The Rose (더 로즈) — Sorry
Джиен чувствовал себя виноватым. Ну, если быть честным, немного виноватым. Все вокруг твердили ему, что он поступает глупо, ссорясь с Норой. Все называли его дураком и заставляли мириться. И Джиен сдался. Мысленно признал себя дураком и сам убедил себя, что нужно что-то делать. Хотя… особого желания не было. Тупой и бесчувственный долг. Обязательство. Да что же это. Черт. Именно такие чувства отталкивали его от Норы. И вот опять. Он что-то должен. Он что-то обязан. Кому? Зачем? Почему?***
— Что это? — Нора заметила рядом с кроватью большой бумажный черный пакет. Немного помедлив, Джиен подошел. Нора сняла пиджак, собрала волосы в хвост. Джиен ждал, когда же Нора соизволит обратить внимание на него. То, что Нора ходила по комнате его злило. — Я… — Джиен мялся, не зная с чего начать. Заставив себя вспомнить ради чего все это, Джиен, все же, решился: — Это тебе. Подарок. — Что? — Нора была удивлена. Подарок совсем не вписывался в сценарий их жизни. Новой и ненавистной. — Подарок? В честь чего? — В последнее время я… вел себя не очень хорошо. И… просто захотел тебя порадовать. Нора молчала. Ни капли искренности в голосе Джиена. Словно кто-то стоял рядом, приставив пистолет к его виску, и заставлял его говорить. Вымученно и заученно. Просто, чтобы сказать. Просто, чтобы это закончилось. Просто, чтобы перестать чувствовать холодный метал пистолета возле своей головы. И вот он сказал. Миссия выполнена. Джиен молодец. Нора молчала. Ей не чего было сказать. Она понимала намного больше, чем собиралась сказать. Черт. И за что ей это? Зачем она такая умная? Была бы глупой и наивной дурочкой — бери и радуйся. Кстати. Нора открыла пакет. Черная сумочка CHANEL. «Ну, вкус Джиена сомнений не вызывает…» — Очень красивая. Спасибо. — Это из ограниченной коллекции. «Даже так… Ну, теперь, само собой, все проблемы улажены…» — Спасибо, — еще раз сказал Нора — сумочка из ограниченной серии заслуживала особого отношения. Джиен молчал. Он чувствовал, что его миссия выполнена. Ему не нужны были слова благодарности или восхищения. Не нужна была и радость Норы. Единственной целью Джиена было — очиститься от всех своих грехов, и дизайнерская сумочка за пять тысяч долларов должна была отлично справиться с этой задачей. Нора положила сумочку обратно в пакет. Ей было неуютно. Присутствие Джиена вызывало дискомфорт и легкую нервозность. Черт. Они, и правда, стали абсолютно чужими. Нора почувствовала острую необходимость пойти в душ. Смыть с себя этот разговор. Этот тон. Этот взгляд.***
В конце месяца, Джиен уехал. Началась японская часть его тура. Нора осталась одна. Хотя, кому врать, одна она была уже давно. Частые дожди и хроническая депрессия. Как банально, Нора, как банально. Много сигарет, кофе и успокоительных. Нора редко звонила родителям — порадовать их было нечем. Застывшая жизнь. Какое страшное словосочетание. Отталкивающее. Нельзя сказать, что Нора очень скучала по Джиену. Ведь до его отъезда все было точно так же. Как и то, что его возвращение не обещало приятных сюрпризов. Быть без него. Быть с ним. Одинаково. Плохо. Нора села за стол и взяла карандаш. Что-то нарисовать. Что-то придумать. Чтобы не чувствовать себя так жалко. Чтобы чувствовать себя живой, нужной. Но ее рука так и замерла над чистым листом. Ничего не хотелось. Нора отложила карандаш и положила голову на стол. (месяц назад) — Вы знаете, — начал Президент Ли, — что в декабре Ваш контракт заканчивается. Нужно принять решение. Со своей стороны, должен Вам сказать, что могу предложить Вам новый контракт. На абсолютно новых условиях. У Вас будет меньше бумажной работы и больше времени для творчества. Больше помощников. И, если позволите, финансовая сторона нового контракта, думаю, Вас приятно удивит. Я не хочу терять Вас. Пожалуйста, хорошо обо всем подумайте. Не принимайте поспешных решений.***
Токио. Ноябрь. 2019G.Soul (지소울) — Tequila (Feat.후디(Hoody))
Джиен залпом выпил и сделал очередную затяжку. — А ты, я вижу, еще помнишь, как веселиться, — Джиен услышал знакомый голос. Такой сладкий. Как и запах ее духов. Джиен обнял Кико и предложил ей выпить. Она согласилась. — Давно я не видела тебя в клубе, — Кико сделала небольшой глоток и посмотрела Джиену в глаза. — Ночная жизнь Токио скучала по тебе. — И вот он я. Джиен улыбнулся и обвел взглядом зал. Танцующие парни и девушки. Нужная музыка и алкоголь в качестве приятного дополнения. Свободная жизнь молодости. Закрыв глаза, Джиен полностью погрузился в пьянящий ритм. Да. Он определенно скучал по этому — давление на барабанные перепонки, постоянно ускоряющийся темп, радостные гримасы на лицах людей (они, видимо, что-то кричат, но очередной трек сводит на нет все их попытки). Воздух в клубе пропитан сигаретным дымом, элитным алкоголем, дерзкими улыбками, пошлыми намерениями. Джиен чувствовал себя уютно. Словно дома. Джиен почувствовал, как чья-то рука легла ему на колено. Ну, как, чья-то… — Ты забыла, что у меня есть девушка, — Джиен игриво посмотрел на Кико, которая подсунулась к нему так, что их разделяло сантиметров десять. — Очаровательная Нора Браун, — смотря в глаза Джиену, проговорила Кико. Ее тон был ровным и спокойным. Словно она прекрасно понимала, что делает и, что важнее, совсем не переживала о чьих-то там девушках. — Но я что-то не вижу вселенской печали на твоем лице, если брать во внимание ее отсутствие. — Возможно, я не вселенски печален… Не успел Джиен договорить, как Кико быстро приблизилась к нему. Он едва успел увернуться от ее поцелуя. — Но я не изменяю своим девушкам, — договорил Джиен, отодвигая от себя Кико. Кико лишь широко улыбнулась. Она считала недостойным — спорить на эту тему. Но ей прекрасно были известны ВСЕ привычки Джиена. Даже самые темные. Кико посмотрела на Джиена. Он все такой же. Словно и не было этих двух лет. Словно только вчера они, в очередной раз, ругались за вон теми дверьми. Словно только вчера Джиен ревновал ее к каждому, кто с ней заговорит. Словно только вчера они провели горячую и страстную ночь, в честь очередного перемирия. Кико испытала странное чувство — грусть, ностальгия, разочарование? Если бы она не знала себя, могла бы подумать, что скучает по Джиену. Джиен неожиданно взял Кико за руку и потянул ее в сторону танцпола: — Пойдем, потанцуем. Кико, смеясь, пошла за ним.***
Дурманящий ритм музыки. Они — молодые, веселые, смелые и пьяные. В их расположении танцпол и свое тело. И они отлично владеют и тем и другим. Все взгляды лишь на них. Зависть вперемешку с чистым восхищением. Статус закрытой вечеринки спасает от резонансных статей и громких скандалов. Джиен чувствует себя свободно и умиротворенно. Впервые за долгое время. И рядом она. Кико. С ней всегда просто — никаких обязательств или давления. И Джиен счастлив. И Джиен отдается новому ритму. Новая песня. Старые ощущения. Новая старая жизнь. Успокаивает.***
Джиен затянул Кико в номер и закрыл дверь. Было темно — свет не включали. Лишь огни в огромных панорамных окнах — рекламных вывесок, элитных высоток, торговых центров. Джиен посмотрел на Кико — она все так же улыбалась. «Я соскучился по ней… по тому времени…» Джиен смотрел на Кико. Она была прекрасна и в его объятиях. Ему безумно хотелось ее поцеловать, но что-то мешало. Где-то в глубине души звучал противный голосок, который твердил ему, что не стоит. Голосок, который раздражал. Голос, над которым Джиен, почему-то, был не властен. Джиен вспомнил Нору, и ему стало стыдно. Даже просто оттого, что он находиться с Кико. Вдвоем. Наедине. В его номере. Уже этого было достаточно, чтобы его совесть (кто бы мог подумать) заставляла чувствовать себя ничтожно. Джиен инстинктивно сделал шаг назад. Но Кико схватила его за локоть. Ей повезло, что у нее не было этого голоска. Что ее не мучила совесть, и не терзали лишние (ненужные) переживания. Кико уверенно сделала шаг вперед и поцеловала Джиена. Парень, не сразу, но ответил на ее поцелуй. Мысли о том, что это Кико его поцеловала, а он вообще — жертва насилия, успокоили его. Голоса больше не было слышно. А мысли быль заполнены лишь ею. Ее сладкими духами, крепкими объятиями и горячими поцелуями. — Я знала, что ты всегда будешь моим, — прошептала ему на ухо Кико, пока Джиен расстегивал ее платье.***
Сеул. Ноябрь. 2019 Нора сидела на набережной. Одна. Было дикое ощущение дежавю. Блядь, совсем не радостное чувство, нужно вам сказать. Особенно, когда тревожились совсем не те воспоминания, что приносят радость. Совсем не те… «Все вернулось на место… Словно я бежала по огромному длинному кругу. Длиннющий марафон. И вот я на финише — на ночной набережной Сеула. Одна. С сигаретой в руке… Ах, нет. Сигареты — пагубный сувенир с моего марафона. На старте его не было». Нора невольно улыбнулась. Ирония, Нора? Да, уж лучше смеяться над собой, чем жалеть. «Я опять сижу здесь, — Нора чувствовала грусть. Огромную и давящую. — Словно только вчера я прилетела в Корею — без знания языка и с огромными надеждами. Словно только вчера я здесь плакала и хотела домой, в Лондон, к маме… Словно только вчера я злилась и пинала вон ту лавочку. Мне тогда не доверили проект… А потом — та же лавочка слушала, что я думаю о господине G-Dragon'е и его скверном характере. О, она тогда наслушалась. Ну, лавочка. (Нора вздохнула). Потом… я стала бывать здесь реже. Это можно было считать победой. Работа, новые проекты, коллекция, новые знакомства… И вот. Я снова здесь…» Это был тот редкий случай, когда Нора позволила себе ныть, жаловаться и грустить. Настроение было не то, что плохое, а… Нора даже не могла описать свое состояние. Абсолютной разбитости. Осенняя ночь была холодной и ветреной. Словно, плохого настроения и бессмысленной жизни мало. Нужно еще чтобы погода была скверная. Да. Все вместе. Для того, чтобы лучше прочувствовать момент. А то вдруг и грустить бы перехотелось, если бы было тепло? Традиционно, осень была самым тяжелым периодом для Норы. Словно все ее чувства обострялись, словно все мысли и эмоции усиливались в десятки раз. Осенью падали все душевные преграды. Нора подхватывала любую эмоцию, словно вирус. И переживала ее. Будь то счастливый смех ребенка (о, если бы), или жалобный вид одинокой старушки, или человеческая жестокость, или равнодушие. Черт, осенью Нора ощущала себя губкой, которая впитывала абсолютно весь мир. Порой, просто хотелось быть дома, под одеялом. Никого не видеть, никого не слышать, ни о чем не думать. Но нет. Жестокая взрослая жизнь подкидывала все новые испытания, все новые препятствия. Но, если подумать, осень была и самым продуктивным временем. Все, что видела Нора, отражалось в работе. Прошлая осенняя коллекция была просто потрясающая. Нора могла переводить все свои чувства в творчество. Радость, счастье, боль, тоска — ее коллекция была наполнена всем этим. И еще во времена учебы, Нора всегда придумывала лучшие идеи именно осенью. И, поэтому, Нора придерживалась мысли, что творчество может быть рождено лишь страданиями.***
Роковым стал именно тот день. 14 ноября. Четверг. Нора приехала с работы поздно. На улице было темно и холодно. Казалось, что вот-вот выпадет снег. Поднявшись на нужный этаж, Нора медленно прошла по коридору. Устала. Тело было так же истощено, как и разум. Спасительная дверь квартиры — за которой — кофе, горячая ванна и мягкая постель. Но… Возле двери лежал конверт. Нора нагнулась и подняла его. Без подписи. Без номера квартиры. Без адресата. Что это? Кому? Машинально набрав код и толкнув дверь, Нора оказалась в квартире. Джиена еще не было. Было темно. Пусто. Нора сняла сапоги, пальто, шарф. Заглянула в зеркало — ужас, лучше бы не смотрела. Уселась на диван, растирая онемевшие ноги — любимые каблуки. Нора открыла конверт. Фото из клуба. Джиена и Кико она узнала сразу — они были слишком красивыми и веселыми. Джиен и Кико возле бара — он убирает с ее лица непослушные волосы. Джиен и Кико за столиком, на диване — она слишком близко к нему. Джиен и Кико на танцполе — ее руки у него на плечах. Нора сидела на диване. Фото были опять в конверте — смотреть на них больше желания не было. За окнами падал первый снег.***
— Что между вами было? Джиен молчал. Но его глаза. Блядь, все было понятно, лишь взглянув ему в глаза. И Нора это понимала. И знала. Чтобы она не спросила, она уже знала ответ. Ответ, который вызывал рвотный рефлекс и полное презрение — что странное — к себе. Черт, она чувствовала себя такой жалкой. Джиен молчал. Возможно, он даже был немного рад тому, что Нора увидела фото. Скорее всего, теперь все закончится. Эти глупые отношения, в которых они увязли. Надоело. Притворяться, врать, лицемерить, жалеть. Кому это нужно? Нет. Их отношения обречены. А теперь… ОНА все закончит. Ему, Джиену, не придется уходить, не придется придумывать эти ненужные оправдания и слова утешения. А тут. Раз. И все разорвано. И все кончено. Джиен был абсолютно уверен, что Нора не простит ему. Нора решительная. Нора сильная. — Ты с ней спал? — с губ Норы сорвался короткий вопрос. Сорвался уверенно и хлестко. Словно это не вопрос вовсе, а удар. Четкий и размеренный. — Сволочь. Нора знала, что спал. И знала, что не простит. Джиен, по-прежнему, молчал. Смотрел несколько секунд ей прямо в глаза, потом несколько раз быстро моргнул и отвел взгляд. Нора медленно и глубоко вдохнула и так же медленно выдохнула. Только не плакать. Неужели это так непредсказуемо? Неужели это ее удивляет? Да, черт возьми. Да. Нора пошла в спальню, взяла сумку и начала собирать свои вещи. Хотелось сделать это как можно быстрее. Быстрее убежать. Чтобы он не решил ее останавливать. Чтобы ему не удалось ее уговорить — все забыть и простить. Но он и не пытался. Молча стоял и смотрел, как Нора бегала из комнаты в ванную, на кухню и опять в комнату. Она не могла вспомнить, где есть еще ее вещи. Мысли путались. Лицо горело. Сердце бешено стучало. Тахикардия. Старая и не забытая. Наконец, сумка собрана. Нора вышла в комнату, бросила бесчувственное: «За остальными вещами заедет мой помощник» и ушла.Zion.T(자이언티) _ Yanghwa BRDG(양화대교)
Джиен стоял посреди роскошной квартиры. Посреди квартиры, которую он купил специально для них. Точнее для нее. Стоял и смотрел в, закрывшуюся секундой ранее, дверь. В голове было пусто. То есть вообще пусто. ПУСТОТА. Ни единой эмоции. Ни злости, ни печали, ни стыда (хотя откуда он у него), ни гнева, ни тоски. Потом он, как будто, пришел в себя, тряхнул головой и оглянулся по сторонам. Похлопал себя по карманам в поисках сигарет. Вышел на балкон и вдохнул морозный ветер. Ему не было больно. Или было больно. Он не мог этого понять. Не мог осознать, что произошло. В последнее время, они часто ссорились. До криков, битой посуды, кулаков, летевших в стену, пьяных посиделок в баре до утра, сотни не отвеченных звонков. Со слезами, матом, упреками и угрозами. Возможно, поэтому мозг и не реагирует болью или злостью. Мозг привык. Привык, что между ними такие отношения. Привык… Поэтому, еще не понял, что произошло. Не понял, что, мать его, произошло 5 минут назад. Этот чертов мозг не понял, что она ушла. УШЛА. УШЛА ОТ НЕГО. И нужно бежать за ней. Нужно умолять ее, просить, уговаривать. Чтобы простила, вернулась, не уходила. Он ведь без нее пропадет… Ему ведь без нее конец… Лишь она, каким-то удивительным и волшебным образом, сдерживала его самые ужасные порывы. Именно из-за нее он еще держался за жизнь, музыку, сцену… А теперь? Мозг, ну что же ты? Как ты мог это упустить? Как ты мог так просчитаться? — Это конец?.. — Джиен задавал вопросы ночному городу, одиноко стоя на балконе. За Норой он не бежал. Умолять ее простить его не собирался.***
Нора вышла из здания STAR FASHION DESIGN. Холодный ветер бросился в лицо. Волосы развевались, а глаза слезились. От ветра ли? Нора сильнее укуталась в длинное черное пальто. Холодно. Нора обернулась. Странно. Она чувствовала, что уже скучает по этому месту. Это здание. Навсегда останется особенным местом. Именно здесь она выросла и стала кем-то. Именно в этих стенах, проводя бессонные ночи, Нора превратилась в того, кем она есть, в того, кем она хотела быть. Дизайнером. Руководителем. Кем-то важным и значимым. Нора была уверенна, что нужно что-то оставить после себя. Что-то значимое. Чтобы не чувствовать себя пустой, чтобы не чувствовать, что жизнь прожита зря. Норе нужно было признание. Нора всегда знала, что простая тихая жизнь не для нее. Дом, муж, дети — имея ЛИШЬ это, Нора не была бы счастлива. Карьера, признание, самоутверждение — вот ключевые аспекты счастья для Норы. Ну, чего лукавить, известность и деньги — тоже не плохие критерии. И Нора всего достигла. Да, пусть она пока не Коко Шанель, не Вивьен Вествуд и не Стелла Маккартни. Но это пока. Она только в начале пути. Она еще так много не знает и так много не умеет. Нора пошла домой. Медленно. Пешком. Давно она не гуляла Сеулом. Это был один из ее самых любых городов. Еще до переезда. Еще до того, как именно этот город стал вторым домом. Второй маленькой родиной. Улицы были пустыми (интересно, который сейчас час?). Одинокие люди. Куда-то спешат. Домой, на встречу с друзьями/возлюбленными? Или они, как и Нора бесцельно бродят улицами родного города. Но это вряд ли. Ведь все это — улицы, площади, дома, деревья — замечаешь лишь понимая, что, возможно, больше никогда этого не увидишь. Больше не будет реки Хан с ее прекрасной набережной. Больше не будешь пить кофе в любимой кофейне в Каннаме. Больше не поднимешься на гору Намсан и не будешь долго-долго всматриваться в прекрасные пейзажи. Больше не будет прогулок вдоль палаца Кёнбоккун — с огромным резонансом истории и современности. Больше не будет фестивалей цветения сакуры в парке Ёидо — поистине, это одно из самых волшебных зрелищ. Больше не будет шопинга в Мендоне. Странно. Нора уже скучала по всему этому. Ей казалось, что Сеул прочно и основательно засел у нее в сердце. И часть ее души навсегда будет оставлена здесь. Бесповоротно.***
— Надеюсь, Вы хорошо все обдумали, — Президент Ли был серьезным и решительным. — Да, — быстро ответила Нора. — Я не пойму, чего я на самом деле стою, если не уйду. Спасибо Вам за все. Я… правда очень признательна за доверие и поддержку. — Удачи, — Президент Ли пожал Норе руку. Нора улыбнулась. Было ощущение того, что она все делает правильно.***
— Я пришла прощаться. Папа Ян встал и подошел к Норе. Видно было, что он растерян. «Значит, Джиен ему ничего не сказал…» — Прощаться? — в его глазах читалось недоумение и легкая тревога. Эта тревога немного обрадовала Нору. Это было то самое едва уловимое проявление теплых чувств, которые она порой замечала по отношению к себе. Было безумно приятно. Возможно, тревога была связана совсем не с ней, не с Норой, а, скорее, с Джиеном. Но об этом Нора не думала. — Скорее всего, мы с Вами еще увидимся… но мне нужно поговорить с Вами… Президент Ян сел на диван и пригласил Нору. Он молчал. Наверное, мысленно перебирал все возможные варианты. — Мой контракт заканчивается, — Нора не собиралась мучить его. — И я не планирую продлевать его. Я вернусь в Англию. Ян молчал. Его худшие опасения, с каждым словом, становились все реальнее. Больше всего, его волновал не сам отъезд Норы, а причины, что его спровоцировали и, несомненно, последствия. И в центре всех его страхов-сомнений-переживаний, конечно, он. Джиен. Последний год был настолько хорош, что Ян подозревал подвох. И вот он. Президент Ян был уверен в абсолютно чистых и крепких чувствах Джиена и Норы. Он видел это в их поступках. И если он не знал Нору раньше, чтобы судить о влиянии Джиена на нее. То он сам, Джиен… Ян видел, как из самовлюбленного и надменного мальчишки он стал настоящим мужчиной. Мужчиной, что принимает решения и несет за них ответственность. Это были абсолютно иные отношения, нежели с Кико. Ах, как тогда Джиен убеждал его в своей неземной и вечной любви. Глупец. Что он тогда понимал? Любовь к Кико была вирусом, болезнью. У Джиена порой полностью сносило крышу и он едва отдавал себе отчет в своих действиях. Им управляли эмоции, страсть и желание. Но даже тогда, Джиен не ставил под удар музыку, группу, карьеру. Он не хотел раскрывать отношения с Кико и всеми способами скрывал их. Ян еще тогда видел в этом все ответы на свои вопросы. Но Джиен его слушать не хотел… А Нора… Вернее, любовь Джиена к Норе была настоящим подарком. За совсем короткое время, Джиен стал другим человеком — и это то, за что Ян будет всегда безгранично благодарить Нору. А теперь Нора говорит, что улетает из страны. А Джиен? Много вопросов и много догадок. Но задавать вопросы он пока не решался. Слишком все неопределенно. Слишком неясно. — Вы уже обсуждали это с Президентом Ли? — Да. Он не собирается удерживать меня. Но это совсем не то, что интересовало Президента Яна. Его волновало лишь одно, лишь единственное обстоятельство было важным, лишь… — Мы с Джиеном расстались, — Нора смотрела Яну в глаза и, черт, видела там боль и отчаянье. — Могу я узнать причину? — его голос звучал гулко и надломлено. — Не думаю, что здесь может быть много вариантов, — Нора иронично улыбнулась. — Всего один. С черными волосами и японским паспортом. — Вот же идиот, — Президент Ян встал и зашагал по комнате. Закипающая злость и нарастающий гнев. — Мальчишка. Глупый и опрометчивый мальчишка. И как я только мог подумать, что он, наконец, наигрался? Нора молчала. Ей не хотелось ни ругать Джиена, ни защищать его, ни злиться. Ей, почему-то, больше не хотелось обо всем этом говорить, и она решила перейти к сути своего визита: — Я знаю, что наше расставание имеет совсем разные последствия. Для меня и Джиена (голос Норы немного дрогнул — ей было трудно называть его по имени). Я это прекрасно понимаю. Возможно… это основная причина моего визита. Я хочу… чтобы Вы сами решили, когда выпустить эту новость. Я не буду возражать. Едва ли это как-то отразиться на мне… — После всего, что он сделал, ты переживаешь за его репутацию, за его карьеру?.. Нора немного помолчала. И правда. Что это она? — Пусть это будет моим прощальным подарком…***
Сехун быстро вошел в кафе, отряхивая с себя капли дождя. Парень был в очках и длинном плаще. Нору он заметил сразу — она была единственным посетителем. Сехун быстро пересек зал и оказался напротив Норы. Широко улыбнулся и снял очки. — Если честно, Нора, я был очень удивлен твоим звонком… Все в порядке? — Да. Просто есть что-то, что мне нужно тебе сказать, — Нора сделала небольшой глоток и обожглась — кофе был еще горячий. — Серьезный разговор? — Сехун поднял брови и поджал губы. — Я что-то начинаю нервничать. — Я уезжаю. В Англию, — Нора решила не тратить время зря. Известно ведь — чем дольше принимаешь решение, тем сложнее все же решиться. — Уезжаешь? Надолго? — Сехун нагнулся ближе к Норе. Словно, так он услышит все лучше. В комнате, кроме них, никого не было. Нора еле улыбнулась и виновато посмотрела на Сехуна. Молчала. Он долго смотрел ей в глаза, не решаясь озвучить свою догадку. Но потом, все же, решился: — Нет, — уверенно сказал Сехун. — Это не правда. Нора, по-прежнему, молчала. Она видела такую пропасть в глазах Сехуна. Обречение. И ей было жаль. Честно. — Я уезжаю навсегда, — Нора подтвердила догадки Сехуна. — Когда? — В конце… или средине декабря… Но я видела, что вы отправляетесь в тур поэтому, решила встретиться с тобой сейчас, — Нора отпила из кружки — в горле ужасно пересохло. — Мой контракт заканчивается, и я решила не продлевать его. Я хочу основать в Лондоне свой собственный бренд. Просто… я ведь здесь чужая… И… нет причин оставаться… — А как же?.. — Сехун запнулся. Он подозревал, что (а, точнее, кто) именно было НАСТОЯЩЕЙ причиной и ему совсем не хотелось называть его по имени. — Все кончено, — Нора сказала это и улыбнулась. Улыбаться, чтобы не плакать. — Нора… — Не нужно. Они еще долго сидели и говорили. Сехун обещал много звонить. Нора обещала не забывать.***
BTS (방탄소년단) V–Intro: Singularity
— Мне нужно поговорить с тобой. Мы можем увидеться сегодня вечером? Слабые надежды и глупые ожидания. Нора, в глубине души, надеялась на… На что она могла надеяться? Что Джиен будет просить прощения? Умолять вернуться к нему? Обещать все изменить? Глупо. Глупо и наивно такого ожидать. Но, черт подери, почему так хочется?.. Почему глупое сердце еще на что-то надеется?.. «У него такой холодный и чужой голос…» — Нора? — Джиен ждал ответа. «Холодный и чужой голос называет меня по имени… Я пожалею об этом…» — Хорошо. — Я заеду за тобой в семь, если тебе удобно. — Хорошо. Нора положила телефон и долго смотрела перед собой. Пустота разбавленная маленькими капельками надежды — что может быть хуже? Безнадежное сердце, которое еще надеется… Нора улыбнулась. Как глупо она себя чувствовала. Зачем? Зачем она согласилась. Почему вела себя, как глупая и наивная школьница? Почему не кричала на него, не посылала его на хрен и не бросала трубку? Дура. — Дура…***
Джиен выглядел великолепно. На спортивной машине, в длинном черном плаще, с уложенными назад волосами. Он приехал ровно в семь и учтиво открыл Норе дверцу автомобиля. Они поехали в хороший ресторан с потрясающим видом. «Зачем столько пафоса? Для какого именно разговора он подбирал эту картинку? Хочет меня удивить? Смысл?..» — Спасибо, — Джиен кивнул официанту, который налил вино. — Разве ты не за рулем? — Нора задала вопрос, понимая его суть уже, когда звучал ее голос. Что-то очень больно кольнула под ребрами. Нора почувствовала, как руки предательски вспотели. Она нервничала. Как девчонка. И она не имела больше права волноваться за Квон Джиена. Джиен видимо тоже не считал, что должен что-то объяснять Норе потому, что оставил ее вопрос без ответа. Может, так даже лучше. Джиен сделал небольшой глоток и, аккуратно поставив бокал, посмотрел на Нору. Его взгляд был тяжелым. И пугающим. Нора из последних сил старалась не отводить глаз. Нет, слишком сложно. Нора взяла свой бокал и тоже сделала глоток. Этот аромат… Нора едва успела моргнуть, чтобы не заплакать. Вино. Их любимое вино. Вино, которое Джиен принес, чтобы отпраздновать повышение Норы — когда они сидели и пили его вдвоем на пляже. Вино, которое они пили в маленьком городке — пригороде Парижа, любуюсь друг другом и Эйфелевой башней. Вино, которое таило в себе столько воспоминаний. Что же он так? — Я переспал с Кико не для того, чтобы сделать тебе больно. Просто я был пьян, а она… — голос Джиена и смысл его слов совсем не вязались с этим вином. Нора почувствовала, как к горлу подступил ком. Ее тошнило. «Сволочь. Ему все мало. Нужно полностью унизить меня? Нужно в пыль стереть все, что между нами было?» — Мне это не интересно. Между нами все кончено. Ты не должен мне ничего объяснять, — Нора говорила быстро и уверенно. Нужно было говорить. Молчание грозилось закончиться истерикой, слезами и абсолютным унижением. Нора готова была поклясться, что на секунду заметила некоторое замешательство и грусть в глазах Джиена. В смысле «все кончено»? Когда это произошло и почему мне не сказали? Словно именно такие вопросы тревожили его. Но это всего на секунду, на короткое мгновение — за которое Нора (черт подери) была благодарна. Потом Джиен сделал глоток и холодно добавил: — Не хочу, чтобы между нами остались недопонимания. Нора молчала. Она видела перед собой того самого Джиена, что и в день их знакомства — четыре года назад. Четыре года? Всего? Казалось, что прошла целая жизнь… Именно ТОТ Джиен, совсем не похож на ЕЕ Джиена. ТОТ — холодный, высокомерный, самовлюбленный и эгоистичен. ТОТ — кого интересует лишь он сами его желания. ТОТ — который всему предпочитает славу и власть. ТОТ Джиен, которого она презирала и ненавидела. — А по-моему, все очевидно и просто, — тихо произнесла Нора. Она понимала, что если будет говорить именно то, что ей хочется, будет выглядеть жалко. Брошенная, невинная и глупая — вот, что получалось. И как? Ведь это она, Нора, бросила Джиена. Ведь это она от него ушла. А в итоге? — Мне нужно идти, — Нора решительно встала. Она услышала достаточно. Джиен ничего не говорил. Молча наблюдал, как Нора встала, забрала сумку и накинула пальто. Никаких слезных прощаний. «Скорее всего, я вижу его в последний раз… Интересно, он вообще знает, что я улетаю? Хотя… Наверное, Папа Ян говорил ему… ” — Подожди. «Ну, что еще?..» — Нора была уже у двери. Не оборачивалась. А так хотелось увидеть его еще раз. Чтобы лучше запомнить его лицо. — Мне кажется… я больше не люблю тебя. Нора абсолютно реально почувствовала каждое слово. Больше. Не люблю. Тебя. Три точных удара в спину. «Спасибо, Джиен. Мне так будет легче…»***
Сеул. Декабрь. 2019 «Уважаемые пассажиры, летящие рейсом SW7172 Сеул — Лондон, просим Вас обратить внимание, что посадка заканчивается через 10 минут. Пожалуйста, пройдите в салон и займите свои места». У Норы в наушнике неожиданно iKON. Соответственно — в мыслях сразу Бобби. (накануне вечером) — Мне казалось, ты будешь ненавидеть меня за то, что бросаю тебя… — Нора, — Бобби говорил тихо, но четко и уверенно. — Все мы принимаем тяжелые решения в жизни… Нужно следовать за сердцем, мечтой… Я рад, что ты смогла вырваться из этого мира шоу бизнеса. У тебя есть шанс начать все сначала. И я рад за тебя. Как я могу говорить тебе, что зол или просить остаться? Нора, кажется, понимала, о чем он. Бобби… он уехал в другую страну ради своей мечты. Он был еще совсем ребенком, когда оставил семью на другом континенте. Он прекрасно понимал, о чем сейчас говорит. — Мы ведь будем много общаться, — Бобби решил, что нужно немного успокоить Нору. — Ты будешь приезжать ко мне в гости. Хотя… Возможно, моя карьера окончена… и я буду абсолютно свободен. О! Возьмешь меня моделью? Я могу! Нора засмеялась. Ей стало немного легче. Спасибо, Бобби.***
Нора посмотрела на табло, где виднелась информация, которую толь что озвучили. Руки вспотели и дрожали. Ей казалось, что если встанет, то упадет в обморок. «Будь сильной… Ты же уже все решила…» Нора встала и решительно направилась к посадочному выходу. В руке она сжимала черную сумочку CHANEL из ограниченной коллекции.***
Огни ночного Сеула. Огни ночной Кореи. Нора так любила ночной Сеул. Возможно, это символично, что прощаться им пришлось именно ночью. Нора смотрела в окно иллюминатора и мысленно прощалась со всеми, кто был ей дорог. Пять лет. Долгие пять лет, эта страна была ей домом. Из никому не известного помощника ассистента, Нора превратилась в дизайнера мирового уровня. Прекрасная карьера. Слава и деньги. Но… что это… Почему Нора не рада? Она ведь летит домой. К семье. «Прощай, Джиен. Спасибо за все…» — Нора вытерла слезу, скользнувшую по щеке. В сердце навсегда (она уверенна) поселилась тоска и притупленная боль. Джиен значил слишком много. Джиен значит слишком много.***
G-DRAGON(지드래곤) — SUPERSTAR
— … А сейчас я оглашу победителя в номинации, — ведущий открыл конверт и улыбнулся. Потом, все так же улыбаясь, обвел взглядом зал. Все затихли. Еще несколько секунд паузы (все, конечно, по сценарию). — Итак… MNET ASIA MUSIC AWARDS 2019, АРТИСТ ГОДА… (еще несколько секунд паузы) — G-Dragon. Мои поздравления. Джиен встал со своего места и улыбнулся. Нужно идти за наградой. Но нет. Несколько секунд для себя. Постоять здесь, в окружении других артистов, которые стоя хлопали ему. ЕМУ. Да, прекрасное чувство. И переполненный зал, что скандирует его имя. Крики фанатов. Все прожекторы — на него. Джиен медленно зашагал на сцену, упиваясь своим величием и триумфом.