В чужой шкуре

— Ааа, что это такое?! — поднял на ноги весь дом визгливый крик с утра пораньше. Он разрушил утреннюю воскресную тишину и многие практически попадали с кровати, а доносился он из комнаты девочек, принадлежал конкретно блондинке, что сейчас была крайне ошарашена и озадачена. — Что ты васквичалась? У тебя же уже два года, как квасные дни календавя бывают, — протирая глаза, пробормотала её сестра Лиза, посмотрев затем на блондинку, что сидела на краю своей постели и, выпучив глаза, глядела на свои приспущенные плавочки. На недавно белой же простыне красовалось замечальное алое пятно. — Какие ещё красные дни календаря? — взвигивающим до сих пор голоском вопрошала она у Лизы. — Иди помойся, пвотечка, — ответила та, зевая и завалилась набок, к сестре спиной. Скрипя зубами, Роза стянула с себя испачканное белье, спустила вниз задравшуюся просторную ночную рубаху и поспешила в ванную. По дороге она столкнулась с Дружком, что нагло улыбался, даже с каким-то высокомерием. Показав ему фигу, Роза скрылась за дверью ванной, скинула с себя одежду, встала под горячие струи душа и, матерясь себе под нос, стала отмываться. — … чтоб я ещё раз послушался Генку, блять… — прошептала Роза, то есть, Дружок в теле Розки.       Тут в дверь постучали, Роза-Дружок дрогнула, но за дверью лишь сказали: — Ты забыла взять — и под дверь просунули что-то. Роза подошла, подняла и не поняла. — Э… а что это? — недоуменно крутя в лапах предмет, спросила она. — Ну ты даешь, Лоза, это же пвокладка, — фыркнула ещё не ушедшая сестрица. — П… прокладка? — у блондинки шерсть встала дыбом. Кто-то прыснул по ту сторону. Роза сразу поняла, кто. Дружок-Роза, кто ж ещё. Вот же стерва… Ну и дикие же эти девчонки. Что за херня с ними происходит регулярно, каждый месяц?!