***
В девять часов утра Хэллоуэя разбудил громкий звон телефона, Фернанда сняла трубку. «Что могло случиться, чёрт возьми? Сколько сейчас времени?», — подумал Митчелл, разбитый изнутри, как старый «бьюик» после аварии. Его глаза выглядели, как стеклянные линзы, наполненные кровью. «Милая комнатка, но утро всё равно паршивое», — пронеслось в гудевшей голове агента, в чьих ушах стоял неприятный звон. — Вставай, нам пора ехать, — из коричневого коридора послышался голос девушки, но сама она не спешила показаться Хэллоуэю на глаза. — А что такое? — поднялся с тёмного дивана Митч. — Дай мне десять минут, и я всё объясню. — Люблю конкретику. Жду тебя опозданий, а не то поставлю на четыре кости, — пошутил бывший штаб-сержант, войдя в роль. Такая же хорошенькая, как и всегда, Вергара уложилась вовремя и появилась во вчерашнем образе. Американец не заметил на ней никаких признаков усталости, от них не осталось и следа. — Я не хотела, чтобы ты меня видел неухоженной. Ты проснулся позже, кстати, — сказала метиска, от которой приятно пахло духами. — Кто звонил? — перешёл к делу Митч, ощутив их аромат. — Габриэль. Он объявил машину Модесто в розыск. И знаешь, её видели в городе. Патрули сообщили о том, что его автомобиль видели на набережной. Не слабо, да? — Да. — Есть предположения, что он прибудет в «штаб». — Странно, — задумался Хэллоуэй. — Они поехали с Гленном вдвоём. Проще ведь изрешетить машину пулями на выезде из города и убить сразу двоих. — Может, им удалось спастись? — Мы не узнаем, пока не найдём его. Гадать можно сколько угодно, но… — Я поняла. А если нам готовят сюрприз? Ловушку? Ты подозревал Модесто в измене. — Тогда я выбью ему мозги. — Нам пригодится подстраховка. — Есть у меня один надёжный человек на примете. Он спас мне жизнь, так что на него можно положиться. И у меня с ним встреча. Проклятье, мы не успеваем! — Тот русский? — Да. ¬- Габриэль позаботился о том, чтобы нам было на чём ездить. Его люди утром оставили нам служебный автомобиль, ключ оставили под ковриком. — А водителя он не дал часом? — Нет. Сказал, что ты водить умеешь, ему дали наводку из Лэнгли. По заданию ЦРУ и моего высшего начальства Габриэль теперь занимается обеспечением наших операций. — Ладно, времени мало. Потом обсудим. Мне нужно умыться. — Ванна вон там. Потом Фернанда взяла ключ из-под коврика, и она вместе с Митчеллом вышла на улицу, где напротив поезда стоял фиолетовый «шевроле импала» модели 1960 года с длинным кузовом купе и приземистыми очертаниями, отчего автомобиль напомнил своим видом Хэллоуэю крокодила. Внутри салона пахло кожей и веяло американским духом. — Я буду говорить тебе, куда ехать, — сказала с довольным видом пассажирка. — Тебе нравится такая лошадка? — Да. У Васкеса хороший вкус. Хоть что-то приятное за это гадское утро, — ответил, заведя мотор, агент ЦРУ. Поездка выдалась недолгой, однако больше времени им пришлось затратить на поиски советского разведчика, затерявшегося где-то посреди набережной. Впрочем, вскоре он нашёлся на мощёной мостовой — человек в голубом пиджаке сидел на расположенной в тени пальм лавочке и любовался видом голубого моря, что сливалось на горизонте вместе с небесами в единое целое. — Ты взяла с собой убийственную сумочку? — спросил Митч, заглушив машину на обочине. — Да, со всеми нужными дамскими принадлежностями, убивающими наповал, — улыбчиво ответила Вергара. — Прикроешь спину. Можешь остаться, если хочешь. — Я русских никогда не видела. — Сейчас увидишь. Боюсь, без меня ты бы никогда не подумала, откуда он на самом деле. Они вышли из «шевроле» и тихо подобрались к сотруднику КГБ, чтобы аккуратно подсесть к нему на белую скамейку. Холодный офицер никак не отреагировал на их появление, словно его подменили на восковую фигуру. — Ола, сеньор, — поздоровался Хэллоуэй. Сонные глаза заокеанского «коллеги» посмотрели налево, в сторону Митчелла. — Да мы его разбудили, — засмеялась метиска, заставив сотрудника КГБ по-доброму улыбнуться. — Не столь важно, — со слабостью в голосе ответил «хороший красный». — Вы опоздали. — А вы проспали, — пошутила Фернанда, смотревшая на советского разведчика с интересом, как на пришельца с другой планеты. — Главное, что мы встретились. Не у одного меня ночка беспокойная выдалась. — Долго объяснять, но нас всех пытались убить вчера, — продолжил уже американец. — Ты хотел пощупать моего шифровальщика? — Помню, что да. — Тогда идём с нами. Нам пригодится твоя помощь. — Всё настолько плохо? Сами не справитесь? Сейчас, дайте мне ещё минутку. Тут так хорошо, что я будто к лавочке прирос. Мне тоже понадобится ваша помощь. — Надеюсь не в том, чтобы помочь вам встать? — последовала новая шутка от Вергары. — Нет, сеньорита. Я не люблю просить о помощи, да ещё и сторонних людей, но проблемы с полицией лишь вы вдвоём можете уладить. — А что случилось? — Мы с моим связным защищали себя, застрелили одного… подосланного убийцу. В общем, либо он нас, либо мы его. — Понятно, я потолкую с местным покровителем. Пора идти, — утвердительно ответил Митчелл, искренне желая помочь человеку, спасшему ему жизнь. Хоть он порой и привык нарушать условия сделки, но сейчас ему хотелось честно вернуть долг. — Ладно, встаю, — с неохотой сказала, поднимаясь на ноги, разведчик из СССР. — Объясните мне, что случилось у вас? По дороге в импровизированный штаб Митчелл ввёл в курс дел советского товарища. У жилого дома им встретился «плимут вэлиант», принадлежавший Гальего, на чьём корпусе не было видно каких-либо повреждений или следов стрельбы. — Возможно, нас поджидают. Мы идём в ловушку, потому будьте на чеку, — говорил в подъезде агент ЦРУ. — Мы с коллегой пойдём в гостиную, а ты осмотри спальню. Потом приглядывай за входом. — Митчелл решил сделать ставку на союзника из КГБ, чьё появление должно было стать сюрпризом для противника. — Постараюсь взять их живыми, — ответил «хамелеон», достав пистолет из-под пиджака. — Главное, выживи. Они того и добивается, чтоб нас всех убить. В мерах защиты я тебя не ограничиваю, — потом американец обратился к Фернанде, шедшей справа от него. — Держись за мной. Когда начнут стрелять, прячься. За метиску Хэллоуэй переживал намного больше, чем за себя или за своего спасителя, который казался Митчу очень опасным противником. От мысли, что нежную девушку могли убить, ему становилось дурно. «Если бы я её оставил, она бы на мои слова наплевала и потащилась с нами», — подумал Митчелл, которому не всегда удавалось совладать с неукротимой латиноамериканкой. Сейчас он был готов закрыть её от пуль своим телом. — Всё сделаю, можешь на меня положиться, — уверенно сказала Фернанда.***
Несколько часов старшему лейтенанту пришлось потратить на обработку раны кубинца и извлечение оттуда пули, после чего ему удалось немного поспать перед тем, как вскочить с кровати и направиться в Санто-Доминго на встречу с американцем. Артемьев дремал на ходу, но был готов к возможному сражению, сняв «беретту» с предохранителя и дослав патрон, словно он уже видел цели. Разведчику оказалось интересно наблюдать за американцем с доминиканкой, причём Василий сразу догадался о том, что они неровно друг к другу дышали: их выдавали взгляды, мимика и поведение. Агент ЦРУ держался холодно, но испытывал к девушке искренние симпатии. «Он женат. Видимо, старается сохранить семью, отвергая её. А при других обстоятельствах ковбой повёл бы себя иначе. Девушка же не похожа на ту пантеру, которую видел Хуан. Её можно назвать вишенкой, цветочком или фиалкой, но никак не хищной кошкой», — подумал офицер, заметивший обручальное кольцо на пальце у американца. В животе заурчало — Артемьев не успел даже позавтракать с утра. Теперь же он хотел быстрее закончить с разоблачением, чтобы после маленькой победы побаловать себя хорошей едой. Конечно, в былые времена ему приходилось голодать в течение нескольких дней, что давалось командиру разведвзвода не слишком просто. Однако офицер смог приноровиться и выполнять боевые задачи с пустым желудком. Но потом Артемьев стал подходить к своему здоровью куда более ответственно, заботясь о пищеварении. «Не хватало ещё язву заработать!» — опасался сотрудник, который работал под прикрытием советского посольства в Мексике. «Янки» открыл чёрную дверь, после чего троица вошла в тёмный коридор, где компаньон из ЦРУ жестом дал команду Артемьеву команду идти вправо, а затем прямо. «С боевой подготовкой у него проблем нет, он привык командовать не на пустом месте», — оценил способности заокеанского агента старший лейтенант, тихо направившись с пистолетом наготове в спальню. — Где Гленн? — послышался преисполненный гневом голос американца из гостиной. — Ты вчера его вёз! На светлой двуспальной кровати, что находилась в маленькой комнате, чьи стены украшали бежевые обои, сидел негр в спортивном костюме, под рукой которого лежал Browning Hi-Power, оснащённый, как заметил офицер Первого главного управления КГБ, самодельным глушителем, словно его создал местный слесарь-умелец с золотыми руками, нашедший себе новое применение. — Ты ещё кто, эскорио? Плевать, — незнакомец успел взять в руки пистолет, пока старший лейтенант наводил оружие на врага. — Брось, быстро! Стреляю на поражение! — ответил почти милицейской формулировкой Василий, ощутив сильное напряжение. Незнакомец почти нажал на спуск, как раздался выстрел из «беретты». «Если противник не выполнил ваше требование, то бейте. Жизнь намного дороже», — Артемьеву вспомнились слова инструктора Федоренко, учившего молодого сотрудника КГБ владению пистолетом и другими видами оружия с узкой специализацией. «Война — не игрушка», — подумал победитель, посмотрев на умиравшего врага, из чьей груди лилась кровь. Алая жидкость обагрила белоснежную простыню. — Ситуация под контролем! — крикнул Василий, дабы оповестить союзников о своей победе и успокоить их. «Мёртв», — он почувствовал неприязнь к самому себе. Убийства никогда не давались ему легко, даже во время тайных операций, когда Василий чаще уничтожал противников руками подчинённых, чем пачкал в крови свои собственные. — Что за чертовщина? — послышался незнакомый уху Артемьева голос. — Это я у тебя должен спросить, урод, — ответил с ненавистью американец. Потом в спальной появилась миловидная метиска, которая сразу же отвернулась, стоило ей завидеть мертвеца. — Простите, сеньорита. Рефлекс, — тяжело сказал боевой офицер, опустив оружие. Сейчас Василий больше хотел бы очутиться на той лавочке на берегу и любоваться морем, засыпая на ней. — Наверное, вам ничего другого не оставалось, — по-доброму ответила она. «Будто ты знаешь, как тяжело убивать людей», — подумал разведчик. — К сожалению, да. Иначе бы… — Я поняла. В гостиной послышались звуки кулачных ударов, за ними последовали толчки. — Куда полез, ублюдок?! Я убью тебя, скотина! За Сагасту, за Люсию! — шипел разъярённый, как стая бешеных собак, американец, которого распирало от гнева. — Не спеши, босс, — донёсся насмешливый ответ шифровальщика. Артемьев с девушкой быстро прибежали в гостиную, где взбешённый «гринго» повалил на пол крупного мулата в поло. Офицер сразу обратил внимание на лежавший на подоконнике под прикрытием занавески револьвер. — Я убью тебя, предатель! — кричал агент ЦРУ. Казалось, будто ругательства слышались не изо рта человека, а доносились из пасти ужасного демона. — Получи, обезьяна! Он нанёс серию кулачных ударов по лицу противника, разбив тому губу с такой лёгкостью, словно «ковбой» подобными делами занимался каждое утро перед завтраком. — Убьёшь меня — ничего не узнаешь, — прохрипел в ответ избитый мулат, сдерживая крик, рвавшийся из его груди. — Плевать, сволочь! Мы выйдем на других! Либо рассказывай, либо умирай! — прорычал сотрудник ЦРУ, на чьём лице застыло очень свирепое выражение. Артемьев же спокойно взял с подоконника «кольт миротворец», а потом остановился. «А он умеет драться. Не удивлюсь, если империалист занимается боксом или борьбой», — старший лейтенант высоко оценил боевые навыки американца. Сам Василий владел приёмами рукопашного боя неважно, больше полагаясь на огнестрельное оружие или нож, чем на свои кулаки и ноги. — Как скажешь, — согласился двойной агент, сплюнувший кровь на ковёр. «Янки» дал ему встать, но потом взял его на прицел «Смит и Вессона Виктори». — Они завербовали меня в конце прошлого года, предложили столько бабок, сколько вашим толстосумам даже не снилось. Далее предатель рассказал им о том, как он передавал информацию «третьей силе», вёл радиоигру, заманивая некоторых разведчиков в ловушки, и докладывал противнику о перемещениях следственной группы. — С Гленном мы вчера расправились за городом. Тот парень высадил в голову сопляка целых две пули для гарантии. Потом кровищу пришлось очень долго оттирать, — цинично говорил шифровальщик, вызвав ненависть к себе даже у доброй сердцем девушки. — Езжай она со мной, то и её бы тоже пристрелили, как собаку. — Ну ты и гнида, — не выдержал американец и выругался. Метиска была шокирована рассказом мулата и молчала. «У него есть личные счёты к третьей стороне. Не стал бы он пылать гневом просто так при раскрытии крота», — задумался Василий, следя за лицом временного союзника. — Те люди вас всех решили убить. А тех, кому повезло, мы должны были добить здесь. Я отвлекал, а он напал бы из засады. Но ты, каброн, испортил наш план, — предатель ненадолго обратился к Артемьеву. — Ещё хоть раз огрызнёшься, и я прострелю тебе сначала коленки, а потом оторву пулей яйца. Кто те люди? — ответил угрозой агент ЦРУ, готовый убить мулата в любой момент. — Я не знаю. Они никогда мне о себе не рассказывали, только платили и приказывали. — Уверен? На кону стоит твоя никчёмная жизнь. — Уверен, босс. — С кем ты контактировал? — спросил старший лейтенант, решив узнать главное. — С девушкой, когда занялся вами. Виделся с ней пару раз, чаще отсылал сообщения по передатчику или звонил по телефону. «Девушка? Уж не она ли?» — новый поворот расследование заинтриговал офицера КГБ. — Как она выглядела? — Они убьют меня, если я их сдам, — уклонился от ответа связист. — Они и так тебя убьют за то, что ты попался. — Она стерва. Важная хищница. Я таких роскошных волос ни разу не видел до встречи с ней. — Какой цвет? — Что? — Отвечай на вопрос, — пригрозил сотрудник ЦРУ. — Светло-коричневый. — Оттенок обжигающий? — задал новый вопрос Василий, нащупав нужное направление. Коллеги посмотрели на него с удивлением. — Си. — Опиши её. «Хищница, всё совпадает», — довольно подумал советский разведчик, который теперь знал кого ему стоило искать. — Как выглядел тот парень, с коим ты работал? — последовал новый вопрос от Артемьева после того, как мулат описал приметы девушки с богатым волосом. — Средний рост, бандитская рожа. Увидите его, ни с кем не спутаете. — Частота передатчика? Где центр связи? Двойной агент ответил только на первую часть вопроса: — Не знаю, я настраивался на их волну и слал сообщения. Или же ждал весточки от них в установленное время эфира. У меня хватало всяких приёмников и передатчиков. Прибыла полиция, потом началось разбирательство, в ходе которого коллеги Артемьева потревожили своего покровителя. Ему пришлось выручить их. Когда стражи порядка уехали с трупом и арестовали по обвинению в шпионаже и пособничестве террористам связиста, Василий решил получить ответы на новые вопросы: — Ты им мстишь? Я слышал, как ты называл фамилию и имя тех, кого уже нет с нами. Убийством предателя мертвых ты бы не вернул. Девушку в перемене агента ЦРУ тоже заинтересовали, отчего она прислушалась к разговору двух разведчиков. — Я подозревал гада, но отпустил вчера нашего парня с ним. А потом его убили, — тяжело сказал американец, еле справляясь со своими эмоциями. — Я мог бы спасти его, но я не спас. Не спас. — Но ты и упоминал и других людей. — Их убили раньше. И меня пытались, но не вышло, — разведчик начал успокаиваться, после чего он почувствовал опустошение, о чём говорило его лицо. — Месть бы нам ничего не дала. Так у нас хоть есть пара зацепок и конкретная подозреваемая.