From the East (프롬 디 이스트) — 별의
— Мисс Нора Браун? Президент Ли хочет Вас видеть, — личный секретарь Президента, Ким Хана появилась в дизайнерской студии в поисках Норы. Нора и Сумин молча переглянулись. — Что-то случилось? — спросила Нора. Ее никогда не вызывал Президент. Она видела его всего раз — при подписании контракта. — Пожалуйста, пойдемте, — все, что Нора услышала в ответ. Поэтому, все, что ей оставалось — молча пойти за Хана.***
Кабинет Президента Ли был расположен на 20 этаже. Нора помнила ту роскошь его кабинета. Дерево, стекло, белый гранит создавали удивительную композицию. Когда вошла Нора, Президент Ли сидел за широким деревянным письменным столом. Серьезный и важный. Немного пугающий. — Добрый день. Вы хотели меня видеть? — начала первая Нора и поклонилась. — Мисс Браун, — Президент Ли поднял голову и отложил бумаги, над которыми работал. — Проходите. Присаживайтесь. Президент Ли сел напротив Норы и молча за ней наблюдал. Нору роль экспоната в музее совсем не устраивала. Она чувствовала себя неуютно. (Но, может, так и должно быть в кабинете президента компании, в которой работаешь?) — Мисс Нора Браун, — наконец начал Президент, — я слышал о Вас много хорошего. Многие хвалят Вас и Ваш профессионализм. Я посмотрел Ваши работы и должен сказать, что я очень впечатлен. — Спасибо, — серьезно ответила Нора (она не знала — уместно ли сейчас улыбаться — а так хотелось). — И я подумал, — продолжил Президент, — что пора бы Вам доверить что-то посерьезней. Президент Ли встал и подошел к окну. Нора поспешила встать за ним, но Президент жестом показал не вставать. — Пускай Вы молоды и всего три года работаете у нас. Но я дам Вам шанс. И если Вы им воспользуетесь, я могу обещать Вам кресло руководителя отдела. А это, в свою очередь, включает в себя личный кабинет, машину, секретаря и целый отдел подчиненных, — Тут Президент Ли сделал паузу (давая Норе возможность осмыслить услышанное). — Ну как? Думаете, Вы готовы к этому? Нора понимала, что это ее шанс. Это то, к чему она стремилась — быть кем-то, а не одной из. И хотя страх и неуверенность давили на грудь, Нора ответила: — Я приложу все усилия. И оправдаю Ваше доверие. Президент Ли утвердительно закивал головой: — Хорошо. Постарайтесь. На кон поставлено многое. — Да, — коротко ответила Нора и поклонилась. Президент подошел к своему столу, порылся в документах и, обнаружив то, что искал, вернулся к Норе. — Так, вот Ваше задание. Фотосессия. Разработать концепт, одежду, аксессуары, процесс и атмосферу съемки. Это для сольного альбома. И это очень важны момент. Нужно подойти крайне ответственно к этому заданию. «Сольный альбом? Обычная фотосессия? И за это мне обещали кабинет и водителя? В чем подвох?» Но следующая фраза Президента расставила все на свои места: — Ответственность заключается в артисте, с которым Вам придется работать. Это лидер группы BIGBAND — G-Dragon. Знаете его? «Что? Серьезно? Мое будущее зависит от самовлюбленного и высокомерного хама?» — Да, — коротко ответила Нора. — Я как-то была ассистентом на фотосессии BIGBANG. — Ну вот и хорошо. Так идите работайте над идеей. Я на Вас надеюсь. — Да. Хорошо.Notize — Remember When (Cucumbers Remix)
Нора вернулась на свое рабочее место и положила голову на стопку журналов на столе: — G-Dragon… — еле слышно прошептала Нора, и устало закрыла глаза. (1 год назад) Нора сидела на столе и болтала ногами. Павильон для съемок №2. Взглянула на часы — 11.45am. Съемки были назначены на 09.00am. «Возможно, с ним что-то случилось?» — мысли Норы были неспокойны. Потом она обернулась на остальных участников BIGBANG. Они не отрывали взгляда от телефонов, или дурачились, или делали селфи. И совсем-совсем не выглядели взволнованными или встревоженными. «Странно, почему они не волнуются? Не звонят ему?» Нора еще раз взглянула на часы — 11.50am. Съемки прилично затягивались. За 2 года работы такая задержка была впервые. Ведь когда Джиен приедет, ему нужно будет еще переодеться, сделать макияж, укладку — а это не 5 минут. Нора нашла глазами режиссера. Он разговаривал по телефону и много вздыхал. — Опять он опаздывает, — к Норе подошла Сумин — ассистент отдела — и упала рядом в кресло. — Интересно, на сколько еще хватит режиссера, чтобы его ждать. Я слышала — на вечер у него запланирована еще одна съемка. А на координатора просто больно смотреть — кажется, она уже выпила все успокоительные на свете, — Сумин говорила спокойно, почти лениво. Она проснулась очень рано — а это не ее фишка. — Да брось, — ответила Нора. — Может что-то случилось. Нора выглядела искренне обеспокоенной. Возможно даже единственной искренне обеспокоенной. — А-а-а-га, — протянула Сумин. — Не может отойти после вчерашней пьянки, например. Или же опять поругался со своей подружкой. Не будь наивной, Нора. — Но мы ведь не знаем наверняка, — не сдавалась Нора. Норе казался нереально диким тот факт, что Джиен — ТОТ САМЫЙ Джиен, лидер BIGBANG и легенда всего к-поп — мог так опоздать на съемки лишь из-за пьянок или баб. «Он несомненно выше этого. Он же профессионал.» Сумин взглянула на Нору и улыбнулась: — Наивная. Нора же одарила Сумин строгим взглядом. А потом опять посмотрела на остальных участников BIGBANG — в их поведении ровным счетом ничего не изменилось — телефоны, селфи, смех. «А, может, Сумин права?.. Да нет, бред какой-то.» Нора заметила, что у нее замерзли руки и немного подташнивало — верные признаки переживания и нервного напряжения. Нора растерла руки. — Нора, дорогая, — послышалось из-за спины. — Ты не принесешь нам кофе? Думаю мы еще немножко будем ждать, — последнюю фразу руководитель Сон проговорила с показным воодушевлением, особо сделав ударение на слове «немножко» и покосилась в сторону стилистов BIGBANG. Те, в свою очередь, никак не отреагировали на выпад — они уже привыкли. Они лишь постоянно про себя повторяли где и за сколько они работают, чтобы, не дай Бог, не уволиться к вечеру. — Да, хорошо, — ответила Нора. Начинающий дизайнер приравнивался к стажеру и поэтому выполнение подобных заданий было делом обычным и неизбежным. Нора быстро сбегала за кофе и вернулась в павильон. Там была суета. Нора не могла понять, в чем дело, пока не увидела морковного цвета макушку. Приехал Джиен. «Наконец-то, » — с облегчением подумала Нора и улыбнулась.***
— Господин режиссер, а мы успеем вовремя закончить? У меня встреча вечером, — Нора услышала голос Джиена и на секунду потеряла связь с реальностью. «Но, это же он опоздал. А теперь винит в задержке бедного режиссера?» Нора поймала взгляд Сумин. Сумин подняла брови и закивала Норе. «Я же говорила, » — читалось на ее лице. «Может, у него что-то срочное?» — все еще мысленно не сдавалась Нора. Откровенно говоря, Джиен вел себя как последняя сволочь. Постоянно грубил стаффу. Не прислушивался к словам режиссера о концепции съемок. Все время разговаривал по телефону никого не слушая. Злился на стилистов и четко давал им понять — кто он, а кто они — что им нужно помалкивать и делать, как им велят. Но последней каплей его отвратительно мерзкого поведения стало: — Нет, ну вы издеваетесь? Нельзя ли было найти кого-то посимпатичнее? — Джиен смотрел на свою партнершу по съемкам — начинающую актрису. Нора перевела взгляд на девушку — ее лицо покраснело, а глаза были полны слез, видно было что она вот-вот расплачется. Но вместо того, чтобы перечить, спорить или, пусть уже, плакать, актриса спокойно поклонилась и еле слышно сказала: — Простите. Нору бросило в жар. Ей казалось, что это она на месте девушки. Норе стало ее так жаль, что она чуть сама не расплакалась. «Идиотские нормы поведения. Никогда к этому не привыкну.» Нора, несмотря на 2 года в Корее, все никак не могла привыкнуть к подобным ситуациям. Здесь богатые обвиняли бедных в бедности, умные глупых в глупости, красивые некрасивых в уродстве. И последние просят прощения. И винят себя. В Корее выживают сильные — умственно, душевно, физически. Эта страна — современный целенаправленный фильтр. Фильтр людей. Естественный отбор в условиях супер современного государства. В условиях высокого уровня жизни. В условиях передовых технологий. В условиях демократического правления. Корее не нужны слабые. Они не принесут ей пользу. И это пугало больше всего. Иногда Нора задумывалась — возможно, это единственный путь к развитию человечества, к передовым технологиям, к высокому уровню жизни? Жесткие правила. Жестокие правила. Тотальный контроль. Общественный отбор. Ужасные методы. Успешная страна. — Она вообще умеет улыбаться? — голос Джиена вырвал Нору из ее раздумий. — Дорогая, ты умеешь улыбаться? — Джиен вел себя отвратительно. ПОКАЗОВО отвратительно. Все это видели. Все молчали. Норе уже сложно было находить ему оправдания. Начинающая актриса улыбнулась — вышло наигранно и фальшиво. — Издеваешься? — прищурившись спросил Джиен. — Так, давайте сделаем паузу, — режиссер попытался разрядить обстановку. Джиен молча посмотрел на него и с демонстративной покорностью упал в кресло. Поджал губы и уставился в телефон.***
Съемки проходили в бешеном ритме — актриса глотала успокоительные, Джиен курил одну за одной, Теяна все время заставляли не летать в облаках. У Норы не было ни секунды свободного времени. Она постоянно что-то искала, приносила, держала, подшивала. Нора была полностью поглощена процессом. Она старалась постоянно держаться собранно и организованно — ничего не упустить, ничего не забыть. Украдкой, она поглядывала на Джиена, стараясь рассмотреть в нем хоть что-то хорошее. Надеясь, хоть на секунду, хоть на мгновение, увидеть такого Джиена, каким она себе его представляла — великим и великолепным, но скромным и учтивым. Но не могла. Он вел себя хамовато, самовлюбленно и высокомерно. И не упускал возможности укорить или принизить кого-то из стаффа. В такие моменты, Нора брезгливо отворачивалась. И каждый раз не верила своим глазам. И каждый раз надеялась, что ошиблась и просто не так все поняла (хоть мы то знаем, что она далеко не дура). Но нужно отдать Джиену должное. Как только начинались съемки, он идеально вписывался в концепт и в роль. Он превосходно выглядел в любом образе и Нора даже заметила, как несколько раз восхищенная улыбка мелькнула на лице режиссера. Видно было, что Джиен не особо и старается — у него все получалось само собой — легко и непринужденно. Это и был профессионализм. Именно поэтому ему платили бешеные деньги и именно поэтому терпели все его выходки и сволочной характер. Профессионализм Джиена и следовавший за ним (обязательный) успех были куда важнее «рабочих моментов».***
— Спасибо за работу, — съемки завершились. Нора устало упала в кресло — спина ныла, голова болела, ноги казались ватными и чужими, а желудок требовал пищи. Нора помассировала плечи. Достала и включила телефон, спрятанный на время съемок. «О, мама звонила.» Усталость как рукой сняло. Нора вскочила на ноги и направилась на террасу — подальше от шума. Нора вышла на улицу — было прохладно — поздний октябрь. Нора вздохнула и почувствовала, как холодный воздух наполняет легкие. Нора достала телефон и набрала маму. — Привет доченька. Как ты? — услышала она такой родной и далекий мамин голос, и по щеке скатилась слеза. «Ужасно соскучилась.» — У меня все хорошо… — начала Нора бесконечный разговор о себе/ делах/погоде/о родителях и брате/о жизни тут/о жизни там. Они могли говорить часами. Им всегда было о чем поговорить. Нора смеялась, плакала (но так, чтобы мама не услышала) и опять смеялась. Нора даже не заметила, как начал идти снег (немного неожиданно для октября.) Легкие и невесомые белые хлопья первого в этом году снега опускались на ночной город. — Мам, у нас снег. Так красиво. — Снег? А ты где? На улице? Ты хоть одета? — Ну мам… ***샘 김 (Sam Kim) — Who are you
После окончания съемок Джиен, переодевшись, начал просматривать последние новости в телефоне. Случайно наткнувшись на очередную статейку о Кико, Джиен разозлился. Его переполняли гнев и злость. Он в такие моменты ненавидел всех: Кико — за ложь, репортеров — за чрезмерное любопытство, нэтизенов — за злостные комментарии и себя — за то, что не мог с этим всем покончить. Джиен почувствовал, как горячая волна заполнила голову, сердце, душу. «Нужно остыть». Джиен вышел на террасу и замер. Там стояла девушка и разговаривала по телефону. У нее были светлые волосы ниже плеч. Волосы, которые в свете фонарей казались золотистыми. Одета она была в белый длинный свитер, черные лосины и коричневые ботинки. Явно замерзла. И тут Джиен увидел, как девушка подняла голову вверх и начала ловить ртом снежинки. Джиен улыбнулся. Девушка тем временем сгребла с перил нападавший снег и растерла его в руках. Потом тряхнула волосами и с них тоже посыпался снег. Джиен, сам не зная почему, не мог оторвать от нее взгляда. Все — девушка, природа, ночь, снег — было таким гармоничным. Все было так вовремя и так естественно. Его спокойный взгляд был прикован к девушке. (Злость прошла сама собой.) Она же смотрела совсем в другую сторону, не замечая его, и быстро о чем-то говорила по телефону. Потом она попрощалась, спрятала телефон в карман и, раскинув руки, начала кружиться под снегом. «Как по-детски.» Но кружась, Нора заметила, что уже не одна здесь. Она резко остановилась, а волосы волнами упали на плечи. Нора смотрела на Джиена. Джиен смотрел на незнакомку. Они стояли и смотрели друг на друга. Под падающим волшебным снегом. Это был ИМЕННО ТОТ момент. Момент, когда все случилось. Обычно, в такие моменты в фильмах главные герои влюбляются друг в друга. Именно такие моменты являются зарождением пылкой, настоящей искренней любви на 90 минут (или сколько там длиться фильм?). Джиен смотрел на Нору. В его глазах нельзя было прочитать о чем он думает. Думает ли он вообще о чем-то? Нора смотрела на Джиена. В ее глазах можно было прочитать легкий испуг и нерешительность. Она явно не знала, что должна сделать и как поступить. Джиен решительными шагами подошел к Норе: — Не выбросишь это? — спросил он (риторический вопрос — это было очевидно) и протянул ей стаканчик от кофе. Нора на секунду растерялась. Стыд и смущение захлестнули ее. Она почувствовала, как уши и щеки наливаются красным. «Я ему что служанка?» — мелькнуло в голове, но губы предательски: — Д-да. Конечно. Нора забрала у него стаканчик, а Джиен безмолвно прошел мимо. Не поблагодарив. Нора машинально обернулась за ним и застыла в немом ступоре. Она не привыкла быть служанкой. Но увы, в Корее ты — никто, пока не добьешься успеха или у тебя не окажется богатых родителей. У Норы тут ни того ни другого не было. Поэтому, нужно было понимать свое место. «Но как обидно.» — Да, хен. Почему не берешь трубку? Я наконец-то свободен, — услышала Нора голос Джиена (хоть и не понимала о чем он). Потом Джиен громко засмеялся и достал сигареты. Но тут, заметив Нору, он коротко в трубку: — Подожди, хен. Джиен сделал несколько шагов к Норе. — Ты все еще здесь? Не знаешь, где урна для мусора? Мне что — пойти поискать вместо тебя? — Джиен говорил с насмешкой, явно не подбирая слова. У Норы к глазам подступили слезы. Чтобы Джиен не увидел их, она быстро отвернулась и пошла в сторону павильона. — А поклониться? — закричал вслед Джиен. — Никакого уважения. Но Нора его уже не слушала — она хотела как можно скорее уйти. — Да, хен. Так что? Увидимся через час? Закончив разговор, Джиен закурил. «Блин, не нужно было так резко с ней.» Джиен сделал глубокую затяжку и медленно выдохнул дым. «Веду себя, как самовлюбленная сволочь.» Опять затяжка. «Ааа, ну и пусть. Что мне до нее.» Очередную затяжку не дал сделать телефонный звонок. Джиен достал телефон: [КИКО] Джиен не хотел брать трубку. Он не хотел слышать ее сейчас. Легкое движение по красной кнопке телефона. Телефон в карман. И вот она — очередная затяжка.***
Вернувшись в зал, Нора со злостью бросила стаканчик в урну. — Нора, где ты была? Мы собираемся в ресторан, ты с нами? — подбежала Сумин. — Что-то случилось? — встревоженно добавила она. — Ты была права, — коротко ответила Нора. — Он настоящая сволочь.