mental disorders

       Чимин все еще не мог прийти в себя от нахлынувшего ужаса, который вылился на него, словно мед — такой же липкий и сковывающий движения. Глаза снова и снова пробегали по строчкам: «Добро пожаловать в новую жизнь» — написанным мелом на его стене.       Пак не мог стоять на ногах от дрожи в мышцах, потому, успев преждевременно подойти к стене, он упал, принимая сидячее положение.       Обвив руками согнутые в коленях ноги и наклонив голову набок Чимин просто уставился в серую стену, снова и снова тупо обводя глазами белую надпись на ней. Бедный рыжий мальчишка просидел в таком положении всю ночь, пытаясь совладать со своим страхом.       Юноша думал, что в своей камере он будет чувствовать себя прекрасно, но оказался неправ. Даже здесь Пак будет каждый раз замирать от ужаса, натыкаясь глазами на огромную надпись: «Добро пожаловать в новую жизнь» — которую он читал устрашающим басистым голосом Ви.       Слова снова заели в голове, прокручиваясь опять и опять, сводя бедного Чимина с ума. — Я уже не смогу вернуться назад… — дрожащими губами шепотом выдавил из себя Пак.       Так и есть. Теперь все будет по-другому. Он шагнул в эту больницу как в новую жизнь, желая начать все с чистого листа, но кто же мог подумать, что с самых первых строчек Чимин поставит огромную кляксу на новой чистой бумаге?       Прошло достаточно времени, но рыжеволосый еще не смог до конца привыкнуть к этому злосчастному месту. Парень даже не выходил практически на прогулку, так как после той ситуации с Тэхёном желание встречаться с ним вообще отпало. Чимину было легче здесь, в одиночестве, в своей собственной комнате.        Надпись на стене довольно быстро стёрли. Почти сразу же, как заметили. Пак с одной стороны был рад этому, так как больше ничего не будет напоминать ему о нескончаемой участи, но с другой стороны… К удивлению, ему было не так одиноко, когда он смотрел на выведенные мелом буквы.       В один день он наконец-то решил выйти на свежий воздух, так как соскучился по улице и нормальному кислороду. Встречу с уже знакомым парнем можно было бы и пережить. По крайней мере, он хотел постараться. В глубине души юноша надеялся, что после того происшествия медсестры больше не будут пускать Кима гулять вместе с ним.       Рыжеволосый медленно вышел с разрешения дежурной медсестры и поплелся по коридору в сторону двери на задний двор. Как только доступ наружу был открыт, легкий ветерок врезался в лицо Чимина, лаская его щеки. Это приятное чувство немного успокоило Пака. Юноша осмотрелся, не заметив пока никого вокруг. Пустота только добавляла уверенности. Рыжий подошел к тому самому столику и сел на деревянную лавочку, поворачивая голову в сторону ветра. Это очень освежало.       Его идиллию прервал скрип, такой же, как и в тот день. Кто-то сел перед ним за стол, при этом положив руки на него. Пак приоткрыл глаза, поворачиваясь в сторону фигуры и застал в непонятном ужасе. Это был Ким Тэхён. Чимин даже представить не мог, что именно ему нужно делать в этот момент. Бежать? Остаться? Терпеть? — Привет, — вдруг проговорил знакомый парень, — как тебя зовут? Ты новенький?       Это явно удивило Пака и вызвало полное недопонимание. Как он может не помнить? Или Ким так дразнит его, издевается? От этих мыслей рыжеволосому стало еще хуже: — Извините, не р-разговаривайте с-со мной, пожалуйста, — он немного заикался, вжимаясь в себя, словно испуганный ёж. Тэхен, не понимая, глянул на незнакомого юношу и немного прищурился: — Я что-то не так сделал? — мало ли что могло быть раньше, ведь Ким пропал из жизни даже не на несколько часов, а на три дня. — А сами что, не помните?! — вдруг резко повысил тон Чимин. Терпеть сил уже не было. Страх перевалил за все границы и Пак просто ушел, оставляя шокированного и растерянного брюнета одного на улице.       Ким опустил голову, грустно глядя в пол. В глубине души он, конечно же, понимал, что именно могло случиться, но все еще не мог с этим свыкнуться. Слишком больно. Слишком неисправимо.       Пак рывком открыл дверь и зашел в светлое помещение. Сердце бешено стучало то ли от злости, то ли от смущения и страха. Рыжеволосый решил больше никогда не выходить на улицу или попросить перевести его в группу с пожилыми людьми. И что, что будет много людей? Куда лучше, чем с этим грубияном.       Чимин остановился около двери в палату Тэхена и замер. Глаза его бегло прошлись по висевшей на двери карточке. Он ведь еще ни разу не поинтересовался по какой причине Ким сидит здесь. Когда наконец взгляд опустился на строчку с названием диагноза — сердце моментально ушло в пятки.        В таком стыде и смущении Пак не был уже давно. Коря себя за такие слова, он даже не мог спокойно думать об этом. Тэхён попросту не может контролировать себя, а Чимин так сильно разозлился на него. Рыжеволосый очень сильно корил себя за такой проступок и желание извиниться пришло само собой. Неужели он сможет сделать это?       Чимин еще где — то полчаса крутился около двери в палату Кима, в надежде поймать его и поговорить, но услышав голоса медсестер, ведущих пациента с прогулки, это немного разочаровало его. Вряд ли они могут выяснить все при работницах психбольницы.       Как только Тэхена подвели к палате и стали открывать дверь, послышались громкие голоса с другого конца больницы. Медсестры сразу же всполошились и последовали на шум, оставляя парней одних. Гул и скрип колес становился все сильнее и сильнее. Пак почуял возможность наконец обратиться к знакомому и только он хотел открыть рот, как вдруг… Время будто замедлилось. На скрипучей кушетке четверо санитаров везли фигуру. Издалека не было понятно какую именно, но как только она приблизилась ближе страх, пробрал обоих парней с головы до ног, разгоняя на теле тысячи мурашек.       Юноша, лежащий на носилках замер в неестественной позе, скрюченный в одну сторону. Руки раскинуты, будто напряжены, но он не подавал никаких признаков жизни, совершенно не двигался. Его спина была сильно выгнута, а голова повернута на вжавшихся в стену юношей. В больших открытых карих глазах пациента застыл холодный ужас. Огромные синяки под глазами отдавали синевой при свете ярких ламп. Бледная кожа выглядела очень жутко, особенно подчеркивая все картину целиком. Создавалось впечатление, что он совсем не знает, что такое сон. Так оно и было. Он уже долго не спал. Ему мешали они. Голоса.       Тэхен и Чимин лишь могли следить испуганным взглядом за этой, леденящей душу, картиной. Они не могли сказать ни слова, просто находясь в непреодолимом ужасе, пока кушетка не скрылась за углом длинного коридора. Даже тогда, когда наконец повисла гробовая тишина, парни не могли произнести ничего, лишь молча смотрели в ту самую точку, где в первый раз увидели бездонные, лишенные жизни, глаза нового пациента.