Исцеляющий сердца

      В генеральском доме горел свет и мягким блеском разливался по всей окрестности. Ветви деревьев недовольно качались на ветру, требуя ночного покоя. Но сегодня о покое не могло быть и речи. Солдаты устроили пиршество.       Наконец-то в лесной обители появился повод для праздника. Стычки с мьюнианскими воинами сократились и постепенно сошли на нет. Всё словно замерло. Подчинённые Тоффи были озадачены. Неужели мьюнианцы сделали перерыв? Каждый выдвигал разные предположения на этот счёт. Кто-то думал, что у мьюнианцев закончилось продовольствие или военные силы. Кто-то надеялся, что король и королева Мьюни всё-таки устали столько лет воевать и взяли паузу. Кто-то ждал от затишья неприятных сюрпризов. А кто-то и вовсе не мучил себя догадками, отдавшись временному отдыху и веселью.       Тоффи понимал, что его бойцы изрядно устали за эти непростые годы.       «Пусть повеселятся, пока есть возможность», — спокойно размышлял он.       К тому же это была неплохая тактика. Тоффи совсем недавно стал генералом, и ему необходимо было вызвать расположение к себе. Он хотел изучить получше своих солдат, с которыми когда-то был на равных. Все они были так поглощены битвами, что даже спустя много лет сотрудничества не успели узнать друг друга как следует.       — На самом деле я раньше боялся крови, — поделился откровением старый волк Руфус. — Но на войне не приходится выбирать. Привык потом. А ведь когда-то был белоручкой!       Солдаты рассмеялись.       — Все мы давно уже не белоручки!       Тоффи едва заметно улыбнулся, поддаваясь общему веселью. Но взгляд ящера сохранил холод. Когда-то его руки тоже не были тронуты вражеской кровью. Их мог испачкать только сок лесных трав. Воспоминания о сломанной жизни быстро пролетели перед Тоффи. Он проводил их спокойно, без лишних эмоций. Все его мысли были сейчас сосредоточены на Мун Баттерфляй.       Ящер с трудом мог признаться самому себе, что начал привязываться к принцессе. Было в ней что-то простое, наивное… Одним словом, то, что возвращало Септарсиса к истокам безоблачного детства. В обществе солдат Тоффи был мрачным, холодным командиром. Но рядом с Мун в нём пробуждались утерянные за годы эмоции. Тоффи вспоминал, что такое радость.       До сих пор из его головы не выходило варенье из клюсвета. Принцесса с такой заботой угостила ящера мьюнианским блюдом, что тот сперва растерялся, а потом по его телу разлилось тепло, и Тоффи проживал этот момент ещё долго. Та встреча оставила на нём след.       Ящер продолжал холодно смотреть перед собой, не позволяя чувствам проронить теплоту во взгляде. Никто не должен ни о чём догадаться.       Рядом с генералом сидел довольный Растикор, успевший насладиться спиртным, и вдруг прогремел смеющимся голосом на всю резиденцию:       — А помните, как наш Тоффи клялся, что прибежит в лагерь с головой Мун Баттерфляй? — Растикор весело ударил задумавшегося ящера по спине. — Вот это ты тогда погорячился! Я перепугался не на шутку, что ты погубишь нашу приманку для мьюнианской королевы!       В глазах Тоффи блеснул задор, и оба ящера со смехом переглянулись.       Растикор успел помириться с братом после возведения того в чин генерала. Тоффи сначала не верил, что старший сородич так быстро смог отпустить свою обиду. Но оказалось, что у Растикора сработал другой триггер, не менее важный, и он стал въедливо наблюдать за свиданиями Сараби и Йейла. В нём всколыхнулась ревность. Она грызла несчастного воина с каждым днём всё сильнее и стала заметной для остальных.       Только Тоффи знал, что Сараби встречается с коренастым воителем сугубо в рабочих интересах. Она следила за ним. Было подозрение, что Йейл — это предатель. Из-за него Хрящ, старый враг Тоффи и его воинов, был на свободе. В памяти Септарсиса воскресла картина, как длиннорогий солдат выбежал вслед за Хрящом под холодные стрелы дождя. Все надеялись, что он покончит с врагом. Как удивился Тоффи, когда выведал от Мун, что Хрящ жив и не просто служит самой королеве, а также стал опекуном принцессы, её пристальным надзирателем! Нужно было разведать обстановку и узнать как можно больше. Невидимая опасность в любой момент могла разразиться бурей над лесными жителями. У Тоффи созрел в голове план. Воплотить его он собирался при встрече с Мун Баттерфляй.

***

      Хрупкие белоснежные ручки развешивали по стенам хижины флажки, которые сияли голубыми оттенками, как и лучистые глаза принцессы. Полная энтузиазма, она поправляла созданный ею интерьер.       За этим занятием Тоффи застал Мун, когда вошёл в хижину.       — Что ты затеяла? — обратился он к принцессе.       — Мне очень полюбилась эта хижина. Почему бы не сделать её повеселей? Я принесла флажки и решила её украсить. Тебе нравится?       Тоффи медленно обвёл глазами помещение. Действительно, оно стало очень уютным! Теперь старая хижина не так сильно отталкивала почерневшей древесиной и полуразрушенным строением. Она заиграла новыми красками, как феникс, воскресший из пепла. Казалось, что ветхий домик улыбается своим покровителям и безмолвно благодарит их.       Септарсис, не дожидаясь просьбы Мун, вызвался ей помочь. Когда он приблизился к принцессе, их взгляды пересеклись.       Мун неловко протянула:       — Тоффи, ты всегда так холодно смотришь на других?       Ящер был готов к любому вопросу, но только не к этому. Горечь, сравнимая с едким привкусом полыни, разлилась по сердцу.       — Раньше всё было по-другому. До войны.       Мун застыла с флажками в руках. Её взгляд тоже замер, и в нём начала зарождаться какая-то мысль. Этот поворот был судьбоносным для ящера. Он опередил принцессу и первый сказал:       — Мун, ты мне обещала дипломатическую встречу во дворце. Возможно, она что-то изменит. После неё мы все сможем жить в мире.       Принцесса подошла ещё ближе к воину и взяла его за руки. Волна мурашек пробежала по телу ящера. Все мышцы напряглись. В висках застучало. Но привыкший к самоконтролю, Тоффи не отступил назад и не выдернул свои руки из хватки миниатюрных ручек мьюнианской знакомой.       Мун трепетно произнесла:       — Раньше я считала, что все монстры жестокие и не ведают сочувствия. Но встреча с тобой изменила моё мнение… Ты показал мне, что среди обитателей леса есть благородные существа. Я очень хочу помочь тебе, Тоффи. После того, что произошло, я всё обдумала и нашла способ уговорить королеву, чтобы она дала солдатам временный отпуск, и они прекратили набеги на вашу территорию.       Тайна открылась. Принцесса была той самой причиной затишья!       Септарианец и мьюнианка неподвижно стояли. Их руки по-прежнему были сцеплены воедино.       — Спасибо… — прошептал Тоффи. Он с благодарностью посмотрел на принцессу.       Мун ласково улыбнулась ему в ответ.       Нутром Тоффи ощутил, что пришло время воплотить затею, которую он взращивал в себе ещё со вчерашней ночи.       — Ваша светлость, я планирую тщательно подготовиться к встрече с королевской семьей. Несмотря на то, что мне выпал жребий быть воином, я ценю в других ум и хочу показать себя с интеллигентной стороны. Помоги мне выучить мьюнианскую письменность. Тогда я смогу написать письмо королеве и просить её о дипломатической встрече. Если её об этом попросишь ты, то это будет выглядеть подозрительно.       Доводы были настолько убедительны, что Баттерфляй сразу дала своё согласие.       — Я могу принести тебе книги из нашей королевской библиотеки. Раздобуду народные сказки и романы. На их примере мы изучим азы письменности.       Тоффи дополнил её предложение:       — А ещё можно взять книги о целительстве и травах.       — Да, точно! — подхватила идею ящера принцесса. — Это твоя тема! Тебе будет интересно, и ты быстрее всё запомнишь!       Септарсис ликовал. Его план сработал! Он сможет не только произвести хорошее впечатление на мьюнианскую знать, но также ему удастся получить новые знания о травах!       Тоффи с тех самых пор, как встретился с призраком матери, хотел вернуться к целительству. У него редкий дар. Но у генерала не было средств для его развития. Ящер не понимал, как ему контролировать свои способности и какие травы ему могут пригодиться для врачевания солдат. Мун стала для него надеждой на светлое будущее.       Счастливый, Тоффи попрощался с принцессой и побрёл в свою резиденцию. Травы шелестели на ветру, источая тонкие струйки аромата. Их тихая беседа вызывала умиротворение. Всё вокруг радовалось вместе с главнокомандующим: могучие дубы, подобные войску Тоффи, густая поросль под ногами, мягкая, как ковёр, и вечный ветер-скиталец…       Ящеру встречалось на пути множество диковинных растений. Какие-то из них могли оказаться целебными, а какие-то смертоносными. Септарсис улыбнулся, радуясь тому, что все эти тайны скоро ему раскроются. Он будет знать подноготную каждой травинки.       Оказавшись в военном лагере, Тоффи с удовлетворением отметил, что солдаты начали привыкать к Чарли Авару, названному отцу ящера. Их колкие взгляды исчезли, а вместо них пробудилось любопытство. Бывший мьюнианский командир не вызывал больше отвращения у воителей. Сейчас рядом с ним сидели Йейл и Руфус, а чуть поодаль от них, в зарослях возле мазанки, притаилась Сараби. Септарсис прислушался к дружелюбной беседе соратников.       — Где ваши воины смогли добыть длинные стреляющие палки?       — Ты про винтовки? — уточнил Чарли Авар. — У королевы есть ножницы, создающие порталы в другие миры. Так мы позаимствовали винтовки у земных людей. Они живут в другом мире.       — А почему ты всё-таки перешёл на нашу сторону? У тебя было всё: звание командира, винтовки земных людей, слава, магия королевы. Почему ты отказался от всего этого ради нас?       Чарли Авар задумчиво опустил взгляд. В воздухе повисла тишина.       Воспользовавшись этой минутой, Тоффи подошёл к Сараби. Кошечка не заметила его появления. Она пригвоздила взор к мьюнианцу. Ядовитая зелень её глаз прожигала насквозь. Воин на мгновение смутился. Почему Сараби вгрызлась взглядом в Чарли, а не в главный объект своей слежки?       — Привет, Саби! — ящер помахал рукой перед мордочкой кошки. — Ты что, впала в какой-то транс?       Зеленые глаза снова вспыхнули, очнувшись от долгого наблюдения. Сараби обернулась к Тоффи и жестом пригласила зайти в мазанку.       — Я должна тебе кое-что рассказать, — начала она.       Тоффи замер в ожидании новостей.       — Это касается Йейла? Ты выяснила, что он предатель?       — Нет… Я ещё давно хотела тебе рассказать, но не находила слов.       Сараби в упор посмотрела на Тоффи и, собравшись с духом, продолжила:       — Помнишь похороны моей матери Нут? Тогда мне передались её воспоминания. Так уж у нашего кошачьего народа заведено.       Септарсис кивнул и добавил:       — С того момента, Сараби, ты стала другой… Я очень переживал за тебя. Что с тобой случилось?       — Я увидела через воспоминания Нут кое-что странное. Мне самой трудно в это поверить, но… Тоффи, — Сараби подошла вплотную и шепнула на ухо ящеру, — Чарли Авар тайно общался с твоей матерью.