Lies

Лето. Двадцать третье июля. Поместье Блэков. Поместье Блэков разрывалось от множества различных людей, ибо в этот прекрасный и солнечный день весь волшебный мир Англии обсуждал лишь одну новость: свадьбу Родольфуса Лестрейнджа и Беллатрисы Блэк. Казалось, на торжество прибыли все чистокровные волшебники, которых только могла знать Летисия, организовывающая свадьбу для своего сына. И в этом нет ничего удивительного. Если Летисия Лестрейндж взялась за что-то, она сделает это лучше всех. Соответственно, и свадьбу своего старшего сына она должна была сделать незабываемой для всех гостей и для самих новобрачных. Для церемонии бракосочетания единогласно был выбран дом невесты. Ни Летисия, ни Друэлла, ни тем более молодожёны не обсуждали этот вопрос, а место проведения праздника выбралось само собой. С одной стороны Белла была рада тому, что хотя бы её собственная свадьба пройдёт в родном доме, а с другой стороны, поместье было настолько заполнено незнакомыми Белле людьми, что негде было спрятаться от них. Новоявленная Лестрейндж бродила по коридорам поместья, спасаясь от ненужного внимания гостей, но в любых комнатах, куда только заходила Беллатриса, находились люди. Даже её собственная спальня была заполнена людьми, которых она не знала. От злости невеста пнула огромную вазу с гортензиями, которая стояла напротив двери в спальню Беллы. Её удар был настолько сильным, что, пошатнувшись, любимая ваза Друэллы с громким грохотом упала и разбилась. Закусив губу, Беллатриса быстро юркнула в комнату Нарциссы, думая, что младшая сестра не позволит никому из незнакомцев входить в свои покои. И оказалась права. — Мама тебя убьёт, — отозвалась на приход сестры блондинка. — Если ты не сдашь меня, то не убьёт, — присаживаясь на кровать Нарциссы, на которой уже сидели две подруги, сказала Белла. — Я не хочу там находиться, а твоя комната — единственное место, где нет посторонних людей. — Разве ты не должна быть со своим мужем? — ехидно улыбаясь, спросила Нарцисса. — Ещё раз скажешь это слово, и я тебя за платье подвешу на главных воротах двора поместья. — Ты злюка. — Чем занимаетесь? — спросила Беллатриса, разглядывая подругу сестры. На миг в голове Эмилии образовалась мысль, что у Беллы есть очень плохая привычка пристально разглядывать людей, которые ей интересны. Но Эми быстро отбросила эту мысль, будто боясь, что старшая сестра Нарциссы умеет читать мысли. — Как обычно — разговариваем, — ответила блондинка. — О чём? — Ты была на матче между Слизерином и Когтевраном? — Это тот пятиминутный матч, на который и ходить-то не стоило? — уточнила Беллатриса. — Да. Ты не заметила ничего странного? — Только то, что ловец Слизерина свалился с метлы, — многозначительно посмотрев на Эмилию, сказала Белла. — Это было подстроено. Бладжер был заколдован, — подала голос Поттер-младшая. Она до сих пор злилась на того, кто устроил этот спектакль на поле для квиддича и загнал её в больничное крыло. — Когтевранцам это не нужно, — пожала плечами Лестрейндж. — Гриффиндор. Убрав меня, они выиграли кубок в этом году. — Я бы начала с Макгонагалл, — задумавшись, произнесла Беллатриса. — Мэдисон? Племянница Гриффиндорского декана? — удивлённо спросила Нарцисса. — Почему она? — Не знаю. Она странная, — усмехнулась старшая из сестёр. — Стоит попробовать что-нибудь выяснить у неё, — заключила Эмилия. — Даже если она не скажет, можно будет отработать на ней Круциатус. Она мне не нравится. — Ты окончила школу, Белла, тебе не разрешат появиться в Хогвартсе, — уточнила Нарцисса, за что получила пронзающий злобой взгляд старшей сестры. Ненадолго в комнате воцарилось молчание, юные девушки погрузились в свои мысли, и никто из них не хотел ничего говорить. Но через минуту послышался настойчивый стук в дверь, а после в него без приглашения вошёл Родольфус Лестрейндж. — Если вы прячетесь от гостей, то вам стоит знать, что они уже все разошлись, — оповестил он мирно сидящих на кровати Нарциссы девушек. Осень. Первое сентября. Хогвартс-экспресс. В день, когда одиннадцатилетние дети должны прибыть в школу Чародейства и Волшебства и пройти распределение, в поезде, который следовал по рельсам в Хогвартс, Эмилия бесцеремонно врывалась в чужие купе. Она искала одну единственную девушку, оглядывая каждый вагон и каждое купе в поезде. Эми открывала и закрывала двери в купе, попутно извиняясь за вторжение, много раз, пока почти в самом конце поезда не наткнулась на четырёх гриффиндорцев, собравшихся в одном месте и о чём-то мило беседовавших. Среди них и была девушка, которую искала Эмилия, — Мэдисон Грейс Макгонагалл. Дочь одного из младших братьев гриффиндорского декана Минервы Макгонагалл. Какого именно Эмилия никогда не задумывалась, да и не очень-то хотелось. Мэдисон училась на курс старше Эми на Гриффиндоре, чего, конечно, стоило ожидать. Она является охотницей в факультетской команде по квиддичу и одной из первых подозреваемых в длинном списке Эмилии. — Макгонагалл, нужно поговорить, — сказала Эми, посмотрев на Мэдисон своим пронзительным взглядом серых ледяных глаз. За всё свое время пребывания в Хогвартсе девочки ни разу не общались и тем более не встречались. Эмилия только иногда видела Мэдисон, сидящую за факультетским столом в большом зале на трапезах. В то время как сама Мэдди никогда не обращала внимания на слизеринского ловца. В своих командах у них разные задачи, и даже на поле во время матчей между враждующими факультетами они не обращали внимания друг на друга. — Чего тебе нужно, Поттер? — спросила гриффиндорка, выйдя из купе вагона вслед за Эмилией. — Ты была на матче между Слизерином и Когтевраном? — Эми решила начать издалека, чтобы не показаться слишком грубой, но ярлык на Слизерин был повешен давным-давно, и ничто не сможет изменить репутацию змеиного факультета. — Это когда ты грохнулась с метлы и сломала себе парочку рёбер? — съязвила Мэдисон. — Именно, — в тон ей ответила слизеринка. — Ты знаешь, кто заколдовал бладжер? — С чего ты решила, что он был заколдован? — слегка удивившись предположению Поттер, спросила Мэдисон. — Я поймала снитч до того, как он сбил меня. Он не должен был целиться в меня. К тому же, загонщики часто отгоняли от меня бладжеры. — Почему ты думаешь, что я знаю того, кто стоит за этим? — всё ещё не понимая истинных намерений слизеринки, спросила Мэдди. Она не могла понять, чего именно хочет от неё Эми, но и оставить без внимания её обвинения не могла, ибо была человеком, который никогда не пойдёт на мерзкие деяния ради победы. — Это кто-то из Гриффиндора, я уверена, — ответила Эми. — Ты должна знать или хотя бы предполагать, кто опуститься до такого ради выигрыша своей команды. — Причём здесь Гриффиндор, когда вы играли с Когтевраном? — возмутилась Макгонагалл. — За этот матч Когтевран не получил бы кубок, а Гриффиндору выгодно, чтобы мы проиграли. Я попала в больничное крыло, а вы получили грандиозную победу у Слизерина с отрывом в двести очков. — Считаешь, что мы выиграли кубок нечестно? — который раз состроив возмущённое лицо, сказала Мэдисон, повышая голос. Эми начинала надоедать излишняя эмоциональность гриффиндорки, но она не могла уйти без ответов на вопросы и поэтому продолжала терпеть грозные выкрики и гневные взгляды Мэдди. — Мне плевать. Я хочу знать, кто заколдовал бладжер, — спокойно ответила Эмилия. Племянница Минервы, вмиг успокоившись, сделала задумчивый вид. А Эмилию позабавило лицо Мэдди. Казалось, гриффиндорка погрузилась в себя и думала над смыслом жизни и собственной никчёмности. — Это вполне могла быть добрая половина моего факультета, — начала она после трёхминутного молчания, — но я предполагаю, что до подобного смог бы додуматься только Адамсон. — Уверена? — недоверчиво посмотрев на Мэдисон, спросила Эми. Она не ожидала конкретного имени от гриффиндорки, поэтому пыталась отыскать подвох в её словах. — Поттер, если уж я наговариваю на сокурсника, то будь добра мне поверить. Я не хочу проблем для своего факультета, но если это сделал именно Майкл, то я лично заставлю его извиниться перед тобой, — в очередной раз повысив голос на Эми, сказала Мэдди. — Хорошо. Я тебе верю, — заверила разъярённую гриффиндорку Поттер-младшая. — Я с ним поговорю. — Нет, Поттер, — Мэдисон остановила слизеринку, когда та уже хотела направиться по направлению к купе, где в последний раз видела Адамсона. — Я сама с ним поговорю. Не думаю, что он скажет тебе чего-нибудь. — И я могу тебе доверять? — скрестив руки на груди, с усмешкой спросила Эмилия. — Ты предашь собственный факультет? — Я его не предаю. Я всего лишь хочу справедливости, и, если Адамсон действительно это подстроил, то он ответит за содеянное. — Самосудом. — Никаких действий, пока я не буду полностью уверена в том, что это действительно Майкл, — укоризненно посмотрев на слизеринку, ответила Мэдисон. — Чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее мы разойдёмся. Осень. Двадцать второе сентября. Хогвартс. После разговора в поезде девушки больше не общались и не встречались друг с другом. Мэдисон всеми силами пыталась узнать правду, а Эмилия терпеливо ждала новостей от гриффиндорки. Но, как и у любого человека, у Эми это терпение кончалось. Уже почти месяц прошёл, а от Макгонагалл-младшей нет ни единого намёка на причастность кого-либо к спектаклю на матче. Учёба, тренировки, учёба, сон, и по новой. Эмилия не оставляла свободного времени для каких-нибудь отвлечённых занятий, но ей было достаточно и того, что она имела. Лишь в выходные она могла себе позволить сходить с Нарциссой в Хогсмид или прогуляться по территории школы. И в этот день, когда ученики лениво делали домашние задания в своих факультетских гостиных или спальнях, Стив Лоэлот, разработав новую безупречную, по его словам, тактику против Гриффиндора, созвал команду на тренировку. К счастью для Стива состав команды остался прежним с прошлого года, и ему не пришлось тратить драгоценное время тренировки для обучения новеньких. Капитан, быстро объяснив новую стратегию, выгнал команду из раздевалки на поле, дабы отработать всё то, что только что было сказано. — Я-то здесь зачем? — обратилась Эмилия к Стиву, когда команда подошла к полю. Капитан, шумно вздохнув, осмотрелся, окинув вниманием членов команды, и вновь взглянул на ловца. — Чтобы знать новую тактику, — ответил тот. — Если хочешь, можешь понаблюдать с трибун. Эмилию устраивало разумное предложение Лоэлота, ведь задача ловца — поймать снитч, а не играть против соперника, поэтому она, положительно кивнув, направилась к одной из слизеринских трибун. Она услышала звонкий голос Мэдисон и, обернувшись, увидела, бежавшую навстречу Эми, гриффиндорку. — Он сознался, — отдышавшись от незапланированной пробежки, сказала Макгонагалл, на что слизеринка многозначительно улыбнулась. — Вот и настал час суда, — проговорила она. — Эмилия, аккуратней, пожалуйста. Иначе я расскажу всё тёте, — предупредила гриффндорка девушку. — Ого, ты назвала меня по имени… прогресс. — Я серьёзно. Я помогла тебе ради справедливости, а не для того, чтобы ты покалечила гриффиндорца. — И что ты предлагаешь? Оставить всё как есть? — Конечно, нет. Я прошу тебя быть благоразумной и гуманной. — Красивые слова. Жаль, от них нет никакой пользы, — прошептала Эми и, развернувшись, направилась к трибуне, дабы проследить за тактикой команды и параллельно обдумать план мести Адамсону.

***

После тренировки Эмилия принялась за домашнее задание, и первым в её списке было зельеварение, ведь Слизнорт не простит, если одна из его лучших учениц забудет про учёбу ради спорта. Удобно устроившись за столом рядом с камином, Эми начала писать эссе по последней теме. Аккуратно написав пером в тетради заголовок, слизеринка продолжила писать про зелье невидимости: ингредиенты, время, требуемое для готовки, эффект при удачной и неудачной попытках. Но от столь важного дела Эмилию отвлекло появление в гостиной оставшихся на поле на дополнительную тренировку членов команды. Мысленно прокляв всех своих товарищей по команде, Эми встала со стула и направилась к спальне. Но дойти до комнаты ей не дал Рабастан. — О чём ты разговаривала с гриффиндорцем на поле? — спросил он. — Во время нашей тренировки. Мы как раз отрабатывали тактику против них. — Не волнуйся, Лестрейндж. Ей не была интересна наша тактика, — закатив глаза, ответила Эми. — Она приходила ко мне. — Стало совсем скучно, что теперь дружишь с гриффиндорцами? Так сказала бы, я смог бы придумать тебе занятие поинтереснее. — Это не твоего ума дело. Иди, куда шёл, — процедила Эмилия, а после захлопнула дверь в спальню, чтобы больше не видеть и не слышать ненавистного Рабастана. Эми легла на своей кровати и продолжила занятие, которое прервали появившиеся слизеринцы. Эссе не может ждать до завтра, а Слизнорт не даст Эми дополнительного времени. Поэтому брюнетка принялась писать всё, что только знает о зелье невидимости. Конечно, Эми не была бы собой, если бы не подготовила все нужные материалы заранее: книги из библиотеки, которые имели хотя бы малейшее упоминание о нужном зелье, сейчас были в комнате девочки. Но она хотела рассчитывать только на собственные знания и память, поэтому решила открывать книги только при острой необходимости. Через небольшое количество времени, за которое Эмилия успела сделать около половины работы, в комнату зашла Нарцисса и, поздоровавшись с подругой, также принялась выполнять домашнее задание по зельеварению. Девушки просидели в тишине и спокойствии около получаса, а после, когда с уроками было покончено, Нарцисса, сев на кровати Эми, странно посмотрела на свою подругу. — Ты сдружилась с Макгонагалл? — сказала Блэк. — Моя сестра сказала это не серьёзно. — Я хочу найти виновного, — спокойно ответила Эмилия, дописывая последнюю строчку эссе, и, закрыв тетрадь, отложила её на прикроватный столик. Поттер повернулась к подруге, — а Макгонагалл помогла мне. — И ты ей доверяешь? Кого она обвинила? — Адамсона. — Я не уверена, что она сказала тебе правду. Гриффиндорцы не будут наговаривать на своих. А ты ослеплена жаждой мести, что поверишь во что угодно. — Я знаю, что делаю, Нарцисса. Ты меня не отговоришь. — Попытаться стоило, — ответила она. Осень. Двадцать третье сентября. Хогвартс. Во время обеда в Большом Зале Эмилия не сводила глаз с Майкла Адамсона, сидевшего за гриффиндорским столом. Он легкомысленно заигрывал с капитаном гриффиндорской сборной по квиддичу и не замечал, как пристально смотрит на него слизеринка. До этого времени Эмилия не пересекалась с Адамсоном, ибо тот учился на шестом курсе, и в коридорах школы они не встречались. Нарцисса была права, младшая Поттер действительно думала только о мести и сосредоточенно следила за гриффиндорцем, что сама не заметила, как на неё смотрел Рабастан. — Влюбилась, Поттер? — наклонившись к девочке, тихо сказал он. — Иди к чёрту, — не переставая наблюдать за Майклом, отозвалась она. — Сначала Макгонагалл, теперь Адамсон. Может, тебя определили не на тот факультет? — Мне нужно добиться от него признания, — слегка обидевшись на слова Рабастана, ответила Эми. — Поосторожней с двусмысленными фразами. Многие могут не понять, что ты имеешь в виду. — Ты отлично понял, Лестрейндж, — отмахнулась слизеринка. — Так нет проблем. Подвесила его на астрономической башне, и он сразу признается во всех грехах, — беря в руки кубок с соком, сказал парень. — Обойдусь без твоих советов, гений. Не мешай. — Ты слишком нервная. И обидчивая, и эмоциональная. — Не поняла, — с лёгкой недоумённостью в голосе, сказала Эми, повернув голову к слизеринцу. — С тобой по-хорошему, а ты постоянно всех посылаешь. Иногда, даже скучно становится, — уточнил тот. — У тебя неправильное понятие «хорошего». И я бы посоветовала убрать из твоего лексикона саркастические и неуместные шуточки и периодически думать, что говоришь людям. Эмилия, решив закончить неприятный разговор с сокурсником, вновь повернулась к гриффндорскому столу и мысленно запаниковала. Адамсона за ним не оказалось. Эми быстро встала из-за стола и направилась к выходу из Большого Зала, коря себя за невнимательность. Она подумала, что у Гриффиндора сейчас тренировка на поле и поспешила на улицу. Увидев Мэдисон, которая мирно проходила мимо, усердно о чём-то думая, Эми позвала её, чтобы узнать о местонахождении Майкла. — Я слышала утром, как он говорил, что сегодня после обеда встречается с друзьями у озера, — ответила гриффиндорка. — Я с тобой. Эмилии не было дела до Мэдисон, она хотела мести и поэтому её не устрашала даже мысль о том, что у озера будут находиться несколько шестикурсников, которые в случае любой опасности заступятся друг за друга, не задумываясь. Эмилия вышла во двор школы и, заметив Адамсона у большого дерева возле озера, устремилась к гриффиндорцу. — Это ты, Адамсон? — дойдя до места назначения, спросила она. — Ты не обозналась, юная слизеринка, — окинув многозначительным взглядом Эмилию, ответил Майкл, — я действительно Адамсон. — Очень смешно. Я хочу лично услышать от тебя признание о том, что именно ты виновен в случае при матче Когтевран-Слизерин. — Ты ей сказала? — посмотрев на Мэдисон укоризненным взглядом, спросил он. — Нам не нужна нечестная победа, Майкл. Из-за тебя Эми не участвовала в матче и к тому же попала в больничное крыло на несколько недель. Это неправильно, — объяснила гриффиндорка. — Макгонагалл, ты совсем свихнулась? Ты даже не староста, чтобы вершить суд над другими! И с каких пор ты помогаешь слизеринцам? — Потому что это неправильно, — оправдывалась Мэдисон. Она не источала грозный вид, как это делала слизеринка. Мэдди просто хотела справедливости. — Ты ревнуешь? — вдруг выпалил Майкл. — Не дождёшься, — смутившись от нескромного вопроса, ответила гриффиндорка. — Мы встречались пару недель. Неужели ты уже успела что-то придумать в своей маленькой головке? — Я ничего не придумывала, Майкл. Я здесь только по одной причине. — Слизеринка. — Спасибо, что вспомнили обо мне, — подала голос предмет обсуждения, но на неё никто не хотел обращать внимания. Двое гриффиндорцев яростно сверлили друг друга глазами, будто одним лишь взглядом могли решить все проблемы. Эмилии не нравились все эти разборки в отношениях. Ещё больше её злило то, что именно она оказалась зачинателем таких разборок. Закатив глаза, слизеринка хотела было отправиться обратно в замок, чтобы не быть свидетелем любовной ссоры, но, повернувшись по направлению к замку, увидела Минерву Макгонагалл и решила использовать появление гриффиндорского декана в своих целях. — Ты заколдовал бладжер? — спокойно, но довольно громко, чтобы учитель трансфигурации услышал, спросила Эми Адамсона. К счастью для слизеринки, Минерва находилась не слишком далеко от места разборки и увидела происходящее даже раньше, чем Эми заметила её появление. — Я, не я. Какая разница? Вы всё равно проиграли, — ответил шестикурсник. — Но именно благодаря тебе я попала в больничное крыло? — Допустим, но что это меняет? — Это многое меняет, мистер Адамсон, — строго проговорила Минерва. — Попрошу пройти за мной. Мисс Поттер и мисс Макгонагалл, вас двоих тоже, — посмотрев на Эмилию, добавила она.

***

Эмилии не нравился такой расклад действий. Но больше ей не нравилось то, что Адамсон может остаться безнаказанным за содеянное. Поэтому Эми и решила, чтобы гриффиндорский декан всё узнала. Главное, чтобы исход событий был плачевным для виновного. Минерва Макгонагалл отвела учеников в кабинет директора, и Эмилия поймала себя на мысли, что ни разу не видела комнату Дамблдора изнутри. Удача это или нет, но в кабинете оказался не только директор школы, но и декан Слизерина, Гораций Слизнорт. Когда в дверь вошли гриффиндорцы, Слизнор не удивился, но когда в дверном проёме появилась его подопечная, эмоций мужчина не скрывал. Он искренне удивился, что Эмилия может быть замешана в каких-то неприятных событиях, нарушающих правила школы, ибо юная Поттер никогда не давала повода упрекать её в чём-либо и думать, что она может создавать проблемы для факультета. Поэтому, когда Минерва попросила Эмилию рассказать, что произошло во дворе школы, слизеринский декан слушал предельно внимательно. — Мисс Макгонагалл, вы подтверждаете, что именно вы обвинили мистера Адмасона? — мягким голосом спросил Альбус Дамблдор. — Да, — не боясь ничего скрывать от директора школы, ответила гриффиндорка. — Мистер Адамсон, вы подтверждаете, что именно вы причастны к несчастному случаю на матче? — также мягко, будто боясь спугнуть студентов, спросил директор. — Нет, — сказал Майкл. — Мисс Макгонагалл, вы можете чем-то подтвердить ваше обвинение? — Он сам мне признался. — Без каких-либо свидетелей? — Без, — понимая, к чему клонит директор, повторила Мэдисон. — Неужели вы оставите всё как есть? — выпалила Эми. — У вас есть предложения, мисс Поттер? — посмотрев на слизеринку, сказал Дамблдор. — Сыворотка правды, — пожав плечами, ответила Эми. — Это незаконно! — Мистер Адамсон, по вашей взволнованности можно сделать вывод о том, что вы нам лжёте, — строго проговорила Минерва. — Я не делал того, в чём меня обвиняют, — оправдываясь, произнёс гриффиндорец. — Позвольте, я поговорю с мистером Адамсоном наедине. Это не займёт много времени, — сказал директор. Все, кто был в комнате, беспрекословно подчинились. Гриффиндорский декан отвёл Мэдисон в сторону, чтобы поговорить со своей племянницей наедине. А Эмилия и Слизнорт спокойно ждали приглашения Дамблдора войти в его кабинет. Эми хотела не просто справедливости, она хотела мести. И ни за что не остановится, даже если Адамсона объявят невиновным. Вскоре из кабинета директора вышел рассерженный шестикурсник, и, мельком взглянув на Эмилию, отправился по своим делам. — Мистер Адамсон действительно виноват в случившемся и понесёт соответствующее наказание, — провозгласил Дамблдор после того, как деканы и ученики вошли в комнату. — Надеюсь Вам, мисс Поттер, не покажется это несправедливым? — Нет, директор.

***

— Я слышал, что родителей Адамсона вызывали в школу. Это твоих рук дело? — спросил Рабастан у вошедшей в слизеринскую гостиную Эми. Парень раскованно сидел на диване и внимательно изучал пламя в камине. Эмилия, ничего не ответив сокурснику, прошла в свою комнату, где её уже ждала Нарцисса с такими же расспросами. — Отомстила? — сказала она, когда брюнетка вошла в спальню. — Гриффиндорцам придётся искать нового загонщика в этом году, — отозвалась Эмилия. — Этого более чем достаточно. — Я не понимаю Макгонагалл-младшую. Зачем ей предавать собственный факультет? — Месть. — Адамсону? — Он бросил её, попользовавшись несколько недель. А она любила его. Хотя, думаю, она и сейчас его любит. — Любовь обманчива. Не стоит доверяться первому встречному. Это может сильно ранить… — заключила Нарцисса.