Исцеляющий сердца

      Тоффи снова очутился в лесу. Возможно, он поступил необдуманно, решив покинуть укрытие. Возможно, он не успеет вернуться обратно до рассвета: ведь уже начинает светать. Возможно, он снова подведёт солдата… Но в чём точно не сомневался Септарсис, так это в том, что он виноват. Виноват, что не углядел за ягодами, а увлекся светящимися шариками, словно ребёнок… Виноват, что дал дёру от какой-то болотной черепахи, а та наверняка и пары метров за ним не пробежала. Виноват, что мама сгорела заживо вместе с домом… Виноват во всём. Стыд колол его сотней иголочек.       Занимаясь самобичеванием, ящерёнок вышел на узкую тропу. Когда-то она привела их с Чарли Аваром в старую топь. Было ещё достаточно темно. Тени от высоких деревьев добавляли черноты, перемешиваясь на холодном песке, которого ещё не касалось солнце.       «Надо доказать Чарли, что я не такой слабый, каким кажусь! — рой подобных мыслей жалил ящера, вызывая обиду на самого себя. — Я успею до рассвета и добыть нам свежую пищу, и вернуться на склон!»       На самом деле Тоффи сомневался во всём. Стоило ему проснуться и увидеть наверху белеющее небо, а рядом провалившегося в дрёму Чарли Авара, он стал вспоминать все прошедшие события и сомневаться в том, что он выжил. Но разве бы тогда он смог почувствовать на себе утренний холод от росы и дыхание северного ветра прямо в заспанную морду? Нет… Такое счастье дано только живым.       Кроны деревьев, словно длинный шатёр, покрывали весь лес и шумели над головой знахаря. Ветер давно пробудился, а значит, и солнце скоро встанет — так думал Тоффи, ускоряя шаг и глядя по сторонам в поисках временной засады.       Дело в том, что клюсвет исчез, не оставив и следа. Глубокая ночь прошла, забрав с собой лёгкую и питательную добычу для путников. А оставшиеся ягоды в сумке были полностью уничтожены весом треклятой любопытной черепахи, любившей поживиться чужим добром. Именно тогда Септарсис принял решение отправиться на поиски новой добычи. Что-то щёлкнуло в его сознании… Что-то заставило его пойти вперёд, в раскрытую пасть неизвестности, ради того, чтобы выжить ещё раз. Когда ящерёнок покидал обрывистое укрытие, он ненароком глянул на спящего разведчика и понял: тот всю ночь гонял мьюнианцев по неверным следам, уводил их прочь с лесных территорий, кругами бесполезной беготни вышибал дух из этих человеческих немощных тел. И теперь он смертельно устал. Тоффи улыбнулся товарищу напоследок и, покидая поляну, неожиданно бросил сам себе под нос: «Это ты прости меня… Поверь, я смогу искупить свою вину».       Ящер с досадой понял, что у него больше нет права на беззаботное детство: пора взрослеть и учиться жизни. Тем более, когда она под угрозой…       Как ни старался Тоффи, а хорошего места для засады и удобной слежки найти не смог. Брёвен в подлеске было крайне мало, и все они находились в полуразваленном, трухлявом состоянии, совсем не пригодном для укрытия. Сквозь широкие щели не только целитель мог с лёгкостью заметить врагов, но и они его тоже. Последним вариантом оставалось… Тоффи высоко запрокинул голову, касаясь взглядом густых верхушек. Деревья. И тут ящера осенило. Ну, конечно! Какой дурак будет идти всю дорогу, запрокидывая голову наверх? А он, Септарсис, сможет спокойно наблюдать за прохожими и оставаться при этом ничуть не замеченным!       Не спеша предаваться радостным мыслям, которые дурманят и лишь отнимают драгоценное время, ящерёнок заприметил вдалеке наклоненный ствол молодого дерева. Он самым необычным образом, словно сказочная арка, склонялся над тропой. Идеальное место не только для слежки, но и для внезапного прыжка на идущего врага снизу. Оставалось грамотно рассчитать время и расстояние до земли, и дело сделано.       Прокрутив короткий, но единственный план в своей голове, Тоффи нырнул в возвышающиеся заросли и стал медленно пробираться к дереву. Уже издалека в глазах зарябило от его грубой морщинистой коры, которая становилась всё ближе и ближе. Ящер коснулся руками толстого ствола и сделал рывок. Юный целитель никогда прежде не лазал по деревьям, никогда не срывался с них и не получал ссадин. Теперь всё изменилось, и лазанье по деревьям, по уверению Тоффи, должно было тесно войти в его новую жизнь.       Выступ — раз, торчащий сучок рядом — два. Переплетение веток — три.       Не бросая взглядов на землю, ящер уже через несколько минут полз по наклонившемуся стволу. Не опавшая до сих пор листва отлично скрывала его силуэт, в то время как у Септарсиса открывалась прекрасная наблюдательная позиция.       Тоффи затаился. Нос защекотали старые листья. Они пахли вчерашним дождём и никак не могли просохнуть, источая аромат, столь любимый Тоффи и здешней расой. Крепче ухватившись за ствол, ящер приклеился глазами к пустующей дороге.       До рассвета оставались считанные минуты. Слабая полоска оранжевой лентой прорезала дальние поля за подлеском, огибая их и бросая лучи, которые того и гляди скоро коснутся старой трясины. Юный Септарсис в панике смотрел на светлеющую тропу, моля богов послать ему хотя бы мелкого жука, лишь бы только не возвращаться обратно с пустыми руками! Живот нервно урчал, как будто бы тоже желал сбить с толку маленького охотника.       Ящер с горечью в последний раз окинул взглядом бесполезную лесную дорогу. Его ноги стали аккуратно нащупывать дальние ветки. Но вдруг Тоффи замер… Где-то невдалеке послышались тихие шаги. Они стали громче. Вскоре до знахаря долетел и голос. Вытянувшись вперёд, Септарсис увидел крысу. Она шла и о чем-то весело попискивала сама с собой, забавляя при этом Тоффи. Мьюнианская крыса, хоть и славилась примитивным интеллектом, но на вид была очень аппетитной и сочной. Ящерёнок невольно сглотнул появившиеся слюнки и залюбовался добычей. А лёгкий улов тем временем уже подходил к «арке», на которой затаился Тоффи.       Однако преждевременный триумф резко прервался.       «Как мне спрыгнуть?»       Этому Септарсис нигде не учился, да и не практиковался раньше в прыжках… Сможет ли он удачно с первого раза приземлиться на добычу? Ведь если он промахнется, то не только спугнет единственную крысу, но и распугает остальную лесную живность.       «Ни о чём я более не прошу… — Тоффи поднял глаза к рассветному небу, выискивая среди угасающих звёзд Омелию. — Но помоги мне сейчас!»       Словно услышав немую просьбу сына, последняя звезда ласково блеснула, улыбнувшись ему, и раздался треск дерева. Ящер слишком поздно понял причину этого шума.       Ветка, на которой он цепко сидел, полетела вниз, прямо на испуганную крысу. Звонкий писк прекратился: тело крысы придавило массивным сучком. Как только столп поднявшейся пыли осел, Тоффи спрыгнул со своего укрытия. Ощупав себя, он убедился, что невредим, не считая пары царапин, и сразу же бросился к раздавленному существу. К его большому удивлению, тушка крысы не была сильно повреждена и продолжала сохранять приятный для трапезы вид. Ящерёнок забросил за спину свою первую добычу и, хрипя от её тяжести, потащил в сторону склона. Рассвет ослепил его красными лучами.       «Теперь ты можешь гордиться мной, Чарли Авар!»

***

      — Она же размером с тебя!       Тоффи растянулся в сладостной улыбке, внимая похвале солдата. Но потом одёрнул себя и уставился в землю. Он показал себя с новой стороны, однако и хвастуном не нужно прослыть!       Ящер виновато поднял глаза на Чарли Авара, маленький огонёк ликования продолжал играть в них.       — Я просто хотел искупить свою вину… — знахарь улыбнулся и заглянул в бледновато-желтые глаза разведчика. — Я хочу быть таким же смелым и ловким, как ты!       Солдат замолчал, пристально глядя на наивную доброту Тоффи и его восторженность. Они стояли неподвижно: ящерёнок с надеждой смотрел на Чарли Авара, а Чарли Авар на минуту притих, почёсывая испачканной перчаткой подбородок в душной маске.       — Знаешь… — вскоре протянул он серьёзным тоном. — Я рад, что ты выжил.       Тоффи, не задумываясь, бросился на солдата, сжимая подпоясанный стан в объятиях. Разведчик снова замер, удивляясь бурной реакции Септарсиса. Лишь спустя мгновение его рука аккуратно, словно боясь навредить ящерёнку, легла на его плечо.       — Кстати… — мордочка Тоффи оторвалась от грубой пятнистой ткани. — Моё имя Тоффи Септарсис.       Когда с жареной крысой было покончено, знахарь помог Чарли Авару потушить последние угольки в костре, и они незамедлительно двинулись в путь. Очень скоро Тоффи узнал знакомые зеленеющие вдали кочки и дёрнул друга за рукав.       — Чарли… мы что, пойдём через топь? То есть… я хотел сказать… именно через эту топь?       Септарсис вспомнил болотных мертвецов, которых видел ночью.       — Конечно, — отозвался разведчик.       Тоффи тяжело вздохнул, грустно понурив голову. Нет, всё-таки ему не очень хотелось снова повстречаться с разлагающимися вонючими трупами. Тем более при свете дня!       — Если только ты не знаешь другую короткую дорогу, — продолжил Чарли Авар, смерив Тоффи смеющимся взглядом. — Или знаешь?       — Нет… не знаю, — ящерёнок остановился и сильнее сжал рукав. Впереди чернели недавние туши. Под полуденным солнцепёком от них тянуло ещё резче. Целитель старался не дышать трупным запахом и теперь всю дорогу смотрел только под ноги.       «И как это он их не боится?» — взгляд с мутной воды переместился на Чарли Авара, который уверенными шагами рассекал бурое месиво. Оно успело подняться ему по голень, а ящеру было уже почти по пояс. Приходилось смириться и привыкнуть к холодной слизи.       Обогнув мертвецов, разведчик привёл Тоффи к развилке. Оба пути были затоплены и заметно расширялись, простираясь вдаль. У ящера возникло страшное чувство, что болоту никогда не будет конца.       — Нам понадобятся слеги, — с этими словами солдат взобрался на ближний островок и сломал две тонкие, но прочные на вид, ветви дикого кустарника. Трости оказались не очень тяжелыми. — Мы пойдем левее, где не так глубоко.       Тоффи сглотнул, надеясь, что густая тёмная жидкость на этот раз меньше облепит его тело и не утащит ко дну.       Чарли Авар объяснил ящерёнку, что ступать по таким топям нужно не торопясь, ощупывая дно слегой и только затем опираясь на неё. Он шёл впереди, расталкивая застоявшуюся воду, тем самым облегчая движения своему спутнику. Кое-где появлялись пузыри: это болотный газ выходил на поверхность. Тоффи недовольно буркнул. Неужели деревня так далеко?       И вдруг ящера настигло странное чувство. Оно засело в нём ещё с той ночи, когда он наткнулся на останки разных солдат. Это чувство раньше не было таким навязчивым, но теперь, когда Тоффи прошёл во второй раз мимо того гиблого места…       — Чарли! — Септарсис с дрожью окликнул военного.       Тот медленно развернулся к нему.       Перед глазами снова замелькали трупы мьюнианцев и других существ, которые неожиданно стали одинаково равны. И слова немедленно сорвались с губ Тоффи:       — Никогда не думал, что это скажу, но… мне жалко тех мьюнианцев.       Чарли Авар застыл на месте. И Тоффи ужасно пожалел о своем откровении. Что теперь подумает о нём новый друг?       Солдат склонил голову набок, о чём-то размышляя, и сделал шаг назад.       — Мы не будем заходить в ту деревню. Я отведу тебя прямиком в генштаб, у меня есть связи… — не оборачивая лица в маске, прошептал разведчик.       Ящер испугался неожиданной смене его решения. Деревянные крыши домов блестели буквально в десятке метров. Они почти пришли!       — Как же так, Чарли? Вот же она… деревня. Пойдем скорее! — Тоффи потянул знакомый рукав, но солдат стремительно выхватил свою руку.       — Нет! Поверь мне… — голос старался оставаться спокойным. — Не стоит туда идти.       Чарли Авар двинулся назад, пытаясь потянуть за собой и Тоффи. Но, как только он сделал торопливый непроверенный шаг… его слега разломилась пополам, и разведчик оступился, по плечи увязнув в жиже.       Ящерёнок бросился к нему.       — Стой! Ты меня не вытащишь.       Тоффи в панике оглядел видневшуюся деревню:       — Я приведу помощь… — увидев, что военный успел схватиться за корягу, знахарь выбежал на чистое побережье и рванул во всю скорость. Если он не успеет, то дорогое ему существо погибнет! Существо, которое стало ему как второй отец.       Бешеная гонка выбивала из головы все мысли, слова Чарли Авара ветер тоже относил прочь.       Когда Тоффи выбежал к хлипкой ограде, то сразу же заметил впереди две темнеющие фигуры.       — Сюда! Скорее! Мой друг тонет в болоте! — ящерёнок указал рукой в сторону, откуда прибежал.       Первый силуэт кинулся туда. Надежда на спасение Чарли Авара загорелась новой искоркой в душе Септарсиса.       — Ты как вообще выжил, малой? — раздался совсем рядом каркающий голос. Тоффи стало от него не по себе. — Ну же, иди сюда, малыш!       Ящер не двинулся с места. Но тень сама вышла к нему. Тоффи замер в ужасе. Перед ним в полный рост предстал мьюнианец с какой-то непонятной палкой, висящей через плечо. Это было то самое чудище со сплющенной розоватой мордой, обросшей бородой, и нагловатыми глазами.       — О нет… Чарли… — дыхание оборвалось.       «Они его убьют!» — целитель молча опустился на траву. У него не было сил и желания убегать. Ещё один смысл жить пропал.       Чудище тем временем с насмешкой обходило Тоффи кругом, бесстыже рассматривая его и пытаясь дотронуться. Но только маленькому ящеру было уже всё равно.       — Смотри, кого я нашёл!       Вражеские солдаты звонко рассмеялись, ведя налегающую на них фигуру. Они прошли мимо знахаря, лишь один из них по-прежнему оставался рядом с Тоффи. И вдруг ящер каким-то чудом смог разглядеть сквозь слой грязи знакомые пятна.       — Нет! Это мой друг! Не смейте его трогать!       Солдат, на которого опирался Чарли, странно усмехнулся, посмотрев на ящерёнка и смерив его равнодушным взглядом, отчего тот окончательно помертвел:       — А зачем? Это наш командир.