***
Итона уже день шатается по улицам. Кондиционер дома уже достал гудеть, голова болит, а сам Терасака еще хуже. Такой крикливый. От стряпни Мурамацу блевать охота. Кое-как подзаработав на ремонте, парень сумел получить хоть какие-то деньги, чтобы начать собирать. Скоро с командировки приедет мать Рёмы. Ей не объяснить почему сын живет с каким-то новым одноклассником, а больше и пойти нет к кому. Не слишком хочется опять оказаться на улице. Хорибэ поправляет бандану. Да, еще и на одежду деньги в долг взял. Нужно убить учителя, чтобы на награду начать опять нормально жить. Парень останавливается, увидев магазинчик. Он маленький, но довольно милый, с этим Манэки-нэко, двигающим лапкой и кучей разных забавных штук. Солнце отбивалось от фигурок золотого цвета, поблескивали большие окна, а открытая белая дверь гостеприимно призывала зайти в нее. И как он выживает на этой улице, где не должно быть особого потока туристов? Неужели себе в убыток работают? Когда-то Итона очень любил такие места, ведь в них всегда было на что посмотреть и что потрогать. Зайдя в него, парень оглядывается. Полки на кассе полностью усеяны разнообразными вещами, три широких стенда с левой стороны, три широких стенда с правой стороны, между ними проход. Прямо за ним есть один красный холодильник с разными напитками. Продавца же Итона не наблюдает, как и покупателей. Подошва стучит по шахматной сине-белой плитке, когда Хорибэ проходится к стендам. Желтые глаза бегают по товару. Приседает, доставая стеклянную звезду, внутри которой была небольшая миниатюра луны и рыжего кота. Видя какую-то кнопочку, нажимает на нее. Луна светит нежно-желтым, как и небольшие огоньки по периметру круглой подставки, на которую крепилась звезда. Парень с интересом рассматривает безделушку. Денег у него нет, но кто мешает просто рассмотреть это? Что это, кстати? Наверное, нечто между ночником и рождественскими шарами, которые он так часто видел в американских мультиках. Оставляет ее, а после, засунув руки в карманы, идет к стенду с коробочками и баночками. Вот как, а это чай и все, что с ним связано. Довольно интересно. В этот раз поднимает однотонную розовую коробочку, которая пахнет вишней. — Тебе лучше выбрать что-то другое, — спокойный девичий голос сзади заставляет парня обернутся. Хорибэ измеряет взглядом человека перед собой. Надо же, он почти что в первый раз за эти годы не услышал шагов. Перед ним стоит девушка примерно его роста. А, это та, которая такая же, как и он, но не признавала этого. Она медленно увядала эти дни, а сейчас выглядит более-менее свежо. Такие же синяки под глазами, но на губах усталая улыбка. Ее волосы больше не выглядят так, будто она насильно заставляет себя расчесывать их. Наоборот, она просто завязала рыжие локоны в низкий хвостик. Даже в одежде не прослеживается мелких деталей, указывающих на нежелание хозяйки выходить из дома. Светлая футболка, джинсы, балетки — Асано одета так, чтобы ей было удобно. Все же, девушка выглядит так, будто она решила сменить курс и точно выйти к берегу. Хоть через год, хоть через пять, но обязательно выйти, а не глупо утонуть в каком-то шторме из-за нежелания заделать дыру в корабле. — О, ты та злобная девушка из «Е» класса? Как тебя зовут? — он помнит ее фамилию, но не помнит имя. Они несколько дней сидели почти что рядом, но даже взглядами не перекинулись. Итона сидел между Терасакой и Кармой, так что в случае нужды чаще всего говорил к первому, к Асано он вообще никакого дела не имел. Да, она была относительно тихой и определенно самой спокойной, но неустойчивость была примерно такой же, как у него из-за щупалец. У нее глаза горели скрытой обидой и желанием разорвать горло. Да так, чтобы до брызгов крови, чтобы пожестче и с криками агонии. Скорее всего, увидь девушка того, кто так сильно ее разбил, возможно, тот бы совсем не отделался легко. Это забавно, она была на стороне тех, кто его отчитывает, при этом являясь такой же, как он. — Почему злобная? — Асано не злится, как Терасака. И не отчитывает. Это забавно. Она мягко подходит ближе и рассматривает темно-зеленую коробочку. Протягивает ее Итоне и параллельно берет себе в руку красную коробочку. — Вот это подойдет тебе больше. Хорибэ на автомате берет это, равнодушно рассматривая ее. И что с этим делать? Зачем ему это? Это должна быть какая-то очень интересная и милая сцена? У него все равно нет денег. — Да ты фальшивая до тошноты, — поднимает на нее абсолютно незаинтересованные глаза, не собираясь ни льстить, ни мягко говорить. Единственное серьезно хорошее, что есть у нее — неплохой запах от какой-то еды, ведь она не использовала духи. Еще оставшийся по случайной удаче и не перебитый едким запахом города, он интересовал Итону, который уже не выносил дерьма Мурамацу. Гакуши всегда говорили, что она настоящая. Слова парня задевают ее, но девушка соглашается с ним. Действительно, в ней и правда есть нечто фальшивое — то, что не принадлежит ей, то, что навязано, но она пока что не может решить эту проблему. Нет смысла обижаться на Итону за его мнение. Он не обязан льстить и врать ей, чтобы ни в коем случае не обидеть. Гакуши же не главная героиня какой-то тошнючки, в которую все обязательно должны влюбиться, ведь она такая крутая. Асано не крутая, ей бы просто хотелось как-то пережить все это и пойти дальше. — Меня зовут Гакуши. А этот чай очень вкусный, пусть и в пакетиках. Вот только тот розовый на вкус не лучше дешевого одеколона, а вот этот очень даже неплохой, если добавить туда лимон и не добавлять сахар, — девушка переводит тему. Итона пожимает плечами. Она чувствует, что просто неинтересна ему, но негатива у него нет. — Ты здесь продавцом работаешь? — Хорибэ задает интересующий его вопрос. В таком месте только людей и не хватает, пусть Итона и не особо любит шум. — А? Нет, мне пока что не нужны деньги. Сегодня тут день самообслуживания, можешь не искать продавца, — девушка улыбается. В ней мелькает нечто похожее на искренность, но что-то другое делает ее похожей на десерт с цианидом. Итона не интересуется десертами с цианидом. Ему больше не нужны эти тупые лотереи, где при неправильном и даже правильном. На самом деле, было бы неплохо, будь у нее побольше денег, но необоснованное устройство в какой-то неясный маленький магазинчик майор точно не одобрит. Даже если пойти напрямую к совету, они эту мелочь рассматривать не будут, а Бекер это с рук не спустит. Вот что точно выводит его на злость к подчиненным, то это их тупость. Ты можешь попробовать повернуть свое дело так, чтобы тебе во время него жилось сладко-сладко, если это не навредит всему делу, но если ты идиот, считающий себя выше всех, то гнить тебе долго и мучительно. Вот такой была Шарлотта — пушечное мясо, собственноручно вручившее цепь майору, подсев на наркотики. Не способные мыслить реально, такие люди всегда заканчивают одинаково. Впрочем, ей уже не до Шарлотты. — Держи, считай, что это приветственный подарок от меня, — Асано пробивает чай и ему. Да уж, на счету не особо много, а зарплату урезали на несколько месяцев. Грубо говоря, майор пережал ей воздух в материальном плане в качестве наказания. Что же, ожидаемо. Итона получает от нее этот небольшой презент, когда уже думает молча уйти, даже не прощаясь. Взрослые бы сказали, что он нагрубил ей, но при этом Гакуши не то, что не разозлилась, а даже подарила ему что-то. Вот бы Терасака был таким же, а от Мурамацу тоже пахло вкусной едой. — Что? — девушке становится немного неловко от его спокойного взгляда полуприкрытых глаз. Кстати, они совсем не такие, как у Кармы, пусть цвет довольно похож. Например, если у Акабанэ это больше золото и карамель, которая обожжет язык, то глаза Итоны больше похожи на большие подсолнухи. Хорибэ вертит в руках коробочку. Наверное, стоит поблагодарить ее, редко можно получить что-то просто так. Но смысл в благодарностях, если они бесполезны? Нужно сказать ей что-то интересное. Она же шпион, верно? — Терасака во время сна пускает слюни, ты знала? — говорит это таким ровным тоном, что на секунду вводит девушку в ступор. Что? Гакуши смотрит на него непонимающе, а он все так же спокойно и с прикрытыми глазами. — А еще у него дома есть постеры девушек с большой грудью. Асано выпадает. А? Ну, это, наверное, очень… Не находит слов, поглаживая свое предплечье ладонью левой руки. Что ей нужно сделать с этой информацией? Для чего она ей? К чему это? Для чего он это сказал? — Ясно, — Гакуши улыбается, не зная другого выхода из ситуации. Надо же, а ей казалось, что Рёма не любитель большой груди. Итона кивает. Он молодец, ей понравилось. А Терасака все равно тупой, его репутации от этого хуже не будет. — Хочешь, я буду называть тебя семпаем, а ты меня накормишь? И как мне заваривать этот чай? — Хорибэ первый, кто просится к ней в гости, прямо говоря, что идет поесть. Похоже, стыд и неловкость для него не знакомы. Осматривает его, и действительно, она не видит ни капли смущения или неловкости. Пускай, ей не убудет. — Можно и без этого, — пожимает плечами.***
Эта девушка хорошо готовит. В крайнем случае, Итона тогда наелся до отвала, а она не выразила ни капли возмущения. Он искренне пообещал рассказать ей побольше мерзостей о Терасаке, уходя с таким же равнодушным, но полностью довольным лицом. Да, ей же почему-то нравятся такие факты. — Что? Я? — Терасака отпускает Маехару, теперь пытаясь взять в захват Итону за его наглые и оскорбительные реплики. Боже, какой же он все же идиот. Если постучать по стенке, то толка и то больше, чем если сказать что-то Рёме. Похоже, он уже забыл о том, как Итона хорошо ударил его, что его почти стошнило от удара. Хорибэ потерял щупальца, а не умения. Уворачивается, пиная Терасаку ногой в зад. — Ого, с утра пораньше выбить из Терасаки дурь? Мне нравится эта идея, — насмешливый голос Акабанэ звучит в шуме голосов, за его спиной мелькает светлая макушка Накамуры и заинтересованное лицо Гакуши. Даже в последнее время она, кажется, все больше держится рядом с ними. Карма и не заметил того, как полностью спелся с Накамурой и Асано, став больше времени проводить в их с Нагисой компании, совсем забыв о Манами. Кажется, они уже очень давно не общались. — Я распечатаю и повешу это себе над кроватью, чтобы помнить о том, как позорно тебя избил Итона, — Накамура хохочет, склоняясь над ним вместе с Гакуши. Рёма плывет, смотря на тонкие ноги Асано и ее обеспокоенный вид лица. О, эта девочка такая милая. — Все хорошо? — девушка протягивает ему руку, предлагая помочь подняться. Она холодно относилась к Терасаке, ведь его действия ее действительно обидели, но не можно же вечно это продолжать? Да и Итона как-то определенно слишком сильно пнул его, как для шутки. Рёма подпрыгивает, не принимая руку одноклассницы. Черт, если так продолжить, то она подумает, что он слабак. Акабанэ фыркает, проходя мимо. — Да что этому громиле будет? И так весь мозг выбили, — парень посмеивается над Терасакой, в очередной раз навлекая на себя его злость. — За что ты так, Итона? — Асано выдыхает, мотая головой. Рёма в ужасе вопит, кидаясь на Итону, лишь бы тот заткнулся. Это будет уже конечный конец, если она подумает, что он хотел сфотографировать ее белье. Вот и одной из главных новостей «Е» класса стало не только прирожденная способность Итоны к работе механика, но и то, что он подружился с, казалось, самой нейтральной из нейтральных — с Гакуши. Наблюдая за их взаимодействием из окна, Коро-сенсей посмеивался. Это было сложно, но и это испытание прошло свою кульминацию. И это было довольно сложно. В проблемах учеников он всегда действовал открыто, разговаривая и наставляя, но здесь был другой случай. Коро-сенсей не мог бы ничего сделать, только испортил бы все окончательно, попытайся он разговорить ее. Асано-чан умная, она хороший человек, но она такой бедный ребёнок. Ученица почти что молилась на отца, а ее идеал почти что разбили. Коро знает, что разрушение мировоззрения неоднозначно, но сильно влияет на человека. Скорее всего, своим открытым вмешательством Коро-сенсей только испортил бы доверительные отношения с Асано, разбил бы и так хрупкую связь девушки с одноклассниками, а так же убил бы ее чувством стыда. Было бы идеально, реши он все с председателем, но, похоже, время еще не пришло. Асано Гакухо — опасный зверь, который с легкостью задавит тебя. Это очень умный человек, он не будет плясать под чью-то дудку. Да и не простят сейчас его дети. Куда легче было направить Карму-куна, чтобы медленно, но с минимальными потерями решить проблемы. Он хороший парень, он довольно неплохо настроен по отношению к Гакуши-тян, так что ее страдания не были бы ему безразличны. А еще он довольно прямой, а Асано ценит честность. Если бы тот не смог, пришлось бы на месте решать, но Акабанэ полностью справился со своей задачей, даже не зная об этом. Учитель и друг для нее будут на разных уровнях. Скажи ей что-то учитель, девушка бы приняла это за приказ, а это имело бы другие последствия. Он был максимально скован в движениях, ведь ему нужно было не просто сохранить доверие Гакуши к нему самому, но и не разругать ее с друзьями, которые, казалось, впервые появились в ее жизни. И как же Коро рад, что все так хорошо сложилось. Задумывается. Может, стоит изменить стратегию и перестать пытаться сводить Окуду и Карму? Расплывается, меняя цвет на розовый. — Кстати, Терасака во сне говорит твое имя, семпай, — Итона пожимает плечами. Рио хитро улыбается, забрасывая локоть Нагисе на плечо. Карма выгибает бровь. Этот тупица? Что у него там вообще за сны? — Ничего страшнего. Если вспомнить, ты мне тоже как-то снился, Терасака-кун, — Асано успокаивает парня. Да ладно, Итона все такое утрирует, еще и говорит такими фразами, что нужно делить это на десять, чтобы получить реальную ситуацию. — А я? — Накамура обнимает шею подруги сзади. Говорит так, будто собирается целовать ее. Ей забавно смотреть на раздражение в темных глазах Рёмы. Как-то он выпалил, что Рио соблазняет Гакуши. — Правда что ли? — А? Да, Терасаку-куна тогда раздавило чем-то, — Асано неловко улыбается, будто извиняясь перед Терасакой. Тот падает лицом на парту. — Как жаль, что это только сон, — Карма хмыкает. Гакуши такая забавная. Ему кажется, ей намного легче. Девушка даже новое знакомство завела, хотя обычно все знают ее, а она толком и не знакомилась с кем-то, как в случае с учениками главного корпуса. Не слишком, но она явно поживее, да и сидеть с ней рядом теперь не так тихо, как последние дни. Акабанэ намного больше нравится чувство того, что по левую руку от него сидит устойчивый человек. Мама казалась ему откровенно плохим психологом, а ее учеба — всего лишь желанием быть в тренде, ведь тогда только начался «бум» на эту профессию. Она никогда не хотела работать психологом, никогда не пыталась кем-то манипулировать, да и вообще, кажется, никогда не применяла знания на практике. Но, похоже, Акабанэ-старшая действительно добросовестно училась, если у нее все получилось. Кстати, да, в школе мама даже была заместителем в студенческом совете. Тогда это были не шавки директоров, насколько Карма знает, так что звучит довольно интересно. Кстати, кто тогда был главой студенческого совета? Судя по последним рассказам, это вполне мог быть и Асано Гакухо. Если его теория верна, то отец Гакуши был вполне себе крут в старшей школе, в отличии от своего сына. Хотя забавно представлять то, сколько же у него в руках сейчас информации, чтобы играть на нервах Асано и подмять Гакушу под себя. — Асано-чан, ты… — Коро-сенсей выглядывает из окна, но неожиданно замирает, чем привлекает к себе внимание. — Здравствуйте, Вы же Коро-сенсей? — дверь открывается, а в дверном проеме, оперевшись локтем на стену, замирает мужчина. Он с интересом рассматривает монстра, не чувствуя при этом и доли страха. Ученики буквально превращаются в камень. Кто это? Почему он тут? Наёмник? Друг или враг? Как он сюда проник? Зачем? Он уже видел Коро-сенсея? Если нет, то почему так спокоен? Только Карма и Гакуши знали этого человека. Смутные сомнения терзали и Нагису, который видел кого-то похожего на том единственном фото в доме Акабанэ. Коро-сенсей хотел было приготовиться защищать своих учеников, но уловил вполне себе заметный общий запах у этого мужчины и Кармы. Да и глаза у них абсолютно одинаковые. Это явно его отец, ухмылка даже такая же. — Меня зовут Нао Акабанэ, я отец Кармы-куна. Давно хотел познакомиться с его новым учителем, — улыбается. Гакуши прикрывает рот ладонями, смотря то на Карму, то на сенсея, то на Акабанэ-сан. Это… Почему так спокойно? Почему он выглядит абсолютно спокойным? Что же, Нао не удивлен. Нет, правда, этого вполне можно было бы ожидать от Гакухо и Кармы. Хорошо, можно сказать иначе, меньшего он и не ожидал. Вот только его опять оставили в стороне. Надо же, у этих двоих за спиной двухметровых монстр стоит, а Нао об этом не знает. Откуда они его, кстати, взяли? И не опасен ли он для его сына? Нет, Гакухо никогда не подверг бы детей опасности. Да и Карме этот учитель очень нравится. Это было бы неуважением прежде всего к своему сыну, если бы Нао испугался. Когда у него появился Карма, Акабанэ автоматически перестал иметь право бояться. Он верит сыну, но ему нужно точно понимать, что это вообще за дерьмо, откуда оно взялось и точно ли оно не опасно для его ребенка. Коро не чувствует никакой враждебности, только неприкрытый интерес к себе. Мужчина определенно насторожен, и все же его взгляд весьма доминирующий, но при детях он явно этого показывать не собирается. Его поза ничуть не скована, так что Акабанэ-сан чувствует себя полностью уверенно. Не самоуверенность это, скорее напугать его уже почти невозможно. Из тех более-менее адекватных людей, которых не испугало ничего, связанное с ним, наверное, пока что он может отметить только Ирину, трио убийц, председателя и самого Акабанэ-младшего. И это очень, буквально невероятно небольшой процент, ведь что нужно пережить, чтобы инстинкт самосохранения действовал только через холодный расчет? И пусть появится хоть тот, кто будет угрожать всей планете, хоть тот, кто нарушает все законы, они не удивятся. Удивительно, что и Акабанэ-сан такой человек. По слухам, он редко появляется в японском обществе, предпочитая отдыхать по заграницам. Сам Карма-кун говорил, что его родители сейчас приезжают в страну где-то два раза на сезон. Коро-сенсей считает, что это сыграло важную роль в формировании личности парня, но при этом у него нет ни капли обиды на них, из-за чего учитель считает хорошим выходом именно более близкое знакомство с ними. — Что? — Карма смотрит на Гакуши, тихо наблюдающую за ним. Она думает, что он будет злиться? Да куда там, это вполне в духе его отца. Зайти и иак просто из-за своей удачи пронюхать о государственной тайне чисто ради того, чтобы… Чтобы что? Просто так. У него даже мотивов нет, его отца будто ветром носит, такой он активный. И при всем этом, даже не удивится, будто видишь это каждый день. Любой другой родители, кроме, конечно, председателя, уже бы с криком тащил свое чадо отсюда, а этот клоун еще и познакомиться с Коро хочет. Отец, ты то ли очень смелый, то ли очень глупый. Да, умом Акабанэ-младший тоже пошел явно в маму. Асано в ответ только мотает головой, будто говоря, что ничего. Ловя на себе взгляд отца Кармы, сглатывает, напрягаясь. Верно, она же очень не нравится Акабанэ-сан, а тут опять стоит рядом с его сыном. Отходит подальше, прижимаясь к руке Рио. Сжимает руки в замок, переплетает пальцы, опуская взгляд. — Привет, Гакуши, — Нао улыбается ей. О, какой же милый ребенок. В кого же она такая? О, она еще смутилась? А это ее подруга? Вроде бы, фотография и с этой девушкой как-то небрежно лежала у них на столе. Значит, общий друг? Что же, наверное, тоже милое дитя. И все они подружились под руководством монстра. Интригующе. — Здравствуйте, Акабанэ-сан, — немного кланяется ему в качестве приветствия. Карма выгибает бровь. С чего бы? Ее что, напугала его паста со вкусом дерьма? Будто бы его отец когда-то бы пристал к ребенку, что тот ему не поклонился. Гакухо на это плевать, а этому клоуну уж тем более. Почему-то парню кажется, что в молодости мужчина тем более никому особо не кланялся. Это бабушку он уважал, а у родителей мамы ему нужно было просто получить разрешение брак на них, что уже говорить о других неясных ребятах? Нужно бы, кстати, все же найти их фотоальбомы. Там все и станет ясно. — Я жду вас в учительской, — Нао легко разворачивается на носках, уходя в поисках учительской, ясно давая понять, что не хочет ждать. Как хорошо, что первым уроком у них английский. — Карма, твой отец такой красавчик, — Рио приподнимает брови, немного кивая головой. Похлопывает Ши по плечах, хмыкая. — А ты что думаешь? — Очень красивый мужчина, — Асано активно кивает головой. Пусть Акабанэ-сан она и не нравится, но врать на этот счет Гакуши не будет. Правда, очень красивый. Выглядит так властно и статусно, с таким уверенным и умным взглядом. При этом, не было никакого скандала, когда Карма привел ее домой. Ее не выкинули, а оставили дома. При всей своей силе, мужчина полностью уважает решения жены и доверяет сыну. Момо-сан так повезло с таким мужем. Накамура хмыкает. О да, хоть кто-то, кто понравился ее подруге. Как жаль, что это отец парня, с которым Рио так активно старается ее свести. Вообще, на Гакуши много парней засматривается. Это миф, что только Накамура и Яда особенно интересны парням, Асано весьма популярна у вполне неплохих вариантов. Даже наоборот, ребята с главного корпуса считали бы очень крутым встречаться с Гакуши открыто, чего бы никогда не делали с Ядой или Накамурой. Подойти им страшно, это же Асано — недосягаемый идеал. Такая только за твою крутость или деньги твоего папочки с тобой не пойдет, плевать она все это хотела. А если откажет, то это будет унизительно. И да, это не сказка о девочка, которая кажется такой холодной, но на самом деле просто не умеет выражать свои чувства. Это вообще не то, не какой-то бред двенадцатилетней, верящей в своего принца. Это все — чистая правда, в плане парней у Ши очень высокие стандарты. Так что абсолютно плевать, она за мужским вниманием плакать не будет. Гакуши действительно весьма требовательна, когда это допустимо. Девушка могла разнести любого из ухажеров Рио, стоило ей познакомиться с ним. Тот недостаточно умен, тот бабник несчастный, у следующего нет желания расти, предыдущий похож на того, кто сопьется, еще кто-то обязательно попадет в категорию альфонсов и псевдоинтеллектуалов. Вроде бы, идеал парня для девушки очень сильно совпадает с типом ее отца? Рио вздыхает. Накамура в это не верит, ей никогда не нравились парни, которые похожи на ее отца. Но все же, если поверить в это, то становится страшно за Ши. Да где она такое существо вообще найдет? Нет, председатель жуткий, здесь без споров, но что насчет всего остального? Смотря честно, он весьма умный мужчина. Нет, он до ужаса умный и расчетливый. Подумать только, теневой властелин Кунугигаоки, запудривший мозги всем. Чиновники, пресса — все пали жертвами его гипноза. Это же сколько нужно уметь, как хорошо нужно манипулировать людьми, как хорошо подавлять всех, чтобы сделать такое? Чтобы никто даже не пискнул против системы «Е» класса. А если и пискнет, то упадет в яму дерьма, устроенной председателем. Это пугает и восхищает одновременно, Рио полностью понимает восхищение Гакуши своим отцом. А внешность? Да он, держащий все в своих крепких руках, с ровной осанкой и чертовски красивыми чертами лица, воистину папочка. Он точно и в шестьдесят, и в семьдесят будет таким же подтянутым. А деньги? Клад для охотниц за богатством, а не мужчина. Не ясно каким образом у него все еще не появилось сто десять женщин в гареме. И, конечно, смотри ты на такое с рождения, будет сложно принять, что твой парень пытается показать свой «невероятный» ум через какой-то бред, не зная ни одного иностранного языка, не разбираясь в политике и рассказывая заученную для глупых девушек философскую мысль, неясно где услышанную. — Как там Киссу? — парень фыркает. Кстати, да, Ши же давно не рассказывала о своём коте. Неужели уже перегорела им? — Если хочешь, можешь проведать его, — Асано улыбается ему. О, это приглашение в гости? Рио расплывается в улыбке. Они точно не встречаются?***
У Гакуши в квартире все так же солнечно, но холод уже проскальзывает, заставляя девушку ежиться. Карма проходит за ней. Надо же, Асано так легко пускает людей в свою спальню, да и в квартиру в общем, что это даже абсурдно смотрится. На самом деле, сквозь все шутки, Акабанэ нравится ее квартира. Тут запах трав, чаев, кучи документов, выпечки. В углу спальни стоит вентилятор, на столе можно заметить разноцветные крышечки от газировок, а в ванной парит запах персика. Наверное, с Асано очень приятно жить вместе. Она одним своим присутствием создает какую-то спокойную атмосферу, при которой можно расслабиться. Вообще, его мысли идут не в то русло. С чего бы ему думать о том, как жить с Асано? Что-то не то она в нем вызывает. Киссу сидит на подоконнике, незаинтересованно глядя в небо. Девушка приседает перед ним на пуфик. Карма замечает небольшое круглое зеркальце на подоконнике, в которой сейчас отражается аккуратное плечо Асано в одной лишь белой рубашке. Почему-то именно этот момент даже слишком сильно умиляет его. Вроде бы, обычное зеркальце для макияжа в серебристой оправе, ничего особенного, но это заставляет Карму так хорошо прочувствовать момент, что ему становится приятно на душе от такой незначительной детали. — Что такое? — девушка удивленно поворачивается к нему, немного подняв брови и беря Киссу к себе на руки. Ладно, все же, стоит признать, что Гакуши милее даже Окуды. — Ничего, смотрю на то, как он растолстел, — фыркает, с легким стыдом скрывая свои истинные мысли. Гакуши ставит животное на пол, на сброшенное белое пушистое одеяло. Киссу перекатывается, показывая живот и даже толком не смотря на Акабанэ, будто бы не признавая своего истинного спасителя, который первый раз снял его с дерева, а второй раз не дал умереть голодной смертью во время ареста его хозяйки. Кажется, он немного подрос и явно растолстел за время с их последней встречи. Похоже, Асано с радостью откармливает своего блохастого друга. Да и шерсть стала еще более шелковой. Кот даже спит с ней, прямо на кровати. Карма поднимает его вверх, вытягивая свои руки и поворачиваясь спиной к девушке. Чувствует легкий смешок Гакуши. — Этот кот слишком самодовольный. Он хоть что-то умеет делать? — парень пытается хоть как-то расшевелить его. Другой кот уже бы царапался, а этот вообще не заинтересован в чем-то. Лишь смотрит на Акабанэ, будто на плебея. Да ладно, Карма не дал сюда пойти Терасаке, так что он буквально в третий раз спас тебя от этого слона, который бы еще раздавил тебя, пока льстил Асано, а ты такой наглый? Неблагодарное существо. Опускает его обратно на подоконник. В целом, рядом с Гакуши Рёма ведет себя еще более тупо, чем обычно. И вот именно с Гакуши, которую он так невзлюбил и пытался задавить негативом до ситуации с Широ. Это раздражает Карму. Терасака влезает посреди разговора, перебивая что ее, что Акабанэ, лезет не в свое дело, пытаясь выведать что-то, кричит и бьет руками парту, нарушая любое спокойствие — это все раздражает Карму. Парень знал что Рёма идиот, но это уже точно крайняя степень слабоумия. Влюбился что ли? В кого? В Асано? Это почему-то так раздражает Карму, что он постоянно злит Терасаку тем, что Гакуши отгородилась от него уже двумя людьми, так он ее достал. Возможно, Акабанэ собственник и не хочет отпускать от себя своих людей даже к своим людям. — В основном, он только кушает, спит и смотрит в окна. Как думаешь, может ли он скучать за улицей? — девушка задумчиво выглядывает в окно, видя перед собой скучные многоэтажки и серо-голубое небо. Гакуши тревожно за Киссу. Все же, он дворовой кот, который года два точно жил на улице, а тут квартира? И ни деревьев, ни охоты, ни ветра. Все же абсолютно иначе. Хотя, вроде бы, ему нравится. Киссу имеет очень сложный характер, будто это ребенок, а не кот. Гакуши привязалась к Карме. Не сказать, что это хорошо, но он и Рио, наверное, ближе всего к Асано, если не считать Гакушу. Ее радует то, что Акабанэ тоже относится к ней хорошо. Это приятно, когда человек отвечает взаимностью. Это вообще приятно, когда чувствуешь себя своей. Девушка поднимает на него глаза. Карму каждый раз удивляет то, что у Асано глаза-хамелеоны. У всех троих они не просто стабильно фиолетового, а с кучей всевозможных оттенков. Парень заметил это только благодаря Гакуши, ведь в глаза председателя и Асано-куна Акабанэ никогда не всматривался. Хмыкает. — Если собираешься выпустить его, то учти, что я не полезу за ним еще раз. Заметь, это ты все еще в долгу перед мной, а не наоборот, — посмеивается. — Боже-Боже, так Акабанэ-кун считает это все? — девушка треплет убегающего Киссу по голове, будто в качестве прощания. Карма падает на ее кровать, вдыхая свежий запах. И как она это только делает? — Расскажи из-за чего здесь такой хороший запах, а я прощу тебе половину, — хлопает рукой по одеялу, раскидывая на нем руки. Это, кстати, довольно невоспитанно, она бы должна сделать ему замечание, но Карма и доли возмущения в ее глазах не видит. Хитро улыбается. Вообще, он еще и носом зарылся бы в это постельное белье, настолько ему нравится оно на ощупь и на запах. Девушка краснеет от неожиданности. Это же он о запахе ее геля, крема и шампуня? Отворачивается от него, ставя локоть на подоконник и прикрывая глаза правой ладонью, но парень все равно видит ее в отражении зеркальце. Акабанэ ухмыляется и смеется с нее. Кажется, он давно не видел Гакуши такой. Карма действительно подтягивает темно-фиолетовое одеяло к себе, немного поворачивая голову, вдыхая его запах и лукаво смотря на наблюдающую за ним Асано. Парень смотрит прямо ей в глаза. На самом деле, его кровать тоже еще некоторое короткое время сохраняла запах Гакуши, пока отец не начал прыгать там в грязной одежде с аэропорта и машины, которая свет не видела с их последнего полета за границу. Между хорошим запахом и чистым постельным бельем Карма выбрал второе, так что распрощаться с вкусным запахом пришлось уже через час после ухода Асано. — Можешь забрать его себе, если понравилось, — девушка смотрит в окно, будто там появилось что-то новое, но на самом деле ей просто неловко. Карма такой хороший провокатор. Акабанэ хмыкает. А может и забрал бы, но это твое единственное теплое одеяло, куда его унесешь? У тебя их и так не более трех, включая это. Карме не нравится показывать слабости, но Асано, наверное, даже не подозревает того, что он так-то и не шутит на самом деле, а действительно полностью сражен этим нежным, запоминающимся и слишком привлекательным запахом. Киссу входит в комнату, как спасение для своей хозяйки, но прыгает к Карме, а не к ней. Парень выгибает бровь, когда ловит на себе взгляд кота. — Он так осуждающе смотрит, — приподнимает голову, чтобы глянуть на него. Гакуши с интересом заглядывает к ним, подсовывая пуфик ближе к своей кровати. — Обычно у него именно такой взгляд, — Асано пожимает плечами, немного улыбаясь краем губ. — Мне вообще его глаза нравятся. — Я вижу, ты любишь обращать свое внимание на взгляд и глаза вообще. Как, например, на крыше отеля, когда мы были на острове, — Карма не собирается сдерживать себя от этих слов. Гакуши всегда было неловко за это, хотя его она тогда, в целом, тоже удивила таким странным выбором фразы. Это что Асано будет говорить, если вдруг будет выходить из наркоза? — Хватит упоминать об этом. Говорю же, жалею, что за словами не уследила. Я этого вообще не помню, — склоняет голову, поворачивая ее к праву плечу так, что из-за волос ее лица почти не видно. Как же он любит смущать ее этим. Девушка убирает волосы за ухо, желая все же видеть посмеивающегося с нее Карму, — Но ты прав. Мне нравится искать ответы в глазах. — И почему же? — ему интересна ее логика. Он тоже заглядывает глаза, но скорее для того, чтобы заставить собеседника почувствовать его доминацию. Кстати, во время их споров она опустила взгляд лишь раз. Да, именно, в парке аттракционов. — Ибо у каждого там свое. Каяно вот что-то скрывает, знаешь? Лукавость и отстраненность иногда мелькает, взгляд не чистый, как всегда. Я сама не понимаю, просто вот так думаю. В целом, могу и ошибаться. Терасаку можно читать, как открытую книгу, пока он смотрит в глаза. Этот парень легко поддается под влияние. Он простой, но это даже плюс. И все же, в последнее время Терасака взгляд отводит. А еще я вижу, что Нагиса искренне добрый, но свою, как говорит Коро-сенсей, жажду крови все равно использовать будет, если настанет критический момент, где что-то будет угрожать его жизни или же жизни других людей. Он не сядет плакать, в этом смысле он отнюдь не слаб. А вот, например, у Рио просто очень красивые глаза, ты не замечал? Мне нравится то, насколько тепло она смотрит на меня, — девушка завороженно рассказывает все, задумчиво смотря в потолок и сложив руки на коленях. Похоже, это очень интересная для нее тема. Карма хмыкает, так и не услышав своего имени. — А что ты видишь у меня? — резко подсовывается к ней, буквально замирая не так далеко от ее лица. Сейчас он может рассмотреть каждую ее ресницу и даже небольшую родинку на шее, которую раньше не видел, в полной мере ощутить этот невероятный запах. Он видит, что ее глаза уже не опухшие и не такие красные, что небольшие синяки вернулись в прежнее состояние. Ухмыляется, в наглую рассматривая ее. Смущать Асано — одно из его любимых дел. Это даже лучше, чем издеваться над Терасакой. Но Гакуши неожиданно действует не так, как он ожидал, будто ей уже надоели его игры. Девушка лишь улыбается и краснеет, тепло смотря на него, не отодвигаясь ни на сантиметр, будто бы говоря, что он сдастся первый. Асано так же рассматривает его. Карма с трудом не расширяет глаза от удивления. — То, что ты не причинишь зла, пока не встанут у тебя на пути, — Гакуши прикрывает глаза в улыбке, немного склоняя голову. — Не пугает? — Акабанэ неожиданно говорит это даже как-то слишком серьезно. А должно пугать, ведь Карма предателей не прощает. Одна осечка и ты враг. А худшим врагом, как известно, является бывший друг. — Я ведь не собираюсь тебя предавать. Ни тебя, ни их всех. Когда я обещала не причинять никому из вас вреда, это было обещание сердца, а не просто подпись на бумаги, — все так же продолжает их неожиданную глупую игру. Он чувствует, что она сейчас ест какой-то леденец со вкусом ягод, пачку которых ей всунула Рио, узнав, что подруга пьет чай без сахара. Девушка немного вытягивает губы трубочкой, перекатывая конфету во рту. Карма нахально улыбается, так же не собираясь проигрывать. Не собираешься предавать? Звучит неправдоподобно, все могут продать, но верить хочется. Ты же такой ценный партнер, куда тебя терять? Парень ощущает ее участившееся дыхание. Ты проиграешь, Асано. Его невозможно смутить, а вот тебя вполне себе можно. Да, ее попытки переиграть его в его же игре кажутся забавными и интересными. Даже сидя на пуфике, она ниже него. Если искать что-то в глазах, то только так, Гакуши. Ты столько скрываешь, но при этом обязательно ответишь настолько искренне, насколько сможешь, если тебя спросить. Стоит только спросить, да? Карму раздражают расспросы родителей, а ей этого так не хватало. Вообще, ему правда хотелось бы спросить у нее многое. Например, причину, по которой она забыла инцидент в парке. Но Акабанэ самому не нравится это вспоминать, он считает, что повел себя не лучше обиженных жизнью шавок Гакушу, вроде учеников «Д» класса, которые строят из себя его больших друзей, стараясь выехать за счет тех, кто в социальной жизни слабее. Нашел себе соперника, чтобы злость выбросить — Асано, которая и так не лучше всех живет. Тем более, им все равно не удалось бы тогда убить сенсея, даже если бы Гакуши не веселилась. Но это сейчас Карма все понимает, тогда она казалась ему глупой и бесполезной, не знающей жизни и неясно как попавшей в «Е» класс. Это его проигрыш. Гакуши не осуждает его проигрыши, но вот ему самому за них стыдно, почти как за результат экзамена. А еще причину, по которой ей на самом деле захотелось сблизиться с ним. Ты же не соврешь, как та же Окуда, что тебе что-то там понравилось, ты честно скажешь свою выгоду. Это нормально, это не значит, сто сейчас вам чисто выгодно сидеть рядом, но дружба всегда была взаимовыгодным союзом. Карма считает Гакуши по-настоящему интересным человеком. И почему его сердце сейчас тоже начинает биться чаще? Глупая какая-то реакция организма, но ему приятно. Почти так же, как и когда он тогда заболел. Хочется уже отвести взгляд, но он только ухмыляется, не показывая мысли. Карме не нравится ловить себя на странных мыслях, но это такое дикое смешение эмоций и чувств. Ему не нравится то, что он доверяет, но стоять к ней спиной абсолютно не страшно. И спать он с ней не должен был, но было неплохо. Ему не нравится, что он не может толком понять что с ним, но так нравится чувствовать это. И этот адреналин, смешанный с раздражением, интересом и приливами спокойствия — то, чего он никогда не чувствовал. Так хорошо Акабанэ чувствует свое сердце и дыхание только во время попыток убийства. — Все, сдаюсь, — Асано поворачивается от него, закрывая лицо руками. Значит, он победил, хотя почему Карма очень явно чувствует свой проигрыш.