***
Теперь он шел вместе с ними. Странная это была игра! Улизнув, как ему казалось, утром от исчезнувших на время волков, Джаред обнаружил их чуть позже. Сначала услышал. А потом и увидел: стая благополучно шла параллельным курсом, легкой прогулочной рысью. Напрасно он надеялся: оставлять его в покое звери не собирались. Джей насчитал пятеро волков – темного зеленоглазого, белого, и еще троих серых, с разным оттенком шерсти. Далековато было, но он их прекрасно видел, да и они видели его. Идут себе неторопливо, иногда оглядываются, будто ждут. Джей остановится – и они притормаживают. Смотрят издалека. От этих взглядов становилось жарко. Но волки не нападали, и Джей шел снова. Волки тоже начинали трусить в том же направлении. Джаред снова остановился, волки пробежали дальше и остановились тоже. Один даже сел попой на снег, вывалив розовый язык, словно собака на прогулке, дожидаясь, пока хозяин снова прибавит шаг. Джаред пошел, и волки снова. Потом исчезли на время. А потом появились снова, только теперь с другой стороны. Джей повернул прочь от них, а они затрусили параллельным курсом, не приближаясь и не проявляя агрессии. Только поглядывали и нюхали воздух. Но Джареду туда было не надо: волки вели его вглубь леса, дальше от реки, и Джей повернул назад. Волки остановились. Джаред обошел их, выставив копье в их сторону. Пошел, но волки обошли его тоже, преграждая путь. – Ах, чтоб вас! А пишут, что вы умные, – бурчал Джаред, – очень беспалевно в западню заманиваете. А если я так? Джаред свернул в сторону. И забрался в кустарник. Ломился прямо сквозь него, ближе и ближе к речке. Пот тек по щекам. Выбрался. А волки уже там. Ждут себе спокойно. Кто стоя, кто сидя, кто даже прилег. И смотрят. – Вот же, гаденыши! – Джей даже сплюнул от досады – он выбился из сил, пока ломился сквозь колючки, а они спокойно обошли кустарник и ждали его с другой стороны. Ладно, можно же и по-другому. – У-у-убью! – заорал Джей, бросаясь в сторону волков. Те вскочили. Не то, чтобы слишком уж испугались, скорее из вежливости отбежали прочь. Так и надо, пусть думают, что он опасный, непредсказуемый и вообще тронутый рассудком. Джей сделал вид, что кидает в их сторону копье. И тут же ломанул в другую сторону. Волки подождали немного, переглядываясь. И потрусили следом.***
Как же ему хреново! Дыхание стало поверхностным, каждый вдох давался с трудом, внутри груди болело. И натужный кашель не добавлял комфорта – чтобы прокашляться, приходилось приостанавливаться и переводить дыхание, держась за грудь. Волки приостанавливались тоже, наблюдали. А как скрыть от них слабость, если она одолевает? Если голову поводит, земля все время качается из стороны в сторону, а колени дрожат от изнеможения? Ничего, пусть смотрят. Он еще на ногах и еще идет, а пока он двигается, они не приблизятся – это Джей уже понял. Он попробовал было присесть, чтобы передохнуть. Но тут же уловил краем глаза движение, оглянулся – один из волков подошел на пару шагов ближе, чем обычно, присматривался заинтересованно, принюхивался. Джей приподнялся: – А ну не смей! Тот встал, как вкопанный, а зеленоглазый зарычал на него, блеснув клыками. Зеленоглазый у них вожак, это ясно, и он не хочет, чтобы остальные подходили к человеку слишком близко. Пока не хочет. А Джею надо идти. Джаред поднялся с трудом, опираясь на свое копье, шел дальше. Присесть ему не дают, прилечь можно вообще не мечтать. Что он будет делать, когда стемнеет? Интересно, позволят ли ему развести костер, и спасет ли его костер этой ночью? Впрочем, до вечера еще далеко. Да и до вечера надо еще дожить. А пока надо идти. И пока он идет в том направлении, куда его ведут волки, они даже не рычат. Просто сопровождают на расстоянии, не выказывая злобы. Скорее, их одолевает любопытство. Трусят себе параллельным курсом, вывалив розовые языки, поглядывают искоса. Будто для них это всего лишь игра, легкая прогулка. Будто им всего лишь интересно, а что же дальше. Вот только идти в том направлении, куда его вели, Джареду не хотелось. Не хотелось совсем. И Джей старался понемногу подворачивать в сторону, обманывая зверей. Быть может, ему повезет. Или волки устанут ждать и займутся поисками более удобной и легкой добычи – есть-то им иногда надо!***
А потом что-то изменилось. То ли волки решили, что Джаред достаточно ослаб, то ли еще что, но после очередного поворота в сторону зеленоглазый выступил вперед и обнажил клыки. Мурашки побежали по спине Джея, он понял: теперь игры закончились. – Ну ладно, – прошептал Джаред хрипловато, перехватывая копье удобнее и доставая из кармана ножик, – хочешь по серьезному, так будем по серьезному. Пятился, пока не уперся спиной в дерево. Волки надвигались, не спуская с него злых глаз. – Ух! У-ух! – Джей попытался снова их испугать, делая в сторону зверей выпады и замахиваясь копьем. Никакой реакции! Разве что зеленоглазый выступил вперед еще сильнее, оттесняя собой белого волка, да сильнее обнажил клыки. – Прыгнешь – воткну в живот, – Джаред сделал выпад копьем, – и нож у меня есть, помнишь, да? Острый. Джей старался придать голосу твердости, но он предательски дрожал. Волк зарычал и сделал еще шаг вперед. И Джей не выдержал: попятился. А как тут выдержать? Нервы-то не железные, да и болезнь давала о себе знать. Кровь стыла в жилах, а щеки горели. – Отвали от меня, тварь! Чего тебе надо? – в голосе Джея послышались панические нотки. Нет, так не годится, надо взять себя в руки. Звери чуют страх, потому и наглеют. Надо показать, кто здесь сильнее. Джей повернулся как можно медленнее и пошел, стараясь боковым зрением не упускать из вида зеленоглазого. Тот подождал немного и двинулся следом. Шел в нескольких метрах, остальные потянулись за ним. А несколько метров для волка – это один прыжок. Надо увеличить расстояние. Джей прибавил шаг, волки тоже. Джаред перешел на быстрый, волки затрусили следом, развернувшись веером. Будто загоняли куда-то, и то направление, куда он шел, их устраивало. Нет, так не годится тоже. Кто знает, куда его ведут? Может, к пропасти, чтобы он упал и его, травмированного, было легче загрызть. Или просто гоняли по лесу и ждали, когда Джаред достаточно ослабнет и перестанет быть для них угрозой. По крайней мере, ясно одно: если враг не хочет, чтобы ты куда-то дошел, значит, там спасение – пристань или поселок. И как только ты ближе к тому месту, волки начинают нервничать и показывать зубы. – Ну что ж, вы сами себя выдаете, – улыбнулся Джей. Улыбка вышла кривоватой. Все-таки надо как-то их перехитрить, от этого зависит его жизнь. Только вот как?***
Это мог быть его шанс – овраг. Или даже ущелье, с одним плавным земляным склоном, а другим крутым и местами даже осыпающимся и отвесным. Длинный, извилистый, они шли по нему уже почти десять минут. Сначала Джаред думал, что он и был целью волков, ведь в таком узком пространстве напасть проще – добыче здесь деваться некуда. Особенно, если и второй склон поднимется и станет выше. Но и обороняться здесь Джею проще – стоило развернуться к отвесной стене спиной и выставить вперед весь свой боевой арсенал, то обойти его со спины безнаказанными волки уже не смогут. Но все равно было страшно. А если впереди тупик? Загонят его туда и возьмут измором. Как долго он продержится – голодный, в холоде, больной и слабеющий? Но вот он заметил, как в одном месте к серой отвесной стене прислонилось дерево. Джаред быстро спрятал нож в карман, копье зажал в подмышке, прыгнул к дереву и полез вверх. Волки на миг застыли. А потом кинулись следом, закружили рядом, повизгиванием выдавая полное замешательство в рядах. Джей ликовал. Или это от лихорадки горела голова. Не важно. Лез все выше и быстрее. Волки попробовали даже прыгать на дерево – тупые создания! Зеленоглазый, кажется, рявкнул на них, но Джей не смотрел вниз – край ущелья уже виден. Джей выдрался повыше и прыгнул. Чуть не скатился с края, цеплялся за траву, осыпал на головы волков, тявкающих внизу, земляные комья, подтягивался из последних сил. Копье полетело вниз и там кто-то взвизгнул: может, хоть одну тварь задело. Джей надеялся, что зеленоглазого. Бог с ним, копьем, оно все равно не поможет, если волки решат, наконец, напасть. Ну, одного он ранит, и все. И это если повезет. Ему к людям надо: еще одну ночь, да с таким кортежем, ему не пережить. Только в людях его спасение. Все, Джаред наверху. А теперь – бегом.***
Джей бежал. Так быстро, как никогда еще не бежал в жизни. В ту сторону, куда его не пускали волки. Бежал один: видно, глупые твари не сообразили вернуться, а наверх по дереву им не подняться. Но если сообразят, его фора – десять минут, не больше. Значит, ему надо быть проворнее. Джей мчался. В глазах темнело. Легкие разрывались в клочья, их опаляло ледяным воздухом, иссушало изнутри. Ноги заплетались, а ветки деревьев хлестали по лицу. Но это не важно. Если ему повезет, за ближайшим холмом он увидит дома. И закричит, позовет на помощь. Если, конечно, воспаленное горло еще сможет издать хоть один звук. Но если и нет, есть шанс, что его заметят, побегут навстречу, начнут кричать, стрелять или собак спустят – короче, как-нибудь отпугнут волков. И помогут. За ближайшим пригорком человеческого жилья не было. Ладно, может, оно за следующим? Джаред продолжал бежать, чувствуя, что надолго его не хватит. Ну что ж, тогда он хотя бы будет знать, что сделал все, что мог. Потому что в лесу ему все равно конец. Джей бежал. А позади, среди деревьев, показались серые тени.***
Как же он бежал! Летел, не чувствуя под собой ног. В колледже Джаред, конечно, занимался бегом. Как могли тренеры, увидев такого рослого студента, не использовать его спортивный потенциал? Вот и позвали в легкую атлетику. А Джаред согласился, чтобы не идти в баскетбол: гонять мяч с табуном потных мужиков – не его. Не то, чтобы он был против мужиков, но… Не важно! Он бегал когда-то, и довольно не плохо. Но одно дело бежать в удобных кроссовках по стадиону, когда здоровье в порядке и светит теплое солнышко, дорожка блестит от утренней росы, а за поворотом дорожки машут руками улыбчивые девчонки. Но совсем другое – мчаться в жестких ботинках по заснеженному лесу, когда за спиной бесшумно скользят зубастые хищники, дышат в воспаленный затылок. Когда повернуть не дают, клацают челюстями, норовят пойти наперерез, увести в нужную для них сторону. Джаред мчался, ощущая, что сердце вот-вот разорвется, а глаза уже почти не видят из-за нехватки кислорода. Что каждый корень, о который он споткнется, может стать для него фатальным. Но каждый холм, на который он взлетит, пусть даже на последнем издохе, может стать спасением. Джаред бежал, а волки становились все ближе и злее, сжимали кольцо. Взлетел на очередной пригорок, шаря взглядом, ища хоть какие-нибудь признаки человеческого присутствия. И не увидел ничего, за что мог бы зацепиться его полный отчаяния взгляд.***
И тут Джареду показалось, что его ударили молотком по ноге. Хорошенько долбанули. Оглянулся в полете: зеленоглазый налетел на него всей массой. Джей ожидал, что в бедро вонзятся острые зубы, но зеленоглазый ударил его не зубами и даже не лапами с крепкими когтями. Ударил грудью, прыгнув под углом, сбил с ног, вышибая дух из груди. Джей кубарем покатился по снегу, проехался лицом, больно ударился многострадальным коленом о какой-то пень. Перевернулся на спину, брыкался длинными ногами, шарил в кармане, пытаясь достать нож и хотя бы дорого продать свою жизнь, раз уж убежать не вышло. Но волки налетели раньше, прижали его руки к земле, прижали его всего телами, топтались вокруг, заслоняя слепящий солнечный свет, разлеглись на нем и рядом, привалили массами. Джей их не видел, но хорошо чувствовал, глаза застилал попавший в них талый снег. Да и без снега он, изможденный и окончательно обессиленный длительным и бесполезным бегом, почти не видел. В голове гудело, грудь жгло огнем. Даже звуки частично отдалились – Джаред терял сознание. Но и краешком ускользающего сознания ждал боли, ждал, когда его тело начнут рвать зубами. Ничего не происходило. Быть может, он не чувствует боли, потому что, падая с размаху, сломал себе позвоночник? Не слышать бы еще и не видеть ничего! Ничего вообще. Забыться. Просто отрубиться, а очнуться уже на том свете. Или он уже там? Может, он уже умер, но просто еще этого не осознал? А иначе отчего бы ему чудилось, что волки заговорили? – Нет, так не годится, – произнес кто-то совсем близко. Низкий такой голос, обволакивающий. – Так он не согреется… И Джей даже был согласен. Конечно, не годится человеку с высшим инженерным образованием, из двадцать шестого века, умирать одному в лесу, растасканному порционными кусками по голодным желудкам волков. Совершенно не годится! Только зачем его греть? Разве волки разогревают блюдо перед тем, как съесть? Джей даже хотел приподняться и спросить об этом у незнакомца, но не смог – рот звуков не издавал и в руках сил не было. Да и был ли смысл спрашивать? Кто мог разговаривать с ним человеческой речью? Ему это почудилось. Башкой ударился и все. Потому что если бы его спасли, то волки бы убежали. Но он по-прежнему лежал на снегу, один, придавленный горячими волосатыми тушами. И вожак по-прежнему стоял над ним, злобно сверкая своими зелеными фарами, и вот-вот вцепится ему клыками в горло. Эти жуткие изумрудные глаза – последнее, что он увидит в жизни. Джаред Падалеки уже мертв. Потому что ему не выкрутиться. Джареду конец.