***
Нора жила в Сеуле уже почти 3 года. Когда она была студенткой Лондонской академии моды, ей предложили пройти стажировку в одном из самых престижных дизайнерских агентств Азии — STAR FASHION DESIGN. В Южной Корее. Двухмесячная стажировка прошла прекрасно. И после окончания академии Норе предложили постоянную работу. Контракт на 5 лет. Переезд в другую страну. Чужая культура и менталитет. Неизвестный язык. И прекрасная страна — страна утренней свежести. Конечно, Нора много думала об этом, о переезде. Ей было страшно покидать любимую Англию. Вырывать себя из привычной среды обитания, и бросать в глубокий океан новой жизни. Родители и старший брат тоже были не в восторге. Сомнения съедали Нору. Она не могла спать — целыми ночами думала и думала и думала. В результате — лишь ужасный цвет лица и огромные синяки под глазами. Она уставала от мыслей. Уставала от сомнений. Уставала от себя. И, в итоге, решилась. Она знала, что это прекрасная возможность и если у нее все получиться, то через 5 лет она сможет вернуться и осуществить свою мечту — открыть собственный бренд. Именно последнее и сделало решительный перевес. Поначалу дела шли не совсем так, как думалось Норе. Вместо постоянных показов, фотосъемок, модных вечеринок и работы над дизайном, она, по большей мере, занималась подсобными делами. Разносила почту и кофе, ездила за образцами тканей, убирала в мастерской. Но в один момент один из ассистентов неожиданно уволился и Норе выпал шанс заменить ее. Это был ее момент — все или ничего. Нора не спала сутками. Изучала корейский язык, манеру ведения бизнеса, тонкости корейского рынка, новые материалы и технологии. А также, в свободное время (ха-ха) работала над собственной коллекцией. Работа занимала все свободное время. Целеустремленности Норы можно было только позавидовать. Она с радостью бралась за любые задания. И вскоре Нора начала замечать некий авторитет в своем лице перед другими. К ней обращались за советом, просили помощи, ей начали доверять ведения фотосессий и съемок. Она продумывала концепты, декорации, локации. Руководила полным ходом съемок. И, конечно же, несла за это ответственность. Но Нора была рада. Она чувствовала доверие со стороны компании, и это вселяло в нее уверенность в себе, что, в свою очередь, помогало справиться с трудностями и неудачами.***
크루셜스타 (Crucial Star) — Midnight (Feat. Taylor)
Даже будучи в Токио, на полпути к квартире Кико, Джиен не знал, что ей скажет. Он не знал — ему притвориться, что он ничего не знает, а приехал потому, что соскучился; или же сразу выложить все карты на стол и ждать объяснений. Он устало закрыл глаза и опустился головой на спинку сидения. Воспоминания нахлынули сами собой. (6 лет назад) Джиен шел по коридору загородного дома. Опять его заставили идти на прием к какой-то шишке. YGE нужно укреплять связи в Японии, и Ян Хенсок попросил Джи сопровождать его на загородной вечеринке в пригороде Токио. Ее устраивал владелец мультимедийной корпорации Такиро Мицухара. Папа Ян попросил лично. Иначе он даже слушать бы не стал. Но для этого пришлось прервать отпуск с Сынни и очаровательными таиландками. Эти мысли расстраивали и злили. Ех, волшебные ночи и теплые пляжи. Девушки в бикини и круглосуточные тусовки. Алкоголь через край, ответственность ни минимуме. А тут — дяденьки и тетеньки преклонного возраста, персонал во фраках (да, это не бикини), разговоры учтивые (и не дай Бог ругнутся), спокойная музыка и вежливые поклоны. Джиену было не уютно. Он не привык к таким официальным приемам. Ну, точнее, привык (положение обязывало), но так и не полюбил. Он откровенно скучал. Попивал шампанское и поглядывал на часы — он обещал пробыть до десяти. Вечер потихоньку наползал на сад, в котором была расположена лаунж-зона. Звезды были очень яркие — не то что в Сеуле, где из-за пыли небо было единственного цвета — грязно-серого. Легкий летний ветерок развевал невесомый тюль. Персонал начинал зажигать фонари на территории. В бассейне мирно плавали связки белых цветов. Вдруг Джиен услышал звонкий смех. Женский. Он обернулся и увидел молодую девушку, которая смеясь от кого-то убегала, сжимая что-то в руках. Она смеялась во весь голос и вносила полный хаос в этот вечер. Все прерывали свои разговоры и оглядывались на нее. Она была в легком черном платье и на каблуках. Прямые черные волосы до плеч. Красная помада и безумные глаза. Она все смеялась и оглядывалась на своего преследователя. Джиен не мог оторвать от нее взгляд. Никто не мог. Она, внезапно ворвавшаяся в жизнь всех этих людей, полностью изменила настрой в саду. Ее хохочущий вид вызывал улыбку. Потом девушка подняла руку и Джиен увидел, что в руках она держит пульт от чего-то. Она обернулась, чтобы еще раз подразнить пультом своего преследователя, как, не заметив, оступилась и плюхнулась в воду. Связки белых цветов заколыхались в воде. Все тут же смолкли (кто-то про себя улыбался нелепой ситуации). Девушка вынырнула с води и вытерла лицо. Мгновение она соображала, что именно случилось. Потом оглянулась и засмеялась. Достав из воды руку с пультом, она нажала на кнопку, направив его в сторону гостиной. И тут на смену размеренному и спокойному фортепиано пришел какой-то веселый мотивчик. Девушка начала танцевать просто в воде. Джиен с изумление смотрел на нее, и улыбка не сходила с его лица. Он уже понял. Понял, что прийти сюда было решено не ним. Это ДОЛЖНО было случиться. К девушке подошло двое мужчин в черных костюмах. Они держали в руках большое полотенце и халат. Они помогли ей вылезти из бассейна и накинули ей на плечи халат. Она покорно его надела и пошла внутрь дома. — Простите мою дочь, — хозяин данного мероприятия как раз подошел к компании, в которой находились Джиен и Президент Ян. — Она только вернулась со Штатов. Привыкла вести себя как вздумается, — он вроде бы и осуждал дочь, но это скорее было на публику. В его глазах мелькали улыбки. Он любил дочь и гордился ею. — Вашу дочь? — вопрос Джиена прозвучал громче, чем он думал, обратив на себя внимание всех присутствующих. Президент Ян взглянул на него, подняв брови. — Простите. — Да, это Кико, моя дочь. Она училась в Америке. Недавно вернулась. Такиро Мицухара вежливо рассказал о дочери, но улыбки в его глазах пропали. Возможно, минуты внезапной радости и умиления прошли, и он вернулся в свое привычное серьезно-деловое настроение? Или же его насторожила заинтересованность G-Dragon’а его дочерью? Учитывая недавние (если не сказать постоянные) скандалы Джиена, второй вариант выглядел почти очевидным. И Джиен это ощутил. Внезапно возникшую холодность и колкость в голосе, который несколько минут назад хвалил его и улыбался ему. — Простите. Я просто немного удивлен, что у Вас уже такая взрослая дочь, — уже спокойно добавил Джиен. И окружающие (в том числе и господин Мицухара) ему вроде бы поверили. Немного повосхваляв дочь хозяина дома, они вновь вернулись к обсуждению рыночных стоимостей акций и отсутствия поддержки со стороны правительства. Джиен же искал глазами Кико. Его сердце бешено билось в груди. Он даже боялся, что кто-то это заметит и все поймет. Хотя, что они могли понять? Джиен еще сам ничего не понял. Разве он знал, что этот прием принесет в его жизнь яркую, но трудную любовь, граничащую с безумием и одержимостью? Разве мог подумать, что этот вечер перевернет его душу и полностью изменит его мир? Его мир, Джиеновский. Конечно, нет. Он был увлечен. В очередной раз. Чтобы отвлечься от мыслей о прерванном отпуске и таиландках. А враждебность ее отца лишь подогревала интерес. Джиен поднял голову и увидел ее. В окне второго этажа. Она смотрела прямо на него и улыбалась. Потом обернулась на чей-то зов и, бросив последний взгляд на Джиена, исчезла. Джиен пошел прогуляться. Он почувствовал острую необходимость написать песню. Именно об этом моменте. Он уже давно ничего не писал. Скандалы вгоняли в тоску и депрессию. А апатичное настроение стало привычным. Он лишь больше пил и меньше думал. А сейчас он вдруг почувствовал желание снова писать. Он вновь ощутил то, уже немного подзабытое чувство, когда музыка просто рвется наружу, когда желание сесть за синтезатор — становиться единственным важным, когда кажется, что мозг сейчас взорвется от наплыва вдохновения и идей. Да, он определенно соскучился за этим настроением. Джиен улыбнулся: — Ну и девчонка. Джиен вышел к причалу. Дом был у озера. Опустившись на деревянный помост, парень смотрел на звезды. Романтическая душа, так надежно и умело спрятана от мира за пафосом и сарказмом, рвалась наружу. Джиен опять улыбнулся (не много ли для одного вечера?). Потом достал пачку сигарет и закурил. Легкий ветер, тихие удары воды о причал, запах летних трав. Он будто попал в иной мир. Мир, где нет фанатов, камер, журналистов. Где никто не копается в твоем грязном белье и не пытается облить тебя дерьмом. — Хорошо было бы провести свою жизнь в подобном месте. — Да ладно, не лукавь. Корейский шоу-бизнес этого не переживет. Он умрет без тебя. Как и ты без музыки, — женский голос ворвался в тихую идиллию Джиена и природы. Парень обернулся. Она. Кико. Стоит в нескольких шагах позади. Уже в джинсах и майке. Улыбается. Заметив в его руках сигарету, язвительно добавляет: — Тебе мало скандалов? — А ты наводишь обо мне справки? — тут же парирует Джиена. — Ну, один из них был настолько громким, что долетел до самого ЛА. Джиен перестал улыбаться и кивнул, соглашаясь. Заметив грусть на лице парня, Кико тут же бросает: — Прости. Можно присяду? Джиен не против. Она садится рядом и поднимает голову вверх. — Столько звезд. В Токио и ЛА их не видно. Поэтому я люблю бывать дома. Джиен уже не смотрел на звезды. Он смотрел на девушку, которая сидела рядом. Он уже знал — он хочет смотреть на нее всегда.***
Когда машина остановилась, Джиен продолжал сидеть, уставившись в обшивку переднего кресла, погруженный в свои мысли. — Господин, мы приехали. — О, простите. Вот, возьмите, — очнулся Джиен и протянул деньги таксисту. — Но здесь втрое больше, — с подозрением переспросил таксист. — Это за молчание, — просто ответил Джиен и шагнул из машины.***
Джиен вошел в подъезд, затем — в лифт. Нажал кнопку нужного этажа и прислонился спиной к кабине лифта. Чувствовал, как лифт быстро подымается, а затем тормозит и открывает дверь. Лестничная площадка пуста — Джиену это на руку. Несколько тяжелых шагов и вот он уже у квартиры. Звонок. Тишина. Еще один звонок. С той стороны послышались шаги, но дверь еще долго не открывалась. Наконец Кико открыла дверь. Ее прелестные глаза были полны удивления (причем, искреннего). Она была в домашней одежде и без макияжа. Волосы собраны в хвост. — Что ты здесь делаешь? — без приветствия спросила Кико, впуская Джиена в квартиру. — Соскучился. — Брось. У тебя ведь сегодня финальный концерт. А сейчас все ваши в ресторане. Я видела фотки у Сынни в Instagram. Почему ты здесь? — Я же сказал — соскучился, — уже немного раздражаясь повторил Джиен. К чему этот спектакль? Он медленно поднял голову и посмотрел на Кико — тяжелым и долгим взглядом. Улыбка медленно пропала с ее лица. — Ты видел их? — спросила Кико. Без вступлений. Она далеко не дура (ну за исключением случаев, когда прикинуться дурочкой сам Бог велел). — Да, — коротко ответил Джиен. Кико не выглядела испуганной или застигнутой врасплох. Она немного помолчала, потом подняла свой взгляд на Джиена и, глядя ему прямо в глаза, тихо произнесла: — Это не то, что ты думаешь, — начала Кико. Джиен улыбнулся, он был уверен — именно эту фразу услышит первой. И почему все всегда начинают именно с этой фразы? Как показывала практика, в таких случаях все как раз именно «то, что он думает». Пока летел в Токио, Джиен уже немного успокоился. Мысли о возможной измене уже не останавливали дыхание, не переворачивали внутренности. — Ну и что же это? — спокойно спросил Джиен. Его голос прозвучал сухо и безэмоционально. Он видел, как тень неуверенности и, возможно даже, страха, проскользнули по красивому лицу Кико. Она боялась. Чего? Того, что натворила? Что он не простит и бросит? Или что не бросит, но не простит? Она молчала. Думала и подбирала нужные слова. Она не могла потерять Джиена. Он был ей нужен. Жизнь без него не имела бы смысла. И дело тут совсем не в вечной и страстной любви. Увы. — Мы вместе снимались в рекламе. Потом он пригласил меня на ужин. Просто ужин и ничего больше, честно. Когда он проводил меня, то взял за руку. Но я точно дала ему понять, что между нами ничего не будет. Поверь мне, Джиен. Это правда.HERVE — Lose Control (feat. Seasfire)
Кико подошла к Джиену и положила руки ему на плечи. Потом провела ладонью по его лбу, убирая прядь волос. Запрещенные приемы. — Ты такой уставший, — аккуратно добила она. Джиен слегка вздрогнул от прикосновений Кико. Он знал, что она врала. Просто это чувствовал. Неизвестно откуда. Хоть и не мог сейчас в это поверить. Он так хотел ошибаться, но не мог позволить врать самому себе. Он вдруг понял, что давно не видел ее улыбку. Не милую и вымученную. А счастливую, страстную, когда глаза горят. Он уже и забыл, что когда-то влюбился в ее улыбку и смех. Ужасней всего были осознавать, что эту ее волшебную улыбку он видел на фото. Фото, которые три часа назад показывал ему репортер Пак. Она ТАК улыбалась там. Она ТАК не улыбалась ЕМУ уже давно. Но в тот момент, когда ее рука коснулась его лица, Джиен понял, что не сможет без нее. Пока что или вообще — это вопрос, но то, что он не сможет сейчас расстаться с ней и уйти — это факт. Он знал это. Он ненавидел себя за это. Кико подошла ближе и осторожно обняла Джиена. Он ощутил ее горячее дыхание возле своего уха. — Прости меня за это недопонимание. На лице Джиена мелькнула ироничная улыбка. — Но даже хорошо, что так вышло. Я очень рада тебя видеть. Я очень-очень соскучилась, — шепнула Кико на ухо Джиену. Как заклинание. И это работает. Все в порядке. Все улажено. Джиен обнимает Кико. Он уже не злится. У них опять все хорошо. Она знает, что это не так. Он знает, что это не так. Ей все равно. Он не умеет иначе. — Ну, раз ты приехал… — игриво улыбается Кико, снимая с Джиена куртку. Они проводят очередную ночь вместе. Джиен, целуя ее, не знает никого красивее. Он утопает в ласках. Он не помнит мира, когда с ней. Ему плевать на всех, лишь бы видеть ее. Ему плевать на все вокруг, лишь бы обнимать и целовать ее снова и снова и снова. Он не может ей сопротивляться. Он еще не научился. Спустя два часа, он улетает обратно. И, поднимаясь на борт самолета, чувствует, что что-то изменилось. Что-то не так. И так как раньше уже не будет. В самолете сразу засыпает — завтра запись шоу. Привычная и такая знакомая жизнь берет на себя обязательство вернуть все на свои места и не дать сойти с ума от тоски, предательства и лжи.