Red or Black 2: Block №16

      Как назло, в Лос-Анджелесе в этот сентябрьский день нещадно светило солнце, ударяя прямиком по невыспавшимся глазным яблокам Чонгука. И слава богу, что у него уже по инерции выработалась привычка всюду и везде таскать с собой солнцезащитные очки, превращая его при всем рабочем параде в виде строгого костюма в главного злодея «Матрицы» мистера Смита. Благо хоть позади не выстраивается еще сотня таких же «Чонгуков» в шахматном порядке.       Когда он поднялся на лифте на нужный этаж, первой Чонгука встретила проходившая мимо несменная секретарша босса, прижимавшая к груди планшет и несколько листков бумаги. В представлении каждого под словом «секретарша» представляется сексапильная блондинка, на теле которой нет ни единого места, где однажды не побывал бы ботокс, а в ее обязанности входит по каждому зову начальника нестись на высоченных шпильках с чашкой каким-то чудом не расплескавшегося кофе, второй рукой поправляя уже порядком задравшуюся кверху мини-юбку, сильно обтягивающую аппетитные бедра. Ну и в обеденный перерыв забегать в его кабинет, чтобы он хорошенько отымел ее на своем рабочем столе, подзарядившись на остаток дня. Однако образ той особы, о которой упоминалось ранее у лифта, довольно сильно разнился с этими губастыми вертихвостками, от которых Чонгука тянуло стошнить в ближайший к его месту нахождения туалет. Звали ее Диана, и хоть она и была блондинкой, попала она сюда, пройдя довольно тяжелый и продолжительный кастинг. Джексон Митчелл, непосредственный начальник отдела, которого коллеги называли просто Митч, самолично отбирал девушек с высшим образованием, причем корочка его интересовала исключительно красная, а так как в наше время все покупается и продается, ему не составило труда проверить как именно заработан диплом – папиным кошельком или кровью, потом и слезами самого студента. Корочка Дианы прошла проверку на вшивость, и вот уже почти пять лет девушка занимает не только должность главного помощника босса, но и носит почетный статус его любимой супруги, у которых подрастает четырехлетний сын Алекс. Как говорится, хорошо дамочка устроилась – и работу нашла, и семьей обзавелась, осталось только прожить вместе до глубокой старости, вырастить внуков и умереть в один день.       Но счастливой семьей они были лишь вне работы, когда никого не угнетали бесчисленные разговоры об убийствах, жертвах насильников, выпотрошенных телах и задушенных маленьких детях, про которых Диана даже и слышать ничего не могла, предпочитая оставаться у себя в кабинете и выходить только в случае того, если она будет нужна. Нет, с психикой у нее было все в порядке, но являясь матерью маленького сына, она старалась как можно меньше слушать то, что могло бы когда-нибудь произойти и с ее ребенком. Митч и сам старался уберегать жену от подобных разговоров, прося коллег не общаться про их дела в ее присутствии.       — Бо-о-оже, ты что, сбежал с брачной ночи? — спросила Чонгука притормозившая у лифта Диана, осмотрев его с ног до головы.       — Почему сразу с брачной? Я вообще-то всегда так одеваюсь на работу, — как можно вальяжней выбрался из лифта Чон, стягивая очки с носа.       — Да? Что-то не замечала… — нахмурила брови девушка, плотнее прижимая содержимое рук к груди.       — Это все потому что ты ни на кого кроме своего муженька больше не заглядываешься, — с досадой махнул он рукой, — а ведь сколько раз я пытался привлечь твое внимание! Кофе за тебя таскал, краску в принтере менял, да даже отчеты свои в алфавитном порядке тебе отдавал, чтобы ты не тратила лишнее время на их сортировку!       — Вот если ты еще вместо моей мамы с сыном моим хотя бы день проведешь, контролируя каждый его шаг, чтобы он ненароком что-нибудь не сломал – себе или окружающим, я, пожалуй, рассмотрю все твои флиртовые заявки в ближайшие два дня…       — Да ты что! Я и дети – это как селедка с молоком – лучше не смешивать, а то случится непоправимое!       — Как же все-таки легко сдаются мужики, когда речь заходит о детях… — цыкнула секретарша, качая головой. — А еще говорят, что женщины слабый пол…       — Ага, а еще говорят, что слабый пол – это когда он деревянный и уже весь прогнил.       — Знаешь, если бы у моего мужа было такое же чувство юмора…       — …ты бы вышла за него, даже не задумываясь? — подхватил Чонгук, дернув бровями.       — Да ни в жизнь, — наклонившись к уху парня тихо произнесла Диана, заставляя уголки его губ медленно спуститься вниз по лестнице. Девушка тихо рассмеялась, ударив поникшего по плечу. — Ладно, Казанова, дуй в конференц-зал, там тебя уже все ждут. И приготовься услышать массу проклятий в свой адрес.       — Что, все так плохо? — закусил губу парень.       — А ты как думаешь? Ты опоздал почти на два часа…       Чертыхнувшись себе под нос, Чонгук проводил взглядом удаляющуюся секретаршу и, глубоко вздохнув, отправился на растерзание к коллегам.       За дверью пункта назначения слышались голоса, четко следовавшие друг за другом, как всегда это и происходило, когда обсуждалось очередное задание. Чонгук услышал что-то о подростках не больше совершеннолетнего в Америке возраста и о том, что это дело является прямой обязанностью ФБР. И если первая половина услышанного была сказана уж очень знакомым Чону женским голосом, вторая половина принадлежала, конечно же, Митчу, который всегда напоминал своим коллегам о серьезности их работы.       Слегка отворив дверь, парень заглянул внутрь, а затем вошел, аккуратно прикрывая за собой. Разговоры тут же прекратились, и на Чона уставилось несколько пар глаз: Митча – непосредственного начальника, а также остальных троих коллег, включавших двух девушек и одного ненавистного Чонгуком парня.       — А вот и наша жертва палача! — нарушил тишину тот самый темноволосый парень, широко улыбающийся отполированными от естественной желтизны белыми зубами. Одетый в строгий костюм, он как всегда пренебрегал галстуком, предпочитая тому расстегнутые верхние пуговицы на рубашке, придавая внешнему виду более развязный стиль. На голове, словно это было его извечной фишкой, всегда располагались солнцезащитные очки, слегка приминающие загеленный ежик на голове. Он носил их всегда, несмотря на погоду, что казалось довольно странным, но тем не менее стильным. Еще одной отличительной чертой этого дерзкого парня была выделяющаяся на задней стороне шеи татуировка с изображением всемирно известного злодея Джокера, который откупоривал зубами бутылку виски, при этом умудряясь улыбаться так, что вызывал дрожь по всему телу. За это, собственно, этот парень по имени Честер Донован и получил в команде прозвище Джокер. Если всех остальных называли по фамилии, в редких случаях по имени, то он удостоился собственного прозвища, которым, кстати, он неимоверно гордился. Нетрудно было догадаться, что он не прочь был в свободное от работы время посидеть в каком-нибудь казино, попытать счастье в покер, на русской рулетке или же подивиться звенящим монеткам в игровых автоматах, которые выпадали всякий раз, когда складывалась хорошая комбинация на табло. А затем в приподнятом настроении завалиться в клуб, хорошенько искупать свое горло дорогим виски и подцепить девочку - желательно брюнетку, желательно на ночь. И не обладай этот парень хорошо подвешенным языком и отличными дипломатическими способностями, что не раз помогало развязать язык какому-нибудь бизнесмену, причастному к сотне убийств, его бы, скорее всего, никто не воспринимал всерьез на этой работе. Вряд ли бы любой нормальный человек поверил, что мужчина с татуировкой усмехающегося Джокера на шее работает в ФБР. Да и вел он себя не совсем подобающе, когда за одну ходку в туалет и обратно мог облюбовать и облапать весь аналитический отдел бюро, где работали в основном женщины, за что не раз получал нагоняи от шефа. Можно было сказать, что этот индивид был не хуже Чонгука, с одной лишь поправочкой – он никогда не опаздывал на работу и, в принципе, достойно выполнял поставленные обязанности. Привитая с детства строгим отцом пунктуальность и стремление азартного игрока побеждать везде и во всем служили хорошим оправданием. — Да-да, мы все слышали ваш с Митчем разговор по телефону, так что не удивляйся так, — прерывисто засмеялся он, отмахиваясь рукой куда-то в сторону. — Только вот я на него месте правда бы тебе башку снес, чтобы нам больше не приходилось из-за тебя так подставляться… — все еще улыбаясь в своей манере продолжил он.       — Че ты несешь, Донован? — нахмурился Чонгук, снимая очки с носа, небрежно кидая их на стол.       — А то, что мы должны были вылететь на задание еще полчаса назад, но вместо этого, как идиоты, просидели здесь, ожидая, пока ты проспишься после очередного запоя, соизволив поднять свою задницу и притащить ее на работу! — Честер поднялся со стула, надвигаясь на Чона, тыкая пальцем в его сторону. — Знаешь, Чон, ты ублюдок, каких еще поискать надо, но я это из тебя еще выбью, дай мне только волю!       — Ну так я даю тебе волю, приступай… — расставил в сторону руки Чонгук, изображая полную открытость. Он не боялся Донована, так как это была не первая их стычка. Взаимная антипатия случилась у них сразу же, как только они познакомились. Честер присоединился к команде позже Чонгука на два месяца, и на первом же задании по его вине погиб невинный. Все случилось потому, что новичок не стал слушать Чона, ссылаясь на свою великолепную интуицию, преследуя цель выпендриться перед начальством, что в итоге и привело к несчастному случаю. А когда Чонгуку отказали в просьбе вышвырнуть Джокера из команды, ввиду его халатного отношения и отказа прислушиваться к коллегам, он всей душой его возненавидел, что было вполне обоюдным. Затем ему объяснили, что Честер необходим ввиду своих многочисленных связей, как сынок богатенького папаши, деятельность которого до сих пор не разглашалась. В качестве наказания его лишили зарплаты на три месяца, хотя вряд ли он сильно от этого обеднел.       — Ох, я с превеликим удовольствием начищу твою слащавую мордашку, азиатский говнюк! — Донован схватил Чона за шиворот, практически заваливая на стол, но резкий удар по деревянной поверхности заставил на секунду его остановиться и поднять голову вверх.       — Прекратили, идиоты! — взорвался ранее молчавший Митч. Глубоко внутри он хотел, чтобы Джокер все же хорошенько вмазал Чонгуку за все проблемы, которые он доставлял в последнее время, но понимал, что это было бы непрофессионально и не к месту. В конце концов, у них имелись дела поважнее каких-то разборок, которые можно отложить на любое другое время. — Если хотите повыбивать друг другу зубы – делайте это вне стен бюро, а то вы испортите не только его имущество, но и свою репутацию! Вы можете прямо сейчас уйти, я отстраню вас от этого дела, мне не составит труда, — на шее начальника напряглись вены, желваки ходили из стороны в сторону, а руки, облокотившиеся на стол, сжимались в кулаки. — Но учтите, что вас, придурков, я отмазывать больше не буду! Так что решайте – либо вы усаживаете свои задницы обратно, либо выходите за дверь и больше не возвращаетесь.       Нехотя отцепившись друг от друга, вдогонку одарив испепеляющими взглядами, Чон и Донован разошлись по местам, практически синхронно тряхнув пиджаками.       — Отлично, мальчики, — уже более спокойно сказал Митч, беря в руки какие-то бумаги. — Я думаю, что на этом мы можем закончить и, пожалуйста, кто-нибудь растолкуйте за полчаса до вылета агенту Чону все, что касается этого дела, — подытожил он, обращая внимание всех на чуть вздрогнувшего от своего имени Чонгука. — Добровольцы есть?       Cтолкнувшись с повисшей в воздухе тишиной Чон облокотился руками на стол и посмотрел на начальника:       — Слушай, я и сам могу все прочитать…       — Ты в этом уверен? — сузил глаза босс, не скрывая своих подозрений насчет возможности Чона воспринимать все всерьез.       — Я уверен, Митч.       — Хорошо, — мужчина скрестил на груди руки. — Тогда за десять минут до вылета ты зайдешь ко мне в кабинет и предоставишь словесный отчет по поводу твоих версий грядущего дела, и если хоть одна из них совпадет с той, что мы сегодня наметили, я выпишу тебя из списка сотрудников, претендующих на вылет из бюро.       — Ты все-таки вписал меня туда? — иронично усмехнулся Чон, вспоминая недавние угрозы начальника по поводу этого списка. В тот раз Чон думал, что Джексон просто прикалывается. Парень повернул голову к окну, наполовину закрытому плотной коричневой шторой, посимпотичнее тех, что висели в номере отеля.       — А ты как хотел? Думаешь, я каждый раз буду спускать тебе с рук часовые опоздания, грубость к подчиненным, дебоши, которые ты устраиваешь, когда в очередной раз залезешь рукой за бутылкой в нижний ящик своего стола? Так дела в моем бюро не делаются, Чонгук, и кто как не ты должен это прекрасно знать. Ты ведь не в первый раз и не первый год работаешь в этой сфере…       — Митч… — тихо произнесла рыжеволосая девушка, сидевшая подле Чона, пытаясь остановить начинавшуюся перебранку, за которой не без интереса следили остальные присутствующие.       — Не лезь, Сэм! — вспыхнул Джексон, переводя взгляд на нее. — Тебя это тоже касается! — на секунду вспомнив, что в кабинете еще находятся лишние уши, Митчелл глубоко вздохнул, прикрыв глаза. — Мы закончили. Выйдете, пожалуйста, все, кроме Чона и Рид…       Не спешивший подниматься с места Джокер, скрестив пальцы, продолжал смотреть на Митча, покачиваясь на стуле.       — Донован, тебе особое приглашение нужно? — поднял вверх брови босс, обратившись к нему.       — Не-а, — качнул головой тот. — Мне просто очень хочется остаться на шоу, — почесав подбородок, он оставил свою кисть на нем.       — Прости, Ричи*, все вип-места уже распроданы, — язвительно кинул Чон. — Я потом могу зайти к тебе в кабинет, у тебя будет местечко в первом ряду, — подмигнул он.       — Ох, я жду не дождусь…       — Так, заткнулись оба! — гаркнул Митчелл, снова ударяя кулаком по столу до звона в ушах, заставляя уже итак зашуганную от столь частых за сегодня вспышек босса Сэм подпрыгнуть на месте. — Ведете себя как клоуны! Донован, покинь конференц-зал, пока я и тебя в списки на вылет не запихнул!       — Слушаюсь, гражданин начальник! — приложил руку к голове Джокер, вальяжно поднимаясь с места. Он застегнул пуговицу на пиджаке, спустив на нос очки, моментально превращаясь из агента ФБР в богатенького мажора (коим, в принципе, и являлся), готового завалиться в любой ближайший бар и распить в одиночку бутылку виски, сетуя бармену на злого босса. Он в последний раз кинул на Чонгука уничижительный взгляд и удалился, громко хлопая дверью.       — Слушай, уволь его лучше, — махнул рукой в сторону двери Чон, обратившись к Митчу.       — Уволил бы, не будь он так полезен, — вздохнул тот, потерев пальцами виски.       — То есть меня ты тоже не увольняешь из-за моей полезности? — прищурил глаза Чон.       — В принципе да, — пожал плечами начальник. Если бы Чонгук не был осведомлен о своеобразном чувстве юмора своего шефа, непременно бы обиделся на его слова, но вместо этого он лишь усмехнулся, покачав головой:       — Всегда любил тебя за твою откровенность.       — Вот тебе еще минутка откровенности, — Митчелл сел на свой стул, кидая через весь стол какую-то бумажку, прокатившуюся до Чонгука и Сэм по гладкой поверхности.       — Что это? — спросил Чон, вчитываясь в распечатанную на листке таблицу, которая была поделена на две колонки, в первой из которых были имена Чонгука и Сэм, а во второй время.       — Это график ваших прибытий на работу, — пояснил Митч, постукивая ручкой по столу. — Как ты заметил, под «ваших» я имел в виду только тебя и Сэм. Это, соответственно, можно увидеть и в таблице. А теперь включите свои способности анализировать всех и вся и подумайте, что я хочу вам сказать. Я подожду… — то ли Джексону действительно нужно было заняться делом, то ли он демонстративно взял какую-то папку, перелистывая страницы одну за другой, всматриваясь в фотографии, прикрепленные там, оставляя, тем самым, Чонгука и Сэм погрузиться в данные, которые он им предоставил.       Переглянувшись с Сэм, которая сама сдвинула брови в немом вопросе «что происходит?», Чон, синхронно с рыжеволосой, принялся внимательно изучать график прихода на работу. Конечно, как профессионалам, им не составило труда проанализировать таблицу буквально за пару минут, но они, будто сговорившись, закончили чуть позже, признавая свою вину. А заключалась она в том, что все опоздания и уходы с работы этих двоих обычно либо полностью совпадали, либо отличались небольшими интервалами от пяти до двадцати минут в одни и те же дни. Конечно, это можно было бы назвать банальным совпадением, но если уж кого и обманывать, то точно не Митча.       — Я по вашим копошениям вижу, что вы уже давно все поняли, так что можете уже оторваться от этого несчастного листка, — не отрываясь от своих занятий подал голос начальник. Если Сэм немного вздрогнула, то Чонгук не подавал никаких признаков беспокойства, демонстративно скомкав кусок бумаги в руке, точным броском отправляя его в мусорку. Конечно, подобная слежка всегда его раздражала, сковывая невидимыми наручниками, но с другой стороны он понимал, что в этой ситуации виноват только он. — Ребят, я все понимаю, честно, — неожиданно мягким голосом заговорил шеф, — я сам женился на своей секретарше, поэтому не мне вас судить за эти отношения. Я просто хочу, чтобы вы отфильтровывали от этого работу. Если вам положено приходить в восемь, а уходить тогда, когда отпустит начальство – значит надо это выполнять. Я уже устал повторять вам о том, что у нас тут не хиханьки да хаханьки. Мы, черт возьми, преступников ловим и людей спасаем. Просто подумайте о том, что даже две минуты вашего опоздания могут стоить чьей-то жизни. Я мог бы вас уволить за такое отношение еще в первый раз, как заметил эти совпадения, но я до последнего надеялся, что вы образумитесь. Вам просто везло, что из-за этого у нас не возникало особых проблем и мы продолжали успешно раскрывать дела, но никто не знает, что случится в следующий раз. Я не хочу наказывать вас как малых детей испытательным сроком или угрожать какими-то списками на увольнение. Просто даю вам последний шанс. Тебе, Чонгук, в особенности, — все это время Чон слушал внимательно, не двигаясь и не перебивая, опустив взгляд на свои скрещенные руки. Разумеется, Митчелл был прав. Работа в ФБР не допускает халатного к себе отношения, и никакие чувства и личные дела не должны быть помехой. И дело не в том, что Чонгук этого не понимал. Он прекрасно понимал. А еще он хотел понимать одно выражение, которое гласило, что «время лечит», потому что вот его оно что-то нихрена не лечит. Так же, как и не лечит работа, отнимающая кучу времени, где не думается ни о чем лишнем, ни девушка, которую Чонгук, как бы ни старался, не может полюбить, как женщину, ни лучший друг, который если и не навещает, то старается звонить каждый день, если вообще дозванивается. Есть еще таблетки, подавляющие сильные эмоции. Но они тоже лишь бесполезные пилюли, прописанные доктором. Стоит ли упомянуть алкоголь, который во всем этом большом списке стал решающим фактором всех проблем? Всемирно известный факт, что при большом количестве сей жидкости в организме, мозг может отключаться. И сознание тоже. Это все, что нужно было Чонгуку, чтобы хоть на какое-то время избавиться от всех воспоминаний. Безумно эгоистично, но что еще он может сделать, если его собственный мозг не хочет подсказывать ему, как разгрести все это дерьмо.       — Извини нас, Митч… Я не думала, что все так далеко зашло. Такого больше не повторится, — четко и коротко произнесла Сэм за себя и Чонгука, который был слишком погружен в свои мысли, чтобы что-либо сказать в ответ. Было бы глупо все отрицать или пытаться оправдываться. — Я введу Чонгука в курс дела, — добавила она.       — Все нормально, я сам, — махнул рукой Джексон. — Иди готовься к вылету.       Девушка на секунду задержалась, кинув взгляд на Чонгука, а затем опять на босса, который одарил ее коротким кивком. Поджав губы, Сэм поднялась с места и вышла за дверь, оставляя напарника наедине с начальником. Она понимала, что иногда разговоры с Митчем с глазу на глаз давали свой эффект. Когда их никто не слышал, он был для Чонгука как старший брат, которого у него никогда не было. Разговоры с ним могли на какое-то время привести парня в чувства. Хотя бы на то время, пока они занимаются раскрытием преступления. Джексон был незаинтересованным лицом, сторонним наблюдателем. Наверное поэтому его слова имели свой вес.       — Итак, — начал Митч, раскрывая папку с предстоящим делом, разворачивая ее лицом к Чонгуку, — в Ричмонде, штате Вирджиния, сообщили о пропаже подростков в возрасте от 17 до 20 лет. Интервалы между пропажами составляют несколько месяцев. Тело первой пропавшей Аманды Олсон было найдено два дня назад во дворе дома ее родителей. Девушка была одета в парадную одежду, однако ноги были прикрыты листвой. Когда тело стали переносить, оказалось, что кожа на обеих ногах была полностью снята почти до костей, — Джексон выставил вперед фотографии, на которых была изображена миловидная молодая девушка, лежавшая на куче листвы. Ее перламутровое платье цвета слоновой кости переливалось от вспышек фотоаппарата, поэтому на всех фотографиях имело разные оттенки. Нижняя часть туловища была действительно прикрыта охапкой разноцветных листьев, опавших с деревьев с наступлением осени, однако даже эта ужасная деталь убийства оказалась не самой интересной. На глаза Чонгуку попались несколько фотографий, где изображалось лицо девушки, снятое с разных ракурсов. Зацепив пальцами одно из изображений, Чон внимательно вгляделся.       — Вот черт… — выругался он. — Почему она улыбается так, словно это самый счастливый день в ее жизни? — мурашки на спине парня устроили игру в догонялки, заставляя тело продрогнуть. Он встречал много странностей на своей работе, но такое видит впервые. — Неужели убийца добивается именно того, чтобы они так и думали перед своей смертью? Что это – самовосхваление? Улыбайтесь, дети, я убийца, который заставил вас смеяться в последние минуты вашей жизни? Смахивает на какой-то бред…       — Мы тоже подумали именно так, —вздохнул Митч, почесав подбородок.       — Есть следы изнасилования? — спросил Чонгук, продолжая рассматривать фотографии, листая одну за одной, периодически заглядывая в саму папку с делом.       — Пока неизвестно, тело отправлено на экспертизу. Выясним по приезде.       — Пол пропавших подростков разнится, также как возраст, внешность и цвет кожи. Следовательно, преступника не интересуют гендерные признаки, он не расист и не предпочитает жертв одного типа, — рассуждал Чонгук, рассматривая фотографии пропавших детей. — Допустим, что следов изнасилования не имеется, значит убийства не носят сексуальный характер. Но как можно объяснить снятую с ног кожу?       — Трудно сказать по первой жертве, что под этим подразумевалось…       — Хочешь сказать, что будут еще? — поднял глаза Чон.       — Как бы мне чертовски не хотелось это отрицать, но по всей видимости, преступник уже начал осуществлять свой ужасающий план. О пропажах больше не сообщали, а тело Аманды нашли на днях, — подтвердил свои страшные мысли Митч. — Нам остается надеяться, что мы успеем поймать этого морального урода до того, как он сделал с другими похищенными что-то еще более устрашающее.       

***

             Частный самолет бюро, предоставляемый команде всякий раз, как появлялась необходимость вылетать в другие города, отбывал через 20 минут. Расположившись на своих местах внутри салона, Чонгук, Сэм, Донован и Митч, который в этот раз решил полететь на задание вместе с коллегами, более подробно изучали дело, предлагая свои версии. По одной жертве определить что-либо было очень сложно, да и остальные похищенные подростки не давали весомых подсказок на то, каким мог быть мотив убийцы-похитителя.       — Почему он прикрыл ноги Аманды листвой? — рассуждала вслух Сэм, заставляя и окружающих пошевеливать своими извилинами. — Сострадание?       — Или способ замести следы… — дал свою версию Чонгук.       — Тогда почему он не накрыл все тело?       — Потому что было бы слишком некрасиво оставлять изуродованные ноги открытыми… — Чон снова достал фотографии убитой, разложив их на небольшом столике. — Видите, как она выглядит? — он указал пальцем на все то же перламутровое платье. — Ее одежда, макияж, прическа – все идеально. Она слишком красива и жизнерадостна, чтобы быть жертвой маньяка-насильника, и только ее ноги испортили бы всю картину.       — Поэтому он закрыл их, чтобы не портить образ? — спросил Митч, скрещивая руки на груди.       — Именно, — кивнул Чонгук, откидываясь на спинку кресла. Размяв шею, он взглянул в иллюминатор, пытаясь поймать еще какую-нибудь мысль.       — Вообще, эта куколка не выглядит слишком жизнерадостной, — подал голос ранее молчавший Джокер. — Взгляните на то, как сжались мышцы на ее лице. Какая-то выстраданная улыбочка вышла… — он оголил свои зубы, пытаясь придать лицу похожее выражение, шевеля всеми мышцами. — Похоже? — повернулся он к рядом сидящей Сэм.       — Ты идиот, Донован? — спросила та, смотря на него, как на придурка, что несколько огорчило юного пародиста. — Можешь не отвечать, я вижу, что идиот, — махнула в его сторону она.       — Да ладно тебе обзываться, рыжик, я всего лишь подметил детальку… — потрепал Сэм по голове мужчина, за что чуть не получил затрещину.       — Вообще, это довольно интересная деталь… — признал Чонгук, согласившись со своим недодругом. — Я вообще не совсем представляю себе, как можно убить человека, заставив застыть лицо в такой позе… — его рассуждения прервали какие-то отдаленные копошения, будто кто-то поднимался по лестнице, а затем учащенное дыхание, вперемешку с грохотом падающих предметов.       — Простите! Извините! Я знаю, что опоздал, но у меня на этот счет куча оправданий, которые на все девяносто девять целых и девять десятых процента убедят вас в том, что меня полагается простить и не лишать половины зарплаты, которую я итак получу вдвое меньше положенной, так как буду находиться на испытательном сроке! — еле выдавил ввиду одышки высокий худощавый парень с прилизанными волосами, к кончику носа которого спадали очки. Несмотря на то, что на первый взгляд он показался ничем не примечательным ботаником, однако его внешний вид говорил совсем об обратном. Прилизанность давала эффект идеально ровной прически, когда половина волос была уложена на бок с чуть приподнятым эффектом, чтобы не казалось, будто все волосяное покрытие головы было счесано и «приклеено» гелем. Упомянутые квадратные очки в черной оправе очень подходили под слегка треугольную форму лица парня, а идеально сидевший на нем классический костюм, будто сшитый на заказ, прибавлял ему солидности и несколько лет сверху. На лицо же он был довольно симпатичным и наверняка пользовался вниманием у женского пола. Единственное, что совершенно не сочеталось с его внешним видом – его действия. Стоял он как-то неспокойно, чуть сгорбленно, перебирая пальцами ручку своего портфеля, который притащил с собой, а судя по рассыпанным сзади него пластиковым стаканчикам для кофе, грохот которых и был слышен до его появления, симпатяга страдал врожденной неуклюжестью.       — Это откуда такого недоджентельмена к нам на палубу занесло? — тут же поинтересовался Донован, которому как всегда было больше всех надо.       — Знакомьтесь, это новый член нашей команды, Каспер Форд, эксперт-криминалист, — представил неожиданно для всех новоприбывшего Митчелл. Парень натянуто улыбнулся, слегка кивая головой.       — Каспер, Каспер, где твоя Венди?** — ехидно подтрунивал новичка Донован. — Гляди, какой ты худой? Прям реально на призрака похож. Может теперь тебя так и будем называть? У меня вот тоже своя кличка есть.       — Давайте о кличках мы потом поговорим? — остановил слишком развеселившегося коллегу Митч. — У нас вообще-то дело есть, — он указал Касперу на свободное кресло, приглашая присесть. С секунду парень переступил с одной ноги на другую, но все же принял предложение босса, предварительно поставив свой чемодан, который, по всей видимости, он никогда не упускал из виду, у своих ног. — Ах да, чуть не забыл, — прежде чем перейти к делу, вспомнил что-то еще Джексон. — Каспер, знакомься – это Чон Чонгук, — указал он на него, поднявшего руку вверх в приветствующем жесте, — Саманта Рид, — рыжая девушка игриво подмигнула парню, заставляя того поджать губы, — ну и Честер Донован, — закончил знакомство с командой начальник.       — По кличке «Джокер», — добавил неуемный, щелкнув пальцами в сторону названного им «призрака». Форд слегка подпрыгнул от резкого звука, поправив очки, и быстро оглядел новых коллег, которые лишь сочувствующе ему кивнули, мол: «ну что ж, смирись, тебе с ним еще работать и работать».       — Ты, кажется, по дороге сюда уже изучил наше дело, которое мы тебе перебросили, поэтому в курсе всего? — Митчу важно было знать, насколько серьезно подходит к работе новичок, попавший в лучшую команду ФБР, а также стоило ли еще несколько минут драгоценного времени уделить на повторное разжевывание того, что они уже обсудили.       Загудел мотор самолета, утверждавший, что массивная железная птица готова к взлету.       — Да, сэр, я изучил все предельно досконально, и могу сказать, что если у команды уже была версия с тем, что первая жертва будет далеко не последней, то я полностью с этим согласен. Уверен, что в ближайшие часы к нам поступит звонок о новом найденном трупе, поэтому составлять профайл преступника необходимо уже сейчас, — четко оттарабанил Каспер. Сейчас он не был похож на неловко жавшегося в углу парня, рассыпавшего добрую кучу пластиковых стаканчиков по своей неуклюжести, не находящего себе места в новой обстановке. И серьезность его была вполне объяснимой, ведь они имеют дела с настоящими убийцами, и нет времени на стеснение, баловство, что очень хорошо понимал хоть и молодой, но, как видно, весьма перспективный эксперт-криминалист. — По предоставленным фотографиям я смог понять лишь то, что тело, за исключением самой поврежденной его части – ног, не подвергалось пытке, избиениям или прочей его порче, так как отсутствуют внешние признаки насилия. Снятая с обеих ног кожа пока не дает никаких подсказок на то, что послужило причиной сей расправы над телом, но это вполне может быть как-то связано с личными предпочтениями убийцы. Вполне возможно, что убийца фетишист, использующий оторванные части человеческого тела для пополнения своей коллекции.       — Господи, это отвратительно… — не своим голосом возмутилась Сэм, прикладывая руку ко лбу.       — Что касается весьма интересной мимики лица убитой, — продолжил новичок, — думаю, тут надо дождаться результатов мед. экспертизы, так как что-то мне подсказывает, что жертва «улыбнулась» не сама. Разве что…       — Разве что – что? — спросил Чонгук, выдвинувшийся чуть вперед, чтобы лучше видеть парня.       — Это слишком жестокое предположение, но все же оно имеет место быть, — почесал переносицу Каспер. — Возможно, если кожа с ног снималась вживую, то девушка просто сжала зубы от невыносимого болевого шока, а так как в большинстве случаев такой шок может привести к мгновенной остановке сердца, вполне вероятно, что девушка умерла до того, как выражение ее лица приняло нормальное состояние, — парень помолчал вместе с остальным, несколько раз укусив нижнюю губу. — Это лишь моя версия, и она может быть неверной, во что очень хотелось бы верить. Но, повторюсь, лучше все же дождаться результатов экспертизы, — добавил он после выдержанной перевариваемой всеми паузы. Все агенты были не только удивлены способностям парня логично, последовательно и умно мыслить, четко описывая всю увиденную картину, но и то, насколько он действительно поменялся в считанные минуты. Наверное, он слишком долго шел к тому, чтобы работать в этой области, и вот ему подвернулся великолепный шанс показать себя, чем он с превеликим удовольствием и воспользовался, удивляя коллег.       — Митч, ты где такое золотце-то откопал? — удивленно раскрыв рот, спросил Джокер.       — Там, где уже нет, — коротко улыбнулся тот.       Самолет, летевший уже около часа, накренился вбок, выполняя поворот, от чего Каспер, цепко ухватившись за подлокотники, прижал голову к креслу, прикрывая глаза. На его виске выступила испарина, и парень начал учащенно глотать слюну, что было видно по его вздымающемуся вниз-вверх кадыку.       — Боишься летать? — слегка ткнула его в локоть Сэм, заставляя парня на нее обернуться, еле оторвав голову от кожаной опоры.       — Да, как-то с детства повелось, — коротко выкрутился Каспер, натянуто улыбнувшись. Слишком рано посвящать в свои тайны тех, кого едва знаешь, подумал он. Парень не любил излишнее внимание к своей персоне, хоть и выглядел так, что априори не мог его не привлекать. Однако если внешние признаки он еще как-то терпел, то вот его «внутренности» не открывались для каждого встречного. Это заметил и Чонгук, изредка наблюдавший за новичком. Годами выработанная и уже вошедшая в обиход привычка анализировать всех, с кем приходилось работать, подсказывала, что Форд не так просто изображает смазливого стильного чудика с плохой координацией. Чон всегда был убежден в том, что практически все люди кем-то притворяются, пытаясь смыть с себя пятна той личности, которой они были в прошлом. И Каспер вполне мог подойти под эту категорию.       Подозрения насчет этого парня зародились еще с того момента, как он вошел в салон самолета. Зажатость и неловкость движений были слишком наиграны, чтобы быть ему присущи, что говорило, что актер из парня так себе. Подкрепилось это тем, что когда начальник Джексон предложил ему занять свободное место, осанка парня тут же выровнялась, движения тела стали четкими, а на лице отразилось такое облегчение, словно он наконец-то «пришел в себя». Будь он неуклюжим чудаком, который будто впервые в жизни надел строгий костюм, толком не зная, как его вообще носить и чувствовать себя удобно, он бы не потянулся пальцами к нижней пуговице пиджака, которую по этикету расстегивают мужчины, чтобы присесть. Ну и конечно, Чонгука весьма смутил момент, произошедший в то время, как самолет стал поворачивать, резко наклоняясь вбок. Одна из папок, лежавшая на скользкой поверхности стола, покатилась вниз и норовила незамедлительно упасть на пол, но к ее счастью, была ловко перехвачена Фордом, который вернул ее на прежнее место. И это учитывая то, что глаза его были закрыты, так как было упомянуто, что он боится летать. Ловкость рук и никакого мошенничества? Тогда те стаканчики, которые он обронил на маленькой кухне, должны были не только быть им пойманными, но и прожонглированными несколько раз в воздухе. Значит, мошенничество здесь все-таки присутствовало? Неужели к ним в команду закралась темная лошадка? Подсознательно Чон поставил себе галочку рядом с пунктом – «наблюдать за новичком».       Гук подметил бы еще кучу странностей за этим молодым парнем, не раздайся звонок на телефон начальника, отвлекший его от аналитического процесса. Обменявшись с кем-то короткими фразами по типу: «Да», «хорошо», «я понял», «спасибо», Митч повесил трубку и кинул удивленный взор на Форда:       — Нашли еще один труп. Девушка. Мэри Уотсон, — взявшая на себя ответственность быстро пролистать список пропавших подростков, Сэм быстро откопала фотографию этой девушки в профайлах, показывая ее всем присутствующим.       — Что с телом? — спросил Чонгук.       — Помните тот факт, что ноги первой убитой были прикрыты листвой? — уточнил Митч, на что все синхронно кивнули головами. — Это можно считать одной из деталей почерка убийцы. Можете называть это как угодно – сострадание, желание скрыть причиненный ущерб, уродующий всю картину. Я бы все равно назвал это чертовым сумасшествием, — слегка вспылил Джексон, проведя рукой по волосам.       — Что прикрыто на этот раз, Митч? — Чонгук прекрасно понял эмоциональный всплеск босса, но команде нужно было знать, чем он конкретно был вызван. После короткой паузы, которая дала мужчине немного успокоиться, он посвятил коллег в то, что сообщила ему полиция, нашедшая труп:       — Они сказали, что листвой прикрыт весь участок тела, начиная с шеи, заканчивая там, где располагаются тазобедренные кости.       — А лицо? — подхватил и Донован.       — А вот на лице все та же «улыбка».