На краю души

— Ну, и что это было? — Нехеления рассмеялась и положила руки Зойсайту на плечи, но лорд явственно почувствовал обман ее ласки. Кажется, королева была в бешенстве, и это бы даже веселило Зойсайта, если б его не сковал страх за Мил. Никогда Зой и Нехеления не говорили о верности, более того, они прекрасно знали, что свободны в выборе партнеров, хотя королева постоянно выражала благосклонность к лорду, а тот ее принимал, прекрасно зная, что отказ будет себе дороже. Иногда он даже играл с ней во всякие романтические штучки, достойные самого ширпотребного дамского романа, и Нехеления принимала их как высшее выражение чувств, которых, конечно, никогда не было и быть не могло. Ночи, проведенные друг с другом, не таили в себе никаких возвышенных помыслов: Зойсайт хотел обеспечить себе привилегии при дворе, Нехелению он устраивал в качестве редкого любовника, которого, впрочем, можно повысить до звания мужа. А что? Он красив, обходителен и, кажется, умен. Вместе они могли бы добиться полной власти над Землей. Но для Зойсайта не существовало слова «вместе», он хотел владеть землями единолично, не считая территорий лорда Нефрита, которые вполне можно ему оставить за оказанное содействие в выдворении Нехелении с трона. План одурачивания недалекой будущей невестушки вот-вот должен был вступить в полную силу, однако… все пошло не так. Нет, Зойсайт не чувствовал злость на Мил, он злился исключительно на себя. Прежде всего за то, что поставил Магичку под удар, привезя в логово настоящего чудовища. Ох, Нехеления не забудет и не простит того, что в спальню ее любовника наведывалась другая женщина, прекрасно зная, что рядом королева. — Я уже все объяснил, — стараясь изобразить отменную скуку, протянул Зойсайт и нарочито небрежно пригубил вина из бокала, стоящего на прикроватном столике. Теперь все зависит только от него. Ему нужно внушить этой стерве, что Миливия для него ничего не значит. И хотя ему больше всего на свете хотелось броситься за своей воровкой, он знал: любое его неверное движение, взгляд, поступок может затянуть петлю на шее Мил. А ведь он видел смятение в ее глазах и… боль? Лорд с трудом скрыл внутреннюю дрожь, огнем пробежавшую от груди к щекам. — Разве? — капризно заявила Нехеления и, надув красивые губы, уселась на постель. — Какая-то девчонка… — Не девчонка, а советница. Советница, которая, между прочим, с ног сбилась, чтобы организовать тебе и твоей свите достойный прием, — ложь вылетала удивительно легко, хотя Зой знал, что Миливия палец о палец не ударила. — Тебе должно быть стыдно, королева, ты едва не обидела одну из преданнейших твоих слуг. — Она, кажется, Маг? — Да, но очень посредственный, — небрежно повел плечом лорд. — Но служанка она старательная. Весь замок оббегала перед твоим приездом, и я сделал ее своей второй рукой. Никто, кроме нее, лучше бы не подготовился к твоему приезду. — Вот как? — кажется, Нехеления была польщена и перестала всерьез сердиться. — Ты так хотел меня встретить? Так почему же до сих пор даже ни разу не поцеловал меня? Королева откинулась на постель, придерживаясь на локтях, и красный халатик на ее бедрах как будто случайно слегка задрался, обнажая длинные ноги, но Зойсайт не почувствовал абсолютно ничего, даже примитивную похоть. Одна из красивейших женщин планеты лежала на его кровати, а он был равнодушен! И теперь уже Зойсайт знал, почему. — Ты хотела, чтобы я сделал это при слугах, при всем дворе? — полунасмешливо спросил он, заставляя себя пройтись по ней взглядом, чтобы скрыть полнейшее безразличие. — Мне кажется, мы не афишируем наши отношения. Видимо, Нехелении понравилось слово «отношения», потому что она заулыбалась еще соблазнительнее и радостнее. — Знаешь, я была бы не против, ну, а пока ты не сделал мне никаких предложений, я просто хочу тебя, — она резко поднялась и обвила шею лорда руками, утыкаясь носом в изгиб шеи, как раз туда, где была вытатуирована голова феникса. Зойсайт машинально перехватил ее талию и с трудом заставил себя не оттолкнуть нежеланное тело; он был лордом огня, температура его тела была выше, чем у остальных людей, однако Зойсайта прошиб холодный пот, и ничто не могло разогреть его — ни магия, ни разгоряченный стан женщины. Желание избежать близости было столь велико, что Зой прикусил губу и, шипя от боли, заставил себя задрать вульгарный халат Нехелении. Кажется, она приняла это за порыв страсти. Ради Миливии он должен это сделать, отодвинуть свое сознание и выпустить магическую природу, которая притупит его человеческую сущность и даст волю инстинктам. Он должен забыть, с кем он. Иначе его воровке не жить. Нехеления ни за что не потерпит соперницы. А ведь он даже не сможет перед Мил оправдаться. Да, у него ничего не было с королевой. Но будет… *** Совершенно обессиленная от слез, Миливия прямо в одежде легла на постель и пустым взглядом уставилась на раздувающиеся парусом шторы; из-за настежь открытой балконной двери в комнате было ужасно холодно, однако девушка не чувствовала этого. Вся она все еще содрогалась от рыданий, но ни всхлипов, ни слез уже не было, она иссушила себя до дна. Стараясь не закрывать глаз, Магичка отупело смотрела вперед, ведь как только она смыкала веки, перед ее глазами возникала бесстыдно лежащая на постели Зойсайта Нехеления. От одной только мысли о лорде грудь начинало саднить с новой силой. Она не имела никакого права ревновать его, думать о нем. Он свободный мужчина, и она не имеет к нему никакого отношения. Так почему же ей так больно? «Потому что я его люблю. А он меня нет. Быть может, он вообще не способен на любовь». Она всегда знала, что они не могут быть вместе, но почему-то доводы разума никогда не находили отклика у сердца. В какой-то момент она стала рада обманываться, считая, что дорога лорду. Но это ведь не так, совсем не так. Зойсайт не знает, что такое любовь. Он любит только себя, своего коня и власть. Даже Джедайт сказал Мил когда-то, что для достижения своих целей Зойсайт не побрезгует ничем и не пожалеет ничего. Мил предпочла не поверить. А теперь она понимала, что всегда знала, какой Зой на самом деле, поэтому разочаровываться в нем не имеет права. Лишь в себе. Да и с какой стати он должен хранить ей верность? «Что в тебе, Миливия, такого, чтобы он полюбил тебя?» И сердце, и разум Мил молчали, и девушка знала: она никогда не сможет ответить на этот вопрос. Рядом с этим вопросом и Нехеления, и Пульс Земли, и жажда мести стали такими ничтожными, что Миливия не видела в них смыла. Сосредоточившись на своей собственной боли, она думала только о том, что потеряла мужчину, даже не успев сделать его своим. То представление о любви, которое сложилось из ее собственного прошлого опыта, померкло, и она осталась одна, наверное, еще более несчастная, чем была раньше. Ведь, кроме Арно и Антони, для нее должен умереть и Зойсайт — человек, которого она полюбила вопреки всему. Значит, вопреки всему должна и разлюбить. Отстраненно думая, как незаметно покинуть дворец, изможденная и уставшая, Миливия уснула, сжавшись на не разобранной кровати. *** Выпроводив Нехелению под предлогом того, что их могут застать слуги, Зойсайт остался в одиночестве. Время подходило к рассвету, и бледные лучи солнца сделали край неба светло-розовым. Замок все еще был тих, и у лорда нашлось бы несколько часов для сна, но спать ему не хотелось. Стащив с постели белье и кинув его у кровати, мужчина открыл балконную дверь, чтобы проветрить покои, которые, кажется, насквозь пропахли духами Нехелении, и то этого становилось дурно. Зойсайт никогда не обладал слишком чутким обонянием, не владел магией Флюидов, но ему казалось, что вся его комната, каждый ее уголок источает въевшийся запах королевы. Даже он сам. Наладив себе ароматическую ванну, лорд с остервенением тер себя мочалкой и никак не мог избавиться от гнилостного ощущения грязи. Ни одно мыло, ни одни благовонья не способны избавить от отвращения к самому себе. Зой понимал, что не достоин оправдания, но у него все еще была глупая надежда на то, что все еще можно исправить. Он объяснится перед Миливией, и они снова сделают шаг навстречу друг другу. Однако рассудок подсказывал: Мил во дворце не останется; она уйдет, и, быть может, Зойсайт больше никогда ее не увидит. Возможно, она уже покинула дворец. А не справедливо ли это? Сколько можно ее мучить? Находясь в Нелупе, она ежесекундно подвергается опасности. Отпустить ее было бы жертвенно и благородно. Но Зойсайт не был благородным. Сидя в ванне, в которой уже давно остыла вода, он силился представить, как позволяет Миливии уйти, и не мог. Они неразделимы, и, наверное, это даже не его прихоть. Он не имеет права отпустить единственную женщину, которая хоть что-то значила в его жизни. Которую он… любит? Да, любит. Утром же он поговорит с Миливией и все ей объяснит. Она не может не понять. *** Проснулась девушка от грубых прикосновений. Распахнув глаза, магичка увидела перед собой Нару. Подруга выглядела взволнованной и продолжала тормошить Литу. — Просыпайся! Отмахнувшись от подруги, девушка присела на кровати и крепко обняла Нару, не давая той пошевелиться. — Я уже проснулась и безумно рада тебя видеть. Отстранившись, Нару поправила соскользнувший платок и строго посмотрела на подругу. — И я рада тебе, но сейчас нет времени для сантиментов, — встав с кровати, она окинула взглядом платья, так и оставшиеся лежать на канапе со вчерашнего вечера. Перебирая в руках тонкие ткани, она продолжила: — Ты представляешь, какой резонанс произвело твое появление здесь?! — выбрав платье цвета чайной розы, она бросила его на постель к магичке, отправив туда и белый платок, расшитый серебряной нитью. — Приводи себя в порядок и слушай меня внимательно. Поражённая словами подруги, Литавра послушно поднялась с кровати и направилась к кувшину. Умываясь, она прокручивала в голове все события прошедших суток и не могла понять, чем удивила дворец. — Нару, я не понимаю? — расчесывая волосы, девушка наблюдала за подругой, метавшейся по спальне. — Ты появилась во дворце в сопровождении одного из приближенных королевы. Тебя расселили в лучшие покои и нарядили как принцессу, — девушка многозначительно обвила взглядом уже одевшуюся Литу. Пытаясь справиться с платком, который норовил все время сползти по распущенным волосам, Магичка возмутилась: — Этот, как ты говоришь, приближенный, насильно телепортировал меня сюда. Будь моя воля, меня бы здесь не было. Девушка врала, но врала уже профессионально. Пора было брать себя в руки и вспомнить, что она оказалась в логове кобры. — Да, но ты не заключённая в темницу, — забрав из рук магички многострадальный платок, Нару легко заколола его двумя шпильками, — а принята во дворце на уровне со знатнейшими. Все, начиная от прислуги и заканчивая высокородными, только и судачит о двух вещах: танцах Нехелении после торжественного завтрака и о твоем появлении. Свита Нефрита вообще делает ставки на твой пост в рядах советников Королевы. С трудом проглотив ком, Лита спросила: — А Нефрит? Что он говорит? Зло сверкнув глазами, Нару ответила: — Тебе не о нем надо думать, а о Нехелении, зачем ты понадобилась ей и… Не дав договорить подруге, магичка распахнула дверь спальни и спросила: — Где сейчас Нефрит? Еще раз фыркнув, Нару прошептала что-то про взбалмошность подруги. — Сейчас у него аудиенция, ты не… Опять перебив подругу, Лита в нетерпении повторила свой вопрос: — Где он? — Второй этаж, восточное крыло, — обреченно ответила подруга. Благодарно обняв Нару, магичка скрылась за дверью. Медленно идя по коридорам дворца, девушка пыталась восстановить сбившееся от волнения дыхание и мысли. Все логические размышления сводились только к тому, что Нефрит знает о ее появлении в Нелупе и считает ее предательницей. Плутая по многочисленным коридорами и анфиладам, девушка не раз ощущала на себе любопытные взгляды, медленно ползшие по ее лицу и телу. Ее изучали, словно подопытного зверька. Пытаясь скрыться от людей, девушка вконец запуталась в бесконечных переходах и лестницах. Расстроенная, она уже повернула обратно, решив, что встретится с Нефритом лучше не в присутствии любопытствующих. Где-нибудь в тихом месте, спрятанные от любопытных глаз, они поговорят спокойно как взрослые люди. Магичка расскажет ему всю правду, начиная от ее попытки убить его и заканчивая желанием отобрать у Нехелениии Пульс Земли. Она расскажет ему все, освободит свое душу от бремени лжи, только вот про Мил забудет, словно она и не знала такой девушки. И вот после всего услышанного Нефрит будет в праве делать с ней все, что захочет. Но сама она подставлять его не намерена. Она заложница в этом дворце. Чья? Нехелении? Зойсайта? Без разницы, факт остаётся фактом: ею пытаются манипулировать, словно марионеткой в своей тайной игре. Но такого удовольствия тайному кукловоду она не доставит. Уже спокойно бродя меж резных стен, она также откровенно разглядывала людей и мило улыбалась в ответ на удивленные взгляды. Весь спектакль с ее перемещением явно был разыгран специально для того, чтобы посеять в голове лорда мысль о ее предательстве. Они ждут, что, узнав о ее появлении, он сделает опрометчивый шаг и подставит себя под удар. Но, судя по тому, что мужчина так и не появился в поле зрения магички, он сдерживает свои эмоции. Успокоиться и совладать со своими чувствами нужно и ей. Необходимо вернуться в свои покои и придумать легенду, которая никаким образом не скомпрометирует лорда. Как назло, ни одного слугу она не встретила на своем пути, а самостоятельно вернуться не могла. Бег по запутанным коридорам и волнение не дали запомнить дорогу до покоев, выделенных ей. Оглядываясь в поиске помощи, девушка не заметила, как буквально в полшаге от нее из-за угла проскользнула девушка. И это была Миливия. Её Мил, живая и невредимая, ее верная подруга и соратница. Не веря в свою удачу, Магичка, быстро подобрав длинную юбку, за секунду догнала девушку. И, не сбавляя шага, прошептала, словно в пустоту: — Я рада тебя видеть! На секунду Миливия опешила, но тут же нахмурилась и схватила подругу за руку: — Не здесь, — полушепотом заявила она и, оглянувшись, потянула Литу по коридору. Остановившись у какой-то двери, девушка толкнула ее, и Магички оказались в крошечной гардеробной, заваленной каким-то старым тряпьем. И лишь тогда Миливия позволила себе обнять Литавру, которую, кажется, не видела целую вечность: — Слава Небу, ты жива! Встреча с Мил стала живительным глотком чистого воздуха. Лучезарно улыбнувшись подруге, Лита еще раз крепко ее обняла, словно пытаясь пересчитать все ее ребра, только через минуту отстранившись от девушки, она позволила себе поверить в реальность происходящего: — Да, лорду Нефриту не удалось избавиться от меня, — озорно подмигнув, она добавила: — как бы он не старался. А как ты? Приручила нашего огненного? — Ох, Лита, лучше и не напоминай мне о Зойсайте, — отстранившись, Миливия печально улыбнулась, — эту историю за пять минут не расскажешь. Лучше поведай, как ты, все ли у тебя хорошо? — У меня все, — чуть замявшись, девушка поправила челку и грустно улыбнулась, — все хорошо, по крайней мере, я жива! А до недавнего времени все и вовсе было замечательно. Поведя плечами, Лита постаралась избавиться от печальных мыслей. — И сейчас самое главное, что мы практически у цели. Разве мы могли подумать в самом начале нашего пути, что окажемся во дворце Зойсайта, под одной крышей с Нехеленией. — Нет, конечно, — заломив руки, Миливия отошла к маленькому тусклому окошку, открывающему вид на прекрасный сад, — но, Лита, я должна тебе кое в чем признаться. И прежде всего в том, что ни единожды предала тебя и нашу клятву. Мало того, что я не смогла убить лорда, так я еще его и полюбила, — сжав губы почти до белизны, девушка перевела взгляд от фонтана к розовому кусту, лишь бы не обернуться и не увидеть укор и презрение в глазах Литавры. Зажав рот ладошкой, Магичка пыталась не дать истерическому смеху вырваться наружу. Все же нельзя забывать, где они находятся. Но злую шутку, которую с ними сыграла судьба, Лита оценила. Она-то думала, что только ее прогнившая от ненависти, мести и смертей душа могла притянуться к такому демону. Но душа Мил, чистая, как горный родник, приняла чудовище. Подойдя к подруге, она положила подбородок на ее плечо и радостно сообщила: — Один — один, подруга. А я все думала, как тебе признаться, что не смогла убить Нефа. — Что же мы наделали с тобой, Лита? Ты хоть понимаешь? Мало того, что мы связали себя клятвой мести, так еще и полюбили своих врагов. Мы жестоко наказаны, Лита, — Миливия, вздохнув, с трудом смахнула слезы. — Но не время впадать в уныние, только не сейчас, когда Нехеления, которая отобрала у нас все, совсем рядом. Мы должны соединить наши усилия, но так, чтобы никто не подумал о нашем давнем знакомстве. Сейчас я обнимаю тебя как сестру, однако завтра не посмотрю и в твою сторону. Иронично прищурив зеленые глаза, Лита с удивлением обратилась к девушке: — А разве мы знакомы? Что может связывать девчонкок с севера и юга? Мы с вами, сударыня, не знакомы и знакомы не будем, вы мне нелицеприятны. Глубоко вздохнув Лита перестала паясничать и улыбаться. Она подошла к подруге и крепко сжала ее тонкую ладонь. — Мы слишком долго и тяжело шли к своей цели, и сейчас мы точно не свернем. Но помни, пожалуйста, мы заслужили счастье. — Я знаю, — шепнула Мил, и улыбка на ее лице стала чуть менее измученной. — Я отдала Нехелении мужа и сына. Я не могу отдать ей еще и Зойсайта. Только не ей, — вздрогнув, Магичка добавила: — Нам нельзя здесь долго таиться, зайти может любой, и тогда наша тайна будет раскрыта. Я живу на третьем этаже, восточное крыло, двери с ручкой, на которой выгравирован орел. Помни — именно орел. Если что, при мне всегда браслет, ты можешь дать мне в любую секунду знать, что я тебе нужна. И еще — береги себя. — Теперь мне есть ради кого беречь эту жизнь. Лицо Литавры святилось счастливой улыбкой. Теперь ей было ради кого жить и ради какого будущего отобрать у Нехелении Пульс Земли.  — Еще встретимся, подруга, нужно будет обсудить план дальнейших действий. Поцеловав Мил в щеку, Лита выскользнула из комнатки. Миливия подождала еще несколько минут, а когда вышла, Литавры уже не было. Тугой узел в груди немного ослаб: теперь Мил знала — она не одна. *** Когда Миливия оказалась в своей комнате, первым делом увидела на прикроватном столике белоснежный конверт с сургучной печатью. Вскрыв его, Миливия прочитала следующее: «Леди Рэй! С момента открытия этого письма на вас накладывается заклинание Поиска. Отныне вы не можете покинуть территорию Нелупы без особого разрешения лорда Зойсайта. Любая попытка бегства тут же возвестит лорда и его личную армию. За нарушение — незамедлительный арест. С уважением, личный помощник лорда Т.Л.» Миливия медленно опустилась на постель и снова перечитала послание. Не дав себе и минуты опомниться, она отложила лист и тут же пошла прочь из замка. В конюшне было пустынно, остро пахло травой и навозом. Миливия знала, что где-то здесь наверняка прячется Кунсайт, поэтому подошла к его любимой кобыле Розе и протянула ей оставшийся после завтрака сухарик. Кобыла с радостью мотнула умной головой и приняла лакомство. Это была уже известная прелюдия. — Здравствуйте, миледи, — Кунсайт вышел неожиданно, и на Мил пахнуло запахом кошеной травы. — Здравствуй. Они помолчали, впрочем, очень даже довольные присутствием друг друга. Кунсайт еще не знал, что Мил пришла не просто так, чтобы поговорить с ним. Сейчас ей как никогда нужна была его помощь, больше ей надеяться было не на кого, даже на Литу. — Вы сегодня совсем невеселы, — мягко заметил Кун, однако, без всякой настойчивости или лишнего любопытства, и было сразу ясно, что Мил может не отвечать, если не хочет. Но Мил хотела. — Да, поводов для веселья у меня мало, — улыбнулась Мил с натугой и глянула на Кунсайта украдкой, продолжая гладить Розу. — Мне очень… нужна твоя помощь, Кун. — Помощь? — спокойно переспросил мальчик и глянул в сторону входа в конюшню. Кажется, никого. — Ты ведь знаешь, как можно незаметно покинуть территорию дворца? Кун вопросительно приподнял белесые брови, но ответил: — Есть один способ, но он очень ненадежный, если вы собрались бежать, — и как он сразу все понял? — Вокруг Нелупы крошечные торговые города, беглеца сцапают за полчаса. Дальше — рудники, пустыни и джунгли. Бежать некуда. Не перехватят у дворца, так догонят у каторги. — Но мне очень нужно, — с отчаянием прошептала Мил, — у меня должен быть способ уйти. — Только у вас? — Нет, вообще-то, со мной может быть еще один человек. Еще одна девушка… — Это сложнее, но я попробую что-нибудь придумать. Мил не сдержалась и от души обняла мальчика, который еще несколько недель назад казался ей нелюдимым и чужим. Сейчас он был готов рискнуть для нее своей жизнью, и Миливия знала, что никогда не забудет его смелости. — Спасибо, — всхлипнув, девушка выскочила из конюшни. *** На следующий день после встречи с Миливией Лита отправилась на Королевскую охоту. Так пафосно на землях лорда Зойсайта называли ежегодную охоту на людей, проводимую в канун праздника Солнцестояния. В нескольких километров на запад от Нелупы раскинулся маленький оазис: кристально чистый пруд, окаймленный пальмами и травами. Он раскрыл свои прохладные объятья для утомленных солнцем и дорогой гостей лорда. Под натянутым белоснежным тендом, среди богато накрытых столов медленно прогуливались гости, в ожидании представления их развлекали шуты и музыканты, на невысоком подиуме красовались несколько кресел для знатнейших зрителей, павлины, выпущенные на потеху, распускали цветные хвосты и вальяжно прогуливались средь людей. Недалеко от тенда, готовые в любую секунду сорваться с уздечки, буравили песчаную землю красавцы скакуны. Они ждали своих наездников и словно чувствовали бешеный ритм предстоящей охоты. Литавра пыталась скрыться от любопытных глаз меж зеленой растительности и с увлечением изучала незнакомые деревья. Высокие и стройные, тянувшиеся к небу колючей зеленой шапкой, они завораживали и несли совсем не знакомые природные потоки. О пальмах она слышала только в пансионате при изучении ботаники и географии, но никакая научная информация и картинки не могли передать всего великолепия этого растения. Так, бродя вдали от людей, девушка услышала горны, они сообщали о приближении королевы. Люди, только заслышав этот величественны звук, выстроились по обе стороны от ковра, ведущего к помосту. Любопытство Магички победило страх, и она, заметив Нару, приблизилась к склонившейся в глубоком поклоне подруге и последовала ее примеру. Магичка чувствовала, как быстро бьется ее сердце. Сейчас впервые в жизни она увидит виновницу своих бед, ту, которую ненавидит, и ту, которой поклялась отомстить. Время медленно текло, Лите показалось, что прошло несколько минут, спина немного затекла, а ее высочество так и не появилась. Воцарившуюся тишину нарушали только павлины и лошади. Магичка улыбнулась про себя, Нехеления сколько угодно может издеваться над людьми, но живая природа ей неподвластна. С удвоенной силой зазвучал горн, и на пушистый ковер ступила Королева. Когда она прошла меж склонившихся людей и присела в кресло, только тогда все подняли свои взоры на Нехелениию. Она, облачённая в традиционное африканское платье из легкой ткани, с платком, украшенным по краям золотой бахромой, и в плетеных золотых сандалиях, была красива и величественна, словно каждой клеточной своего тела ощущала свое превосходство над людьми. — Ежегодная Охота — это вековая традиция, пришедшая к нам сквозь столетия от коренных племен Африки. Мы с уважением относимся к аборигенам этого удивительного и богатого континента, поддерживаем их обряды и культуру, — чуть повысив голос, она торжественно объявила: — И сегодня мы проведем Охоту в лучших традициях Африки. Зазвучали горны, гордо прошествовали к королеве и склонились в поклоне охотники. Всего пять мужчин знатнейших родов, среди них были и лорды. Чуть вытянув голову, Магичка надеялась встретиться взглядом с Нефритом, но все было безуспешно, он поцеловал протянутую руку Нехелении и пустым взглядом смотрел вдаль. Поозиравшись вокруг, девушка заметила Миливию и поймала ее опечаленный взгляд, направленный в сторону Зойсайта. Он нервно прокручивал в руке копьё — единственное оружие, которым были вооружены охотники. Глашатай что-то произнес, и перед подиумом вывели мишень. Человек был закован в цепи и жмурился от яркого солнца, выглядел он жалким, измождённым. И было понятно, что у него нет шансов тягаться с крепкими мужчинами. По толпе придворных потянулся шёпот, и своим мнением Лита хотела поделиться с Нару, но подруги уже не было рядом. Зато, одетый в богатый костюм, рядом стоял ее надзиратель, который и перенёс ее в Африку. Подхватив под локоть девушку, он аккуратно вывел ее из толпы и провел к краю оазиса. — Отсюда откроется потрясающий вид на погоню, миледи. Осторожно освободившись из его хватки, она недовольно ответила: — Такое зрелище меня не завораживает, и, с вашего позволения, я пойду обратно под сень пальм. Грубо схватив Магичку, он притянул ее обратно и крепко прижал к себе. — Ее величество королева Нехеления не любит, когда пренебрегают ее гостеприимством. Попытавшись успокоиться, Лита глубоко вздохнула и сквозь зубы процедила: — Помнится, это вы притащили меня сюда, я не выказывала такого желания. Магичка понимала, что каждая минута, проведенная ею с пособником ведьмы, разжигает костер слухов еще сильнее. Но освободиться от стальной хватки не получалось. Вокруг себя она заметила людей, которые заняли места по краю оазиса и с интересом наблюдали за тем, как сняли цепи с жертвы и, пару раз хлыстнув кнутом, погнали ее под раскалённое солнце. Бедняга стрелой пробежал мимо Магички и её спутника, и девушка молила всех богов, чтобы он выжил. — Охотники дадут ему фору в двадцать минут, а потом начнется погоня, — зачем-то начал разъяснять маг, но девушка его не слушала и с замиранием сердца ждала, когда проскачет Нефрит. Шакал Нехелении выбрал место на возвышенности, здесь уж точно лорд должен был заметить ее, начиная погоню. Тем временем Маг продолжал свою речь: — Не волнуйтесь так за него, он предатель, возглавивший бунт против нашей королевы, и сейчас поплатится за это. Он преступник. Витая в своих мыслях о Нефрите, Магичка не поняла, о ком ведет речь мужчина, и с ужасом прошептала: — Откуда вы узнали об этом? Самодовольно улыбнувшись, Маг сказал, что разведка её величества хорошо работает. — А теперь ее верные лорды удостоены чести убить предателя, покусившегося на жизнь королевы. Как всегда один из лордов убьет и принесет труп к ногам королевы. Так они доказывают свою преданность. В том году победил лорд Нефрит, в этом же я ставлю на Зойсайта. Увидев отвращение на лице девушки, он с усмешкой дополнил: — Они соревнуются, словно павлины перед королевой, из года в год так они тешат свою самолюбие. Издалека послышался голос глашатая: — Королевская охота началась! Стремительно мимо нее пронеслись всадники, Нефрит скакал последним, внимательно вглядываясь в лица присутствующих. Лита пыталась выдернуть свою руку из тисков Мага, но не вышло, скрыться не удалось. Лорд заметил ее, приостановил коня и внимательно посмотрел на Магичку. Желваки заиграли на скулах, и девушка знала, что от ярости потемнели его глаза, он окинул уничижительным взглядом её и мага, пришпорил коня и за несколько секунд догнал остальных охотников. Все внутри Литы оборвалось. Неф поверил сплетням, а сейчас и сам удостоверился в их правдивости. Ей было противно от всей лжи, окутывающей их отношения, и хотелось рассказать всю правду. Так она и поступит, теперь нет смысла скрывать их отношения, нужно просто во всем признаться и уповать на судьбу. В отчаянии она даже не почувствовала, что свободна, и, только когда постепенно кромка оазиса стала пустовать, очнулась и пошла обратно. Сейчас хотелось только одного — расплакаться от жалости к себе. Но внутренний голос упорно шептал, что нужно бороться, собраться и дать отпор всем, кто пытается искалечить ее жизнь. Гнев выжигал все попытки пожалеть себя, распространялся в душе и дарил силы. Она не пешка и не тряпичная кукла, она не позволит кому-то управлять своей жизнью. Приободрённая, девушка отправилась на поиски Миливии. Подруга выглядела подавленной, с ней явно нужно было поделиться частичкой своего гнева.