Наконец-то ты моя!

      Гарри с трудом понимал, какого черта он оказался настолько слаб. Но разбираться и не особо хотелось. Зато он наконец-то мог спокойно выпить в одиночестве и пожалеть себя. Больше ж некому. Ведь он был один… Совсем один.       Скоро наступит долгожданное расслабление. Главное — добраться до дна бутылки виски. Это получалось все лучше и лучше.       Джинни, психанув, ушла. Но Гарри знал, что это ненадолго. Уже завтра она вернется и будет его пилить. Как и все его предыдущие вечера запоя.       Когда уже ей надоест, и она уйдет? Просто оставит его наедине со своим горем. Со своей утратой. Почему Джинни все никак не хочет понять, что как прежде уже не будет. Что он не любит ее. Неужели это обязательно говорить вслух?       В следующий раз он скажет. Обязательно… В следующий раз.       А пока он забудется в тишине своего дома. Может, достанет фотоальбом. Найдет ее колдографию… С приема в честь годовщины Финальной Битвы, на котором она была в потрясающем изумрудном платье в пол из тончайшего шелка. Или со Дня Рождения Кингсли. Ее алый брючный костюм до сих пор волнует его мысли. Или с Рождественского Бала в Хогвартсе, когда соблазнительное пудровое платье подчеркивало все ее изгибы. Или…       Этот чертов месяц пронесся слишком быстро. Как же ему осточертело помогать с организацией их свадьбы. Своими руками стараться сделать этот день идеальным. Но это не самое трудное. Самое трудное будет — встать за спиной Рона и наблюдать, как они произносят свои клятвы, обмениваются кольцами, скрепляют магический брак. Наблюдать, как она становится недосягаемой. Словно далекая, но безумно прекрасная звезда на ночном небе.       А потом будут танцы. Шумное празднование. Тосты в честь молодоженов. И брачная ночь…       Гарри с силой швырнул бокал в стену. Звук разбившегося стекла смыл из воображения картину Рона, стягивающего с гибкого тела свадебное платье, покрывающего поцелуями бархатную кожу. Он запустил пальцы в волосы и, падая на колени, взвыл как раненый зверь.       А ведь сам виноват. Упустил. Даже не попытался привлечь. Не боролся. Думал, что мешает. Просто отошел в сторону. Позволив другому заполучить ее, словно редкий трофей. Если бы он сделал хоть шаг в ее сторону… Хоть малейший намек…       Возможно, сейчас она была бы с ним. Ее губы ласкали бы его. Ее пальцы раздевали бы его. Ее стоны раздавались бы в его спальне.       Поднявшись и схватив со стола бутылку, Гарри приложился из горла. Подошел к камину и уперся лбом в холодную полку. Может ли он попытаться изменить все? Признаться ей. Получить хоть малейший намек, что она неравнодушна к нему. Что у него есть шанс. Или уже поздно?       Конечно, поздно. Осталась неделя. Всего неделя. Он не может, не должен портить ее жизнь. Это был бы чертовски эгоистичный поступок. Но как же хотелось его совершить…       Хоть раз сделать что-то лично для себя, плюнув на всех остальных. На чужое мнение и косые взгляды. На осуждение и шепот, которые незамедлительно последуют. Но они будут направлены не только на него. Пострадает она. А этого Гарри допустить не мог.       Он упал обратно в кресло, вытянув ноги и запрокинув голову. Отхлебнул из бутылки. Закрыл глаза. Янтарная жидкость закончилась, а значит сейчас наступит долгожданное забытье…       Из последних сил Гарри прошептал ее имя.       Мозг напоследок сделал ему подарок, воскресив в памяти ее голос, зовущий его.