Он с Марса

Знаете, как говорится — беда не приходит одна. Если в выходные дни меня чуть не хватил инфаркт от произошедшего, то утро вторника, до которого я более ли менее пришла в себя, снова подорвало мою нервную систему. Мой начальник Райан МакГинли, который «ходит под» главным редактором журнала GQ Мистером Нельсоном, был очень заинтересован творчеством и идеями Джареда Лето. Чтобы вы поняли, я введу вас в краткий курс сего дела. Райан — это современный фотограф, который начинал свою карьеру в начале 2000-х годов. Его идеи всегда были основаны на… ну, не то, чтобы на эксгибиционизме… но он любит фотографировать людей голыми, дабы передать путь человека, который освободился от цепей цивилизации. У него было несколько выставок в Нью-Йорке… в городе, где мы с ним, собственно, и познакомились. Заинтересовались друг другом и начали сотрудничать. Мне всегда… честное слово, всегда было легко с ним работать. Я любила его идеи, которые казались мне бесконечно неординарными и интересными, непосредственными. Мы вместе выезжали на фотосессии, которые, в основном, происходили на дикой природе. Его основная идея всегда заключалась в том, что голый человек — это счастье. Счастье в обыденном смысле. Как он мне всегда говорил — голый человек может зайти в озеро или в море, и слиться с ним в единое целое. Но если он сделает это в одежде, то уже будет чувствовать на себе оковы. Да и об этой одежде потом придётся позаботиться — как её высушить, как дойти домой в приличном виде, и вообще думать обо всех этих мелочах, о которых так волнуются обычные люди. Он всегда воздвигал идею единения человека и природы. Так вот Райан… да, этот самый Райан… он заинтересовался… да нет… даже не заинтересовался… он помешался на творчестве Джареда. Я, честно сказать, сидела на нашей студии на своём диване, и когда он мне всё это взахлёб рассказывал, я не успевала понимать и осознавать его идеи, его выходящий за рамки энтузиазм, его бурлящие рассказы об этом грёбанном Джареде. И, мне кажется, даже самый близкий человек Джареда не говорит о нём столько, сколько рассказывал мне в тот день о нём Райан. А рассказывал мне он вот что… просто буду говорить его словами: «Джаред — человек высшего порядка. Он — скалолаз, он — музыкант, он — актёр». И при этом ходил вокруг меня, размахивая руками, что я даже боялась, что он выплеснет на меня свой горячий кофе. «У Джареда очень утончённый вкус, дикая харизма. Он настолько отдаётся своему делу, что это просто поражает и покоряет! Он связан с природой, но, я понимаю, что к нему это пришло с возрастом… я сам люблю горы, но то, как он передаёт нам всё это… Господи, это нечто! А его яркие наряды?! Конечно, несомненно, это всё влияние Алессандро, но мне безумно нравится, как эти люди так идентичны в своём роде! Настолько чёткое понимание природы и моды!.. вот! Природа и мода! Это как раз то, что нам нужно!» И всё это я выслушивала в тот вторник, когда Райану дали поручение ещё за день до этого сделать фотоссесию Джареда для нового выпуска GQ, когда его идеи просто разрывали его, а тем самым и меня, на части. А он сообщил мне об этом с утра. Я готова была просто умереть на месте. Хотя, конечно, понимала, что мои пререкания будут неуместны. У Райана в этот день были свои заботы и, так как он мой босс, то вся эта хрень «мода-природа» повисла на мне. Я должна была уловить его идею, понять и принять его видение этого человека, сделать фотографии Джареда в крутых вещах от Gucci на природе, но при этом… при этом! При этом у него дома! И отправиться туда за классными фотографиями для журнала. Признаться, я вообще не понимала, как всё это будет происходить, учитывая то, что этого человека я вообще терпеть не могу, и не желаю видеть. Естественно, я не хотела терять своё лицо при боссах… и, конечно же, мне нужно было появиться у Лето при полном профессионализме. Но, учитывая все обстоятельства… я абсолютно не знала, что мне делать… Как я уже и упомянула ранее, я совершенно не хотела ехать в ЛА. Но теперь, как оказалось, это было ещё пол беды. Всегда наткнёшься на то, от чего так рьяно скрываешься. Я была сбита с толку… но при этом я адекватно понимала, что это всего лишь работа, и не нужно приплетать к ней свои личные обиды, своё прошлое. Это то, за что мне платят деньги — не больше, не меньше. Мои какие-то личные чувства никого не волнуют, тем более, если это шоу бизнес. Да и мне незачем показывать свою слабость перед всеми этими людьми, тем более прекрасно осознавая, что это работа, за которую заплатят мне достаточную сумму денег, на которую я обеспечу свою дочь. Пусть и таким ущербным образом. Аморальным даже, я бы сказала. Но… пусть хоть какая-то польза будет от этого Джареда. Я восприняла его как свою работу. Да. Джаред — это моя работа. Но я понятия не имела, КАК всё это будет происходить. Ведь между фотографом и моделью должна быть хотя бы симпатия, не говоря уже о доверии друг другу… чего в нашем случае совершенно не было. Я очень сильно нервничала, когда меня везли к его дому, обдумывая всё это… даже боялась, что мне дали задание не по силам… хотя, я всегда справлялась, и многие мои фотографии были напечатаны в журналах. Но это… это для меня было как-то слишком. Я вообще боялась, что из этого ничего хорошего не выйдет… мода и природа… вообще просто гениально, учитывая, что я еду к нему домой… единственное, на что я надеялась — это на наш с Джаредом профессионализм. Он умеет позировать перед камерами, я умею делать фото. Это было единственным, что хотя бы как-то меня подбадривало. Но, надо признаться, я немного успокоилась, когда приехала к его дому. Я имею в виду, что в огромном дворе можно было прекрасно воплотить задумку Райана. Я неуверенно ступила в его владения, осматриваясь по сторонам… кругом зелёные деревья, простор, невероятно большая территория… очень красиво. Сам дом просто огромный… раз в пять больше соседних. Я даже не поняла сперва, с какой стороны вообще вход в него, и бродила вокруг, как сумасшедшая. Но, при этом, не растерялась, продолжая осматриваться по сторонам на прекрасную природу, хотя при этом сам двор казался серым, огромным и даже мрачноватым. Когда свернула за угол, моему взору представился бассейн интересной продолговатой формы, и показалось сперва, что он выложен из камней… их было огромное количество, разной формы и оттенков на противоположной стороне, и я даже подумала, что они специально склеены друг с другом. Над бассейном склонялось пару деревьев, и их зелёные листья отражались в его ярко-бирюзовой воде. Позади него росли интересные небольшие кустарники у забора, а дальше начинались невысокие холмы за территорией дома. Я медленно ступила дальше по-над домом, стараясь идти аккуратно и не задеть большое количество горшков с растениями. Здесь, напротив бассейна, было очень уютно во дворе. Стояло пару небольших диванов, светлый деревянный стол, на котором лежала какая-то книга, солнечные очки и белая бутылка непонятного мне напитка. И плюс ко всему очень звонко пели птицы, чей щебет доносился с холмов. Я не успела даже подойти к двери, чтобы позвонить в дом, как Джаред вышел сам. Я замерла на месте и вздрогнула, не ожидая, что он появится отсюда. Я даже не была уверена, что эта дверь входная… Я взглянула на него, заметив, что он выглядел весьма странно: растрёпанные волосы… ну, как обычно… непонятная жёлтая хрень до колен, то ли платье, то ли ночнушка его бабушки, чёрные просторные штаны и тапочки. Я в удивлении приподняла брови, взглянув на его лицо, а он не менее удивлённо пялился на меня, разведя руками и нахмурившись. — София? Что ты здесь делаешь? В моих руках была сумка с фотоаппаратом, которую я молча приподняла в руке и показала ему. Джаред ещё больше удивился, когда взглянул на камеру и перевёл на меня озадаченный взгляд. — Ты… от GQ? — запинаясь, спросил он. Я лишь пожала плечами, кивнув. Он прикрыл глаза и рассмеялся, проведя ладонью по своей бороде. Очень смешно. Я смотрела на него как на придурка, ожидая, пока он придёт в себя. — Какая ирония… — смеясь, проговорил он, — я ожидал, что ко мне приедет брутальный мужик… но… ты… я в шоке, — его смех был нервным. — У брутального мужика свои заботы. Так что… — улыбнулась я наигранно, — работать с тобой сегодня придётся мне. Джаред глубоко вздохнул и подошёл к диванчику, медленно присев на него, и задумчиво взглянул на меня, откинувшись на спинку дивана и сложив руки у груди. Я стояла к нему боком, окинув его взглядом и тут же нахмурилась, взглянув вдаль. Да уж… неловкая ситуация. Очередная. — У нас ничего не получится, если будешь и дальше меня ненавидеть, — серьёзно сказал он. Я усмехнулась, развернувшись к нему. — Много на себя берёшь. Джаред улыбнулся и опустил голову, тяжело вздохнув. Я не хотела разводить здесь драму, да и вообще… я на работе. Так что… — Тебе объяснили идею? — спросила я, переключившись, — сказали, чего они хотят? Джаред по-прежнему хихикал себе под нос, ухмыляясь с происходящего. Я пыталась не обращать на всё это внимания. — Ну, во-первых, привет, — усмехнулся он. — Привет. — Да, — ответил он на мой предыдущий вопрос, — объяснили. — Отлично. Я поставила сумку с фотоаппаратом на диван, раскрыв её и достав камеру с объективами, и аккуратно выложила всё это, снова взглянув на Джареда. — И как? — по-прежнему усмехаясь, спросил он, — как ты себе это представляешь? — указал он жестами на камеру и самого себя. — Это моя работа. — А… — хохотнул он, — работа… Я выпрямилась, оставив камеру в покое, и уставилась на него, нахмурившись. — Тебя что-то не устраивает? — нагло спросила я. Он снова рассмеялся, глядя на меня, словно я тут какая-то глупая девочка, которая прибежала к нему в поисках удачи. — Да нет… нет, всё устраивает. — Ну так… — без тени эмоций начала я, — вперёд. Иди выбирай одежду, а я пока настрою здесь всё. Джаред перевёл взгляд на мою камеру, моментально переключился и, улыбнувшись, сказал: — У меня такой же Canon… кажется. Это 5D? — Да. — Один из лучших фотоаппаратов. Твой или фирмы? — Мой, — сухо ответила я. — Оу, — улыбнулся он и с ещё большим интересом посмотрел на камеру, — на нём есть твои работы? — Нет, я храню их на другой флешке и в ноутбуке. — Хотел бы посмотреть. — Поснимаю тебя и посмотришь. Джаред усмехнулся и встал с дивана. — Ладно, — вздохнул он, — пойдём, выберем одежду… тебе, я думаю, яснее будет, в чём ты и ваш журнал хотят меня видеть. — Они хотят Gucci, — усмехнулась я. — У меня два гардероба последней коллекции. Там есть, на что размахнуться, — улыбнулся он. Я оставила свою камеру и выпрямилась, взглянув на него. Он по-прежнему улыбался, подойдя к двери, и жестом позвал меня за собой. Я глубоко вздохнула, пытаясь держать себя в руках и не убежать отсюда… не сорваться. Я последовала за ним, но уже чувствовала, как меня кидает в жар, и как начинает биться сердце. Очень быстро… и мне не хотелось, чтобы он видел, что я нервничаю. Мы зашли в дом, и передо мной открылась огромная, почти пустая комната. Я имею в виду, здесь практически не было мебели… высокие белые стены, каменная плитка на полу, белого и кирпичного цвета, чередующаяся в шахматном порядке, бежевый диван, перед которым стоял небольшой стеклянный журнальный столик… да и, в общем-то, всё. Как мне показалось, это была рабочая часть дома, где абсолютно не чувствовалось жизни. А у стены красовались яркие, выдери глаз, вещи, которые весели на переносных гардеробах. — Эм… моя помощница специально перенесла эти вещи сюда ещё вчера специально для съёмок. Я, усмехнувшись, подошла ближе к гардеробам и рассмотрела разноцветные расписные рубашки, сняв одну с вешалки и рассмеявшись. — Ты на полном серьёзе это носишь? — Ну да, — улыбнулся он. — Какой кошмар, — усмехнулась я, повесив обратно. Джаред лишь закатил глаза и уставил руки в боки, слегка улыбаясь и наблюдая за мной. Потом я увидела непонятные длинные балахонистые пончо, такие же непонятные полу-халаты, полу-платья… что-то примерно похожее на то, в чём он меня встретил, и каких цветов только не было… красные, синие, белые, зелёные… Господи… с них меня просто пропёрло на смех. Я сняла одно и разглядела, с полным непониманием на лице. Белое вязаное пончо с двумя вышитыми зайцами по бокам на груди. — Ахахах… нет, серьёзно? — заржала я, — зайчики? — Ну, а что? — хохотнул он, — я выступал в этом пончо на концерте. Я глубоко и отчаянно вздохнула и покачала головой, спрятав это обратно подальше от своих глаз, даже боясь представить, с чем он это сочетал. — Зайчиков он носит… — хохотнула я, — это же пиздец, Джаред… сколько тебе за это платят? Нет, вот только честно, — опять начала я смеяться. Он укоризненно на меня посмотрел, ответив: — Половину мне подарили, половину я купил. Мне нравятся эти вещи… в чём проблема-то? — Да у меня, как раз-таки и нет проблем, — рассмеялась я, — ладно… ладно… ох Господи, только давай без зайчиков сегодня, то нормальные снимки не обещаю… Он сам усмехнулся, сказав: — Я же сказал, можешь выбрать всё на свой вкус. Здесь всё от Gucci, так что мне не принципиально. Не каждому этот стиль по душе. И для GQ нужно что-то построже, так что… — Джаред подошёл ближе к гардеробу, указав на монотонные рубашки и штаны, — вот из этого, я думаю, что-то… Я перестала смеяться и посмотрела на вещи, на которые он мне указал. Ну, признаться, всё выглядело очень дорого и стильно, хотя некоторые кофты и рубашки казались мне странными. — Нужно несколько образов, — сказала я. Я мельком поглядывала на него, замечая, что он слишком растерян. Казалось, что он сам пытался осознать то, что его фотографом сегодня буду я. По-прежнему его руки были упёрты в бока, и он внимательно наблюдал за мной, пока я смотрела на коллекцию его одежды и думала, в чём же его фотографировать. Да я сама была шокирована и не могла даже представить, что из этого всего выйдет. Это была долгая пауза между нами, в которой я пыталась не сойти с ума и заставить свой мозг работать на конкретное дело, отгоняя все эти дурацкие мысли, связанные с этим человеком. Я понимала, что он изучал моё поведение заново, внимательно отслеживал моё каждое движение, и при этом был задумчив. — София… — произнёс он. Его голос сбил меня с толку, и я моментально перевела на него озадаченный взгляд. — Что? — Вот эта… — сказал он, вытянув руку и указав на бледно-розовую рубашку с высоким воротником, на которой красовались маленькие узорчатые красные розы, — я думаю, она подойдёт. Я внимательней посмотрела на неё и сняла с вешалки, разглядев. Пожала плечами и параллельно сняла белые штаны с красными полосками по бокам, приложив к ним рубашку и мысленно представив образ. — Вполне… — я протянула ему вещи, — держи… одевайся… я пойду подготовлю камеру и подумаю над фоном. — Ладно, — улыбаясь, ответил он, забрав одежду. Я вышла из дома обратно во двор к бассейну, вернувшись к своему фотоаппарату. Прошло минут пять, и Джаред присоединился ко мне в новом образе. Я отвлеклась от своего занятия и подняла на него глаза. В голове крутилось «мода-природа», но, глядя на него… он по самое горло застегнул рубашку, хотя я знала предпочтения Райана… «оголиться и соприкоснуться с природой». Я уже сразу поняла, что это будет чем-то нервозным для меня… — Я надеюсь, ты помнишь идею Райана, — сразу же сказала я, переведя свой взгляд обратно на объектив камеры, который я настраивала. Джаред актёрски рассмеялся, ответив: — Могла бы и без этой бутафории попросить меня сразу раздеться. Я скорчила рожу, не поднимая на него глаза, и сделала вид, что не услышала этого. — Пуговицы расстегни, — сказала я вполне серьёзно, занимаясь своей камерой, не глядя на него. Джаред лишь хохотнул. — Ты знакома с Терри? — спросил он как-то не в тему. — С каким Терри? — Терри Ричардсоном. — Лично нет, — ответила я, продолжая заниматься своим делом. Джаред всё ещё хихикал себе под нос. — Это его коронная фраза, — сказал он, смеясь, — а ты видела его фотографии вообще? Я подняла на него укоризненный взгляд. — Видела. — И как? — усмехнулся он, расстёгивая пуговицы рубашки. — В смысле «как»? — возмущённо спросила я, — я как-то по достоинству должна оценивать пенисы и вагины? Джаред рассмеялся в голос, а я посмотрела на него как на идиота. — Не, ты молодец, — смеясь, произнёс он. Я закатила глаза, тяжко вздохнув, и взглянула в камеру, направив её на него. Заметила уже через объектив, что рубашку он уже полностью расстегнул, и было видно его тело. И я уже прекрасно догадывалась, что этот идиотский день только начинается… Продолжение следует…