***
Переходы давались Джею непросто. Он шел налегке, да и волки заранее его готовили – это Джаред уже понял. А иначе нахрена они таскали его с собой на охоту, на которой он был бесполезнее младенца? Так они тренировали в нем выносливость и способность ходить на большие расстояния, учили выживанию и терпению. И еще ждали, пока он восстановится после болезни и наберется сил, достаточных для долгого похода. Но все равно было тяжело. Первую ночь они провели в овраге. Джаред привык уже и к этому: соорудил временный навес, грелся у костра, поел ягод и поджаренную ногу местного полуоленя-полузайца. Спал, как убитый, согретый огнем, едой и теплой задницей Клыка. Но в конце второго дня Джей уже еле шел. Он не знал, сколько они отматывают за день. Видимо, не очень много – идти по глубокому пушистому снегу не так-то и просто. Да еще все время вверх и вверх, ближе к высоким горам, что в ясную погоду виднелись на горизонте. Особо крутые участки они обходили, чтобы не карабкаться по каменистой крошке, но это тоже не добавляло сил – при этом путь становился извилистым, а значит, еще более длинным. Но, видимо, волки прекрасно знали, что делают. Ждать, когда выбившийся из сил Джаред попросит о помощи, не стали – сами привели его к еще одной пещере. Пока Джей заползал в нее, не чувствуя ног, искал очередное оставленное там одеяло, разжигал костер, делал себе чай из трав, волки играли. У них еще были силы играть друг с другом! Салочки в пути – это вообще обычное дело: цапнуть товарища за ухо или за зад и начать улепетывать с вываленным от радости языком – это любимая игра волков, пока они не на охоте. Джаред еле плелся, а они еще бесились в снегу, бегали друг за другом. И сил на это хватало. А им еще надо было охотиться. Бывало даже, что в процессе охоты волки ненадолго оставляли Джея одного. Подойдет Клык к человеку, ткнется мокрым носом в ладонь и замрет, глядя вдаль своими зелеными глазищами. Джей кивал: – Куда надо идти? Во-о-он на ту гору держать, да? Хорошо, я понял. Волки гуськом трусили в сторону, а Джей делал паузу, присаживался на пень или прислонялся к стволу, отдыхал – признаваться волкам, что смертельно устал, не хотел. Он мужик или кто? Потерпит. Немного переведя дыхание, шел дальше, стараясь держать прямо на тот ориентир, который указал ему Клык. Если деревья заслоняли его, ориентировался по солнцу. Потом возвращались волки – или сами находили его или начинали протяжно выть, а Джей отзывался: – Я здесь! – кричал. – Здесь! У-у-у! – выл, а эхо разносило его вой далеко по окрестным ущельям. Плохо получалось: видимо, волки ухохатывались от его попыток выть. Но это не важно: главное, что его снова находили. Иногда приносили добычу, иногда нет – удача на охоте дело случая. Но что-нибудь мелкое Джею всегда ловили. А чай вечером у костра так бодрил! Даже если его всего лишь кружка. А в новой пещере нашелся котелок и Джей наварил себе отменного жирного супа из мяса местного парнокопытного кролика – с ягодами, кореньями и травами. Хлебал, обжигаясь. – Будешь? – спрашивал у Клыка. Знал, что тот откажется, но так требовало его воспитание: в походе все нужно делить поровну. Клык не брал еду, нюхал и брезгливо отворачивался. Отходил в сторону – или к Бланке, или просто ложился в снег и спал. – Везет же некоторым! Где стоял, там упал – и тепло, – бурчал Джей. Укутавшись в одеяло, лежал, глядя на оранжевый огонь. Солнце село. Сквозь сон слышал, как к боку подобрался Клык, лег рядом, прижался. Скорее даже, притерся задницей. Джей нежно погладил его рукой, не глядя, вздохнул: – Клык, Клыку-у-уня. Ты красивый волк и очень мне нравишься, но… зоофилия – не мое, прости… Клык не ответил. Он никогда не отвечал. Джаред спокойно уснул. Где-то далеко протяжно выли чужие волки.***
Денек волки дали ему отдохнуть – просто отлеживаться и отсыпаться, сытно есть и греться у костра. Сами уходили. Вернулись сытые и довольные. Джареду тоже принесли еду – большую скользкую рыбину с колючим хвостом. Вкусную. Рыба рыбой не пахла. Почистить не смог, слишком была колючая, сволочь. Пришлось содрать с нее шкуру, выпустить кишки, оттяпать зубастую голову и прямо целиком сварить в котелке, добавив пряные травы и несколько оранжевых земляных орехов, которые притащил Лобо. Уха ухой не пахла. Крабами. Настоящий крабовый суп, как в лучшем ресторане! Наваристый и сытный. – Ну порадовали! – Джей не мог сдержать довольной улыбки. – Кто поймал? Кого расцеловать в усы? Вперед выступил Кокетка. Неуверенно, оглядываясь на вожака. А Клык обнажил белые зубы и зарычал. Неужели ревновал? Кокетка поджал хвост и низко опустил виноватую морду. Джей улыбался: – Не сердись, друг, я шучу. Правда, очень вкусно! Спасибо тебе, Кокетка, спасибо вам всем. А призов у меня нет, могу только погладить… Ну подойди, подойди, заслужил. Молодой подошел, почти подполз. Джей погладил его между ушами, а Клыка, на всякий случай, обнял за шею. Чтобы не психовал. Тот поднял шерсть на загривке, терпел. – Все, иди. А ты, Клык, ты все равно лучший, ты же знаешь, – погладил волка по боку, прислонился лбом к голове, – лучший из всех, кто у меня был. Клык тихонько лизнул Джея в бороду.***
Холодно. Даже в теплом логове – не тропики. А снаружи аж деревья потрескивают от мороза. Даже волки не выли в эту ночь, видно, зарылись в снег, свернулись калачиками и почти не двигались, чтобы по максимуму сохранять тепло тела. Мех у волков хороший, а животы набиты едой – они выдержат. А вот Джею даже в теплом одеяле приходилось не сладко. Пещеру Джаред с вечера протопил хорошенько и крепко уснул, укутавшись до самого носа, да Клык растолкал его. Облизывал, тыкался мордой. Джей спросонья не мог понять, озирался: – Что? Чего тебе?.. А-а-а, костер прогорает, да? Сейчас поправлю. Спасибо, друг. Поднялся – вылезать из-под одеяла не хотелось. Подбросил в гаснущий костер поленья, раздул угли. До ветру сходил по быстрому – и назад, в тепло, в укрытие. На таком морозе достать член из штанов – сродни подвигу. Замотался, затих, смотрел на разгорающееся оранжевое пламя. Белый Клык нырнул за ним, лег рядом, положил лапу на Джея, шумно выдохнул носом. Захотелось его приласкать. Джей вытянул руку из-под одеяла, погладил зверя по боку, потом по животу. Волк поднял лапу – совсем, как делают собаки, когда хотят, чтобы им почесали животик. Джаред улыбнулся, говорил шепотом: – Да ты у нас ласте-е-ена. А то на людях все рычишь и рычишь… Ладно, не сердись, я никому не скажу. Понимаю: субординация и все такое. Давай уже, почешу. Приятно, да? Чесал зверю живот, а тот млел от удовольствия. Даже головка чуть выдвинулась – розовая. Джей на волчий член не смотрел, понятно же, что рефлекс. Зверю приятно, вот он и возбуждается. Да и не прилично парню на член парня смотреть, если они не любовники. А живот Клыка Джею нравился – подтянутый такой, мускулистый. На животе у волков шерсть не такая плотная, как на спине, легко можно до нежной кожи добраться, но вот не мерзнут же! Хозяйство хоть меховое, слава Богу, в волосатых чехольчиках, а то на таком морозе все выпуклости за пять минут нахрен поотваливались бы! Джей, вон, на минуточку член вытянул, чтобы помочиться, и то твердеть начало – не от эрекции, а от холода. Чуть сосульку от головки не пришлось отламывать. А этим хоть бы хны – спрятано все, утеплено. А вот лапы у волков голые. Между пальцами плотная шерсть, но подушки все равно лысые. Босиком по снегу бегают. Потрогал лапу Клыка – мощная, сильная, размером с человеческую ладонь, только пальцы короткие. Надежная, как рука друга. Прохладная. – Давай-ка сюда, так теплее будет, – Джаред накрыл волка одеялом, придвинулся ближе, обнял. Думал. Клык уткнулся Джею за ухо влажным носом. Спать оставалось совсем недолго.***
А на утро – снова прибрать за собой, почистить котелок, сложить аккуратно одеяло и идти дальше. Джаред понял, что таких пещер с минимальным набором для выживания здесь не одна и не две и содержатся они в чистоте и порядке, в этой был даже некоторый запас дров и замороженные корнеплоды. Кто это придумал, было не понятно, ведь волкам это все ни к чему, такое жилье могло пригодиться только людям. Но какие же они молодцы, эти местные, кто бы они ни были! Джаред был безмерно им благодарен.***
Таких ночевок в пещерах было еще две. И вот, в одно морозное утро, совершенно неожиданно для Джареда, они пришли. С пригорка, на который они с трудом взобрались, открывалась лесистая долина с маленькой речушкой, закованной в лед. А в долине – поселок домов на сто пятьдесят или чуть больше. У Джареда сердце стиснуло: – Люди, – только и выдохнул, потому что после подъема в гору все еще дышал тяжело. Волки тоже выстроились в шеренгу и смотрели, бежать вперед никто не спешил. – Пойдем? – Джей посмотрел на Клыка, но тот не двигался с места. – Или опасно? Чего мы ждем? Клык посмотрел на Джея, потом снова на поселок. Джею показалось, что в его глазах читается грусть. – Я должен идти один? Вам нельзя, что ли? Волки молчали, а Бланка даже морду опустила вниз, косилась на Джея. Тот вздохнул: – Я понял, вам туда нельзя. А мне надо идти. С моим маленьким приключением разобраться и прочее… Спасибо вам, ребята, что спасли. И что привели к людям. Присел, обнял Клыка, прислонился к его голове, гладил: – Спасибо тебе, друг. Мы же не навсегда прощаемся, правда? Я бы хотел снова с вами поохотиться как-нибудь, хорошо? Переобнимал всех, даже Угрюмый подошел и позволил потрепать себя по загривку. Джаред спускался с холма. Волки провожали его взглядами, но когда он в очередной раз оглянулся, их уже не было.***
Издалека этого видно не было, а вот вблизи… Бревенчатые дома с земляными крышами – это еще ничего, такие даже на Земле встречаются, в северных районах, Джаред летал в Исландию студентом, видел. Такие дома прекрасно держат тепло. Озадачивали другие моменты: во-первых, в поселке не было собак. Их не было ни видно, ни слышно. Вообще животных не было, никаких, это во-вторых. Не видно было ни хлевов, ни сараев, ни птичников, ни загонов для скота. В третьих, не было кладбища – ни с какой стороны. Обычно оно есть где-то на входе в поселок и его видно сразу. Или оно могло быть с противоположной стороны, но и она с высоты тоже хорошо просматривалась. Кладбища не было ни тут, ни там. Настороженно озираясь, Джей спустился к первой улице. И увидел человека – обычная женщина, она шла куда-то с корзиной. Увидела его, неуверенно поздоровалась, произнеся слова на незнакомом Джею языке. Джаред улыбнулся виновато: – Простите, я не понимаю. – Доброй охоты, – повторила женщина на межгалактическом. И пошла своей дорогой. – Доброй охоты, – ответил Джей ей вслед. Видно, здесь принято так здороваться. Потом был еще человек. И волчонок. Джаред даже приостановился от неожиданности: волчонок бежал рядом со взрослым мужчиной, а тот с ним разговаривал. Или он разговаривал сам с собой. Эту парочку Джаред не окликнул. А еще дальше Джей встретил двух мальчишек с ранцами – они, скорее всего, шли в школу и оживленно болтали на не совсем понятном наречии. Джей успокоился: дети это хорошо, дети обычно более контактны, чем взрослые, с ними договориться проще. Подошел к ребятам. Те затихли и уставились на него. – Доброй охоты! – Джаред кивнул им как можно приветливее и улыбнулся. – Доброй охоты, – ответил один из мальчиков на межгалактическом. – Не могли бы вы мне помочь? Я заблудился и не знаю, как дальше поступить. К кому из взрослых я мог бы обратиться за помощью? Здесь есть полицейский участок или шериф? Нет? А мэр или какой-нибудь… Блин, а кто у них здесь может быть? Князь, голова, президент деревни? Мальчики переглянулись. Один сказал что-то непонятное, второй кивнул: – Нет, Бенни, дядя Джошуа сейчас в лесу с другими: я видел, как они уходили рано утром. Мы отведем Вас к тете Донне, она поможет. – К тете Донне хорошо, – Джаред облегченно вздохнул. Нормальные дети, общительные. И его здесь понимают, наверное, дети в школе учат языки, поэтому языкового барьера не будет, и это уже половина успеха.***
Пришли. Бревенчатый домик, как и все остальные. Земляная крыша с толстым слоем сверкающего снега, дом по периметру обложен камнями – для тепла и защиты от ветра. Рядом с домом амбар и несколько деревьев, по виду фруктовых. Окна небольшие, дверь низкая, из трубы – серый дымок. Один из мальчиков смело подошел к двери и позвал: – Тетя Донна! Мы нашли чужака! Чужак – это нормально. Он же реально здесь чужак. Из двери выглянула женщина – невысокого роста, блондинка, в сером свитере и вязаных носках. Из жилья пахнуло теплом и домом.***
– Проходите-проходите, раздевайтесь. Я Донна, что-то вроде секретаря мера, – улыбнулась приветливо, – вообще-то я его мама… Вы идите к камину, там теплее. Я сейчас чаю сделаю, и Вы все-все мне подробно расскажете. Донна приняла из рук Джея куртку, повесила ее на крюк. Подозрительно покосилась на его меховой жилет, но смолчала. Джей с удовольствием снял осточертевшие ботинки, сел к огню, вытянул ноги. Здесь было не очень просторно, но тепло, в камине трещал огонь. И здесь было электричество: в углу стоял торшер, а на потолке висела обычная люстра. Он в цивилизации, от сердца отлегло. – Пейте чай, он согреет, – Донна вложила в пальцы Джея глиняную кружку с дымящимся напитком. – Вы остановились на том, что упали в реку… Джаред все ей рассказал. Все, что смог вспомнить.***
Донна выслушала его рассказ очень внимательно. Качала головой: – Да, странная история. Но главное, что вы живы. Вы сказали, вас зовут… – Джей. И можно на «ты». – Хорошо, Джей. Сейчас я отвлекусь: скоро внук из школы вернется, а второй должен вот-вот проснуться и мне нужно приготовить им обед. А ты располагайся и ни о чем не беспокойся – чем сможем, поможем.***
Донна гремела на кухне посудой, а Джаред разомлел у огня с кружкой горячего ароматного чаю, но внезапно будто почувствовал на себе чей-то взгляд. Из темного угла на него пялились два зеленых глаза. Холодок пробежал по коже и чашка задрожала в пальцах. Смотрел на зеленые огоньки и не мог пошевелиться. А потом из темноты выкатился волчонок – маленький, серый. Близко не подходил, лупал глазенками подозрительно, топтался на месте пухлыми лапами. – А-а-а, вот ты где! – Донна подняла волчонка на руки, нежно прижала к себе. – Не бойся, маленький. Это Сэмми, мой младший внук. А это Джей и бояться его не надо – он наш гость.***
Оборотни! Волки вывели его к деревне оборотней! Мог бы и раньше догадаться. Поначалу страшно стало. А потом Джаред подумал: какой же он болван! Он же находился среди оборотней последние несколько недель. И ничего: жив и даже вполне упитан. Так те страшнее – те в облике волков бегают. И охотятся на живую добычу, убивают, едят сырое мясо. А тут все же люди. Если бы не внук-волчонок, Донна – вполне обычная женщина, ни клыков тебе, ни волос на лице. Хвоста, скорее всего, тоже нет. Это все-таки люди, и он в человеческом жилье. С электричеством, а где есть электричество, есть и какая-нибудь связь. Ему бы только с людьми связаться, и он уйдет. С настоящими людьми. Пока Джаред думал, Донна нежно ворковала с волчонком: – Маленький мой. Давай сходим на улицу, пописаем. Ты же не хочешь, чтобы бабушка Донна снова мыла за тобой пол? Идем. А потом будем кушать. Она вынесла малыша за порог, впустив в дом клубы белого морозного пара.***
Сэмми ел. Как щенок – из миски, поставленной на пол. Жадно ел, роняя крошки, совсем, как собачка. Вскоре и второй пришел. На удивление, он выглядел, как мальчик. Обычный человеческий мальчик. Донна поцеловала внука в светлую макушку: – Это Дин, старший сын Джошуа и брат Сэма. Дин осенью пошел в школу. А это Джей, он наш гость. Дин косился подозрительно, но поздоровался: – Доброй охоты, дядя Джей. Сели за стол. Глиняные миски, деревянные ложки, каша с мясом, тушеные овощи и чай – все очень просто, но вкусно и сытно. Джаред ел и наблюдал за мальчишкой. Тот брал кашу ложкой, ел, а мясо решил подцепить прямо из тарелки. Наклонился, его челюсти немного вытянулись, постепенно покрываясь серыми волосками, а изо рта показались тонкие щенячьи клыки… – Дин Эклз! – бабушка взглянула на мальчика строго. – Держи, пожалуйста, форму… и на Сэмми не смотри, он маленький, ему и двух лет нет. Ему еще сложно держать форму, а ты уже большой, тебе шесть. Никаких тебе «держи спину прямо» или «убери локти со стола». Она сказала «держи форму». Поразительно! Дин надул губы, но выпрямился и стал есть как человек. Вытянутая мордочка и клыки куда-то пропали.***
Тут скрипнула входная дверь. И на пороге показался еще один человек. Донна оглянулась на звук, бросилась к выходу и порывисто обняла вошедшего: – Дженни, сынок! Тот кутался в куртку, вошел с мороза без шапки, в сторону Джареда не смотрел, хотя Джей и был уверен, что его видят. Мелкие тут же подбежали к вошедшему, Сэмми прыгал рядом и вилял хвостом, повизгивал. А Дин обнял за ноги: – Дядя Дженсен! Дядя Дженсен! – повторял и улыбался. Дженсен улыбался тоже: – Привет, пацаны! Привет, мам. – Как ты? Как Маккензи? – мама вытирала слезы. – Она молодец, мам. Все хорошо. Кажется, у нее весной будет гон. Мне, правда, не очень нравится ее выбор... Донна прильнула к груди сына, а Джаред наблюдал за всем, не дыша. Донна посмотрела в лицо сына: – И кого она выбрала? – Стоффера. – Ты до сих пор называешь его по фамилии? – Привык со школы. Джереми мне не очень нравится, но он очень старается, этого я не могу отрицать. – Это ее жизнь и ее выбор, сынок, Маккензи уже взрослая волчица. А я буду только рада, если через год у меня появятся еще внуки. А как остальные? Ты оставил их одних? – Тай побудет пока с ними, не волнуйся. – Дальше Дженсен заговорил на местном наречии, так что Джей ничего не понимал: – Мы следы медведя нашли на нашей территории. Подросток, видно, случайно забрел. Но я решил, что Маккензи все равно лучше оттуда увести. Я сказал волкам, они проверят, был ли он один и где он сейчас. Если бы не медведь, мы бы позже пришли, ближе к весне. – Я понимаю. Так это вы привели чужака в поселок? – Да, мам. У меня не было выбора. – Ничего, сынок, я понимаю. И я чувствую, что он хороший человек. – Мне пришлось на время перевоплотиться. Чужак сильно болел. – Он об этом помнит? – Нет, я поил его травой забвения. – Он стал дорог тебе? – Донна смотрела пристально. – Да, мам, – Дженсен смутился. – Значит, ты хотел бы, чтобы он вспомнил? – Я еще не решил, – Дженсен явно не собирался это обсуждать, нахмурил брови: – Давай поговорим об этом позже, ладно? Мать посмотрела на сына, но, увидев его замешательство, лезть в душу не стала. Позже, значит, позже. Пусть Дженсен сам принимает решение. Дальше Донна с улыбкой заговорила на межгалактическом: – Дженни, а у меня гости. Джаред все это время, не моргая, смотрел на Дженсена. Во все глаза смотрел. Не шевелил ни единым мускулом, будто прикипел к стулу, и очнулся только после последних слов Донны. Дженсен осторожно отстранился от матери, впервые повернул лицо в направлении обеденного стола, будто раньше у него не было повода смотреть в ту сторону и повод появился только сейчас. Ну вот прямо только что! Или будто раньше он боялся смотреть в ту сторону. Но подошел он к гостю спокойно, решительно протянул сильную ладонь: – Я Дженсен. Дженсен Эклз. Приятно познакомиться. Джаред привстал торопливо, нервно сглотнул, говорил, запинаясь: – И мне тоже… приятно. Я Джей... Джаред Падалеки. – Падалеки?! – хором воскликнули мать и сын. И переглянулись удивленно.