, она посмотрела на Миллс и смутилась. — Спасибо. Ты помнила тот наш глупый разговор. — Он вовсе не глупый, милая. — Реджина подошла к Эмме и заключила ее в объятия. — Мне приятно исполнить хоть одну твою мечту. Тем более за неимением своих. Эмма крепче прижалась к Миллс и подарила ей благодарный поцелуй со всей нежностью, на какую была способна. К вечеру все собрались в большой комнате. Четверо незнакомых мужчин сидели рядом с Соней. При виде спускающихся женщин темноволосый брюнет с ярко-голубыми глазами встал и ослепительно улыбнулся: — Мое почтение, Королева. — Мужчина склонил голову в приветствии. — Меня зовут Артур Кинг, большая честь для меня работать с Вами. — Здравствуйте, Артур, я много наслышана о вас, надеюсь, совместная работа доставит нам обоим удовольствие и будет продуктивной. Дальше они по очереди познакомились с оставшимися: это были хорошо известные в их кругах личности, профессионалы в своем деле, и Реджина была довольна, что смогла заполучить их к себе. Уильям Сми, или просто Сми, должен был заменить Августа, он побывал на войне в Ираке, и его опыт управления всем, что имело хотя бы одно колесо, мог им пригодиться. Джефферсон Хэт, он же Шляпник, мастер слежки. Но жемчужиной ее коллекции был, несомненно, Дракон. Этот на вид обычный пожилой китаец был виртуозом грабежа, он мог украсть у тебя прямо из-под носа, а ты этого и не заметишь, - казалось, он умел становиться невидимым. Не теряя времени, Реджина сразу же изложила план действий. Сейчас ей нужно было знать, смогут ли они его воплотить в жизнь. — Соня, ты выяснил адрес Алекса Брикка? — Да, я узнал адрес, это прямо за музеем. — А я проследил за ним, — сказал Шляпник, — его смена каждые два дня, по нечетным дням — днем, по четным — ночью. Не женат. Постоянной женщины нет. После дневной смены сразу идет домой. Ровно в девять выходит из дома и идет в бар «Дикий Запад», сидит там примерно до одиннадцати и возвращается домой. Иногда не один. — Очень хорошо, — выслушав, сказала Миллс, — спасибо за содержательный ответ. — Шляпник был доволен, что порадовал Королеву. — Алекс Брикк — наш запасной вариант. Соня, Артур, Шляпник, вы должны побывать в музее и осмотреться. Соня, выясни все, что можешь, об их системе безопасности; Артур и Шляпник, вам предстоит составить план здания, насколько это возможно. Найдите все возможные пути отхода, узнайте, сколько у них охраны, сколько человек в основном зале и том, где находится колье. Дракон, тебе тоже не помешает там побывать, но не в один день с ними. Они обсудили некоторые детали. Артур обещал обеспечить всех аудио-видео оборудованием для связи, а Соня будет иметь возможность делать фотографии с помощью микрокамеры на лацкане рубашки. Дело запланировали на завтра. Артур, Шляпник и Соня уехали, Сми тоже отъехал по делу, а Дракон предпочел жить отдельно от всех в своем логове. Реджина вместе с Эммой остались дома одни. Как Свон ни уговаривала Реджину сходить с ней на прогулку по берегу или искупаться в океане — Миллс была непреклонна. А ей же не хотелось оставлять Реджину одну, поэтому она ограничилась бассейном на заднем дворе. Реджина сидела рядом в шезлонге под зонтиком и наблюдала за Эммой. Она не могла никак расслабиться, все ее мысли были вокруг нового дела. Она волновалась, как никогда. Более того, ее охватил почти что первобытный страх. Страх за жизнь Эммы. Она боялась потерять ее по своей вине. Но Эмма, видимо, не замечала этого, потому что беззаботно плескалась в воде, периодически окатывая ее водопадами брызг.***
— Да, я уверен, — подытожил Соня. — Такая система встречается в особо крупных государственных банках. Я не смогу проникнуть в нее извне, мне нужен полный доступ, чтобы подключиться к их камерам, а это возможно только из их охранного пункта. Попасть туда можно, используя электронный ключ, но для того, чтобы сделать дубликат, нужно находиться рядом с охранником, когда он воспользуется ключом, потому что сканер работает на расстоянии не более трех метров. В основном помещении таких дверей две, возле каждой стоит по два охранника, и они находятся вне досягаемости посетителей, так что любой, кто приблизится, вызовет подозрение. Между бровей Милсс образовалась складочка. Конечно, она знала, что легко не будет. — Можно замутить небольшую заварушку и отвлечь их, — предложил Артур, — я могу организовать это, без проблем. — Нет. Это не выход, — прервала его Реджина. — Таким образом мы привлечем больше внимания и добьемся лишь того, что они усилят охрану, лишая нас любой возможности проникнуть туда. Нужно действовать изнутри. Придется воспользоваться планом «В», — при этих словах она посмотрела на Эмму, — который придумала Мисс Свон. Несколько пар глаз устремились на Эмму. Все молчали и будто бы ждали от нее чего-то. Они ждут, что я скажу, подумала она, и волна жара окатила ее. Она откашлялась, прежде чем заговорить. — Кхэм, да. — Она бросила беспомощный взгляд на Реджину: та молчала, но при этом глаза ее горели живым огнем — она верила в нее, и Эмма готова была поклясться, что голова брюнетки слегка качнулась, как бы подбадривая ее. Это придало ей сил, и она смогла, наконец, заговорить. — Итак. У нас есть информация об Алексе Брикке, сотруднике охраны. Он является легкой добычей, так как холост и любит выпить. Также мы знаем, куда он ходит и где живет. — Эмма окинула взглядом присутствующих, думая, что сейчас-то они должны догадаться, в чем суть плана, но их лица были абсолютно серьезны и сосредоточены — не догадались. Она с грустью вспомнила, как легко в этом плане было с Грэмом и Дэвидом: они настолько хорошо понимали друг друга, что иногда достаточно было и взгляда. Теперь она поняла, как сложно сейчас должно быть Реджине: во-первых, новая команда, которую она не видела в деле, которые не понимают друг друга с полуслова; во-вторых, доверие — залог успеха, а сейчас они все очень рискуют, потому что не знают друг друга и работают только по установленным правилам и законам. Она продолжила: — Нам нужен ключ, и я достану его. Мой бывший помощник сообщил мне одну важную деталь, когда мы встречались с ним в… — В Лос-Анжелесе, когда направлялись сюда, — перебила ее Реджина. Она пыталась говорить непринужденно, те, кто хорошо ее не знал, ничего не заподозрили. Соня заерзал на месте, а Свон растерялась и оставшееся время молчала. У них было два дня на подготовку, потому что в четверг у Брикка выпадало дневное дежурство.***
Эмма ушла первой, не говоря ни слова. Реджина проводила ее взглядом, но осталась, чтобы обсудить еще кое-какие детали. Когда собрание было окончено, она поднялась в их комнату. Внутри свет не горел, а за окном давно стемнело, и с каждой минутой звезд на небе становилось больше. Когда глаза привыкли к темноте, Реджина разглядела темный силуэт, сидящий на кровати. Эмма не обернулась, когда она позвала ее по имени. Тогда Реджина зажгла ночник и села рядом с Эммой, беря ее руки в свои. Они были такими холодными, а поза Эммы — отстраненной. — Прости меня, пожалуйста. — Тишина в ответ. — Но я не могла допустить, чтобы они узнали, кем ты работаешь. Пойми меня, такие, как мы, всегда будут ненавидеть таких, как вы. И наоборот. Я нисколько в тебе не сомневаюсь, Эмма, дело в них. Они не потерпят того, что ты шериф, что бы я им ни сказала. Авторитет Злой Королевы здесь бессилен, — горько усмехнулась она. — Но они мне нужны. Без них нам просто не справиться. Я не хотела тебя обижать, прости меня, милая. Реджина притянула ладони Свон к губам и поцеловала, холодные пальцы Эммы обожгло горячими слезами Королевы. Ее сердце сжалось в тугой комочек, она почувствовала себя таким ребенком, такой эгоисткой. Эта женщина готова была пожертвовать своей свободой, своей жизнью ради ее спасения, к тому же, Эмма прекрасно знала, на что идет и какая у Королевы жизнь. Она сама пошла за ней. А теперь устраивает глупые сцены. Больше она не допустит этого. — Это ты прости меня. Я не подумала об этом. Эмма в ответ поцеловала руки Реджины, а потом приникла к влажным, соленым от слез губам. Их поцелуй был наполнен тихой страстью и нежностью. Сначала неторопливый, едва тлеющий, с каждой секундой огонек нарастал, пока не превратился во всепоглощающее пламя, которое разжигало их страсть и сжигало прошлые обиды. Они занялись любовью, резко, грубо и молчаливо. Обе сражались за превосходство обладания, ни одна не хотела уступать. Вот Реджина сверху, кажется, что она возьмет свое, но в ту же секунду Эмма делает маневр, и Миллс уже лежит под ней, прижимаясь задом к лобку Свон. Левая рука Эммы схватила ее за волосы, крепко прижимая к матрасу, а правая резко вошла в нее сзади, проникая на всю глубину. С губ Миллс сорвался приглушенный крик, но не боли, а блаженства. Она давно была готова, потому пальцы Эммы легко вонзились в нее. Несколько глубоких, порывистых движений — и Реджину настиг оргазм. Эмма рухнула на ее спину, и обе женщины лежали, тяжело дыша. Эмма уткнулась в шею Миллс и покусывала кожу. Было больно, но приятно. Чуть отдышавшись, Реджина перевернулась, накрывая Эмму собой, спустилась вниз и легким движением стянула с нее джинсы вместе с нижним бельем. Жадные губы прильнули к влажной ароматной расщелине и принялись исполнять животный танец. Эмма стонала. Когда Реджина почувствовала, что Свон вот-вот достигнет пика, длинные безжалостные пальцы проникли в лоно, и Эмма кончила с протяжным криком, крепко обнимая возлюбленную бедрами. Они уснули, так и не раздевшись до конца, и проспали до самого утра мирным и спокойным сном.***
— Нет, ты не станешь этого делать! — в десятый раз за день повторила Реджина. — Я должна! — Ты ничего не должна! Нужно нанять профессионалку для этого! Я не позволю тебе рисковать! — Я ничем не рискую, Реджина! Он простой охранник! Откуда ему знать о наших планах?! — Что, если он тебя запомнит? — Это исключено, и ты знаешь об этом! Наутро его будет волновать только страшная головная боль! Риск минимален! — Эмма видела, что воля Миллс чуть ослабла, и продолжила аргументировать. — К тому же я хочу быть по-настоящему полезной. Позволь мне сделать это, прошу тебя! — Миллс вот-вот сдастся. — А еще, — игриво продолжила она, — мы знаем, что ему нравятся блондинки. — Эмма подмигнула и ослепительно улыбнулась. Реджине ничего не оставалась, как согласиться. — Хорошо, но я пойду с тобой, и если мне что-то не понравится, я вмешаюсь. К черту все! Эмма была уверена в успехе операции, поэтому согласилась.***
Тем же вечером. — Ты уверена, что именно в этом тебе стоит идти? — Реджина недоверчиво смотрела, как Эмма примеряет суперкороткое красное обтягивающее платье с глубоким вырезом. — А ты бы смогла против такого устоять? — Эмма подмигнула и соблазнительно облизнула губы. Миллс сглотнула, не сводя глаз с губ Свон. — Вот видишь! То, что надо! Из магазина они вышли с новым платьем для Свон, туфлями на шпильке и парой прозрачных шелковых чулок. Все для вечера было готово.***
Реджина не помнила, когда в последний раз так нервничала, ведь именно поэтому после случившегося с Даниэль она поклялась себе больше никогда смешивать личную жизнь с делом. Но обещания дают, чтобы их нарушить. — Долго еще? — Артур мерил шагами комнату на первом этаже, где собрались все, кроме Свон. — Время уже почти десять, а нам еще доехать надо. Шляпник сказал, что Брикк уже хорош. Как бы не ушел. — Успеем, — сказала Реджина, а сама еле сдерживалась, чтобы не начать грызть ноготь. Через несколько минут вышла та, которую все ждали. У всех особей мужского пола на мгновение отвисла челюсть, но они быстро взяли себя в руки — это не профессионально. Реджина не могла оторвать глаз от Свон, надо сказать, она постаралась на славу: длинные белокурые локоны небрежно спадали с левого плеча, казалось, что все естественно, но Миллс догадывалась, сколько может уйти времени, чтобы добиться такого эффекта. Стройные ноги в черных лаковых туфлях казались бесконечными, а при каждом шаге из-под немыслимо короткого кроваво-красного платья кокетливо выглядывало кружево чулок. Эмма смазала пульсирующие точки на шее какими-то духами и, пройдя мимо, оставила после себя головокружительный запах, который мог свести с ума всех и каждого. Когда она прошла к двери мимо компании, никто не последовал за ней. Она развернулась: — Что, разве никто уже не торопится? Первой пришла в себя Миллс. — Ну, поехали!***
За рулем сидел Сми. Артур на переднем сиденье. Как назло, они попали в пробку, так что пришлось ехать в объезд. — Если мы через пять минут не доедем, я трахну вас прямо при свидетелях, Мисс Свон, — горячо прошептала Миллс в ухо Эмме, отчего мурашки пробежали по телу блондинки. Она ничего не сказала на это, лишь посмотрела в темные глаза возлюбленной, в которых плескалось неприкрытое вожделение. — Зачем же ждать? — с вызовом приподняла бровь Эмма. Вызов был принят. Реджина теснее прижалась своим бедром к бедру Свон, а ее левая рука легла блондинке на колено. Мучительно медленно она пробиралась наверх. С каждым дюймом ноги Эммы инстинктивно раздвигались шире и шире. Если бы Артур или Сми посмотрели в зеркало заднего вида, то увидели бы лишь двух женщин, безразлично смотрящих каждая в свое окно, но они были заняты другим: пальцы Миллс уже оттянули тонкое кружево трусиков и блуждали из стороны в сторону, натягивая резинку и дразня. Реджина не торопилась. Она продолжила ласкать возлюбленную сквозь ткань трусиков, пока подушечки не ощутили влажное пятнышко. Тогда она сама уже не сдержалась. Ее рука проворно скользнула в трусики, ладонь накрыла лобок, а пальцы утонули в нежной разгоряченной плоти. Даже отсюда она ощущала запах Эммы, который кружил ей голову. Как только пальцы Миллс коснулись клитора девушки, она подалась вперед, и Реджина проскользнула в теплое, тугое лоно Свон. Эмма сделала несколько движений бедрами, насаживаясь глубже. Реджина видела, как девушка судорожно вцепилась в ручку двери, так, что костяшки побелели. Реджина двигалась в ней, ладонью стимулируя набухший бугорок. Вот Эмма закусила губу, стирая только что нанесенный блеск. Она изо всех сил пыталась сдержать рвущийся наружу стон. Реджина не стала мучить ее, она вошла в Эмму немного под другим углом и нащупала животрепещущую точку, точку «G», которая так отчаянно нуждалась в ее внимании. Она давила на нее, ласкала подушечками пальцев, гладила, пока, наконец, тело девушки не содрогнулось от спазма и на руку Королевы не потек сок страсти. Реджина выждала, пока Эмма не придет в себя, потом вышла из нее, как ни в чем не бывало, и продолжила смотреть в свое окно.***
Наконец они приехали. Перед тем, как выйти, еще раз повторили план действий. Все помнили свои роли и были готовы. — Ну, желаю удачи, — сказала Реджина и легонько сжала руку девушки. Первой из машины вышла Реджина и направилась в бар. Выждав десять минут, Эмма отправилась на свое первое дело. Возле входа стояли несколько поддатых мужчин и что-то громко обсуждали. При виде Эммы разговор стих, кто-то присвистнул, затем раздалось протяжное: «Ау-у-у-у!», и кто-то изобразил собачье дыхание. Видимо, этот кто-то часто в детстве смотрел мультфильм «Горячая Красная шапочка» Текса Эйвери, подумала Эмма и закатила глаза. Несмотря на свое название, бар выглядел довольно прилично. Она ожидала соответствующий антураж, барменов-ковбоев и кучу нетрезвых представителей мужского пола «за тридцать», страдающих от неудовлетворенности семейной жизнью и обладающих пивным брюшком, но это было не так. Да, все было стилизовано под «Дикий Запад», играла кантри-музыка из новых музыкальных автоматов, сделанных «под старину», а вместо ковбоя-бармена были девушки-ковбои. Официантки ходили в замшевых мини-юбках с бахромой, кожаных жилетках, туго обтягивающих бюст, широкополых шляпах и ковбойских сапогах. Но в остальном она не угадала — публика оказалась разношерстной: здесь были и банкиры в костюмах и ослабленных галстуках, и парочки, и большие компании, молодые девушки и парни, работяги и средний класс. Почти все места были заняты. Эмма постояла у входа, осмотрелась, нашла взглядом Миллс, которая подсела к Соне за дальний столик возле стенки. Она не сводила напряженного взгляда со Свон, затем мотнула головой в сторону, указывая на что-то. Эмма отвела взгляд и увидела широкоплечего высокого парня за барной стойкой. Судя по фотографиям, сделанным Артуром накануне, это был их парень. Его легко было узнать, потому что он был единственный, кто обладал огненно-рыжей густой шевелюрой. Он сидел спиной к ней, одна нога уперлась в пол, вторая — в подножку стула. Рядом с ним сидела молоденькая блондинка. На вид ей было не больше двадцати одного, она постоянно улыбалась и хихикала, не сводя щенячьего взгляда с Брикка. В руках она держала коктейль и постоянно играла языком с соломинкой. Это выглядело ужасно. Неужели парням такое нравится, подумала Эмма? Больше задерживаться нельзя, она и так уже привлекла к себе много внимания, боковым зрением заметила, как мужчины разглядывают ее и о чем-то перешептываются. Эмма сделала глубокий вдох и решительным шагом направилась прямо к барной стойке. Молодая блондинка заметила, как незнакомая женщина стремительно приближается к ним, но поздно спохватилась. Эмма бесцеремонно вклинилась между мужчиной и девушкой, уперлась локтем в стойку, загораживая собой юную вертихвостку, и ослепительно улыбнулась Брикку. — Не желаете угостить даму? — промурлыкала она. Сначала мужчина растерялся от столь резкой смены картины, потом без стеснения оглядел Эмму с головы до ног, дважды задержав взгляд: сначала на ногах, где кокетливо выглядывало кружево чулок, а затем на груди, пикантно обтянутой кроваво-красным платьем. На их счастье, парень был не из робкого десятка, он вмиг оценил дар, посланный ему свыше, и не стал теряться: — С превеликим удовольствием! А что дама желает? — Маргариту с двойной порцией текилы, — подмигнула она и еще шире улыбнулась. Брикк, позабыв, что менее минуты назад разговаривал с другой девушкой, имени которой уже не помнил, прищелкнул пальцами и сделал заказ симпатичной официантке. Юная блондинка совсем растерялась от такого нахальства, она даже не успела ничего сообразить, а эти двое уже о чем-то беседовали. От обиды на глазах выступили слезы. Она с силой вытянула сумочку, которую Эмма случайно зажала между стойкой и своим бедром, спустилась со стула и, сказав в их адрес что-то совсем уж неприличное, выбежала из бара. Парочка не удостоила ее и взглядом. — Так как ты, говоришь, тебя зовут? — А я и не говорила, — кокетничала Эмма. Как раз в это время подали коктейль, и они, чокнувшись, выпили за встречу. — Я — Алекс Брикк, — наконец представился парень. — А ты…? — Мона. — Просто Мона? — Мона Сакс. — Какое необычное имя. — Да, потому меня легко запомнить. — Это уж точно, с такими-то данными! — Он снова окинул ее взглядом, на этот раз во взгляде сквозила похоть. Эмме это и нужно было. Дальше они продолжили общаться на темы, при которых не нужно было напрягаться и можно было флиртовать и кокетничать. Эмма не забывала широко улыбаться и смеяться в нужный момент, а также при удобном случае трогать его за плечи. — Может, уже расслабишься? — Что? — не поняла Реджина. — Ты это мне? — Вроде бы у нее получается, — сказал Соня и кивнул на Свон. — Ох, — выдохнула она, — получается, но мне от этого не легче. Реджина заказала виски со льдом и беспрестанно крутила стакан в руках, иногда делая глоток. Соня вздохнул и продолжил наблюдать за тем, как Королева истязает себя. Он хотел поговорить с ней на одну щекотливую тему, но не знал, с чего начать. Реджина была так поглощена наблюдением, что совершенно ничего не могла слышать. Тут до них донесся особо громкий взрыв смех Свон и Брикка: он бурно жестикулировал, рассказывая что-то интересное и ужасно смешное, а Эмма держалась за живот и хлопала его по колену, показывая, как ей смешно. Резким движением Реджина опустошила стакан. Потом Брикк попросил бармена повторить заказ, и пока та готовила напитки, его левая рука скользнула по спине Свон, остановилась на попе, и длинные пальцы вонзились в упругий зад, сжимая ягодицу. Соня видел, с какой силой Миллс сжала стакан, он испугался, что она раздавит его, поранив себя, но она ослабила хватку, отставила стакан и уже приподнялась с места. Соня вовремя успел перехватить ее, он положил свою руку на ее плечо, не дав встать до конца: — Ты не сказала им. Он рисковал и прекрасно понимал это. Никогда в жизни он не поступил бы так, но нужно было спасать ситуацию, иначе их плану грозил провал. Реджина села и вопросительно посмотрела на мужчину, который осмелился остановить ее, в глазах читалась ярость. — Ты ничего им не сказала, — собрав все свое мужество, повторил он. Реджина моргнула, стряхивая пелену злости, посмотрела на Эмму и Брикка: его рука уже вернулась на положенное место, и они продолжали общение. Миллс чуть успокоилась. — О чем ты? — Ты остановила Эмму, когда она рассказывала о плане. Боялась, что она сболтнет, что она — шериф? — Да, — растерялась Реджина — она не ожидала этого вопроса. — А если они сами об этом узнают? Эти парни не просто так имеют громкие имена. Они не глупы. Они должны знать, потому что, если они найдут эту информацию, то перестанут доверять тебе. Тогда они уйдут, и мы обречены. — Я понимаю твои опасения. Но они — не наша Команда. Я наняла их для одного единственного дела. Если бы я искала новых ребят, то тогда да, я призналась бы. Но это не тот случай. Я знаю, что рискую, но надеюсь, что до этого не дойдет. — Разве ты не хочешь команду? — удивился Соня. Реджина снова тяжело вздохнула. — Сейчас не время и не место это обсуждать. Я ничего еще не знаю о своих планах, — сказала она и отвела взгляд в сторону. Ей не хотелось обманывать единственного человека, который ей был дорог, но сейчас он не должен волноваться об этом. Соня молчал, обдумывая ее ответ. Они посидели в тишине, а затем он спросил: — А ты уверена, что ее не послали федералы? Реджина резко обернулась и посмотрела на него, не веря своим ушам: — Что ты хочешь этим сказать? Что она — шпион?! Соня смутился. — Я думал об этом. Она шериф маленького города. Представь, какая слава на нее обрушится, если она раскроет эти дела с ограблениями, да еще и поймает с поличным Злую Королеву. Она слишком много знает и… — Продолжай. — Реджина совершенно забыла причину, которая привела их сюда, сейчас были только он, она и их нелепый разговор. — Она слишком быстро завоевала твое доверие. Я прежде не видел такого. Реджина долго смотрела в его глаза. Она злилась, но не на него, а на себя, потому что он был прав — она слишком легко впустила Эмму в свое сердце и показала свою слабость. Но какого черта?! После всего, что между ними произошло… — Ты не знаешь ее так, как я. Она не предаст. Соня коротко кивнул, и они больше не разговаривали. Когда их натянутый разговор был окончен, Эмма тоже заканчивала свою игру. Реджина обернулась к ней как раз в тот момент, когда Брикк что-то шептал ей на ухо. Эмма кивнула, он бросил несколько купюр на стойку, и они вместе вышли под руку из бара. Справа от Реджины послышался голос Сони: — Артур, они вышли. До дома Алекса было рукой подать. Эмма шла под руку с кавалером, изображая пьяную походку. Они то и дело смеялись над глупыми фразами. Алекс изрядно набрался и уж точно не симулировал. Его квартира находилась на седьмом этаже. Когда они оказались в лифте, он прижался к ней и полез целоваться. Эмма со смехом отталкивала его, но он был настойчив. Его губы блуждали по ее шее, щетина царапала тонкую кожу. Комплекцией он был схож с Дэвидом, но чуть мощнее. Вообще, он был очень симпатичным: яркие волосы, чуть смуглая кожа и ярко-зеленые глаза — мечта многих женщин! Странно, что он до сих пор ходил в холостяках. Наконец лифт остановился. Они вышли и вскоре оказались возле нужной квартиры. Брикк ловким движением открыл дверь, и Эмма не успела ничего понять, как уже оказалась с другой стороны, зажатой между дверью и Брикком. Он покрывал ее декольте слюнявыми поцелуями, а огромные руки блуждали по ее телу. Раньше она встречалась с такими же здоровяками и их ласки воспринимала нормально, но сейчас ей было мерзко и противно. Он накрыл ее грудь ладонями и с силой сжал, издавая нечеловеческий рык. Эмма не успела сделать вдох, как его руки уже оказались на ее заднице, он тесно прижался к ней, и она ощутила немыслимых размеров восставшее мужское достоинство. — Я хочу тебя, Мона, — прорычал он ей в ухо. — Какая ты сексуальная в этом платье. Это не входило в ее планы! — Постой, — пыталась вырваться она, — у тебя есть что-нибудь выпить? Он остановился и взглянул на нее. — Конечно. Сейчас все будет. Но прежде чем пойти к бару, он провел рукой, так и застывшей на ягодице Свон, по бедру, юркнул под платье и погладил ее через трусики. Когда он ушел, Эмма с облегчением выдохнула. — У меня нет текилы, — крикнул он из глубины комнаты, — джинн будешь? — Да! — ответила Эмма. Она вошла в гостиную, оглядываясь: — У тебя тут уютно. — Стараюсь, — через плечо улыбнулся он, — ты еще не видела мою спальню. Он бросил в бокалы по паре кубиков льда и подошел к ней, протянув стакан. — Ну, за случайные знакомства, — подмигнул он и осушил бокал до дна. Эмма даже не успела возразить. С громким стуком он опустил свой стакан на стол и притянул Эмму к себе. Он все делал так быстро, что она даже не успевала сообразить, как ей действовать. Вот он уже крепко обнял ее, приблизился к ее лицу и провел языком по нижней губе. — Иди ко мне, сладенькая. Эмме удалось вырваться. — Мне нужно в ванную, — кокетливо сказала она. Брикк раздумывал пару секунд и сказал: — Налево по коридору, вторая дверь. Эмма вошла в ванную комнату. Ей нужно было собраться. Она подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение. На нее смотрела какая-то женщина, которую она не знала. Нет, это не она. Ей никогда не хотелось выглядеть так. Она чувствует себя неуютно. А вот с Реджиной она всегда остается собой, и рядом с ней ей очень хорошо и комфортно. При мысли о ней она улыбнулась. Реджина — вот для кого она здесь. Нужно взять себя в руки и действовать. Из лифчика она достала маленький флакон с белым порошком, открыла его и вышла из ванны. Алекса в комнате не было. Она налила ему новый стакан, высыпала порошок и перемешала указательным пальцем. Через пару секунд порошок бесследно растворился. — А вот и ты, — услышала она голос за спиной. — Я хочу выпить! — Она протянула ему стакан. — За этот прекрасный вечер и не менее прекрасную ночь. — Сказав это, Эмма подмигнула и пригубила из стакана. Брикк, недолго думая, осушил стакан одним большим глотком и тут же поволок Эмму в спальню. Артур говорил, что снотворное должно подействовать через две минуты, но прошло уже почти пять, а Брикк совсем не походил на спящего человека. Он стянул с нее платье, оставив в одних чулках. Не расстегивая пуговиц, снял через голову свою рубашку и повалил девушку на огромную кровать. Эмма всячески уворачивалась от поцелуев, но он был слишком силен и настойчив. Вот его рука уже скользнула по ее крепкому животу и проникла в трусики, где чуть ранее находились нежные пальцы Реджины. Эмма пыталась оттолкнуть его, но он сильнее навалился, упершись своим членом в ее бедро и вонзил свои грубые пальцы в ее плоть. Эмма вскрикнула от боли. Он сделал одно поступательное движение, и внезапно что-то произошло: он издал какой-то странный звук, его глаза закатились, и он обмяк прямо на Эмме. Поняв, что мужчина в отрубе, она скинула его с себя, приложив немало усилий, поскольку он был очень большим и тяжелым. Не теряя ни секунды, она оделась, прошла в прихожую и открыла дверь. Там ее поджидал Артур. — Я думал, ты уже никогда этого не сделаешь!***
— Он не сразу отключился, как ты обещал. Но сейчас сопит, как младенец. Артур зашел внутрь и тут же направился в дальнюю комнату, словно был здесь уже тысячу раз. — Куда ты? — Где-то здесь должна быть гардеробная. Я был в подобных квартирах. И правда, в конце коридора находилась дверь, за которой скрывалась небольшая комната. Нашарив рукой выключатель, Артур щелкнул им, и они увидели ряды вешалок, на которых аккуратно висела одежда. — Да он педант, — хмыкнул Артур. — Пожалуй, что так. — Эмма оглядывала ровные ряды идеально выглаженных костюмов, брюк и рубашек. В самом конце висели четыре комплекта униформы охранника. — То, что надо! Надеюсь, он не будет против, если мы позаимствуем один. Артур аккуратно свернул костюм и упаковал в рюкзак. Эмма стояла рядом и смотрела в одну точку на стене. Она до сих пор не могла отделаться от неприятного ощущения вторжения в свое тело. Воспоминания из детства грозились окутать ее разум. — С тобой все хорошо? — А? — Голос Артура вывел ее из оцепенения, она посмотрела в его озабоченные глаза. — Да. — Просто ты какая-то бледная. — Наверно, выпила лишнего, не бери в голову. — Хорошо. Пошли, нам надо найти пропуск. Для начала они обшарили карманы в висящих костюмах, так, на всякий случай. Ничего не найдя, вернулись в спальню. Эмму передернуло от одного взгляда на спящее тело. — С тобой точно все в порядке? — Пожалуй, мне нужно в ванную. Она вышла из спальни, предоставив Артуру действовать самому. В ванной комнате Эмма снова посмотрела на свое отражение: глаза большие, растерянные, румянец сошел. Она с силой зажмурилась, пока перед глазами не замелькали белые точки. Сделала несколько глубоких вдохов, включила кран с холодной водой и осторожно умыла лицо так, чтобы не навредить макияжу. Соберись, Эмма. Не будь тряпкой! Ты сама этого хотела! Если Реджина увидит тебя в таком состоянии, не видать тебе больше никаких заданий. Эмма еще раз осмотрела себя в зеркале: уже лучше, по крайней мере, взгляд не такой затравленный. Чувствовала она себя тоже намного лучше. Когда она вышла из ванной, Артур с широкой улыбкой шел к ней навстречу: — Все готово! Я просканировал карту, так что нам больше нечего здесь делать. Идем. Они вместе вышли из квартиры, но Эмма покинула здание первой. Артур выждал пять минут и спустился следом.***
— Слава богу! — Как только Свон села в машину, Реджина крепко обняла ее и долго не выпускала из объятий. — Я уже начала думать, что что-то случилось. Вы задержались почти на двадцать минут! — Этот парень оказался сильнее, чем мы думали, на него не сразу подействовало снотворное, пришлось… — Эмма сделала паузу, подбирая слова, — отвлекать его. Реджина заметила эту заминку и тут же отреагировала: — Он приставал к тебе? Сделал больно? — нахмурилась она. — Нет, Реджина, все прошло хорошо. Мы достали костюм, и Артур без труда нашел карточку. Миллс заметно расслабилась и сделала попытку улыбнуться: — Я очень волновалась. — Я знаю, — улыбнулась Эмма и сжала ее руку.***
Прошла почти неделя с того дня, когда они побывали в квартире Брикка. Каждый из участников в разные дни посетил музей. Все, кроме Эммы, разумеется. Вряд ли Брикк узнал бы ее в джинсах и без макияжа, тем более после суточного отруба, но рисковать никто не хотел. На днях Реджина получила сообщение с датой — так Морелли напоминал о себе. Реджина сильно разозлилась в тот день и почти ни с кем не разговаривала, кроме Эммы, да и та старалась не беспокоить ее, потому что с каждым новым днем Миллс все больше замыкалась в себе. Она нервничала. У них оставалось меньше двух недель до встречи с итальянцем. Это не могло не нервировать. Понедельник. Три костюма — точные копии униформы охранников музея — были готовы. Сделали один про запас для Артура, на случай, если нужно будет кого-то подменить. Самым сложным оказалось перечиповать ключи. Соня сказал, что никогда не встречал такого типа шифрования, это очень взбодрило и воодушевило его. Для него это была головоломка, которую ему не терпелось разгадать. Среда. Все готово. Все заучено до каждого движения. Каждый знал свою роль, которую не терпелось сыграть. Для этих ребят это была жизнь. Они дышали этим, они зарабатывали этим, они ловили кайф от этого. Раньше Миллс тоже получала удовольствие от хорошо исполненного дела, но не сейчас. Она готова была отдать все, что у нее есть, лишь бы ничего этого не было. Наверное, такова расплата за ее прошлые грехи, думала она. Только бы не переплатить. Четверг. Последний день, последняя ночь перед Делом. На этот раз все собрались под одной крышей. Все члены команды были немного на взводе, чуть молчаливее и тише обычного. Реджина вообще не выходила из комнаты. Эмма приносила ей еду, но та практически ни к чему не притрагивалась. Эмма не настаивала. Она не знала, как нужно себя вести. Может, это обычное состояние для Королевы перед Делом. Наконец пришла ночь, и дом уснул. Эмма тоже нервничала, поэтому заснула до того, как ее голова успела провалиться в пуховую подушку. Ей опять снилась тюрьма. На этот раз там не было никакой Эммы из будущего, не было ощущения неизбежности, чувства страха. Она просто сидела в пустой камере. Одна. Вокруг не было слышно ни звука. Только с той стороны решетки стояла Джулия. Она молча смотрела на нее, склонив голову набок. Ее лицо было печальным. Эмма подошла к решетке. На удивление, она была совершенно спокойна, не чувствовала себя загнанной. — Я должна была это сделать, — тихо, но твердо сказала Свон. — Так сложились звезды. Джулия никак не отреагировала на слова. Она вообще будто не замечала ее. И тогда Эмма узнала этот взгляд. Во время стажировки ее поставили в пару с офицером Уолкером. Вместе они отработали три месяца. Он обучил ее всем премудростям копов. В последнюю неделю стажировки, когда многие из ее сокурсников уже расслабились и гоняли кофе с пончиками, ей не повезло. Во время патрулирования улиц поступил сигнал. Бытовая драка. Их патруль был ближе остальных, поэтому они приняли вызов. Когда они вошли в квартиру, Эмме, давно привыкшей к виду крови, чуть не стало плохо: все стены в комнате были окрашены красным цветом, и стоял жуткий, сбивавший с ног запах ржавчины — запах крови. Пьяный отец семейства порешил свою жену вместе с двумя малолетними детьми; на счастье, третий, самый младший из детей, в это время находился у бабушки. Это и спасло ему жизнь. Убийца скрылся. Ко времени похорон его еще не нашли. Офицеру Уолкеру и Эмме поручили задание присутствовать на траурной церемонии в целях защиты бабушки и ребенка, на случай, если убийца решит явиться на похороны. Что позже и случилось. Эмма оказалась на похоронах впервые в своей жизни. Ей было не по себе. Она испытывала жалость к малышу, потому что он был совсем маленький и не понимал, что происходит. Он никогда не вспомнит этот день. Но еще больнее было смотреть на бабушку: она стояла, словно в трансе, смотрела на три закрытых гроба немигающим взглядом, так и не проронив ни слезинки за весь процесс похорон. Эмму потом долго преследовал этот взгляд. Со временем она о нем забыла, после того, как начала работать в Сторибруке. Но вот сейчас вспомнила, потому что взгляд Джулии был точно таким же. Она смотрела на нее, как на покойника.***
Эмма проснулась, хватая ртом воздух. Ее сердце неслось галопом. Это был настоящий кошмар. Она не видела их с того времени, как оказалась рядом с Реджиной. Реджина. Сейчас она ее обнимет, и все будет хорошо. Но когда Эмма повернулась, чтобы обнять, рядом никого не было. Эмма огляделась и нашла ту, которую искала, на балконе: она сидела в кресле, поджав колени, и смотрела на полную луну, взошедшую над заливом. Эмма надела халат и, кутаясь, вышла на балкон. Реджина вздрогнула, когда теплая ладонь легла на ее голое плечо. — Ах, это ты. Не спится? — Приснился кошмар. А тебе? — Никак не могу заснуть. Эмма придвинула стул и села рядышком с ней. — Так происходит каждый раз перед?.. — Нет. Никогда. Эмма озадаченно закусила губу. — Тебя что-то тревожит? Реджина долго молчала, прежде чем заговорить: — Эмма. — Пауза. — У тебя еще есть шанс вернуться к прежней жизни. — Так вот в чем дело. — Да. — Карие глаза встретились с серыми. — Еще не поздно бросить все и уехать домой. Ты можешь быть свободной и жить без страха и оглядки. Тебе не придется вздрагивать всякий раз, как в дверь нежданно позвонят. Эмма молчала. — Завтра — точка невозврата. Я уверена, что твои друзья-напарники сложат два и два и догадаются обо всем. Скорее всего, и Брикк сможет тебя опознать. Возможно, послезавтра нас уже будут разыскивать, а возможно, и не придется. — Кровь Свон застыла в жилах от слов Реджины. — Я — пропащая душа, а вот твою еще можно спасти. Ты чиста, Свон. Ты — спаситель, твое призвание оберегать людей и спасать чужие жизни. А мое — рушить и губить. Я не хочу погубить твою жизнь, Эмма. Я не хочу думать о том, что когда-нибудь, много лет спустя, ты будешь винить меня в том, что я сломала твою жизнь, что не остановила тебя. И я сейчас делаю это. Эмма. Прошу тебя, беги. Уходи! Но если нет, то хотя бы подумай над этим. Подумай о жизни, которая нас ждет. О вечном скитании и неизвестности. Я бы хотела подарить тебе целую жизнь, целый мир, окружить тебя покоем и любовью, но сейчас я уверена только в своих чувствах к тебе. Ничто не изменит их. А остальное… — Она пожала плечами. — Как получится. За все это время Эмма не издала ни звука. Она впитывала каждое ее слово. Это было страшно. Эмма молча встала и вернулась в комнату. Реджина слышала, как девушка одевается, ее сердце сковало льдом. Через несколько минут дверь хлопнула. Эмма ушла.***
Она шла вдоль берега, держа ботинки в руках. Ее ноги лизали прибрежные волны, но она не замечала этого. Ее мысли были далеко отсюда. Она думала о прошлом, настоящем и будущем. Вопросы заполняли ее голову. На некоторые не было ответа. Она задумалась над смыслом жизни, над своим предназначением и роли. Для чего ее создал Бог? Что хорошее она сделала за свою жизнь? А сколько могла бы? Она понимала, что на кону — ее жизнь. Реджина была во всем права. И Джулия ее предупреждала: «Один неверный шаг — и обратного пути уже не будет». Эмма дотронулась до кулона на цепочке с изображенным по центру лебедем, расправившим крылья, и внезапно ей представилось старое потертое фото, где они с Реджиной, счастливые, улыбаются в кадр и обнимаются. Нет, не она, а Реджина с Даниэль… — …обратного пути уже не будет… — прошептала она и прибавила шаг. Пятница. Сегодня они сделают это. Реджина проснулась с тяжелой головой. Сколько она спала: два, три часа? Организм отчаянно требовал кофеина. Нужно послать Соню за двойным эспрессо для себя и капучино для Эммы. Эмма. Реджина повернула голову, но вместо сонной девушки наткнулась на пустоту. Эмма ушла. Слезы заволокли глаза, а в горле застрял ком. Она сама прогнала ее. Но оплакивать свою ничтожную жизнь она не станет. Пока. Потом у нее будет время. А сейчас нужно собраться и подготовиться. Она должна вести людей, а никто не последует за предводителем, распустившим нюни.