***
— Я никогда… — Фред пакостно ухмыльнулся, глядя прямо на Рона. —…не визжал, как девчонка, увидев паука. — Я тебе это припомню, — пробормотал Рон, вскакивая на ноги вместе с доброй третью сидящих в круге. Фред запрыгнул на стул. Кто бы мог подумать, что такое затеют после музыкальных стульев, когда, казалось бы, подобными играми пресытились. Все бросились к свободным местам, позади осталась лишь Гермиона. Выглядела она так же самодовольно, как Фред. — Я никогда не жульничала на экзамене. На мгновение все застыли. Гарри попытался скрыть улыбку: он знал, что Гермиона мстит Джорджу за его: «Я никогда не фантазировал о поцелуях с Роном». Не дожидаясь, пока фант подействует, Джордж, нахмурившись, поднялся на ноги — как и его близнец. Но прежде чем Гермиона успела кинуться к одному из свободных мест, за спинами близнецов раздался крик. Профессор МакГонагалл вскочила на ноги, ее волосы пылали огнем. Он исчез в тот же миг, как она встала, и все замершие долю секунды спустя рванули к стульям. — Профессор! — ахнула шокированная Гермиона. — Вы жульничали на экзамене? — благоговейно — и в унисон — переспросили Фред и Джордж. — С.О.В. по Прорицанию, — промямлила профессор МакГонагалл, заслонив руками покрасневшее лицо. — Я смошенничала с хрустальным шаром. — И на этой ноте, — быстро сказал Дамблдор, шагнув в круг, — нам, возможно, стоит прерваться и обратить внимание на наши урчащие животы.***
Гарри не мог вспомнить, когда он в последний раз так хорошо проводил время. К тому времени, как подали десерт — пять тортов (по одному от семейства Уизли, Гермионы, Хагрида, Сириуса и… Снейпа), он чувствовал себя объевшимся и сонным. Помимо мини-пиццы, чипсов, сырных палочек, трайфла и мороженого, он съел по куску от каждого торта. — Давай я уберу отсюда эти торты, милый, — сказала миссис Уизли, подхватывая ближайшие два — по торту в руке. — Северус, куда можно их поставить? — Просто оставьте их на столе. Там еще пищевая пленка лежит. Миссис Уизли направилась в сторону кухни. Снейп взял стопку грязных тарелок. Дамблдор начал собирать подносы для еды — большей частью опустевшие. — Северус, нужно ли нам забрать часть еды? Снейп бросил взгляд на остатки. — Там не так много. Уверен, мы с Поттером завтра доедим все. — Хотя вот на тортах вы несколько дней можете жить, — заметил Рон. — Вы можете взять по кусочку с собой, — предложил Гарри. — Да! Спасибо! Мам, можешь принести их обратно? Один за другим друзья Гарри берут порт-ключи и волшебным образом во мгновение ока переносятся домой. — Ты нам не рассказывал, что заключил со Снейпом сделку, — шепнул Рон на ухо Гарри, когда они обнялись на прощание. — Почему Снейп вдруг стал так добр к тебе? — Когда сам пойму, тут же дам тебе знать, — пообещал Гарри. — Было бы неплохо. И лучше бы тебе перестать писать такие уклончивые письма, — многозначительно произнес Рон. — До встречи, дружище. — До встречи. Уизли отбыли последними. Гарри пошатнулся, вдруг осознав, насколько близок к тому, чтобы провалиться в сон. Руки Снейпа внезапно подхватили его, он, по-видимому, был обеспокоен тем, что Гарри готов упасть. — Устали? — Вымотался. Гарри опустился на стул и обхватил набитый живот. — Живот болит? — О, да. Вы же не отравили меня по-новой? — попытался пошутить Гарри. Снейп цокнул языком: — Думаю, куда более вероятно злоупотребление тортами, мистер Поттер. Ваш аппетит куда скромней моего, но даже для меня было бы затруднительно справиться с пятью порциями. Чем вы, черт подери, думали? Гарри что-то пробормотал в ответ. — Простите? — Я сказал, что не хотел никого обидеть. Снейп умолк; на лице у него появилось странное выражение. — Обидеть… Поттер, о чем вы говорите? — Ну, я не знал, что будет хотя бы один торт, не говоря уж о пяти! Так что я уже наелся всем остальным, но потом вы выключили свет и принесли торты… — Да, — медленно проговорил Снейп. — И? — Ну, каждый принес мне по торту, и мне не хотелось, чтобы кто-то решил, будто я выбрал чей-то чужой торт, а не их… — Мерлина ради, Поттер, — со вздохом сказал Снейп. — Вы бы никого не обидели, и, думаю, куда больше встревожили всех тем, что впихнули в себя пять щедро отрезанных кусков калорийного торта. — Я их не отрезал. — Я знаю, но вы, если уж собирались попробовать все, могли бы попросить Молли Уизли отрезать кусок поменьше. — Я… Я не подумал об этом. — Это очевидно. — Почему вы расстроились? — Гарри был в замешательстве. — Вы никогда не скупились, когда готовили для меня. — Разве что по сравнению с вашими родственниками. Не вините меня, если ночью все это запросится обратно. Гарри ссутулился, смущенный до глубины души. Он должен был знать, что не стоит ожидать, будто Снейп поймет. Гарри никогда ничего не принимал как само собой разумеющееся. Как он мог отказаться от чего-либо, если они через столько прошли, чтобы дать ему это? — Так или иначе, — Снейп сменил тему. — Утром я сказал вашей тетке, что ночью вы мне понадобитесь, так что можете остаться. Почему бы вам не отнести подарки наверх? Можете сложить их в свободной комнате.***
Гарри поставил на место последнего деревянного гиппогрифа и отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой. Его одежда была бережно сложена в шкаф. Радио стояло на подоконнике рядом с фигурками. Гарри — с разрешения Снейпа — прикрепил плакаты на стену. Часы пока были на запястье, но перед возвращением к Дурслям он собирался оставить их на тумбочке. Его книги и прочие вещи аккуратно расположились на полках и в ящичках. Запасная комната, показавшаяся Гарри пустой, когда он впервые ее увидел, теперь выглядела обжитой. Обжитой… От одной этой мысли по спине пробежала дрожь, и Гарри делал все возможное, чтобы избавиться от нее. Он не мог позволить себе думать в таком ключе. Он не живет здесь; он всего лишь гость. Снейпу не больно-то хочется, чтобы он ошивался поблизости. Гарри попытался выбросить это из головы, обратив внимание на кое-что другое. Живот болел еще сильнее, и пояс глубоко врезался в него. Он снял джинсы и переоделся в пару пижамных штанов, которые были сейчас куда удобнее, и выбрал одну из подаренных книг. Он только сел на кровать и приступил к первой странице, как от полуоткрытой двери раздался стук: — Поттер? — Да? Снейп толкнул дверь и вошел, держа в руках кружку. — Хорошая книга? — Только начал, — Гарри отложил ее и спросил: — Что это? Снейп протянул ему кружку. Пахло очень необычно, так, как может пахнуть разве что в лаборатории зельевара. Гарри не хотел бы знать, из чего это. — Травяной чай. Для вашего желудка. Пейте медленно. — Спасибо. Гарри, взяв кружку, снова ощутил теплую волну привязанности. Он осторожно отхлебнул — горечь едва не заставила его поперхнуться, но он подавил этот позыв. В миллионный раз он терялся в догадках: как же Снейп к нему относится. Страдать от пищевого отравления — одно дело; от переедания — совсем другое. После той отповеди внизу Гарри был уверен: Снейп решил, что он заслуживает мучений, раз сам навлек их на себя. Или, быть может, Снейп не хотел быть снова разбуженным рвотой. Пока Гарри прихлебывал чай, Снейп оглядел комнату: — Вы… Хорошо тут все расставили. — Спасибо. На миг Гарри показалось, что Снейп собирается сказать что-то еще. Снейп — после, по-видимому, внутренней борьбы — посмотрел на Гарри: — Собираетесь засидеться ночью? — Э-э-э, да. Если вы не против. Снейп кивнул: — Разумеется. Просто проявите благоразумие и ложитесь спать вовремя. У вас был долгий день. Чуть позже я приду и проверю. Гарри согласился: — Хорошо. — Спокойной ночи, Поттер, — Снейп почти уже вышел, когда добавил: — С днем рождения. Гарри улыбнулся. Он прислушивался к шагам Снейпа, пока тот не спустился, и снова взялся за книгу. Он пытался погрузиться в сюжет, который был хорош, но в глубине души продолжал думать: «Обжитая…» «Не будь смешным!» — сказал он себе строго. — «Заведешь такие мысли, только все испортишь». Однако он боялся, что страстное желание этого уже прочно укоренилось в его душе.