Солнце

Небо чистое, нет ни одной тучки. Шелест деревьев успокаивает, легкий ветерок немного треплет волосы. Закат здесь действительно красивый. Подставляя руку под теплые лучи, прикрывает глаза ладонью. Эта часть парка была ее любимой. Здесь лишь отдаленно слышно шум. На лице мелькает слабая улыбка. Да, сейчас она с таким трудом нашла дорожку сюда. Когда-то ее мама невероятно любила это место. Она говорила, оно похоже на другой мир, где время течет совершенно иначе. Тогда Гакуши не понимала ее слов, но сейчас абсолютно согласна. Мало что изменилось с последнего визита Гакуши сюда. — Удивительно, твои вкусы и привычки не изменились. — Гакушу стоит сзади, скрестив руки на груди. Девушка лишь немного поворачивает к нему голову. На нем все та же школьная форма, в отличии от нее. Похоже, он только освободился. В правой руке он держит две бутылочки какого-то напитка. Она молчит, лишь немного отодвигаясь к краю лавочки, будто бы приглашая сесть с ней. Гакушу присаживается рядом, смотря на солнце. Вдыхает запах трав. Да, это было единственным местом, способным задержать сестру до ночи. Школа, экзамены, отец — все осталось где-то там, за деревьями, за их спинами. Он не видел ее с того самого разговора в кабинете отца. Ши казалась кошмарно уставшей, под глазами виднелись синяки. Хмыкает, осознавая, что сейчас его состояние все равно похоже на ее. Похоже, она потратила невероятно много сил и времени на подготовку к экзаменам. — Ты знаешь, сегодня Сакакибара написал мне о девочке класса отбросов, которую видел в библиотеке. Он говорил, от ее взгляда ему стало невероятно душно. Что самое интересное, пусть Сакакибара и полноценно не видел ее лица, но она была слишком похожа на меня и председателя. Ему казалось, она излучает такую же пассивную опасность. Не знаешь, что же мне ему ответить? — смотрит на нее со слабой ухмылкой. Этот вопрос почти загнал его в тупик. Сейчас они с сестрой не враги, но и не друзья. Обида не столько прошла, сколько затупилась под усталостью. — Расскажи ему о генетике и магии одинакового воспитания. Только смотри, не сломай его веру в то, что каждый из Асано на вершине цепочки. — сегодняшний день был ужасно сложным. Результаты экзаменов, Карма, лукавые шутки Рио по поводу Кармы — все сегодняшние события сделали ее счастливо-уставшей. Солнце грело так приятно, что она готова уснуть прямо здесь. — Я думаю, он, благодаря твоим оценкам, подумает лишь об извращенных развлечениях дочери семьи Асано. — смешок вырвался сам. Они могли бы начать говорить о своем конфликте, но так не хотелось портить эту лениво-расслабленную атмосферу. Он протягивает ей одну бутылку. Лишь сейчас Гакуши понимает, что это апельсиновая газировка. — Спасибо. — кивает, открывая ее. Забавно, в кабинете он назвал ее посторонней, но все еще помнит, что это ее любимый вкус. — Всегда хотел спросить, почему ты не пьешь чай вместо газировок? Ты же сходишь по нему с ума, но все равно предпочитаешь пить газировки. — Асано-младший не смотрит на нее, отпивая немного кислой жидкости. Эта атмосфера была настолько непринужденной, что, казалось, все так и должно быть. Иной ситуации он и представить не может. — Это дешевое пойло никогда не будет в одном ряду с хорошим чаем, а газировка вполне вкусная. По-настоящему вкусный чай ты на улице по-быстрому никогда не достанешь, — ее улыбка была совершенно не такой, как у него. Она умела улыбаться иначе, искренне и по-настоящему. Именно эту улыбку никогда не смог бы повторить ни он, ни отец, — Этот закат такой же, как в тот вечер, когда я улетала из Японии. — Как ты тогда ушла с дома? — нотку грусти в разговоре они заливают кисло-сладким напитком. — С балкона на дерево, с дерева на забор, с забора на землю. На самом деле, я просто сделала это все в истерике. А потом я просто убежала. Это было не столько обдуманным поступком, сколько криком инстинкта самосохранения. Я боялась пойти обратно домой, так что мне не оставалось ничего, кроме как стоять на улице. Знаешь, мне просто повезло, что я встретила именно Дороти, взявшую меня к себе, а не маньяка или педофила. Похоже, у судьбы на меня свои планы. Как думаешь, может, все было бы лучше, если бы я просто вернулась домой? — Гакушу слушает внимательно, поворачивает голову к сестре. Она вертит в руках бутылку, опустив голову вниз. — Не знаю, Ши. Может, именно ты смогла бы когда-то смягчить отца заново, — отвечает не сразу, немного подумав. Гакуши никак не может допить газировку, не спешит и он. Солнце играет лучами на их лицах, пробивает на искренность, — Ты знаешь, я все равно обижен на тебя. Не сильно, не так, как в первый год, но все равно обижен. — Знаю. Могу я искупить свою вину маминым пирогом, который приготовлю лично для тебя? — она падает головой ему на колени, Гакушу берет в руку ее локон, рассматривает его. Убийственно спокойная расслабленность. Смотрит на его лицо, слезы стекают на заколки. Они выросли слишком быстро, иногда так не хватает маминых сказок. На губах сестры играет слабая улыбка. — Только если он будет большим. — Гакушу смотрит ей в глаза, по спине пробегают мурашки. Даже если Ши изменилась, она все равно будет его сестрой. Это уже не изменит ничего. Сегодня они не упомянут оценки, не вспомнят отца и успехи «Е» класса. Она вытирает мокрые дорожки на щеках.

***

Они встают лишь после наступления темноты. Допивают газировку, каждый молча уходит в свою сторону. Ветер развевал юбку ее белого платья. Гакуши стала слишком взрослой.