Лед и пламя

Он не спал всю ночь. Вероника была ошарашена происходящим не меньше, чем он сам. Они молча ушли из дома Куперов, не зная, что делать дальше. Парень быстро попрощался и пошел прочь, это было в принципе ожидаемо. Мир рухнул. Он пребывал в действительно шоковом и непонятном состоянии, какое-то странное отрешение от всего мира, а в голове только одна мысль. Ребенок. И перед глазами — только лицо этой милой и красивой девочки, сидевшей у Арчи на руках. Господи, как, КАК такое могло случиться? Но он прекрасно помнил, что той единственной ночью, когда они с Бетти были вместе, они не предохранялись. Страсть и любовь затуманили ему совсем разум, как и ей, видимо. То Рождество было самым прекрасным днем в его жизни, когда вся семья собралась за одним столом и Бетти была рядом, они впервые признались в любви и провели ночь вдвоем. Джагхед уезжает на окраину города. Потом находит тот заброшенный кинотеатр под открытым небом, про который ему тогда рассказывала еще мать, и долго-долго там сидит, пытаясь осознать все то, что на него свалилось. Бетти. Бетти стала еще красивее и еще сильнее. Из милой и доброй восемнадцатилетней девушки она превратилась в сильную и уверенную в себе молодую женщину, которая в одиночку воспитывает ребенка. Она ведь могла избавиться от него, но не стала этого делать. Она предпочла выстоять перед всеми ударами судьбы и просто пойти вперед. Конечно, ни о каком прощении не могло быть и речи, она никогда его не простит и они никогда не смогут больше разговаривать так, как это было раньше, но… Он сегодня ведь и пошел для этого, чтобы попытаться все нормально рассказать и объяснить, попросить прощения и искренне все рассказать. Только вот момент был не особо удачный, но Джагхед просто впал в шок, когда увидел Бетти с дочерью, он был шокирован тем фактом, что у него есть дочь. Поэтому и начал вести себя как дурак и даже повысил голос. Зато внезапно, впервые за такое долгое время, впервые за последние годы почувствовал, что у него появилась цель. Цель в жизни. Пусть он почти испортил свою жизнь, сломал ее самостоятельно, но у него есть дочь и теперь он должен сделать все возможное, чтобы помочь ей. Конечно, хорошим отцом Джагхед не будет, с таким-то прошлым, но можно отдать часть денег после компенсации от штата ей, чтобы у его ребенка, которого он даже толком и не знал, было более лучшее будущее. Бетти… Она имеет полное право его ненавидеть и даже презирать, он так сильно виноват перед ней, но придется с ней еще раз поговорить и попросить прощения. Пусть вчера он все и испортил, теперь будет труднее поймать еще один шанс, шанс на то, что она сможет хотя бы его немного понять. Вернулся Джагхед домой только под утро, с каким-то странным и непонятным настроением. Одновременно радость и горечь, одновременно ностальгия и печаль, одновременно надежда и разочарование. Джагхед знает, где ее найти на следующий день. После бессонной ночи, во время которой он постоянно пил кофе и думал, может быть начать снова курить, решение было принято. В первую очередь он разузнал, когда и в какую группу Бетти ходит с дочерью, чтобы оставлять ее на время для присмотра. Он идет в парк и видит, как там расположилась няня с несколькими детьми. Там Мия. Прекрасная темноволосая девчушка играет с другими, ярко улыбаясь всем окружающим. Джагхед сейчас чувствует себя сталкером, но встает за дерево и смотрит, просто смотрит. Впервые в жизни он может чувствовать то, чего раньше никогда не чувствовал. Родительская любовь. Трепетное, теплое и такое мощное, сильное чувство полностью его захватывает, снова не давая нормально дышать. Любовь, безмерное чувство любви и полной преданности. Девочка не знает, что он — ее отец, а как бы он хотел сказать ей, что это так! Как бы хотелось присесть рядом, показать, как правильно построить куличики из песка и поиграть с лопатками, поиграть с куклами даже просто посидеть рядом, подержать ее за руку. Мия знает, кто ее отец? Нет, судя по реакции и тем словам, что Бетти крикнула ему вчера впопыхах, не знает. Мама Мии считает его предателем и плохим человеком, считает его преступником и тем, кто ее бросил давным-давно, предал и даже не захотел выслушать… — Какого черта ты здесь делаешь? — внезапно он слышит гневный окрик и резко оборачивается. Бетти стоит чуть позади него, глаза сверкают гневом и яростью, поза напряженная и выдает волнение, — ты что… следишь за нами? — Бетти! — нужно успокоиться и поговорить с ней спокойно. Потому что он опять не готов к такому серьезному разговору, девушка снова появилась слишком внезапно, — на самом деле я просто хотел с тобой поговорить. — Ты серьезно? — гнев никуда не уходит из ее голоса, — мне вызвать полицию прямо сейчас? — Я не причиню ни тебе, ни девочке никакого вреда, — он отступает на пару шагов и в примирительном жесте поднимает руки, — клянусь. Прости за вчерашнее. Я просто… Я не ожидал, что у меня… есть дочь, поэтому разволновался и вышел из себя. Прости еще раз. — Это не важно! Перестань преследовать меня и мою дочь! — Мы можем просто присесть и спокойно поговорить? Обещаю. Я просто прошу только один разговор. На лице девушки написано недоверие и даже опасение, но она молчит в ответ на эту тираду. Джагхед медленно садится на лавочку позади нее, мысленно прося, чтобы она дала ему шанс только на один разговор. Через несколько секунд Бетти очень медленно и осторожно присаживается на другой краешек скамейки. — У тебя пять минут, — голос звучит жестко и стойко. — Спасибо. Вчера я… — его голос внезапно становится далеким и даже чуть отстраненным, — я пришел, чтобы сказать тебе, что мне очень жаль. Когда меня задержали тогда, якобы за убийство Хирема Лоджа, то мои… бывшие друзья быстро сказали мне, что это ты сдала нас. Так… просто так совпало, что все указывало на тебя, а я… Я так долго никому не верил, жил в мире, где каждый человек только за себя, где постоянная опасность и все друг друга предают, и когда появилась ты, то мне было так нелегко раскрыться… Это было самой огромной ошибкой в моей жизни, и я никогда не перестану об этом жалеть. Просто… — Я понимаю, — твердо вдруг говорит Бетти, — но как ты мог подумать обо мне такое? Я же… Я никогда тебя не уговаривала уйти от Змеев, бросить все это, я понимала, что тебе нужны деньги! Этот разговор должен бы был произойти пять лет назад, тогда, когда произошел весь этот кошмар и когда они должны были бы просто вот так вот сесть и поговорить, понять друг друга и выяснить, как быть дальше. — Да. И я еще раз прошу твоего прощения, хотя и понимаю, что это нереально. Может быть, даже не прощения, а просто, чтобы ты хотя бы немного меня поняла. Что бы тебя ждало, даже если бы мы не поссорились? Я сидел в тюрьме и не хотел для тебя такой жизни. — Это было не тебе решать, — так же твердо говорит она, — у каждого должен был бы быть свой собственный выбор, а ты не дал мне сделать свой. — Согласен. Все было так глупо и в этом виноват только я. Я совершил ошибку еще тогда, когда пришел к Змеям и увидел там возможность заработать легкие деньги для себя и своей семьи. Но это был криминальный мир, а дальше стало еще хуже. Я сам совершил эти ошибки, а потом все покатилось по наклонной. — Зачем ты здесь? Слушай, у меня свой мир и своя жизнь, я все пережила и отпустила, я пошла дальше и живу собственной жизнью. Арчи сказал мне пару дней назад, что Хирама Лоджа арестовали, и что они нашли того, кто действительно сдал вас всех полиции. Но я даже и представить себе не могла, что ты сможешь появиться здесь и тебе хватит наглости… чтобы приехать ко мне. — Мои родители родом из Ривердейла, я и сам раньше толком этого не знал, — во время почти всего разговора Джагхед не отводит взгляда от Мии, играющей неподалеку с другими детьми, — а тут еще приехала Вероника и попросила прощения у меня для начала, а затем начала уговаривать приехать к тебе, чтобы просто поговорить. Сейчас моя мама и Джелебин тоже здесь, у нашей бабушки, так что я решил испытать судьбу и немного облегчить свое чувство вины. — Понятно. Хорошо, я тебя выслушала и может даже, немного поняла. Но ты же понимаешь… — Я перевел на твое имя половину своей компенсации от штата за ошибочный приговор суда, — перебивает он ее, — полмиллиона долларов. И прежде чем скажешь, что тебе не нужны мои деньги, я скажу, что это для Мии. Пусть у нее будет все самое лучшее, будут лучшие игрушки, она пойдет в самую лучшую школу и в самый лучший университет. Пусть хотя бы у нее будет лучшая жизнь, в отличие от моей, которую я сам сломал себе. Может быть, даже и она поражена такой тирадой и таким поступком, но почему-то пока молчит. — Ты разрешишь мне познакомиться с ней, Бетти? Просто поговорить, хотя бы один раз? Она колеблется, но молчит. Джагхед не может прочитать ее мысли, но он искренне рад тому факту, что они действительно наконец-то нормально поговорили и она его выслушала. — Я не особо этого хочу… Просто знаешь, ей ни к чему волнения и тревоги. — Знаю. Ты… что ты ей рассказывала о ее отце? — Ничего. Просто однажды сказала, что у нее… нет папы. Но я знаю, что рано или поздно мне бы пришлось ей рассказать правду. Но знаешь, нам и так отлично живется. — Я знаю. Спасибо, что оставила ее. Теперь я могу даже подумать, что у меня есть некоторый смысл в жизни. Некоторое время на лавочке тишина. Джагхед все-таки даже немного удивлен, что Бетти не вызвала полицию и уже давно не ушла, продолжает здесь сидеть и даже слушает. Наверное, ей ужасно тяжело сейчас тоже, а как тяжело было тогда? — Это было лучшим решением в моей жизни. Это помогло мне не сломаться и идти дальше, — ему кажется, или он чувствует в ее голосе небольшую грусть? Внезапно Мия поворачивается и замечает мать. Воспитательница дает разрешение ей идти, темноволосая девочка радостно бежит прямо к лавочке, на которой сидят два человека, которые кажутся друг другу слишком далекими и чужими. — Мамочка, посмотри, что у меня есть! — Мия с гордостью показывает ей несколько цветков, которые она сорвала. Джагхед боится лишний раз вздохнуть или вообще просто дышать, потому что в следующий момент малышка разворачивается прямо к нему и изучает его своими такими умными глазами. Мия всегда была очень умной девочкой. Вежливой, аккуратной, немного любопытной, но четырехлетняя красавица всегда очень хорошо находила общий язык и со взрослыми, и с ровесниками, никогда не боялась новых знакомств и быстро заводила друзей. Вот и сейчас она некоторое время изучает этого незнакомого человека, который почему-то смотрит на нее слишком пристально и даже немного с волнением? — Мама, у нас новый друг? — бойко спрашивает Мия, переводя взгляд на ту. Джагхед пытается поймать взгляд Бетти, в глубине души боясь, что она сейчас возьмет девочку за руку и убежит отсюда как можно быстрее. Но девушка почему-то этого не делает, просто вздыхает и чуть кивает той в ответ. — Нет, это просто мамин…хм… знакомый. — Меня зовут Джагхед, — ломким голосом говорит он, присаживаясь рядом с Мией на корточки и не отрывая от нее своего взгляда, наполненного неким благоговением, — очень приятно с тобой познакомиться. — Жахед? — наверное, для нее это имя слишком сложное, поэтому малышка выговаривает его неправильно, — меня зовут Мия Купер, мне четыре года, — и с очень важным видом протягивает ему руку для рукопожатия. — Ты даже не представляешь, как мне приятно с тобой познакомиться, — голос парня хриплый от переживаний и едва сдерживаемого волнения, — ты очень красивая, Мия. — Спасибо. И мне очень приятно, Жахед. Сегодня мы играли в доктора, и я решила, что хочу стать врачом, — очень важно продолжает темноволосая красавица, — я хочу лечить людей и помогать им. — Прекрасная профессия, у тебя точно все получится, Мия. — Нам пора, — голос Бетти вырывает его из этого странного и такого мирного разговора. Господи, никогда в своей жизни Джагхед еще не чувствовал к человеку такого обожания и просто смертельной привязанности, как сейчас, например. Что-то похожее было с Бетти, когда он ее встретил, тоже легкость, счастье, непонятное единение и любовь, всепоглощающая, страстная, верная и такая настоящая. — Конечно, — ему приходится кое-как оторваться от этого разговора и встать, не сводя глаз с Мии, — спасибо, что разрешила нам поговорить. Я… это многое для меня значит. — Ты знаешь, что мне не нужны твои деньги. — Знаю. Но это для нее. Если она вырастет и откажется от них… Тогда отдай их кому-нибудь. На благотворительность, например. — Я переведу тебе их обратно, — опять упорствует девушка и поднимается со скамейки, — нам пора. Надеюсь, ты меня понял и больше не собираешься преследовать мою семью. — Я… — Мой тебе совет, Джагхед, — Бетти твердой рукой берет дочку за руку и смотрит парню прямо в глаза. И он может видеть там только лед, лед и стальной блеск, что так сильно отличается от той Бетти, которую он сам когда-то знал, — уезжай и начни жизнь заново. Ты на свободе, у тебя есть деньги и шансы исправить свою жизнь. Больше можно не заниматься криминальным бизнесом, а жить спокойно. Оставь прошлое в прошлом, как это сделала я. Идем, Мия. Девочка озабоченно хмурится, она абсолютно точно уловила в голосе матери недовольство и волнение. А жаль, ей так понравился этот незнакомый мужчина. В жизни Мии было много их: дедушка, дядя Арчи и дядя Фред, дядя Джейсон, она их всех очень любила, но этот человек за этот момент стал для нее особенным. — До свидания, Жагед! — она улыбается и машет тому на прощание. Мия еще маленькая и не может знать, что на лице этого взрослого мужчины — невыносимая боль и полное разочарование. А также осознание того факта, что Бетти могла бы быть права. Начать новую жизнь и уехать? Но один только взгляд, брошенный вслед девочке заставляет понять только один факт: больше его жизнь никогда не будет прежней. И на этот раз он никуда не убежит, а попытается хоть немного исправить ошибки своего прошлого. Он не знает, каких усилий это стоило Бетти — не сломаться в его присутствии, не показать слабости и выстоять. Прямая спина, стальной взгляд и ледяная улыбка — слишком часто в последнее время Бетти Купер чувствовала, что ее жизнь изменилась навсегда. И что она сама — совсем не тот человек, которым мечтала когда-то стать, что она стала какой-то бездушной куклой, которая слишком сильно разочаровалась в людях и в этой жизни, что все то, о чем когда-то мечталось — безвозвратно потеряно. Юношеские грезы и то ощущение беззаботного счастья, надежды и веры в счастливое будущее — как-то слишком резко и быстро это исчезло из ее жизни, уступив место прагматичности и осторожности, просто однообразному и рутинному течению жизни. Нет, она была счастлива. Мия — самое лучшее, что могло случиться с ней в этом мире. Любящие родители и сестра, лучший друг — они всегда окружали ее и были рядом, даря тепло и поддержку. Но что-то то самое, что когда-то давало беззаботную легкость и стойкую веру в счастливое будущее — оно исчезло навсегда. И вряд ли когда-то уже вернется.