На краю души

Литавра даже не успела толком сориентироваться, как на ее плечо тяжело опустилась деревянная палица. Девушка, не удержавшись на ногах, тут же рухнула наземь. Миливия кинулась к озверевшему старику и оттолкнула его с неожиданной силой; горбун тоже не удержался и упал. Лита, улучив момент, сосредоточила силу в ладони, послала заряд на ближайшее дерево, и одна из мощных ветвей, выгнувшись, как громадный червь, шустро подползла к старику и перетянула его поперек живота. Мужчина тщетно дернулся пару раз, но тут же затих. Его подслеповатые бледно-голубые глаза сверкали злостью, беззубый рот перекосило. Миливия подошла к нему и поднесла свою ладонь к его носу. Пару секунд — и его голова безвольно свесилась на грудь. — Что ты с ним сделала? — в ужасе прошептала Литавра, таращась на обмякшего старика. — Это всего лишь сонный газ, не более, — Миливия спокойно помогла подняться подруге и даже отряхнуться от листвы, налипшей на светло-желтое платье. — Через час он проснется. Не смотри на меня так, это было необходимостью. Афеоп не стал бы нас слушать. Лита все еще с каким-то сомнением смотрела на старика: — И что мы пока будем делать? — Предлагаю ничего не трогать в его коморке, — Миливия уселась на поваленное бревно, кинутое у входа в избушку торговца ядами; видимо, это была своеобразная скамейка. — А нам нужно отдохнуть и немного прийти в себя. Что за цену ты приготовила для него за яд? Литавра достала из сумки браслет. Он был усыпан агатами по кругу, сверкал в ладонях девушки. Миливия не стала выспрашивать, откуда у Литы такая драгоценность. Вместо этого она презрительно усмехнулась: — Думаешь, его интересуют драгоценности? — Маг флюидов поправила темно-синюю челку. — Он живет в лесу, здесь не нужны эти безделушки. — И что ты предлагаешь? — насупилась Литавра; этот браслет ей когда-то подарили, расставаться с ним было жалко, да еще и Миливия пренебрежительно отнеслась к ее жертве. — Ему нужно что-то полезное… Что-то, что он мог бы использовать в повседневности… — девушка задумчиво закусила губу и огляделась. — Я понятия не имею, что я могу сделать, — Маг растений подняла с земли камень и кинула его в чащобу. — Напряги немного мозги, — фыркнула Мил. — Ты — Маг растений. Вот и добудь для него какое-нибудь растение, которое сложно достать. Да чтобы оно полезным было! Литавра неуверенно кивнула и потуже затянула волосы лентой. Что бы ей такое найти? — Скоро вернусь, — не дожидаясь ответа Миливии, Лита скрылась за деревьями. Она минут пятнадцать просто плутала по лесу, не боясь заблудиться (растения бы вывели ее по знакомой дороге), и вдруг остановилась у высокого ствола темно-красного цвета. Его шершавая кора уходила в землю, не показывая корней, словно это был врытый в почву столб, веток практически не было, лишь на верхушке торчали жалкие палочки. «Огненное дерево!» — улыбнувшись своей находке, Литавра сосредоточила в ладони магию. Щелк! — одна из веточек надломилась и упала на землю. Пошарив рукой по опавшей листве, девушка наткнулась на теплую палочку. Секунда — и она стала просто обжигающей, Лита отдернула от нее руку, но достала из сумки кусок холщовой ткани и завернула в нее ветку. Вот это удача! Эта ветка способна разжигать огонь в любую погоду, наверняка продавец ядов сочтет ее хорошей платой за услугу. Еще пятнадцать минут ушло на то, чтобы вернуться к развалюшке. Афеоп по-прежнему крепко спал, Миливия тоже прикрыла глаза, облокотившись о дерево, но, словно услышав шаги Литавры (а, быть может, почувствовав ее запах), открыла глаза и подалась вперед. Литавра продемонстрировала ей ветку огненного дерева, и Мил удовлетворенно кивнула. — Может, ты уже разбудишь его? — неуверенно спросила Маг растений. — Только ты его на всякий случай пока не отпускай, хорошо? — синеглазая снова поднесла свою ладонь к лицу старика, и тот, дернувшись, поднял голову. Подслеповато прищурившись, горбун не то зарычал, не то прохрипел что-то. Его глазки бегали от одной девушки к другой. — Кто вы? Что вам нужно? — все-таки проскрежетал он с бессильной злобой. — Афеоп? Вы меня не помните? — Миливия села перед ним на колени, не жалея своего белого платья. — Я Миливия, Маг флюидов. Я заказывала у вас змеиный яд. С минуту мужчина просто смотрел на нее и лишь потом кивнул: — Я отдал тебе свою лучшую бутылочку яда черной мамбы, — его голос звучал глухо. — Шестая полка справа, номер четыре, колба. — Да, теперь я привела к вам свою подругу, ей тоже нужен яд, — Миливия мягко улыбнулась. — Естественно, за хорошую цену. Мы сейчас вас отпустим. Литавра велела ветке распутать старика, на все еще настороженно смотрела на него сверху вниз, не подходя слишком близко. Горбун потер затекшие руки, но с земли не поднялся: — Цена вперед. Лита достала ветку огненного дерева и приоткрыла холщовую ткань. Губы старика жадно затряслись: — Хорошо. Что за яд вам нужен? Змеиный? — Нет, — Лита чуть ли не робко пожала плечами. — Яд нужен… чтобы отравить человека. Старик уставился на нее своими бледными глазами, однако ж, без удивления: — Кто ты такая? — Я — Маг растений, остального тебе знать не надо, — нахмурившись, ответила Лита. — Так ты дашь мне яд? Желательно, чтобы противоядия от него не было, а смерть была долгой и мучительной. — Он закончился, — прохрипел старик. — Седьмая полка слева, номер восемь, самая маленькая колба. Мне нужно сходить в секретные архивы. А вы пока можете остаться здесь и немного отдохнуть, — горбун тяжело поднялся с земли. — Из деревни Теней путь не близкий. — Спасибо, — кивнула Миливия и тоже встала. Старик отвел их в свою каморку (девушки, согнувшись чуть ли не пополам, еле пролезли сквозь полукруглый проем). Внутри было темно, свет лился лишь через маленькое окошко. Все стены были закрыты деревянными шкафами грубой работы, бесчисленные полки тянулись до потолка. Практически все они были заставлены тарой разного цвета и размеров — какие-то были пусты, какие-то ополовинены и лишь немногие полны до краев. Куда он девал столько яда — неизвестно. Девушка неловко уселись на кособокие табуретки, невесть откуда старик приволок им половину буханки получерствого хлеба и крынку с водой. — Я вернусь к ночи, — проскрежетал старик. — А вы оставайтесь здесь, никуда не уходите. И ничего не трогайте, — строго добавил он. Приготовив узловатую клюку, горбун пустился в путь. Миливия и Литавра остались одни. Наверное, целый час они просто сидели, оглядывая комнатушку торговца ядами, и лишь потом Лита, устав от безделья, решилась пройтись. Она вышла на улицу — свет тут же ударил ей в глаза, — и обошла землянку кругом. За ней ютился малюсенький огородик, обставленный кривым частоколом, но на грядках ничего не росло. Кажется, за землей давно никто не ухаживал. Кругом был свален мусор: старые перебитые горшки, железная проволока, тряпье и горбыль. Но вдруг кое-какая вещичка привлекла ее внимание. Перемахнув через частокол, Литавра вынула из груды блестящий предмет. Это оказалась стрела с железным наконечником, на котором был выгравирован знак… Нехелении и ее гвардейцев! Литавра тут же вернулась в избушку: — Мил, смотри, что я нашла, — девушка протянула ей стрелу. Миливия в изумлении повертела ее в тонких пальцах: — Но… откуда? — Понятия не имею, — нахмурилась Лита. — Хотя… гвардейцы часто шныряют по лесу, может, он где-то ее нашел? — В такой глуши? — покачала головой синеглазая. — Не уверена… Нам нужно быть настороже. Мне не хочется верить, что Афеоп имеет какое-то отношение к гвардейцам, но осторожность не помешает, так? Расслабленности как не бывало. Девушки внимательно прошарили огородик и комнатку, стараясь, чтобы следы их поисков не были так заметны, но ничего особенного больше не встретилось. Вполне возможно, что стрелу Афеоп действительно просто отыскал в лесу. Однако Маги решили оставаться начеку, однако к ночи их решимость таяла. Веки наливались свинцом, хотелось спать. Одним усилием воли они не засыпали, а продолжали прислушиваться к звукам леса. И их сомнения оказались не напрасны… Березовое полено, не достигнув топки, упало на сено, покрывающее пол. Маг флюидов, взяв котомки со стола, направилась к выходу из избушки. Снаружи на пне сидела Лита и наблюдала за дорожкой, уходившей в чащобу. Протянув сумку девушке, Мил выпалила: — К нам гости. Афеоп не один. Лита понимающе кивнула, прислушавшись к только ей понятным звукам леса, она предложила: — Нам надо спускаться к реке, они идут через лес. Мил пошла вперед и, пройдя избушку, настороженно остановилась. Что-то тревожило ее, какое-то неуловимое предчувствие. Она ощущала незнакомые, сильные магические потоки совсем рядом; и не было слышно шагов Литы. Обернувшись, она увидела девушку, которая спешила к ней и аккуратно заворачивала в ткань ветку огненного дерева. Поравнявшись с Мил, Литавра, увидев ее непонимающий взгляд, пояснила: — Нет товара, нет оплаты! Подхватив синеглазку под локоть, Лита увлекла ее за собой. Обогнув избушку и пройдя мимо палисадника, девушки стали спускаться к реке. Крутой пригорок, заросший травой, и тоненькая тропинка вывели девушек к каменистому берегу реки. Тусклый свет луны еле пробивался сквозь густые облака, затянувшие небо. Идти беглянкам приходилось на ощупь, и не проходило и минуты, чтобы кто-нибудь из них не споткнулся о валуны и коряги, вынесенные на берег сильным течением. Желание воспользоваться огненным деревом с каждым «ойком» возрастало, но здравый смысл подсказывал, что так они только выдадут себя. Уйдя, как они считали, на безопасное расстояние, девушки притаились в неглубокой песчаной пещере, вымытой когда-то рекой. Ее они и не заметили бы, если б не Мил, которая споткнулась в очередной раз и, в надежде опереться об овраг, не провалилась в пустоту. Отдышавшись, они решили подумать, что им дальше делать. Мил захотела поделится своими наблюдениями с подругой по несчастью: — С ними Маг, и причем очень сильный, но неопытный, раз дал себя засечь. — Юная леди, а вам не пришло в голову, что это обманный ход? Перед ошарашенными девушками материализовался обладатель голоса. Яркая вспышка, оповестившая о его приходе, на секунду ослепила девушек. Судя по способностям, мужчина принадлежал в высшему Магическому чину. *** Невидимые нити туго стягивали запястья девушек, Маг материализовал их сразу же после неудачной попытки Миливии усыпить его. Ее чары осыпались красными хрусталиками, не достигнув цели. На ладонях Магичек появились черные треугольники, в них Лита признала метку, сковывающую магию. Теперь они были связанны, лишены сил и находились в руках врага. — Прости, Мил, я не думала, что все так закончится, — прошептала Маг растений, когда они шли по берегу реки. Их надсмотрщик шел за ними, тихо насвистывая какой-то мотивчик. — Глупости, я сделала свой выбор и считаю, что правильно поступила. Тем более… — она обернулась назад, чтобы понять, какое расстояние разделяет их и Мага. — Тем более, что это я привела тебя к предателю. Оставшуюся дорогу к избушке они шли в молчании. Каждая думала о будущем, которое ей уготовлено. Литавра не сомневалась, что как только она окажется в столице, ее казнят, а Мил уже решила для себя, что лучше смерть, чем работа на Нехелению и ее приспешников. Девушки шли медленно, уже не опасаясь погони. Они так же, как и в первый раз, натыкались на препятствия. Солнце не спешило входить в свои права. Ночь тянулась нехарактерно долго для лета, словно она решила пропитать весь мир своей грустной торжественностью. Ни луна, ни звезды не посмели появиться на бархатно-черном полотне небосвода. Время двигалось вперед. Девушки шли на встречу будущему, а солнце все не появлялось. У развалюшки Афеопа их ждал десяток гвардейцев и запряженная четверкой лошадей «Карета узников». Металлическая, без единого шва, словно из цельной пластины металла, покрытая черной матовой краской, карета смотрела на девушек решетчатым окном. Лошади в нетерпении буравили копытами землю. На земле, сгорбившись и от этого превратившись в сдутый шарик, сидел Афеоп. Когда девушки проходили мимо него, он резко подскочил с земли и, схватив Литу за плечи, начал трясти: — Я не предатель… они убьют его… простите… Нехеления… будь она проклята… — бессвязный поток прекратил приклад арбалета одного из гвардейцев. Старик стал оседать и, в надежде удержаться, хватался за сумку Литавры. Она было попыталась его поддержать, но ее грубо толкнули в спину. Ей больше ничего не оставалось делать, как наблюдать за происходящим. Старик валялся на земле совершенно одинокий в своем мучении, и тонкая струйка крови текла из открытых губ. Сильно зажмурившись, Лита попыталась забыть увиденное. Миливия уже сидела в карете и растирала затекшие руки, она внимательно наблюдала за сценой, развернувшейся перед избушкой, и что-то ей показалось странным в действиях горбуна. Но что, она так и не уловила, точнее, ей не дали до конца понять, в карету впихнули Литавру. Маг снял с нее путы и, пожелав им легкой дороги, захлопнул дверь. Карета тронулась. — Мне его даже жалко. Он запутался, — первой нарушила гнетущее молчание Мил. — Его явно шантажировали, но чем или кем? Ты говорила, что он живет отшельником, — аккуратно сев на металлический пол, Лита тихо воскликнула: — Не уж-то война проникла в каждый дом и душу?! Снаружи наступал рассвет, просыпалась природа. А внутри черного лона кареты висела тишина. Она была так осязаема, что сковала девушек по рукам и ногам, проникала в душу. Мрак скрывал лица и позы Магичек, но и так было понятно, что ими завладело уныние. Еще не начав войну, они проиграли… — Лита! — вынырнув из забытья, позвала Миливия. — Что? — А что Афеоп запихнул тебе в сумку? — Что сделал? — ошарашенно переспросила девушка. — Когда сюда запихнули тебя, я заметила, что он повис на твоей сумке, а потом что-то подкинул в нее. В ответ Миливия услышала только шелест, а потом и падение предметов на железный пол. Через минуту ковыряния в темноте пространство озарил алый свет. — Вот и огненное дерево пригодилось, — пробормотала Литавра. Девушки стали изучать содержимое сумки. Она хоть и была на вид маленькой, на практике оказалась очень вместительной. Порывшись среди кучи вещей, девушки нашли деревянный футляр, который, по убеждению Литы, ей не принадлежал. Приоткрыв крышку футляра, Магички почувствовали резкий запах. — Это анивар! Состав, разъедающий металл, — радостно сообщила Мил. — Значит, Афеоп был не так плох, как мы думали! — Тише, нам не хватает, чтобы нас услышали гвардейцы, — прошептала Литавра. Выглянув в окно, Мил поинтересовалась: — Ты плавать умеешь? — Конечно, а ты что… — бросив взгляд через решетку, Литавра увидела синюю гладь озера. Легенда гласила, что оно было когда-то морем, но проходили времена, и оно обмелело, превратившись в соленое озеро. Вода находилась совсем рядом, и если девушки смогут вырваться из этого железного монстра, то смогут уплыть. — Хорошо, гвардейцы одеты в тяжелые доспехи и не поплывут, а что делать с Магом? — У этой печати, — разжав кулак, произнесла Мил, — есть один минус — она исчезает под воздействием соленой воды. Маг растений понимающе закивала. — Значит, если мы будем быстрее их, то нам удастся избавиться от печати и воспользоваться магией. — Именно. Ты согласна? Мы слишком рискуем? — Если есть шанс, то его надо использовать. Откупорив футляр, Лита плеснула зелье на стену. С громким шипение и кучей черного дыма кусок металла растворился. Спрыгнув на землю, девушки побежали к озеру. Стена дыма, прикрывавшая их, быстро растворилась от магии преследователей. Но им хватило и того времени, что им дала дымовая завеса. Когда гвардейцы столпились у берега озера, беглянки успели отплыть на приличное расстояние. Прохладная вода приняла их в своё спасительное лоно и удалила метки. Теперь Фортуна была на стороне девушек. Мил не составило особого труда усыпить гвардейцев, а разъярённого Мага, который в порыве своей злобы вошел в воду по колено, Литавра оплела водными растениями, и те по ее повелению уволокли того в пучину. Мокрые, перепуганные, замершие, но довольные своим избавлением, Магички отправились к одиноким лошадям. Выбрав для себя двух покрепче, они отпустили остальных. Девушки решили незамедлительно продолжать путешествие. Скрываясь от возможной погони, они свернули на лесную тропу, не заметив, как пересекли черту… На главной дороге высился столб, на вершине которого находился ворон, вылитый из стали…