Мой ненавистный босс

      Работать на шефа-самодура занятие не из приятных. Но работать в сфере обслуживания это просто пиздец какой-то, который в стократном процентном выражении хуже всего остального. Нет, мистер Ченг был всепонимающим и лояльным руководителем, больше всего напрягали… люди. Клиенты. Им не нравилось абсолютно всё: от еды до выражения моего лица. Я целыми днями только и делала, что устраняла конфликт за конфликтом. Причём самыми нетерпимыми были обеспеченные посетители с толстыми кошельками. И я прекрасно их понимаю, ведь они приходили из бизнес-центра напротив, где я трудилась ранее. После того, как их натянули на работе, им хотелось натянуть кого-то в отместку, и эти козлом отпущения становилась я.       В этой лапше слишком мало кунжута, я отказываюсь платить за не-до-кунжутную лапшу…       Ах ты, блять, гурман чёртов. Может хочешь пойти поспорить с поваром на кухню?       Простите, но почему вы обслужили тот столик раньше? Я уже целых десять минут тут сижу. В отличие от вас, я занятой человек! Вы бы хоть сделали вид, что заинтересованы в клиентах…       Ну если у тебя есть время копаться в телефончике, залипая на силиконовые сиськи, значит ты не так занят, дружок. Я честно не хотела отвлекать тебя.       Как это понимать: у вас нет чачжанмёна? Вы обязаны относиться к посетителям, как к Богам. Слово клиента — закон. Если я сказал, что хочу съесть чачжанмён — будьте добры предоставить мне то, что я желаю. Позовите-ка главного…       Давай-ка я лучше вызову тебе неотложку, приятель. Это КИТАЙСКАЯ ЗАКУСОЧНАЯ, ёб твою мать! Здесь не готовят корейские блюда!       Безусловно, мне хотелось так всем им ответить, но вместо этого я проглатывала то дерьмо, которым меня поливали. И я никак не могла смириться с этим, что иной раз щипало в глазах, и я шла умыться в туалет, лишь бы никто не заметил, что я опять сорвалась и плакала.       Кого вообще невозможно было ничем пронять, так это Зико. То ли дело в том, что он мужчина и его мозг работает несколько иначе, чем мой, то ли в чём-то ещё, но я ни разу не видела, чтобы он плевал кому-то в блюдо, хотя меня подмывало сделать это всё чаще и чаще. Он с улыбкой исправлял ошибки официантов, попутно выезжал на доставку, носился весь день как белка в колесе и при этом не терял ни лица, ни присущего ему оптимизма. Иногда он выглядел безумно уставшим и засыпал на ходу, тогда я без его ведома брала клиентов на себя, но отбивала чеки под его личным кодом, чтобы процент от выручки плюсовался к его премиальным. Я знала, что он из кожи вон лезет, чтобы заработать денег. Ему нужна была нормальная квартира, а не та коробка из-под обуви, в которую он приходил, чтобы переночевать. Он нуждался в средстве передвижения, чтобы пускать пыль в глаза своим братьям из рэперской тусовки. Так уж повелось, что финансовый статус у них имеет ключевое значение. В конце концов, деньги ему нужны были для того, чтобы ни в чём не отказывать своей девушке с высокими запросами, которой он не так давно обзавёлся и успел мне все уши о ней прожужжать: Соль Хён то, Соль Хён сё…       Я вышла через служебный вход, громко хлопнув дверью, и зарычала как дикое животное, высвобождая все накопившиеся за день обиды. У меня было полчаса на перекус, и я чётко решила потратить их на самобичевание, прихватив заготовленный дома контейнер с едой.       — Слабовато, — послышался знакомый, чуть ли не родной уже голос. Я обернулась и увидела Зико, сидящего на мусорном баке с сигаретой в зубах.       — Ч-что… слабовато?       — Ну крикни сильнее. Расслабь горло. Агрессии нужно давать выход, иначе так и заболеть недолго, — Чи Хо сделал затяжку, щурясь от раздражающего глаза дыма, и уставился на меня, точно член жюри из какого-нибудь шоу, где оценивают таланты.       — П-прямо здесь?.. Не знаю… Услышат же…       — Не смеши мой новый цвет волос. За твоей спиной мойка, вода целый день бежит. Вон там.., — он вытянул свою несуразно длинную руку по правую сторону, — ... проезжая часть. А здесь.., — он указал носком кроссовка на здание напротив, — ... типография. Станки шумят. Мы в зоне недосягаемости звука. Я делал такое сто раз, думаешь я железный что ли.       — Да быть такого не может. У Чи Хо приходит сюда, чтобы поскримить? Ты сейчас перевернул мой мир. Белое — чёрное, а чёрное — белое. Как дальше жить, кому верить?       — Нет, ну… существуют и другие способы снять напряжение. Вечерами я выплёскиваю всю злобу на рэп-баттлах. Тогда я становлюсь совсем опустошённым и могу начинить себя заново теми эмоциями, какими захочу. Если и там не получается избавиться от назойливых мыслишек, есть ещё… секс. Как вариант. У меня его теперь много, — Зико точно довольный кошак растянул лыбу, припоминая своей крашеной тыквой подробности минувшей ночи. — Не веришь мне? Сама смотри.       Я уже ожидала увидеть что-то непристойное и заведомо надела на лицо маску скептицизма. Но Зико спрыгнул с бака, встал посреди узенького проулка, где мы с ним «курили», распластал руки по воздуху, словно морская звезда только в вертикальной плоскости, и заорал, что есть мо́чи. А потом рассмеялся и сделался похожим на поросёнка. А я захихикала из-за того, что схожесть с поросём была стопроцентная. Кроме того, он хрюкнул невзначай.       — Давай, теперь ты попробуй. Да это весело, ты же слышала, — Чи Хо вознамерился уломать меня, применяя самый запретный козырь, а именно: эгьё*. (эгьё — это мимика и жесты, в наиболее общих чертах выражающие миловидность, — прим. автора).       Деваться было некуда, тем более я знала, что он очень упорный и в жизни от меня не отстанет. Я повторила его позу, раскинув руки в стороны и, задрав голову, протяжно прокричала в космос. Ощущения действительно необычные. И пусть я не верила в это, но мне и правда стало легче, хотя может быть это всё внушение Зико.       — Я же говорил, что сработает. А теперь завершающий штрих, — он подошёл к баку с мусором, на котором восседал ранее, и пнул его с размаху ногой, оставив приличную вмятину. — Разнеси его к ебеням! Представь, что это рожа одного из тех уродов, кто обидел тебя.       А вот это было очень заманчивым предложением. Я пнула несколько раз, а напоследок даже коленкой, вообразив не только лицо клиента, но и его причинное место ниже пояса.       — Полегчало? — Чи Хо участливо заглянул мне в лицо, производя оценку моего психического состояния.       — Очень. Спасибо, мелкий. Мне больше не хочется убивать. Что бы я без тебя делала, — я обняла своего младшего дружка, повисев на нём от души. И когда это он успел так возмужать и вымахать до размеров гималайского мишки? — Давай кушать, у нас почти не осталось времени.       Я устроилась рядом с Зико на поребрике и раскрыла свой многовмещаемый контейнер, наполненный вкусностями, приготовленными моей мамой, которая приезжала на выходных. Чи Хо, в свою очередь, пошарил в кармане и вынул оттуда шоколадку. Откусив разок, он отвернулся, очевидно для того, чтобы запахи моего обеда не достигали его шнобеля.       — Давай махнёмся?       — Мм? — Чи Хо на мгновение завис и перестал жевать.       — Я хочу твою шоколадку. Давно таких не ела. А ты попробуешь мамину стряпню. Я сразу предупреждаю, что готовила не я. Именно поэтому пахнет так вкусно. Более того это очень даже съедобно.       — Как-то это… обмен неравный, — глаза Зико неотрывно смотрели на мой комплексный обед, и я даже могла определить, что он мечтает начать с кимбапа.       — Когда ты в последний раз ел мамину еду? Давай, наворачивай, — я отобрала у него покусанный шоколадный батончик и взамен вручила человеческую пищу в комплекте с пластиковой вилкой.       Шоколадка, между прочим, оказалась божественно вкусной и питательной. Вот значит на какой синтетике Зико так вытянулся. Он опустошил контейнер в один присест и, кажется, впервые за долгое время, по-настоящему наелся.       — Вааа. Я не могу двигаться. Передай маме, чтобы приезжала чаще. Она уматно готовит. Не то, что ты, — Чи Хо задрал футболку и похлопал себя по животу, свидетельствуя о том, как он натрескался.       — Лучше возьми свои слова обратно. Я работаю над этим. Ты должен поощрять мои старания и терпение.       Зико не взял ни буквы обратно, за что поплатился, получив больной щипок с проворотом кожи. Затем мы оба вернулись к исполнению своих прямых обязанностей: Зикарь отправился развозить удалённые заказы, а я принялась обслуживать драгоценных посетителей.       В обеденные часы народу довольно много, официанты носятся как ошпаренные, и то и дело сталкиваются подносами. Но в вечернее время клиентов ещё больше. Уставшие люди идут с работы и те, кто не любит готовить дома, ужинают здесь. Причём этот самый резиновый ужин растягивается с 19:00 до 23:00. Время будто останавливается, и мы с нетерпением ждём, пока последний посетитель не доест свою порцию, после чего вешаем табличку «Извините, но сегодня мы уже закрыты. Ждём Вас завтра!».       В один из таких часов пик ко мне подбежала Со Ри, молитвенно сложив ладони:       — Хо, пожалуйста возьми на себя 12-й столик. У меня голова кругом, я ничего не успеваю. Если я сейчас же не обслужу тех грязных животных, — она указала на компанию подвыпивших ребят, — они закатят скандал.       Я оценила уровень угрозы, исходивший от изрядно набравшихся молодых людей, и кивнула напарнице:       — Конечно. Без проблем.       Успев досконально выучить номера обслуживаемых столиков, я двинулась к тому, который негласно числился у нас под цифрой 12. На ходу я вынула маленький блокнотик из кармана формы, открыв его на чистом листе, и вытащила карандаш из-за уха. Эту привычку я переняла у Зико, который всегда закладывал пишущие средства туда. Так они никогда не терялись.       — Рады приветствовать Вас в Noodle Box. Готовы сделать заказ? — эту заученную фразу я выдавала сотни раз в день автоматом с дежурной улыбкой на губах.       Когда меню опустилось я, наконец, увидела лицо клиента, которое до сего момента было скрыто. Оно принадлежало моему боссу. Бывшему боссу. Меня сразу накрыло ледяной волной от его хищного змеиного взгляда. Сердце забилось как сумасшедшее. Наверняка, приглядевшись, можно было бы различить нервные пятна, которыми я мгновенно покрываюсь от шеи до груди в волнительные моменты. Не сказать, что он сильно удивился, увидев меня в качестве официантки. Точнее: он абсолютно не был удивлён. Ну конечно же, здесь частенько ошивались сотрудники «Квон и Сон» и стопроцентно успели разболтать ему о моей новой незавидной работе. Тонкие губы господина Квона исказила ухмылка и он смерил меня взглядом с головы до ног, рассматривая официантскую форму.       — Почему вы не представились? Я хотел бы услышать имя того, кто будет обслуживать меня. Не знаете правил хорошего тона? — Квону Чжи Ёну доставляло удовольствие манипулировать теми, кто был по отношению к нему где-то на дне социальной пирамиды.       — Имя написано на бейдже.       — Но со своего места я не могу разглядеть, — он сожалеюще цыкнул и покачал головой, состроив «жалкие брови».       — Так… лучше видно?       Я наклонилась так, чтобы тирану стало видней, чуть ли не подав ему на аперитив свою грудь третьего размера. Лицо моё выражало полное безразличие. По крайней мере я хотела, чтобы это было правдой.       — Да, теперь я вижу. Я-на, — он злорадно улыбнулся, обнажив зубы, и впервые за всё время нашего знакомства назвал меня по имени. — Какое блюдо самое вкусное? Вы можете что-то порекомендовать?       — У нас всё исключительно вкусное.       — Тогда… что бы вы себе заказали? Хотя не думаю, что сами вы едите эту отраву.       О, ещё как ем и прямо сейчас собираюсь тебя ею накормить.       — Закажите фунчозу с креветками. Стеклянной лапшой ещё никто не травился. А креветки у нас отборные и всегда свежие. Не замороженные.       — Будьте добры, — Квон вернул мне папку с меню, и не сразу выпустил её из пальцев, заставив меня силой потянуть её на себя. Ублюдок.       Я отдала заказ на кухню и отправилась обслуживать остальные столики, но мой взгляд ненароком возвращался к 12-му. Зачем он припёрся сюда? Чтобы посмеяться надо мной? Ему это удалось. Почему он продолжает разыгрывать этот дешёвый спектакль? Мог выпустить яд из жала и уйти, но нет же. Чего он хочет от меня?       Мой мозговой шторм прервал настольный звоночек, в который позвонил повар Чоу, оповещая о том, что заказ выполнен. Я отнесла ароматно приправленное блюдо бывшему шефу и пожелала ему приятного аппетита, про себя добавив: «Чтоб ты подавился». Как ни странно, он даже поковырялся в лапше и умял парочку королевских креветок. Когда настало время расчёта, я поинтересовалась:       — Как будете платить: наличные? Пластиковая карта?       Мистер Квон, разумеется не имел при себе мелочи, по сему протянул мне свою чёрную безлимитную карточку. Сняв со счёта необходимую сумму, я принесла ему чек и он, поднявшись из-за стола, полюбопытствовал:       — Когда вы заканчиваете?       — На дверях есть режим работы. Кафе закрывается в 23:00, сэр.       — Так поздно. Не боитесь возвращаться домой одна? — он поправил на шее свой галстук, и я никак не могла оторвать от этого жеста глаз, мысленно воображая, как затягиваю его до смертельного удушения.       — В метро сейчас на редкость безопасно. Да и с чего вы взяли, что я возвращаюсь одна? Не стоит беспокоиться, сэр.       С какой целью он интересовался? Совсем с катушек съехал этот Квон… Ему бы отдохнуть недельку-другую, а ещё лучше взять полноценный отпуск, в котором он на моей памяти… никогда не был.       Я закончила позже, чем предполагала. Уборка столиков затянулась из-за того, что сегодня нас посетил целый табун желающих отведать китайской кухни. Сил на переодевание уже не осталось, и я так и ушла в официантской форме, накинув сверху пуховик. Тем более, что впереди у меня было целых два нерабочих дня, и спецовку всё равно необходимо было выстирать и погладить.       Передав Зико ключи от закусочной и попрощавшись с ним на время выходных, я поплотнее укуталась в пухан, накинув сверху капюшон, и побрела к подземке. Стало холоднее. Даже пар изо рта идёт. Всё-таки нужно было переодеться в свитер. Так и простудиться можно… Я понадеялась на то, что путь до метро недолгий. Внезапно послышался свист. Почему-то я ни капли не сомневалась, что адресован он мне. Я пошла быстрей. Боковым зрением я увидела машину, ехавшую со скоростью равной пешеходному шагу. Окошко опустилось ниже, и я увидела невиданную доселе картину: своего босса за рулём. Бывшего босса. Ба! Он ведёт одной рукой. Натренировался.       — Яна? Давай я подвезу тебя, — мы ненадолго встретились глазами, но очень скоро он их отвёл, чтобы следить за пустой дорогой.       — Не нужно, здесь недалеко.       — Хо! Ты живёшь не рядом. Перестань упрямиться. Садись в машину, — Квон Чжи Ён повысил тон, как всегда проявив нетерпимость и нежелание мириться с тем, когда что-то идёт не по его плану.       — Мистер Квон.., — я остановилась и он дал по тормозам, — … езжайте домой. Уже поздно.       Я свернула в проулок, куда ему было не заехать, тем самым удлинив путь домой. Ну и пускай. Что, он так и будет волочиться за мной до самой подземки? В конце концов это неразумно. Интересно, он ждал закрытия закусочной или тоже задержался на работе?       Чуть больше половины часа в метро и я дома. Прежде, чем заскочить в холл своего многоквартирного дома, я заметила Bentley Квона на парковке. Господи, чего он увязался за мной, как бездомный щенок? Вернее… обеспеченный кобель. Я поспешила набрать код на двери, но замёрзшие пальцы не слушались, и я упустила удачный момент проникнуть внутрь в одиночку. Его Наглейшество настиг меня сзади.       — Села бы в тачку, долетели бы за 10 минут. Всё твоя никому не нужная гордыня, — он успел понять комбинацию из каких цифр я набираю, и сделал это за меня, точно попав по каждой кнопке пальцем в перчатке.       — Вы что, в гости набиваетесь? — я поскорее забежала внутрь и хорошенько вздрогнула. В вестибюле было тепло. Я подошла к лифту и нажала на кнопку вызова.       — С чего ты взяла, что я к тебе? Не льсти себе, — шеф задрал голову и уставился на табло, отсчитывающее этажи.       Мы в полной тишине дождались лифта и замялись у входа, когда решали, кто первым зайдёт. В итоге первой в кабину ступила я, очень уж хотелось добраться до квартирки поскорей.       — Вам какой?       — Восьмой, — Квон Чжи Ён устремил взгляд перед собой, а я без зазрения совести стала испепелять его глазами, полными ненависти.       — Этой же мой этаж. Совпадение? Не думаю.       — Ты что, одна на нём живёшь? — он пригвоздил меня взором к стенке лифта, неожиданно повернув голову, точно так же, как змея гипнотизирует кролика перед броском.       И правда… Чего это я так разошлась? Он больше не мой босс, а я больше не его подчинённая. Мы могли вообще не заговаривать, и подняться молча, как незнакомые люди. Зачем я открыла рот? Идиотка.       Мы приехали на восьмой. Я повернула в свою секцию. Он за мной. Ковыряясь в замке, я спиной почувствовала, что он прошёл дальше, создав сквозняк полами своего зимнего пальто, и позвонил в квартиру… Чхвэ Сын Хёна?       Я сделала вид, что продолжаю справляться с тугим замком, выигрывая время. Мы снова пересеклись взглядами. Это уже перестало быть случайностью и становилось закономерностью. Послышался звук отворяющегося замка, и на пороге номера 888 показался мой айдолоподобный сосед — Сын Хён.       — Приятель! Я уже надеялся, что ты передумал встречаться, — Чхвэ распростёр объятия, и они с господином Квоном побратались по-мужски. Заметив меня, Сын Хён улыбнулся и сдержанно кивнул, поздоровавшись. — Здравствуй, Яна.       Я тоже кивнула, пожелав Чхвэ доброго вечера, а мой босс, одарив меня уничижительным взглядом, вынул бутылку с каким-то коньячным содержимым из внутреннего кармана пальто и скрылся за соседской дверью с еле долетающими до слуха словами:       — Разве я мог отменить встречу, не предупредив? Я человек слова…       Эээ, т-то есть м-мой бывший босс. Да.