Пробуждение принца

      Следующие мгновения жизни Визериса Таргариена были ознаменованы разбившемся о его голову глиняным горшком.       Сновидец немного пошатнулся, согнулся и прижал ладонь ко лбу; под пальцами разлилось что-то теплое и липкое, так похожее на кровь. Со стоном повернувшись, юноша увидел смуглую девушку, прижимавшую к груди кинжал, и нескольких дотракийцев, вышедших следом за ней из шатра. Каждый из них держал в руках веревку или аракх; в их взглядах читалось одно твердое намерение — убивать. Лишь вид странного ожога на щеке жертвы на миг смутил их, непонятного и внезапного ожога, не похожего на след пламени.       Посмотрев на них, принц хрипло расхохотался. У Дени было три служанки, три, а не две, отдаленно вспомнилось сновидцу, пока он выпрямлялся и мотал головой. Посмотрев на темные размазанные капли на коже, он понял, что ладонь у него опять дрожит, и улыбнулся. Что же, хоть раз за вечер ему улыбнулась удача. Сегодня, когда мир вновь станет красным, ему не придется бить себя.       Он бросился к ближайшему дотракийцу, хватая его за обе руки и поворачивая спиной к стоящему рядом воину. Потянув противника на себя, юноша со всей силой ударил его — коленом в пах, локтем в челюсть. Отпустив запястья дотракийца, он вцепился ему в ухо и подбородок, резко поворачивая воину голову и обрушивая его шею на свое колено. Послышался громкий хруст; сновидец отпихнул обмякшее тело под ноги другому убийце, снося того с ног.       Над ухом раздался свист заносимого аракха; Визерис пригнулся и одним движением развернулся, хватая нападающего под коленкой и вмазывая ему предплечьем в живот. Второй дотракиец рухнул на землю; решив пока что разобраться с остальными, принц вытащил из-за пояса нож и с размаху ударил уже подбежавшего третьего воина эфесом по переносице. Тот зарычал от боли и слепо выбросил вперед аракх; юноша легко увернулся и, проскользнув мимо его вытянутой руки, сначала врезал противнику в горло, а потом лезвием выбил оружие из его пальцев. Схватив дотракийца за волосы, Визерис запрокинул ему голову и всадил ему в шею нож столько раз, сколько потребовалось, чтобы принца аж затрясло от ярости и восторга.       Видит бог, он хотел их убить. Он хотел убить их всех и каждого.       Его шею внезапно стянуло тугим кольцом; шипя и кряхтя, сновидец отступил на два шага — этого было достаточно, чтобы схватиться за веревку и повернуться. Тускло сверкнуло лезвие ножа — Визерис, перерезав путы, вцепился в разрубленный конец и потащил дотракийца на себя. Силы их были не равны, и воин едва ли подался вперед, но юноша уже не думал об этом. Подбежав, он крепко сжал пальцами запястье противника и обрушил локоть на сгиб его руки; когда же тот отшатнулся, сновидец дважды треснул его ногой — по боку и по плечу.       Краем глаза он заметил, как кто-то пытается подобраться к нему сбоку. Уже едва переводя дух и выронив где-то нож, Визерис отбежал и перекрылся противником, как щитом. Аракх так глубоко вошел в шею дотракийца, что практически отрубил тому голову. Покуда воин не успел понять, что произошло, принц хлопнул его снизу по ладони, выбивая из нее рукоять оружия. Стальной хваткой сжав четыре пальца убийцы, он резко выбросил вверх руку, слышимо ломая ему кисть, а после, перехватив еще и большой палец, со злостью ударил мужчину по колену. Дотракиец свалился на сухую землю; Визерис же, не выпуская сломанных пальцев, скользнул ладонью к его плечу и с хищным оскалом начисто переломил ему руку. Ударом ноги откинув нападавшего, сновидец вытащил из разрубленной шеи аракх и всадил его предпоследнему живому убийце прямо в затылок.       Оставалась лишь служанка.       Девушка, все еще оторопело прижимавшая к груди кинжал, вдруг громко закричала и понеслась на принца, метя ему в глаз. Выдрав из чужой головы аракх, принц без труда блокировал ее атаки: служанка била не глядя, просто и напрямик. Трижды блокировав ее удары, он кривым лезвием крутанул девушке руку и вышиб из ее ладони оружие, тут же приставляя аракх ей к шее.       Она часто моргала и дышала; все ее тело била мелкая дрожь. Служанка не сводила взгляда с принца — тот лишь подмигнул и без замаха перерезал ей горло.       Как только ее труп упал на землю, Визерис обошел по кругу своих убийц. Убедившись, что все пятеро мертвы, он отбросил аракх и, согнувшись напополам, попытался перевести дух. Легкие распирали ребра так, будто намеревались их проломить; пот градом стекал с его носа, лба и висков. Юноша шумно закашлялся и застучал себя по груди, но лучше не стало — тело Таргариена было еще слишком слабо для столь оживленных драк. Пошатываясь и вытирая пыльной и липкой ладонью слюну со рта, он кое-как отыскал нож принца среди тел дотракийцев; неловко обтерев лезвие о штанину, юноша воткнул оружие обратно за пояс.       Боже, как хуево-то. Он закрыл рукавом глаза, прогоняя остатки красного из мира. Я сейчас желудок отхаркну.       — Ваше высочество, — раздалось из-за спины. — Кхалиси хочет…       — Брат!       Сновидец повернул голову именно в тот момент, когда из шатра и мимо остолбеневшего от увиденного Джораха выбежала Дени и, осекшись на полуслове — даже на полузвуке — закрыла ладонью рот. Рыцарь тут же прикрыл ей глаза и бережно отвел в сторону, по ходу что-то тихо приговаривая. Юноша нахмурился. Блять, Мормонт, будь у меня сиськи, ты бы и меня так оберегал? Раздраженно выдохнув, он медленно выпрямился и хрустнул спиной. Болело все нещадно; ожог чесался до одури, но принц не решался пока что коснуться его.       Из шатра мало-помалу начали показываться и другие дотракийцы; в поток кочевников как-то затесался Эурон. Бегло осмотрев поломанные кто как трупы, железнорожденный растолкал людей и подскочил к Визерису, подхватывая его под локоть и за плечо. Постреляв по сторонам взглядом, Грейджой слегка наклонил голову и хрипло пробормотал:       — Вашество, тебя всегда, что ли, убить пытаются или только когда я рядом?       Сновидец глупо улыбнулся и глухо хмыкнул, пытаясь устоять на ногах. Да уж, давно он таких мощных отходняков не испытывал…       Но ему нужно было что-то делать. Дотракийцев его поступок вовсе не впечатлял — более того, он их злил: иноземец посмел убить пятерых в священном городе, где нельзя проливать кровь! Неслыханно! Понимая, что от убийства его самого весь кхаласар сдерживает чуть менее, чем нихера, юноша шагнул вперед, все еще опираясь на руку Эурона.       — Я совершил непростительное, — по возможности громко сказал он. Разросшаяся толпа тут же обратила на принца все внимание. Закашлявшись, он прикрыл рот кулаком, но после вновь выпрямился и продолжил: — И покину город еще до рассвета. Но я хочу, чтобы вы знали — всех этих людей, а также двух наложниц, лежащих мертвыми в шатре, подкупил узурпатор, сидящей за морем на Железном Троне. Посулив им золото, он велел им любым способом избавиться от меня и моей сестры — вашей кхалиси!       Посмотрев на лица дотракийцев, Визерис прикусил язык и скривил рот. Охуенно умно, подумал он, говорить с ними на языке, который они не понимают. Поджав губы, он поискал взглядом сестру — та стояла неподалеку, неотрывно глядя на него. За Мормонтом она больше не пряталась — наоборот, вышла к брату и, пусть и подрагивающим голосом, но все же твердо спросила:       — Ты уверен в этом?       Принц кивнул, смотря на нее со всей серьезностью. Глаза Дени были красными от слез — похоже, смерть Ирри и Дореи действительно глубоко задела ее. Расправив плечи, сновидец сказал:       — Джорах может подтвердить, — вообще говоря не совсем, но объяснять всю картину и так сильно потрясенной Дени было выше его сил. — Узурпатор через Иллирио шантажом заставил его пойти на это; сам же магистр завербовал в кхаласаре людей, готовых по первому его приказу убить тебя или меня.       Дейнерис удивленно распахнула рот. Грудь ее вздымалась все чаще; казалось, девушка готова то ли разрыдаться, то ли закричать — а, может, и все сразу.       — Значит, — тихо выдавила она. — И Ирри, и Дореа…       — Прости, — принц обнял ее и прижался здоровой стороной лица к ее щеке. — Мне очень жаль.       Пальцы Дени сжали плотную ткань его кафтана; сестра уткнулась носом ему в плечо и тихо захныкала, почти что без слез — просто бессильно плача. Визерис бережно погладил ее по волосам и коснулся губами макушки, шепотом обещая, что все наладится, что все обязательно будет хорошо, хоть и понимал, что нагло врет ей. Он слушал, как она всхлипывает, и не мог ничего сделать — лишь обнимать и крепко прижимать к себе.       — И ты, — шмыгая носом, спросила его сестра. — Ты тоже покидаешь меня?..       — Теперь мне опасно быть с тобой, милая Дени, — тихо ответил принц, проходясь пальцами по ее волосам. — Будет лучше, если я на какое-то время исчезну: так хотя бы ты окажешься спасена. Тебя оберегает кхаласар — я же для них чужой. Клянусь, даже Джорах готов защищать тебя ценой своей жизни — но не меня.       — Но почему? — она подняла на него блестящие от слез глаза. — Ты же сам сказал…       — Джорах не смог нарушить клятву верности и предупредил меня о заговоре, — ответил юноша, отчаянно пытаясь вспомнить, как именно он сказал, чтобы не лишить сестру самого главного защитника. — Он предан тебе и мне. И, пусть сейчас его и гложет вина, он не отступится от тебя даже в самую трудную минуту.       Верно, подумал сновидец. От тебя, а не от нас. Меня он отравил за милую душу. Нежно поцеловав Дени в лоб, принц еще раз крепко прижал ее к себе и отстранился.       — Прощай, Дени, — с грустной улыбкой сказал он. — Я обязательно вернусь.       Сестра взглянула на него так, как никогда не смотрела в сериале: будто у нее отрывают самое ценное, самое важное, что осталось у нее в этой жизни. Будто бы брат действительно значил для нее больше остальных — больше кхаласара, больше служанок, больше мужа. Всхлипнув, она быстро обняла его, развернулась и ушла, словно заставляя себя не оборачиваться.       Принц протяжно выдохнул и покачал головой. Будь его воля — он бы ни на шаг не отпускал от себя Дейнерис, но… Есть ли в этом толк? Невидимка сказал, что сновидец очнулся в этом теле не случайно. Может, ему по силам изменить не только свою судьбу? Может, все эти внезапно ожившие или появившиеся не в том месте персонажи повстречались ему не просто так? В памяти всплыли лица сира Эртура и Джона Сноу, к последнему следом прицепился Винтерфелл, а за ним — все то, что приключилось с замком за семь сезонов. А ведь все могло сложиться иначе, если бы…       Сновидца прошиб холодный пот. Юноша судорожно начал прикидывать в уме, какая сейчас должна идти по хронологии серия и сколько у него есть в запасе. Роберт точно еще не мертв, стало быть, он может располагать пятью с половиной — максимум семью сериями. Катастрофически мало, чтобы добраться от Ваэс Дотрак до Железных островов! У него же нет дракона или телепорта доброго дяди Петира, чтобы…       Погодите-ка.       Принц скосился на стоящего рядом с ним Эурона, ненавязчиво поигрывающего в руках подобранным аракхом и внимательно посматривающего единственным глазом на толпу дотракийцев. Похоже, все было куда проще, чем он предполагал.       — Эурон, скажи, — пробормотал Визерис, наклонившись к пирату. — Как ты смотришь на то, что мы ускорим твою коронацию?       Грейджой медленно расплылся в коварной, злой улыбке; в полумраке второй, потерянный глаз его казался дырой, сияющей изнутри чернотой, как пустая глазница скелета. Чем дольше юноша смотрел ему в лицо, тем более уверялся, что видит, как в его глубине горит крохотный синий огонек, но, стоило мужчине слегка повернуться, как видение исчезло, растаяло, как мираж. Пират неопределенно кивнул куда-то в сторону.       — А как быть с нашими южными ищейками? — спросил он.       — Они отправятся с нами, — слегка неспокойно ответил принц, высматривая в толпе Мормонта. — И вернутся в свой Дорн, не тронув ни тебя, ни твою команду. Даю слово, что буду до последнего вас защищать.       Эурон несколько поморщился, но, посмотрев на пятерых мертвецов, холодеющих под ногами, и отделавшегося лишь странным ожогом Визериса, только лишь выдохнул и закатил глаз. Несколько мгновений напряженно думая, кривя губы и так, и эдак, покачивая головой и барабаня пальцами по локтю, железнорожденный все же сдался.       — В опасные игры ты играешь, вашество, — сказал он. — Как бы тебе не умереть между ними.       Ты и половины не знаешь, подумал сновидец, так и не решив, считать ли это сочувствием или угрозой. Грейджой не обещал быть ему другом… И не клялся, что не станет врагом. Все в этом мире так сложно, так невыносимо сложно…       Выцепив, наконец, рыцаря, юноша подбежал к нему и схватил за руку. Джорах недоуменно посмотрел на принца, но, не успел он сказать и слова, как Визерис прошипел:       — Напиши Иллирио и Баратеону, что я мертв. Скажи, что я отравился, но, на неудачу, прихватил с собой и двух служанок сестры. Если же магистр спросит насчет остальных, ответь, что погибли в стычке. Но, если же к тебе каким-то образом придет письмо из Дорна… — он выдержал паузу, чтобы до Мормонта дошло, из какой именно части Дорна оно может появиться. — Передай, что я заеду к ним.