***
До красноты кожи Гера растерся махровым полотенцем, согревшись от горячей воды. Но во избежание простуды надел пижаму, завернулся в теплый халат и, забравшись на кровать, укутался еще и в плед. Под несколькими слоями ткани он сидел, как капуста, облепленная листами. Ничего не хотелось, даже плакать. Накрыло каким-то пустым безразличием. С приходом мысли о выходе из сложившейся ситуации раздался стук в дверь. – Войдите, – вяло произнес Гера, полагая, что сейчас зайдет дед. – Привет. Вопреки ожиданиям в комнату шагнул Людвиг. – О, привет! – Гера немного оживился. Ему стало стыдно, что гости сами наведались к нему, хотя он обязан быть с ними внизу. – Прости, я немного забыл о вас. Надо одеться и… – Мы поняли, что у тебя какие-то неприятности, поэтому ты не спускаешься, – Людвиг присел на кровать, гадая, что за напасть приключилась с закутанным студентом, розовощеком после душа. – Да, так и есть, – подтвердил Гера, возвращаясь в свой омут тоски. – Из-за твоей особенности соединять людей? – Угу. – Твой дар не идеален, если приносит тебе грусть. Но отказаться от него ты не можешь, как и Аврелий. Ваши силы действуют подсознательно в отличие, например, от моих. Я могу не поднимать нечто тяжелое, не гипнотизировать и не высматривать что-то мелкое вдали. То есть вполне буду существовать без всего этого. А вы – нет. Для вас видеть будущее и соединять судьбы приравнено к дыханию. Это происходит непроизвольно. – Ты все верно описал, – Гера почувствовал, что ему очень жарко, и сбросил плед вместе с халатом. – Деду живется легко, а мне не удается. – Аврелий тоже страдал в детстве, как мне рассказывали. Но знаешь, что ему помогло? – спросил Людвиг. – То, что он не сдавался. Он научился подчинять себе способность. Будущее по-прежнему может нахлынуть в его голову спонтанно. Но твой дед сумел по собственному желанию вызывать нужные образы и события, если его попросят поведать о грядущем. А на спонтанные Аврелий просто не обращает внимания. Гера пригладил влажные волосы, попутно осмысляя сказанное. Получается, ему надо взять это самое соединение под свой контроль? Но кто обучит его такому? Он не встречал волшебников с аналогичным даром. Однако это не значит, что их нет вовсе. – Не сдаваться… – повторил Гера. – Я постараюсь. Хотя до твоего прихода решил уехать к папе в Германию. Бросить всё и уехать. Теперь передумал, спасибо! Мое место здесь. Ой, а почему ты в костюме?! Избавившись от безразличия и более-менее разобравшись в себе, Гера заметил, что вместо привычного сюртука на Людвиге современный деловой костюм с ослабленным галстуком. – Из-за новой работы, – ответил тот с недовольством. – Перед смертью мой сумасшедший отец вдруг стал адекватным и позвал своего доверенного адвоката, он же управляющий делами его предприятия. В результате чего отец составил завещание, где все имущество и фирму оставляет мне. О чем не так давно сообщил этот самый адвокат, Виталий Андреевич. Пришлось срочно заняться изучением текстильной промышленности. – Тебе не нравится? – Нет. Я уйду оттуда, когда разберусь с долгами предприятия. Ладно, не будем о плохом. Ты все-таки посидишь с нами? – Да! Переоденусь и мигом в гостиную. Еще раз спасибо за помощь! Гера хотел обнять Людвига, но постеснялся. К тому же он боялся, что и этот друг его бросит. Хотя не знал, действует ли его дар на других волшебников. Однако лучше не рисковать.***
Тамаре было стыдно и боязно. Второе перевешивало по мере приближения к двухэтажному особняку. Среди домов в этой части города, где в основном обитали зажиточные люди, жилище семьи Геры Звонова все равно выделялось. Не сказать, чтобы старинным видом – неоштукатуренный серый камень, а не кирпич, ползущий наверх плющ, увивший столбики крыльца и козырек над ним, флюгер-петушок. Однако чем-то незримым, зато ощутимым особняк все же отличался. На следующий после футбольного матча день Гера в институт не явился, и Тамара забеспокоилась. Ну и еще в ней зашевелилась совесть, не дававшая спокойно спать ночью. Да уж, обидела этого доброго и открытого парня… Тамару можно понять: она вспылила из-за проигрыша Севы. Но Гера в этом не виноват, а она сорвалась на него. Кое-как отсидев пары, мучимая раскаянием Тамара отправилась просить прощения. По объявлению больше никто не звонил, и девушка махнула рукой на происшествие с собакой и на приказ незнакомца не лезть не в свое дело. Важнее наладить прежние дружеские отношения с Герой, а дальше видно будет – искать пса или нет. Калитка в невысоком заборе, окаймлявшем садик при особняке, оказалась заперта. Подергав ручку, Тамара трусливо хотела повернуть обратно, но все та же совесть заставила нажать на кнопочку звонка. Спустя несколько томительных секунд калитка щелкнула, приглашая войти. Озираясь и одновременно стараясь не выглядеть подозрительно любопытной, Тамара, у которой подгибались колени от вторжения в чужие владения, осторожно добралась до крыльца. А там ее уже ждали. – Добрый день. Вы к Герману? – спросил студентку мужчина лет сорока – сорока трех, темноволосый, с редкой проседью. На предположительно отце Геры был надет фартук в сине-красную клеточку поверх серых брюк и бордового джемпера. При обычных людях Аврелий четко помнил, что внука нужно называть его «нормальным» именем, а также указывать их «правильную» степень родства. – З-здравствуйте… – заикаясь, пролепетала Тамара, вцепившись в ремень сумки. Девушке хотелось потеребить пуговицы на ветровке, наброшенной на платье, но она превозмогла это откровенно нервическое желание. – А как в-вы догадались? – Ко мне такие хорошенькие барышни заходили в молодости, так что ваш визит явно к моему сыну. Аврелий, – представился провидец. – А вас как зовут? Студентка, все еще труся, пробормотала имя и зачем-то фамилию. В словах и движениях отца Геры чувствовалась галантность, даже некая торжественность, будто Тамара попала в светское общество девятнадцатого века. Наверно, полагается сделать реверанс или поклониться? От волнения у девушки перепутались все мысли, и он замерла, не зная, что предпринять. – Герман в оранжерее, – пришел на помощь Аврелий, заметив скованность юной блондинки, испуганной и растерянной. – Вы можете обойти дом слева и далее увидите застекленную веранду. Или вас проводить? – Н-нет, – замотала головой Тамара, – я найду. Спасибо!