Мой ненавистный босс

      Согласно закону подлости, выходные имеют свойство незаметно пролетать и неожиданно заканчиваться, неотвратимо приближая наступление рабочей недели. После чего будни начинают тянуться с черепашьей скоростью. Сквозь боль и уныние, безнадёгу и отчаяние, ты молишь своих богов лишь об одном: «Господи, поскорей бы пятница». Когда, наконец, последний трудовой день вступает в своё законное властвование, жизнь перестаёт казаться такой уж бренной, и ты начинаешь ощущать невероятный подъём духа, прилив сил, запал, которого должно хватить на то, чтобы, как минимум, горы свернуть. В этом и кроется тайный смысл цикличного бытия рядового сотрудника компании «Квон и Сон».       Пятница этой недели, впрочем, как и все предыдущие до неё, начиналась согласно одного и того же сценария: вечно недовольный господин Квон выслушивал расписание на сегодня, отчёт по которому я обязана была рапортовать ему каждое утро. Его руки были сцеплены перед лицом в замок, указательные пальцы потирали переносицу, глаза прикрыты, а губы сжаты в тонкую полоску, означающую абсолютное отсутствие настроения. Не знаю, какая муха его укусила, но это было его обычное состояние, отличающееся лишь большей или меньшей степенью интенсивности. Нетерпеливо выслушав меня до конца, он хрустнул позвонками шеи и вставил свои замечания насчёт безупречного графика, который я составляла, между прочим, учитывая его же прихоти.       — Чьей бредовой идеей было назначить встречу в «Pierre»? — господин Квон повёл бровью, перелистывая страницы глянцевого «Hotel Magazine».       — Вашей, сэр, — меня одновременно разбирало от рвущегося наружу смешка и холодило цыпками от собственной смелости. — Вы планировали изучить меню молекулярной французской кухни за обсуждением деловых вопросов. Я чётко помню, как Вы это упоминали. Господин… эээ… месье Фредерик уже оповещён о Вашем появлении. Если мы откажемся, это будет расценено как оскорбление, сэр.       — Разумеется. Я вспомнил. Надеюсь, там подают что-то помимо лягушек, у меня от них несварение. Индивидуальная непереносимость, — брезгливый изгиб губ.       — Будем надеяться, что Вы не разочаруетесь, сэр, и шеф-повар учтёт все Ваши пожелания, — приветливо продолжаю диалог, мысленно взывая к богам еды, чтобы все блюда, без исключения, были основаны на лягушачьем мясе.       В слегка сыром от увлажнителя воздухе повисает молчание. Стою на безопасном расстоянии от его стола в добрых пяти-шести шагах. Стараюсь не пересекаться с ним взглядом, рассматривая живописную панораму Сеула за спинкой его кресла. Сдвигаю свой объектив чуть левее и натыкаюсь на безразличный холод его глаз-убийц. Господин Квон пристально смотрит на меня исподлобья, вращая авторучку, зажатую меж пальцев.       — Тебе чего, Хо?       — Ничего, господин Квон. Я жду указаний, — на миллисекунду мне показалось, что его губы исказились в зловещей ухмылке. В то же время, в том, что он пытался подавить какую-то неизвестную мне доселе эмоцию, не было сомнений.       — Сегодня прилетает Нана. Как я предполагаю, она обязательно сунет свой нос сюда. Твоя задача: ни под каким предлогом не пускать её. Я не хочу её ни видеть, ни слышать. По крайней мере сейчас. Усекла? — мой босс вальяжно расположился в кресле, закинув ногу на ногу. Из-под брючины показался высокий тёмно-малиновый носок. Стильно, что тут скажешь.       — Слушаюсь, сэр. Я сделаю всё возможное, — слегка склоняю голову — позиция, означающая, что разговор близится к своему логическому завершению. Тиран изъявил свои желания, а раб готов их исполнять.       — Ступай работать, — господин Квон мотнул своим острым подбородком, указав на дверь позади меня, а затем его лицо скрылось из поля зрения, за взятым в руки журналом.       Комацу Нана — невеста господина Квона. Но фактически он её себе не выбирал. Этот брак был угоден родителям обоих «золотых» наследничков. Поэтому фальшивые возлюбленные крутили романы на стороне в тайне друг от друга, и довольно нечасто сходились в одной точке, поскольку мистер Квон находился в Сеуле, а госпожа Нана — в Токио. Однако, их совместное будущее было перечёркнуто в один момент, когда интрижка Комацу-сан с сыном главы одного из влиятельнейших кланов якудза была предана гласности. Для моего босса узнать такое от третьих лиц было сродни публичному унижению, свои-то потрахушки он умело скрывал, затыкая деньгами алчные рты его любовниц. Не дожидаясь официального расторжения помолвки, господин Квон оборвал все связи с распутной невестой, поэтому все были на иголках от одной только мысли, что она явится сюда для разбора полётов.       Покинув офис огнедышащего шефа, я занялась своими рутинными обязанностями: отправила несколько электронных писем в финансовый отдел, юридический (господин Ли был номером один в моих почтовых закладках), а также детишкам из Гонконга (так мистер Квон называл наши филиалы и представительства). Покончив с наиболее важными поручениями, я взялась за те, которые могли подождать, направившись к копировальному аппарату со стопкой документов. Помимо меня в приёмной ещё находились До Хви, которая хлопотала у кофемашины, готовя капучино для своего босса, и непосредственно Его Прекрасие Наследник Сеульского Трона — господин Сон, увлечённый прохождением очередного уровня гоночной игры на портативной приставке. Мистер Мино сидел, свесив ноги с секретарского стола, вопреки требованиям приличия, и с азартом тинейджера нажимал на кнопки, комментируя каждую из своих фантастических побед.       — Ты уверена в том, что это лицензионная версия? — оторвавшись от игры на пару секунд, господин Сон повертел в руках корпус приставки. — Почему уровни так легко даются? Где засады и непроходимые препятствия? На коробке точно не было пометки «6+»?       До Хви закатила глаза, отвлекаясь от капучино, который внешне больше смахивал на какао, ибо, увлекшись размешиванием, она растворила молочную пенку.       — Вы издеваетесь, мистер Сон? Мужчинам вождение даётся заведомо легче. Я же купила эту игрушку, чтобы потренироваться в сложных манёврах и, наконец, сдать чёртов экзамен. Чем смеяться, лучше бы показали как правильно…       — А ты разве на курсах экстремального вождения? — глупость ассистентки потешала мистера Мино. Он растянул губы в улыбке, обнажая жемчужный ряд зубов, и встретился со мной взглядом. Я поспешно опустила глаза, подавляя лыбу. — Бери пример с Хо. У неё нет своего авто, потому что она заботится о жизнях окружающих. Даёшь бой дорожному кретинизму!       — Так мило с Вашей стороны рекомендовать меня в качестве эталона идиотизма, — сардонически парировала я. — Вы просто душка, господин Сон, — перевернув копии отпечатанной стороной вниз, я сунула их обратно в лоток для повторной прокатки.       — Да ладно тебе обижаться. Между прочим, это был комплимент, — босс До Хви покосился на меня, проверяя не в претензии ли я. Получив мою отмашку, он расслаблено расправил плечи. — Просто «женщина» и «рулевой механизм» — это как «горилла» и «лаптоп». Честное слово, метро и общественный транспорт придумали спецом для вас.       Пока мы втроём спорили о равноправии и дискриминации по половому признаку, приёмную посетило грозовое облако тщедушного телосложения на длинных ногах, и я почувствовала, как дождевые тучи сгущаются над моей головой. Комацу Нана — эфемерное создание на 12-тисантиметровых шпильках с густой чёлкой по самые глаза стремительно выбежала из лифта и, преодолев расстояние с изяществом гепарда, хлопнула дверью офиса господина Квона. Прямо перед моим носом. Я даже не успела ничего предпринять. Мне оставалось только растерянно моргать, подобно механической кукле, разводить руками и вдыхать шлейф аромата её божественно изысканных духов.       — Это нехорошо, — я замотала головой, будто пытаясь стряхнуть с себя остатки ночного кошмара. Промазав мимо кнопки непослушным пальцем, я пустила на печать две сотни экземпляров вместо двадцати. — Что теперь будет…       — Успокойся, Хо, — мистер Сон отложил приставку в сторону. Молча забрав из рук До Хви своё какао-капучино, он устроился в моём кресле. — Пускай эти двое, наконец, порвут друг с другом раз и навсегда. Иначе это дерьмо будет длиться вечно.       — Вы, безусловно правы, но.., — моё внимание внезапно переключилось на появившегося в дверях господина Ли, который ритмичной походкой направлялся в секретарскую.       — Привет, Хо! — белозубая ухмылка, наглые глаза. Подмигнул. Он только что мне подмигнул. — Могу я попасть к твоему шефу?       — Н-нет, — я заупрямилась, отрицательно качая головой. — Ни в коем разе. Он сегодня не в настроении. У нас тут… у всех сейчас будут неприятности. Спасайтесь, пока можете, — я аккуратно положила руки по обе стороны его плеч и развернула к выходу. — Советую, как другу. Найдите другое время для посещения. Я наберу Вам, когда всё утрясётся.       Откровенно не понимая, что происходит, озадаченный Сын Хён без сопротивления покидал ассистентскую, то и дело оборачиваясь на господина Мино, которого веселила вся эта ситуация, и спрятавшуюся за компьютером напуганную До Хви. Даже с ним мне удалось совладать, а с ней не справилась. Нас всех сегодня рассчитают к чертям собачьим!       Мы, будто заговорщики, долго прислушивались к тому, что происходило за закрытой дверью, и переводили недоумевающие взгляды друг на друга. Истошные истеричные выкрики явно принадлежали госпоже Нане, однако, ответных огненных всполохов было не слыхать, или же они попросту не долетали до уха в силу недосягаемости. Надо отдать им должное, интригу они выдержали по всем канонам. Когда с ссорой было покончено, Комацу-сан униженная и оскорблённая вылетела из кабинета мистера Квона, утирая наманикюренными пальчиками кристальные слезинки. Приёмная погрузилась в гробовую тишину, точно перед бурей. Её разорвал господин Сон.       — Спорим, братец сейчас в двери ломанётся? — он сделал большой глоток капучино, переводя глаза то на меня, то на свою секретаршу. — Эй, дамы, вы в игре?       — Ставлю на то, что мистер Квон побежит за ней, — первой отозвалась До Хви. Достав из сумочки маникюрную пилочку, она принялась устранять видимый одной лишь ей изъян безупречных, на мой непрофессиональный взгляд, ноготков. — Госпожа Нана такая красивая, стильная. Сама сделала себе имя. Упустить её из-за каких-то там слухов… было бы непозволительной расточительностью.       — Принято. А ты сечёшь, До Хви! Надо будут выписать тебе разовую премию, — этим невозможным шутником — мистером Мино — кажется, завладел азарт. — Ну, а ты что скажешь, Хо?       — Не выйдет он. Что я, своего босса что ли не знаю? — меня вдруг одолело хладнокровное безразличие. Мне было всё равно. Даже на то, что из ксерокса выходила сто четвёртая копия документа. Даже на то, что в лотке заканчивается бумага. Даже на то, что меня, возможно, уволят. — Он никогда не станет гнаться за призраками прошлого. Он не прощает предательства.       — Значит, по-твоему он не выйдет? — господин Сон прищурил левый глаз и хлопнул по столу рукой, заставив нас с До Хви подпрыгнуть со своих мест. — Ставки сделаны. Ставок больше нет, — покинув кресло, он обогнул моё рабочее место и нажал на копировальном аппарате клавишу «STOP», прервав печать. В воздухе сильно пахло краской из картриджа. — Спорим на обед. Проигравший платит.       Мы терпеливо выжидали, гипнотизируя дверную ручку. Спустя вечность, она повернулась. Господин Квон с присущим ему презрением ко всему окружающему вышел, запахивая расстёгнутый пиджак. Молча одарив каждого из нас порцией своего равнодушия, он пересёк приёмную и скрылся где-то в фойе.       — Хо? — очнулась я только после того, как мистер Сон помахал ладонью перед моим носом. — Проснись и пой. Ты продула.       — Он ведь не за ней погнался. Куда он направился… здесь могут быть сотни вариантов, — я сконфуженно заправила прядь волос за ухо и скользнула к себе за стол, увиливая от ответственности.       — Просто признай своё поражение. Условием спора было то, что он выйдет и только. Тебя так легко обставить, Хо, — босс Мино скомкал одноразовый стаканчик и отправил его в мусорное ведро. Я поймала себя на откровенном разглядывании его телодвижений. Кажется, это случается со мной всё чаще… сегодня.       Я подняла телефонную трубку, набрала знакомый номер из порядком потрёпанной брошюры, и приветливый голос на том конце провода ответил мне: Доброго дня! «Noodle Box». Вы готовы сделать заказ?       — Да. На три персоны, пожалуйста…       Ближе к обеденному времени, но, впрочем, как всегда с опозданием в добрую четверть часа в приёмной появился он — доставщик из китайской закусочной напротив. Поскольку они предлагали доступные бизнес-ланчи, предоставляли скидки корпоративным клиентам и еда всегда была качественной, а главное не столь острой, как корейская кухня, мы довольно часто пользовались их услугами.       Надпись на бейджике посыльного гласила «Зико». Никто не знал его настоящего имени, для всех он был просто Зико, Зикарь, Зик. Просто вечно жующий жвачку нахальной внешности парень, одетый в мешковатую рэперскую одежду размера оверсайз. В дополнение, безусловно, шла вся атрибутика: выбритая бровь, кольца в ушах, кепка под капюшоном, а также всяческие цепи, прищепки и прочий мусор. Обведя глазами пресный офисный мир, от которого он был так далёк, Зико перекатил резинку с одного жевательного ряда на другой, демонстрируя всем содержимое своего рта:       — Здаров, мертвяки. Кто заказывал фунчозу с овощами, собу с курицей и удон с морскими гадами? Вот оно — всё здешечки, у меня в сумке, — зачитав заказ с чека, он проводил недвусмысленным взглядом молоденькую стажёрку из отдела стратегического планирования.       Окончив телефонный разговор по работе, я посеменила на каблуках в холл, покуда бедовый доставщик не успел растрепать всем пикантные детали моего заказа.       — Болван, — он получил от меня по репе. — Нельзя быть немного скромнее? Ты в приличном месте, — я сунулась в пакет, проверяя содержимое на соответствие. Из-за обилия заказов, они частенько допускали ошибки. Но всегда исправлялись, если на то была необходимость.       — Ай! У меня перелом черепа… Так это ты столько хавчика заказала? Куда в тебя влазит? — наглец беспардонно окинул меня похабным взором, задержавшись в области филейных участков.       — Как всегда пошлишь, мерзопакость? — без намёка на какие-либо притязания я расцвела в улыбке, глядя в бесстыжие глаза этого циника. Это было что-то вроде ставшей уже традицией дружеской игры без обиняков, заключавшейся во взаимных подколках.       — Я тоже рад тебя видеть, Хо, — Зико просиял своим оскалом. Нижняя губа его была настолько увесистой, что по закону гравитации взору собеседника открывался весь идеальный нижний ряд зубов. — Ты выглядишь живее остальных. И пахнешь лучше. Когда мы уже сходим куда-нибудь?       — У меня совершенно нет свободного времени, ты же знаешь, — я протянула ему 23 000 вон за комплексный обед. — Вот. Сдачи не надо.       — Помнишь ты обещала мне поцелуй? Может заплатишь авансом? — он свёл брови вместе и состроил такую многострадальную рожицу, что мало кто смог бы устоять. Кроме меня, естественно.       — Может начнёшь являться вовремя? — уклончиво ответила я. — Из-за тебя мой обеденный перерыв сократился на 20 минут. А ведь ваше кафе в пяти минутах ходьбы.       — В следующий раз рисовые пирожные за мой счёт, оки доки? — этот подлец за пять лет нашего знакомства выучил мои гастрономические слабости.       — А вот это уже вполне себе деловой подход. Я подумаю над твоим предложением, — снимая утренний стресс посредством расслабляющего смеха и ни к чему не обязывающего флирта, я подтолкнула Зико к лифту.       Прежде, чем серый скоростной подъёмник поглотил моего приятеля, он успел послать мне воздушный поцелуй и соорудить какую-то козу из пальцев или что там обычно показывают жестами приверженцы рэп направления. Я сделала ответный ход, поймав импровизированный пас, и сунула его в несуществующий карман. В этот долбаный момент господин Квон выруливал из лобби для курящих, по сему разыгранная меж нами жалкая сценка не утаилась от его пристального взгляда. Направляясь к себе, он тормознул и мою шею на пáру с кончиком уха опалило его горячее дыхание:       — На работе мы что делаем? Работаем, Хо. Уже второй промах за сегодня. Ты в шаге от безработицы.       — Простите, сэр. Такого больше не повторится, — я обернулась и поклонилась за провинность, подняв голову только после того, как его начищенные до зеркального блеска туфли скрылись из поля зрения.       Экий же козёл.       Проставляться перед победившими в споре у нас было заведено на 63-ем — последнем этаже. Там располагался местный ресторанчик смешанной азиатско-европейской кухни, но его главной достопримечательностью была терраса под открытым небом, открывавшая взору посетителей Сеул с высоты птичьего полёта. В обычные дни на такой вышине было достаточно ветрено, в особо же жаркие деньки, какой выдался сегодня (отметка термометра плавно переползала за +32o) здесь было просто хорошо. Я захватила с собой ручной мини-вентилятор на случай невыносимой духоты и не ошиблась: воздух визуально ощущался и плавился на глазах. Установив его так, чтобы дуло на всех троих, мы, наконец, расположились за столиком, который выбрал господин Мино, и принялись праздновать мой проигрыш.       Каким бы странным это не казалось, мистер Мино был в доску своим, не смотря на пропасть, разделявшую нас. И если бы не тот факт, что я была в подчинении у его кузена, родись я в другой жизни — я непременно приударила бы за ним. В нём было всё, что я ценила в мужчинах: в меру юморист, терпимый, целеустремлённый, открытый. И это не говоря о его внешних безукоризненных данных. Да, они были похожи с мистером Квоном, чувствовалась породистость, но индивидуальность каждого всё же брала верх над родственностью. Глаза этих мужчин были абсолютно разными. В то время, как от драконьего взгляда Квона веяло холодом, под проницательным взором господина Мино можно было воспламениться и сгореть, точно фитилёк. Вот и сейчас он со своей детской непосредственностью, палочками хватанул у меня из коробки кальмара, эстетично прожевал его, и одарил нас с До Хви такой обезоруживающей улыбкой, что в животе у меня зашевелился весь отправленный туда ранее удон. Или это всё же был не он… Оставшееся время, отведённое на обед, мистер Сон любовался Сеульскими видами, ослабив галстук. А я украдкой любовалась им, таким близким и одновременно недосягаемым.       Когда рабочий день подошёл к концу, а вместе с ним и трудовая неделя, я, выжатая точно лимон, не ощущающая ног, опустошённая, но всё ещё подающая признаки жизни, взяла такси и плюхнулась туда сию же секунду, как только оно подъехало.       — Куда прикажете ехать, госпожа? — глядя в салонное зеркало заднего вида вопросил меня приветливый водитель.       — Домой, — вымученная, но, по-прежнему не унывающая, ответила я.