Мой ненавистный босс

      Когда меня просят определиться с тем, чем я всё-таки собираюсь заняться в выходные: напиться, оторваться или найти приключения на свою задницу — я всегда отмахиваюсь, широко скалюсь в улыбке и отвечаю: «Пожалуй, всем сразу!». И это вовсе не обман, просто понятия о развлечениях сугубо индивидуальны. Напиваться я особо не люблю, разве только чтобы чуточку расслабиться до того состояния, когда начинает клонить в сон. Обычно со мной такое случается уже после первого бокала. Поэтому в то время, когда веселящаяся компания продолжает нарезаться до дуриков, я ухожу куда-нибудь подальше в тихую комнатку и кимарю до тех пор, пока моё отсутствие не обнаружат. В отрыве я столь же не сильна. Танцевать до упаду это не про меня. Пара танцев для меня уже целое испытание. Энергичный. Медленный. А дальше все движения повторяются и интерес снижается. Не вижу смысла продолжать. Что же касается поиска приключений, здесь палка о двух концах. Я, конечно, не святая и у меня случались редкие влюблённости (это было в глубокой юности, а значит давно и неправда), но в то же время я слишком много думаю о последствиях: а надо ли оно мне? Встречи, переживания, подозрения, разрывы, слёзы. Куда проще отгородиться от всего этого и быть в полной гармонии с самой собой. Поэтому самая оптимальная пятничная схема досуга для меня это: поедание конфет перед экраном телевизора за просмотром какой-нибудь познавательной дичи вроде… «Жизнь приматов в неволе и дикой природе».       Сегодняшние конфетки с коньяком. Не то, чтобы я пристрастилась, в конце концов, процент содержания алкоголя там слишком мал, однако, вкус чувствуется, и это своего рода некий эффект плацебо: вроде как пьёшь, но, в то же время, не хмелеешь. Язык щиплет и обжигает. Я перевернула коробку и посмотрела на срок годности: свежайшие. Оторвав попу от дивана, я решилась-таки примерить недавно купленное платье, о чём помышляла ещё днём. И как это обычно бывает со мной: крутясь перед зеркалом я нашла в нём кучу недостатков (будь она неладна — моя самооценка), и впала в необратимое разочарование. Этот крупный белый горох на чёрном фоне привлекательно смотрелся на манекене, но как я могла забыть о том, что я не столь же изящна, как пластиковый истукан с модельными габаритами. Я видела в отражении вульгарную дамочку 29-ти лет от роду с обтянутыми округлыми бёдрами и пышной грудью, да ещё этот V-образный запах выставлял всё напоказ.       — Я назову тебя «Last Chance». Только попробуй не подыграть мне — порежу тебя на тряпки, — крутанувшись у зеркала в последний разок, я отправила в рот очередную коньячно-карамельную сладость.       Набрав в поисковой строке YouTUBE: «способы укладки каре в домашних условиях», я приступила к детальному изучению парикмахерских умений. Остановившись на подходящем канале с хорошенькой азиатской блогершей, дающей действительно дельные советы касательно причёсок, я принялась ваять завитки на своей голове при помощи стайлера, чётко следуя видео инструкции. После неисчислимого количества провальных попыток создать подобие волны из непослушных прямых волос, у меня начало получаться, и я почувствовала себя победительницей по жизни. У меня всегда так: без усилий ничего не получается, если же подойти к решению проблемы с максимальным старанием, глядишь — чего-то да добьёшься. Результат я оценила на 7 баллов из 10 и подписалась на её канал. В следующем видео она обещала научить правильно высушивать менее объёмную часть, чтобы прядь не закручивалась в ненужную сторону.       Внезапная вибрация мобильного напугала меня, и я привычным жестом схватилась за грудь. Я очень устаю от постоянно разрывающегося звонками телефона на работе, поэтому дома предпочитаю беззвучный режим, но вот такие моменты, как правило, всегда полны эффекта неожиданности. Смотрю на переливающийся холодной радужной палитрой дисплей и сердце набирает ритм. Звонит «Босс». Не хочу брать трубку. У меня законный выходной! Мало ли чем я сейчас занята? Может быть я… занимаюсь любовью со своим парнем в душе, куда телефон обычно не берут. Или… я застряла в лифте и отдаю себя случайному встречному, а сеть не ловит. Чёрт, почему все мои отговорки основаны на эротических фантазиях? Закусив губу, после недолгих раздумий всё же нажимаю «Принять вызов». Если не возьму, придётся потом перезванивать, а это для меня уже сродни героизму.       — Алло?       — … Хо? — всё, что я сумела разобрать из бессвязной возни по ту сторону «провода». Ну естественно это я, ты же мой номер набирал, придурок.       — Мистер Квон? Простите, ничего не слышно…       — Я говорю: чего так долго трубку берёшь? — теперь он подтянул разговорный динамик к самому рту, что я чудом не оглохла.       — Я… телефон был в сумочке. Не сразу нашла его.       — Все вы, бабы, одинаковые. Покупаете свои дурацкие сумки… запихиваете туда пол квартиры, ик… а потом ни черта не можете в них отыскать, — боже, он что, пьян? Язык уже не верен ему. Заплетается что есть мóчи.       — Господин Квон, у вас что-нибудь случилось?       — Я уволил своего водителя… Как его звали? Такая… редкая фамилия… — на заднем фоне слышится шум незнакомых голосов.       — Ким, сэр.       — Ха, точно Ким, — мой босс смеётся. Готова отдать всё, чтобы взглянуть на это хоть одним глазком. — Хо… забери меня? Я нахожусь в… Хён, не скажешь где я? — здесь он обращался явно не ко мне. Надрался до такой степени, что не понимает где находится. За что мне это? — … в Каннам. «Bulldog Pub». Собачки… Вуф.       — Мистер Квон, никуда не уходите. Слышите? Я скоро буду.       Быстро стенографирую название паба в блокнот и отрываю страницу от скрепляющей его пружинки. На автомате выключаю утюжок для волос, закрываю крышку ноутбука, несусь в прихожую, на секунду задерживаясь у зеркала. Нет времени переодеваться, и так сойдёт! Прячу несрезанный лейбл от нового платья за шиворот и напяливаю кеды. Взмахиваю гривой с завитками, создавая искусственную небрежность и вылетаю из квартиры, перескакивая через ступеньку. Хорошо, что не надела туфли, на каблуках бы я далеко не убежала. Выбегаю из подъездного холла и ловлю первое подвернувшееся такси.

***

      Я попросила водителя задержаться, посулив ему достойную плату за оказанную помощь. В конце концов, не на себе же я потащу шефа. Тем более я ещё толком ничего не знаю о степени его кондиции, поэтому лучше заручиться поддержкой хорошего человека.       Захожу внутрь паба, вцепившись в сумочку, точно в спасательный круг. Ожидаю увидеть мутный народ, бесцельно слоняющийся под действием каких-либо запрещённых веществ, но нет, здесь всё прилично. Из колонок доносятся звуки популярной в прошлом, но подзабытой ныне мелодии в современной аранжировке, что важно: уровень громкости — умеренный; вдоль зала снуют официанты, исполняющие заказы своих привередливых клиентов, все, как один в безупречной форме; в зоне, где, должно быть, исполняется живая музыка, настраиваются оркестранты, солист бэнда проверяет микрофон, стуча по его корпусу пальцем.       Натыкаюсь глазами на человека за барной стойкой. Он держит в руке «рокс» и вытирает его полотенцем, перекинутым через плечо, кроме того, он буравит меня взглядом. Стоически выдерживаю его взор на себе на протяжении жалких пяти-шести секунд и сдаюсь, отворачиваясь. Боковым зрением улавливаю движение и возвращаюсь к точке отсчёта — бармен подзывает меня рукой, кивая подбородком на объект по ту сторону стойки.       Идентифицирую своего босса. Господин Квон сидит на высоком барном стуле, уронив голову на распростёртые перед ним руки, пальцы правой кисти крепко сжимают опустошённый стакан. Язычок его галстука виднеется из кармана пиджака. Хорошо, что он не успел повязать его вокруг головы. Боже ты мой, неужто он так накачался виски, переживая разрыв с этой вертихвосткой Комацу? Оно мне неведомо, однако, делаю для себя промежуточный вывод: мистер Квон — ранимая личность, скрывающаяся под маской тирании и сейчас он донельзя пьян.       — Ваше «тело»? — не отрываясь от механического процесса протирания бармен хмыкает в сторону моего шефа. Уголки его глаз затягиваются плутовскими морщинками. — Вы же Хо? Чжи Ён сказал, чтобы я передал его в руки… цитирую дословно: «маленькой грудастой рыжеволосой девице с большими амбициями». Вы, по крайней мере, по внешним описаниям подходите.       — М-моё, — неуверенно киваю. Грудастой и маленькой, значит? Не вижу смысла опровергать, тем более, есть ли чужому человеку дело до того, кем мы друг другу приходимся? Постукиваю шефа по плечу, пытаясь вывести его из состояния трупного окоченения. — Он… заплатил вам за всё, что вылакал здесь?       — О да, не беспокойтесь. Чжи Ён с его чёрной безлимитной картой — наш VIP-клиент, — человек за стойкой фарисейски улыбается и берётся за шейкер, сливая в него какой-то безумный микс из алкоголя.       — Господин Квон? Эээй. Пожалуйста, проснитесь, — тыркаю босса за плечи. Безуспешно. В движение приходят только его руки, разум же пребывает в отключке. — Ай, почему я? Мистер Квон! — без особой осторожности хлопаю его по щекам. А что? Я давно мечтала об этом. Процесс пошёл! Он бессознательно садится, глядя «плескающимися в виски» зрачками прямо перед собой, и следом подпирает лоб ладонью выпустив, наконец, стакан. Его волосы в полнейшем беспорядке падают на руки и глаза.       — Может сказать ему… что у него квартира сгорела? — «добрый» бармен пытается оказать мне медвежью услугу, наблюдая за моими трогательно-ничтожными попытками привести шефа в чувства.       — Боюсь, что человека, ворочающего миллиардами, это происшествие не особо огорчит, — фальшиво улыбаюсь, давая понять этому умнику, что его комментарии излишни. Залажу пальцами под ворот рубашки босса и щипаю его за шею, эдак проворачивая кожу. — Подъём, шеф!       Мой метод срабатывает! Босс резко очухивается и поводит плечами от дискомфорта, потирая место щипка. Он, поморщившись, ловит меня взглядом, но, кажется, я всё ещё вне фокуса.       — Хо… ты спятила что ли? — узнал. Да неужели? — И ты туда же… втыкаешь нож в спину… делаешь мне больно…       — Да разве ж это боль, сэр? — наивно хлопаю глазами. — Комариный укус же. Ну, давайте я подую, — чтобы загладить вину, дую на покрасневшее место. Лишь бы синяка не было, а там уже дело за малым. Босс оттопыривает нижнюю губу, словно ребёнок. Хах, мне даже жаль его. Умора.       — Хён… это мой лучший сотрудник, — кажется, у него окончательно наступила фаза бодрствования и, как и всех в доску пьяных, его развезло на трындёж. — Самый от… ик… ветственный секретарь. Понимает меня с полуслова. Вот скажи, Хо… знаешь чего я сейчас хочу?..       — Сходить по малой нужде, мистер Квон. Вы же столько выпили! — закидываю его руку себе на загривок и стаскиваю его «туловище» со стула. Чёрт, а он тяжёлый. — Поедемте домой. Уже поздно. Бар закрывается.       Мы на пару с шефом еле доковыляли до такси, где дяденька-шофёр взял инициативу на себя и помог нам залезть в салон. После утомительной игры в «вопрос-ответ», выяснилось, что мой начальник живёт у набережной Ханган, на острове Ёыйдо, куда мы и помчались по почти что пустым дорогам. На одном из крутых поворотов голова спящего господина Квона упала мне на плечо, и он сладко засопел мне в ухо, точно младенец, за тем лишь исключением, что выхлоп его был просто невозможен! Больше всего меня тревожило то, как бы его не вывернуло на меня, поэтому я побеспокоилась о том, чтобы окно с его стороны было открыто.       Добравшись до назначенного пункта, мы остановились у зеркальной многоэтажки с просторным вестибюлем. Я отпустила водителя по той причине, что не могла знать сколько у меня на всё уйдёт времени. Расплатившись по тарифу и одарив трудягу щедрыми чаевыми, я вернулась к шатающемуся шефу и, подперев его собой с левого бока, пошагала с ним внутрь.       У лифта мой босс облюбовал горшечное растение. Покуда подъёмная машина отсчитывала этажи, мистер Квон пристроился рядышком, расстёгивая ширинку и подумывая облегчиться.       — Господин Квон! Не здесь же! Погодите чуток! Сейчас мы поднимемся и.., — я схватила его за руку и впихнула в вовремя подоспевшую кабину. — Какой у вас этаж?       — Восьмой, — он запрокинул голову, примостившись к стенке, и прикрыл глаза. Наверняка начитывает про себя мантры о том, чтобы не напрудить в штаны. Невольно перевожу взгляд туда, куда он только что лазил. Ширинка раскрыта, но никаких оказий не произошло. Бог есть!       Выйдя из лифта, я несколько замялась в какую нам секцию: правую или левую. После того, как мой шеф щёлкнул языком и показал пальцем направо, мои сомнения развеялись. Остановившись перед дверью, он несколько раз промазал мимо кармана брюк, очевидно, в попытках достать ключи. Его координация ни к чёрту! Он правда пытался.       — Чёрт с Вами, давайте я, — обойдя его, я сунула руку в тот же карман, на который он посягал. Пусто. Вопросительно поднимаю глаза на босса. Эта собака ухмыляется, растянув в стороны уголки своих тонких губ. Пошлее не придумаешь.       — Другой карман. Не торопись, — он опирается на руку, пригвождая меня к стене и нависает надо мной так близко, что я ощущаю, как его ноздри втягивают мой запах. Невзирая на неловкость ситуации, всё же засовываю руку в противоположный карман и нащупываю там нечто… вроде… кредитки.       — Здесь только карточка, сэр, — вынимаю абсолютно белую карту, непонимающе поворачивая её в руках.       — Это и есть ключ, — хмурясь, он сам прикладывает его к магнитному замку и, наконец, мы оказываемся внутри апартаментов господина Квона.       Квартира-студия точно такая же, какие я люблю просматривать в рекламных проспектах. Нечто вроде образцового эталона, предназначенного для продажи с идеально подобранной мебелью и всеми прилагающимися причиндалами. Такое ощущение, что здесь вообще не живут, ибо чистоте, царящей в этом месте, можно только позавидовать.       Мистер Квон задерживается у электронной коробки в прихожей с кучей красных датчиков и снимает дверь с сигнализации, нажимая определённую кодовую последовательность. После того, как лампочки меняют свой цвет на зелёный, босс захлапывает дверцу с кнопками и спешит в уборную, разуваясь на ходу.       Снимаю кеды и прохожу внутрь студии, осматривая её, словно музейный экспонат. Приглушённый свет зажигается там, куда я следую. Датчики движения. Здоровски! Квартира из будущего, даже страшно прикасаться к чему-либо. Огошеньки! У него есть второй уровень! Лестница уходит куда-то в потолок, образуя причудливый геометрический выступ, где, очевидно, находится изолированная комната. Стены прозрачные. Поднимаясь на цыпочки, силюсь разглядеть, что же там. Спальня! Одна большая спальная поверхность с кучей подушек. Вааа! Щщщикарррно!       Слышу звук толчка, и убегаю обратно в прихожую, вытягиваясь в струну, точно постовой. Господин Квон пересекает жилище, раскидывая одежду, где попало. Вот полетел дизайнерский пиджак. Ловлю его ещё до того, как он коснулся пола. Босс неустойчиво ступает на лесенку, высвобождаясь от подтяжек, я тенью следую за ним, готовая подхватить, если вдруг он оступится. Кажись, он не помнит о моём присутствии. Наконец, мы оказываемся в святая святых — спальне моего шефа. Он растягивается прямо там, где только что стоял, поскольку лежать здесь можно «везде», в прямом смысле этого слова. Я, обмозговав разнообразные последствия, берусь за края его брючин и всё-таки стягиваю их, аккуратно складывая одна к одной и перекидывая через руку. Заботливо поворачиваю его голову на бок, на тот случай, если выпитый алкоголь надумает выйти наружу. Смерть от удушения рвотными массами — всё же наиболее позорная из имеющихся вариантов, этого я никак не могу допустить. Не упускаю возможности попялиться на спящего шефа. Сейчас он выглядит моложе, чем хочет казаться. Волосы по-мальчишески взлохмачены, брови сведены, а губы капризно надуты. Дитя малое, честное слово. Таким он мне нравится гораздо больше, когда яд не капает с его ядовитого жала. Оставляю бедолагу отдыхать.       Закрываю за собой раздвижную перегородку и спускаюсь вниз, развешивая его вещички на нижнем ярусе… скорее всего зоны отдыха. На цыпочках пробираюсь к двери, напяливаю кеды, поворачиваю ручку и… Что ещё за новости? Заблокирована! Дёргаю ещё раз. Заперто. Он же набирал код, чтобы снять сигнализацию и… вновь её установил? Хо, ты в полном дерьме!       Сразу же отметаю мысль пойти разбудить шефа и выведать у него код. Сейчас его уже не добудишься. А если, вдруг, и повезёт, то есть опасение разбудить свирепого дракона, а я не готова к резкой смене работы, тем более, что запасных вариантов у меня нет. Готовая скулить от безысходности, вновь разуваюсь, оставляю сумочку на кухонном столике и укладываюсь на диван в гостевой зоне. В подобной ситуации с этим человеком чачжанмёна не сваришь, поэтому выкручиваться буду утром, на свежую голову. Бесконечно долго любуясь Сеульским ночным небом сквозь необъятное окно квартиры мистера Квона, я проваливаюсь в сон без сновидений.