Солнце

— Разве эти туфли удобные? - Карма скептически осматривает каблуки с ремешком на среднем каблуке, которые Асано достает из коробки, аккуратно вытирая пыль. — Относительно, - пожимает плечами девушка. — Не существует удобных туфлей на каблуке, они все в любом случае наносят вред организму девушки через негативное влияние на ноги, ступни и хребет в общем. Грипп всегда говорил, что девушки на каблуках более привлекательны в глазах мужчин. Правильная модель и длина каблука корректирует фигуру, даже из идеальной делая еще более идеальную. Тем ни менее, он столько же говорил Гакуши о том, что ей стоит с осторожностью и ответственностью подходить к этому, избегая лишний раз их надевать хотя бы сейчас, ведь оказанный вред может стать непоправимым, особенно для тела подростка. Асано помнит все это, но сейчас важнее выглядеть хорошо, как и на большинстве других ее заданий. Есть фраза, в которой удивительным образом сходиться все взрослые, которых девушка знает, пусть каждый и трактует ее для себя в разной мере — «иногда цель оправдывает средства». Это именно тот случай. — Я все равно не вижу причины идти к Сакакибаре на вечеринку, — Акабанэ лежит на кровати, закинув руки за голову и лениво смотря на то, как Гакуши активно передвигается по комнате, собираясь и подбирая себе то какую-то косметику, то какую-то одежду, то что-то делает с волосами и лицом. Это так странно, так много времени идет на это. Все женщины так делают? В крайнем случае, мама тоже всегда собиралась долго, как и Гакуши. Карма хмыкает, а Асано только бросает на него секундный вопросительный взгляд, перебирая что-то в косметичке и размазывая крем по лицу. Хотя нет, мама собирается намного дольше, при этом то будто забывая о них с отцом, то вспоминая и злясь, что они дышат рядом. Какой ужас, это же столько времени впустую. Интересно, Окуда тоже таким занимается? Карма бы даже не подумал об этом, ведь девушка никогда не показывала сколько сил занимают эти женские сборы куда-то. Он переворачивает на сторону, без особого интереса листая какой-то комикс, лежащий на кровати Гакуши, просто рассматривая цветные картинки. Боже, Акабанэ сейчас уснет, греясь под лучами солнца, настолько убаюкивают его тихие сборы девушки. Здесь всегда так уютно. Сейчас, когда родители уехали по делам, ему намного более уютно у Гакуши. Парень не понимает как, но Асано словно заставляет его расслабиться одним своим существованием. Сейчас вечно недовольный чем-то, вечно в каких-то идеях, делах и мыслях Карма, кажется, впервые за долгое время в один момент почувствовал спокойствие и проблески полного удовлетворения внутри, лежа на мягкой кровати, чувствуя легкий запах шоколадной выпечки по квартире, почесывая черного капризного кота и следя за девушкой, которая, кажется, появилась не особо и давно, но для Кармы она словно была тем, чего на самом деле не хватало. — А разве должна быть причина пойти на вечеринку? В конце концов, Рен мой приятель, - Асано сидит спиной, нанося макияж, смотря в небольшое настольное зеркало с яркой подсветкой, из-за чего не видит как Карма закатывает глаза, после высовывая язык на секунду, будто одно имя Сакакибары вызывает в него рвоту. Рен, Рен, Рен. Как часто этот парень снова начал мелькать в жизни Акабанэ. Не то, чтобы Карме было не плевать на него, но отношения у них определенно никогда не ладились. Не было каких-то определенных причин, но в детстве Карма был готов откусить руку Сакакибаре, если не голову. Начиная тем, как ему в детстве почему-то казалось, что Рен пытается украсть у него маму, так и сейчас немного раздражает, что вместо того, чтобы побыть с ним, Гакуши снова бежит к этому парню. С чего бы? Карма что, хуже? Хмыкает. Еще чего, кто бы так сказал? — Ты сегодня странный, Карма. Что-то случилось? Сидишь и хмыкаешь себе под нос, - девушка заканчивает очередной этап, нанося на щеки легкие розовые румяна и немного подкрашивая ресницы коричневой тушью. Карма даже не замечает этого, со скучающим лицом всматриваясь в ее глаза, когда Асано встает над ним. Он протягивает ладонь, а она, не задумываясь, в ответ дает свою руку. — Я запачкалась? Вот, когда ты говоришь «Карма, Карма, Карма», то ему легче в груди и приятнее это слушать. Карма смотрит на ее руку несколько секунд, пробегаясь взглядом вверх. Рассматривает зеленоватые вены, бегущие по руке. У Гакуши такая тонкая и светлая кожа, что сквозь нее так хорошо видно вены. В народе говорят, это признак честного человека, но ты ведь совсем не такая, да? Врешь ли ты ему о Сакакибаре? Или, возможно, ты в чем-то врешь самой себе? Зачем тебе та вечеринка, если сейчас здесь он? Тебе что, скучно с ним? Не так, как в компании Сакакибары? Одним рывком Карма тянет девушку на себя, заваливая на кровать. Асано упирается коленями, падая рядом с ним, забирая свою руку и хмурясь. Тонкие брови падают вниз, смотрит так подозрительно, суживает глаза, непонятливо переводя взгляд то на него, то на свою руку, с каждой секундой не понимая ситуацию все больше. — Чего ты? Что случилось? - Гакуши ложится на живот, выдыхая, подставляет другую руку под подбородок и скрещивая голые ноги в высоких светлых носках, подняв их в коленях вверх. А руку все равно не забирает, лишь в ожидании хлопая ресницами. Карма усмехается, отпуская ладонь и наконец-то меняя скучающее лицо на привычную усмешку. — Кто я для тебя, а? - спрашивает просто из-за того, что хочет поговорить с Гакуши хоть о чем-то. Ее голос не раздражает. Девушка выгибает бровь, заставляя его смеяться. Она забавная, так меняется в лице. — Что, ты ожидала какого-то очень грустного и важного рассказа, Асано? — Ты же знаешь мой ответ. Так зачем тогда спрашиваешь? - Асано слегка качает головой, прикрывая. — Я просто хочу услышать это еще раз, - он поворачивается к ней, натыкаясь на взгляд, в котором сквозь усталость пробивается смех. — Да, Карма, ты мой драгоценный лучший партнер, - в какой раз повторяет Гакуши, заставляя парня довольно ухмыльнуться, отпустив руку. Да, верно. «Партнер» это куда выше, нежели «приятель». — Естественно, это лучше, нежели статус Рена. В этот раз на секунду замирает уже Акабанэ, которого поймали, будто прочитав его мысли, отчего усмешка только становится шире. Ты словно копаешься в его голове, пока он вовсю роется в твоей душе. Что же, неплохой обмен, наверное. Раньше его бы это пугало, но ты не пугаешь. Гакуши легко похлопывает его по плечу, возвращаясь к макияжу. Да, верно, все эти дни Карма смотрел в глаза Окуды, но не находил там этого понимания, как у Гакуши. Асано всегда была честна с ним, даже если правда была не такой, какой он бы хотел ее видеть. Ей никогда не было страшно чем-то спугнуть Акабанэ, она не выбирала правильные слова, ведь «правильных» слов в честном и равном общении просто не существует. Гакуши не пытается быть особенной ни для кого, принимает свои минусы и не отрицает плюсы. Карма очень уважает эту девушку. Это действительно тот партнер, с которым Карма сможет воплотить в жизнь многое, а не просто кто-то из разряда отношений «начальник-подчиненный». Как только клацает последний тюбик косметики, Асано снова растягивается на кровати, зарываясь рукой в шерсть Киссу и слегка потягиваясь. Так спать хочется. Акабанэ листает комикс, но с одной из цветастых страниц неожиданно вылетает небольшой, явно на быструю руку вырванный кусочек листа тетради. Надавливая карандашом, судя по почерку, Гакуши писала на нем какие-то цифры, похожие скорее на тайм-коды, чем на время. Карма подбирает его с кровати, даже не подумав, что это что-то важное, но Асано выдает то, как она меняется в лице, увидев как Карма подбирает листок. Мягкое лицо Гакуши становится напряженным, Асано замирает, сжав ткань пледа в пальцах, внимательно и неожиданно тяжело смотря на Акабанэ. Это явно нечто очень важное, если она так поменялась, но даже к запискам из своей работы девушка относилась намного менее серьезно, даже не обращая внимания на то, что кто-то из друзей рассматривает документы на иностранных языках. Пусть Гакуши и была иностранным агентом, буквально шпионом, никто не относился к ней так, ведь в ее квартире они могли свободно перемещаться, рассматривая все, что глаза найдут. И все же, последнее время подруга закрывает свой кабинет на ключ. На ключ? Он никогда не мог подумать, что Гакуши могла бы что-то скрывать. Взгляд парня возвращается на листочек. И это… Не то, чтобы он чувствовал опасность по отношению к себе, но глядя то на этот листочек, то на девушку, ее чрезмерную усталость и неожиданную скрытность, превышающую все, Карма чувствует неладное. «Гакуши готовит что-то очень опасное», - голосом в голове в голову парня приходит навязчивая мысль, но взгляд Асано уже не просит, а тяжело говорит ничего не спрашивать, словно это единственное, о чем она просит. Молчание затягивается, становясь холодным, словно в воздухе витает что-то плохое. — Я не знаю что ты делаешь, Гакуши, но если что, то я всегда на твоей стороне. И ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, - Карма выдыхает, ставя листочек назад на страницу комикса, закрывая тот и переставляя ближе к девушке. У него нет выбора, кроме как просто напомнить, что он всегда готов помочь ей. Он не знает что Гакуши готовит и насколько это будет плохо, но Карма выбирает верить ей и продолжать быть на ее стороне. Лицо девушки смягчается, в ее глазах так хорошо скрыты грусть и смирение. Да, ее сражение состоит в смирении с единственным методом справедливо и безболезненно для других закончить историю длительностью в несколько десятилетий. Нет, ей не нужна помощь, а тем более помощь Кармы. Она не хочет втягивать в это других. Все уже достаточно натерпелись бед и горя от Акихико. И, может, Гакуши и не принцесса, но это и к лучшему, ведь принцессы никогда не смогут убить дракона. Сможет ли Гакуши? Да, сможет. Гакуши обязательно убьет Акихико, даже если для этого нужно пострадать самой, ведь, пусть его исчезновение и не исправит прошлого, но не даст несправедливости и жестокости восторжествовать над ее семьей. Его кровь должна смыть кровь Асэми. Асэми, Асэми, Асэми… Ее милая Асэми, прости, что Гакуши никак не приучит себя к тому, чтобы называть тебя бабушкой, ведь в ее разуме ты, наверное, уже навсегда останешься той молодой несчастной девушкой, которую жизнь каждый день уничтожала со зверской жестокостью. — Я ценю это, - улыбается Асано, прикрывая глаза и раскидываясь на кровати. С окна слышно шум города, Киссу сопит рядом, а лежать так тепло и уютно. Где-то кричат дети, спешащие на дополнительные занятия, а время ухода Гакуши все ближе. Карма, как сейчас, помнит, какой смешной и жалкой была для него Асано в первую встречу. Она казалась всего лишь собачкой Асано, не достойную уважения, ведь, в отличии от Гакушу, не имела даже умения соперничать. Кто же знал, что Гакуши в его глазах так быстро станет лучше других, кого он знал? Это даже смешно. — Может, к черту твою вечеринку? - он склоняется над ней, лукаво улыбаясь. Как только Асано медленно открывает глаза, сразу натыкается на этот вязкий взгляд глаз напротив. — С чего бы? - ее волосы раскиданы по светлому пледу. Ты же такая же неправильная, как и он, так почему так противишься? — Я же знаю, что ты не хочешь там быть, - Карма знает, что он прав. Тебе не нужен никакой Сакакибара и его дом, ты не любишь алкоголь и устаешь от шума. Ты зарисовала синяки под глазами, просто надев очередную маску, ведь от твоей косметики они все равно на самом деле не пропали. От Кармы пахнет ее шоколадом, ему хочется задержать ее на дольше. Ему кажется, его самолюбие становится все больше, ведь он не хочет, чтобы Асано тратила время на других. И, казалось, Гакуши бы даже вот-вот согласилась. Вот-вот, она уже выдохнула, как всегда перед тем, как сказать ему «хорошо», но звонок в дверь прервал их. — Не зря же Рио наряжалась, - Акабанэ закатывает глаза, убито падая на кровать. Ну конечно, все не зря. Боже, и чего он так не хочет отпускать ее? Рио влетает в комнату уже через секунду, распыляя в шоколадном воздухе духи с запахом жвачки. Она смеется над Кармой, а тот лишь поднимает ладонь в приветственном жесте. — А чего ты тут? Неужели тоже идешь? Пробовал снимать свою форму хотя бы на вечеринку, крутой парень? - смеется девушка. Она не то, чтобы сильно хотела бы видеть Рена. Точнее, она не видела его достаточно давно и не видела бы еще столько, если бы не Гакуши. Хотя какой шанс встретить Сакакибару на его же вечеринке? Все знают, что его вечеринки всегда самые шумные. Туда не пройти «обычному человеку», так что, хоть раньше она и хотела туда, как бы ни признавалась, а попасть все равно не смогла бы. Так что, если правильно передвигаться, никогда его не увидит, а хорошая вечеринка никогда не будет плохой идеей? Даже там можно будет найти кого-то неплохого. Все же, не все плохие, если только они не с ближайшей свиты Гакушу. Больше Сакакибары Накамура не хочет видеть только брата Гакуши. Насколько он привлекает, настолько же противен. Она никогда не предаст Гакуши, никогда больше не испугается его. — Просто зашел, - Акабанэ хмыкает. — Я в жизни бы не пошел к Сакакибаре. Меня туда перестали водить, когда я почти утопил Сакакибару-куна в луже грязи. Накамура растягивается в улыбке. Этого чистюлю, да в грязи? Карма не перестает удивлять. Он говорил, что они, так сказать, неудавшиеся друзья детства, но не думала, что неудавшиеся настолько. Даже странно осознавать, что этот парень-модель раньше был всего лишь трусливым мальчиком-плаксой в очках. И как только так изменился? Говорят, из-за Гакушу. Ну конечно, Асано-младший, как и его отец, любого перекроит по-своему, как будто по-своему исправит неправильную куклу. — Ну, прости, там будет Фукушима-кун. У нас все идет к отношениям, - Накамура лопает пузырь яркими губами розового цвета, накручивая светлый локон на палец и мечтательно прикрывая глаза, многозначительно поправляя короткую юбку. — Избавь от подробностей, Накамура, - Карма высовывает язык. Гакуши солидарно кратко кивает, подхватывая платье лилового цвета. Накамура едва бросает взгляд на это платье. Красивое. Не слишком открытое, не слишком короткое и с прикрытыми рукавами. Может, стоило бы одеться так? Но нет, Фукушима-кун любит, когда она выглядит более сексуально, чем мило, а Накамуре нравится Фукушима-кун даже больше, чем день без скандалов с мамой из-за ее внешнего вида, поведения и того, какая же она неидеальная. Прости, мама, Рио пьет и курит, Рио шумит и кричит, Рио ярко краситься и постоянно укорачивает юбки, но такую Рио любят больше, чем тихую заучку. Ведь разве Фукушима хоть взгляд кинул бы на тихую заучку? Все же, она не Гакуши. Повязывая ленточку бантиком на шее Асано, ей странно смотреть на разницу в них. Как бы она ни старалась идти за тобой, Ши, ей такой не стать. Она бы постаралась еще больше, но разве есть в этом смысл? Ведь тебя полюбят даже за тихую улыбку, а ее даже не заметят, если она не будет смеяться, кружиться и шутить. Ты лучшая, Ши, но Накамура такая пустая внутри, что лучше бы скрыть это за яркой оберткой. *** И все же, как Рену позволяют устраивать нечто настолько грандиозное? Гакуши проходит вперед, взяв Рио за руку, дабы не потерять. Музыка, кажется, играет с каждого угла, а толпа настолько шумная, что можно подумать, будто здесь тысячи людей. Высокие потолки светлого дома в полутьме освещаются цветными светодиодами, словно в лучших клубах, но у Асано мелькает мысль о том, насколько вообще возможно уговорить родителей на превращение дома в место для первоклассных вечеринок с таким количеством людей? Никто даже не снимает обувь, в этот раз не заботясь ни о каких традициях их страны. Они и у бассейна, и на каждом из этажей. Алкоголь разливается, а дым одноразовых сигарет летит вверх. Асано выдыхает, когда Рио быстро убегает к своему парню, едва завидев на горизонте компанию Гакушу. — Я неизмеримо рад, что ты пришла, - Гакуши перехватывает Сакакибара, в какой раз бросивший свою толпу девушек. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, немного обнажая грудь, а в кармане джинс виднеется уже какая новая электронная сигарета. Рен снова в образе, видимо, ведь уже выкатывает на нее тонны слащавых слов. Не то, чтобы она еще не привыкла. Нельзя сказать, что истинный Сакакибара был грубым, даже наоборот, но все же он максимально гиперболизирует свое умение разговаривать литературным языком. — Конечно, Асано-тян не могла не затмить всех здесь. Ты, все же, действительно самое прелестное создание председателя. Он выглядит забавно, когда вообще во всю пытается сделать из нее идола во всем, даже определенно перегибая. Это вызывает улыбку, настолько сильно Сакакибара работает даже здесь и сейчас. Конечно, как ему пропустить такую возможность? Что же, если она была диктатором, то определенно выбрала Рена на роль того, кто будет воспевать ее в песнях и стихах, занимаясь качественной пропагандой. Куда ей до твоих райских фурий, Рен? Наверное, они очень обидятся на него, но фанаток у него, видимо, достаточно. Приподнимая руку, Сакакибара хочет покрутить девушку вокруг ее оси, словно в вальсе, на что Гакуши все-таки поддается, слегка улыбнувшись уголком губ. Все-таки, намного легче со своим человеком рядом, пусть и не полностью своим. — Не смейся, ты действительно блистаешь, - уже не скрываясь говорит ей на ухо парень, склоняясь над ней в повороте и улыбаясь. Музыка без проблем заглушит личные разговоры, так что нет причин бояться. Его глаза падают на ленточку на шее Асано. — Не хочу приносить в такие места, - отвечает на немой вопрос об ее извечной подвеске в виде солнца. Верно, ты вернул ей подвеску, да? Хотел показать, что готов идти на контакт? Конечно, кто бы еще мог сделать такой непрямой жест, да еще и вернуть ее подвеску? Ведь только ты всегда следовал за Гакушу, словно тень, как она сама когда-то. Есть у него с ней что-то похожее, как бы Карма не отрицал это, отмахиваясь, словно от глупых мыслей. Она не задается вопросом о том, почему же Сакакибару многие не любят, ведь ответ очевиден, но сама уже не может его испытывать к нему чего-то негативного. Пусть и держит его на расстоянии, а все равно Рен уже не воспринимается для нее всего лишь картонным фоновым персонажем. Возможно, он действительно будет основной сыграющей ставкой в этой битве. Взглядом она ищет Гакушу, который, будто чувствует, дарит ей всего лишь секунды зрительного контакта, поворачиваясь назад к каким-то ребятам. Выпуская сладкий дым, парень уже и не смотрит на Гакуши, держа в руке стаканчик с чем-то. Когда-то Гакуши даже не могла представить брата таким. — Никто здесь не украл бы у тебя ничего. Смотри, может, не каждый здесь тебя любит, но ты восхищаешь всех, - Рен тактильный, а Гакуши не настолько привыкла к этом. Сакакибара легко ставит руку ей на спину, поворачивая лицом к другим гостям, которые то и дело кидают на них взгляды. Он и не сомневался, что Асано сумеет поддержать свой статус подходящим нарядом, не останавливаясь на серьезном образе, но и не переходя в вульгарность. Нет людей, которых невозможно не любить, так что нет смысла пытаться сделать это, но ты, Гакуши, уже являешься человеком, перед которым сложно не склонить голову. Сакакибара, возможно, никогда не узнает кто она на самом деле и все ее тайны, но он привык не задавать Асано больше вопросов, чем можно. Что же, кровь не водица, как говорят. Гакуши слегка поворачивает к нему голову. — Советую подойти к тем девушкам в углу. Они немного старше нас, уже в старшей школе, но довольно неплохие и могут стать полезными. Когда придет время, они тебя поддержат, если ты им понравишься. Если будут проблемы, то я все решу. Дать тебе что-то? Рен, в отличии от Гакушу, не таит надежд на то, что она соберет себе свиту, но он действительно не отправляет ее к плохим людям. Просто хочется действительно показать Гакуши, что все здесь люди. Есть плохие, есть не очень, а есть и те, кто ей понравится. Их мир не такой, как у «Е» класса, но тоже имеет свои проблемы. — Не стоит, - она устала, но не уверена в том, чтобы пить. Наверное, это не для нее или же просто не для ее возраста. Она никогда не пила для удовольствия, только на заданиях и с нейтрализующей таблеткой внутри. Асано заинтересовано смотрит на девушек, на которых показал Рен. Гакуши упархивает от него легко, без проблем маневрируя между танцующих. Музыка все громче. Гакуши подходит к девушкам, а Рен тихо остается за спиной Асано, как и всегда. — Она что, действительно пошла к кому-то не из «Е» класса? - немного едко хмыкает рядом Гакушу. Сакакибара поворачивается к нему с мягкой улыбкой. — Как ты ее заставил? — Асано-кун, я же говорил, что все будет как нужно, пусть она и придет с Накамурой, - Рен не расскажет ему, что у них просто есть свой план, отдельный от всех его планов. Если ты уйдешь, он примет это с такой же мягкой улыбкой и не остановит тебя, смотря в спину. — Мы с ней в неплохих отношениях из-за того, что я не оставил ее подругу пьяной в кустах. Гакушу не понимает почему Гакуши принимает за людей кого-угодно, кроме него и его друзей. Ответ очевиден — их не любит «Е» класс. Как он и говорил ранее, они плохо повлияют на нее и настроят против него. И все же, почему ты видишь человеком даже Рена, а его все равно нет? У него нет желания подходить к ней, он не хочет узнать как у нее дела. Пусть это делает Акабанэ или кто еще, кого она считает родным и нужным, в отличии от него. Как бы Рен не пытался смягчить его рассказами о том, как Гакуши меняется, от этого все равно обида не перестает жрать Гакушу меньше. Слишком много сделано сестрой, чтобы он снова проглотил это. — Тебе понравился кто-то из этих девушек? - Сакакибара снова пристает к нему с глупыми вопросами. Время идет, а друг все так само пытается исправить его настроение девушками. Он отмахивается, уходя назад в толпу к ребятам, которых еще не видел. Ему намного приятнее видеть старых друзей, чем забивать голову девушками. Пока что ему не нужен никто, так что и время этим Асано забивать себе не собирается. Было бы лучше, если бы Кевин наконец-то вылез из своей больницы, чтобы не носить ему его все более изысканные блюда и не слушать, что Гакуши готовит лучше. *** Рио кажется, что Гакуши нравится вечеринка. Она то с теми, то с теми, то с Сакакибарой. Кажется, даже наконец-то взяла в руки первый стаканчик какого-то легкого алкоголя. Рио вливает в себя уже далеко не первый стаканчик, хохоча вместе с Фукушимой. — Детка, ты забавная, - если бы Гакуши услышала, то уже бы скривилась, но Накамуре Фукушима нравится. Он крутой, умный, у него есть мотоцикл и этот парень может защитить ее. Его рука ложится на ее талию, от чего девушка краснеет. А может, это просто алкоголь, который Фукушима ей постоянно подливает? Накамура считает, они вот-вот начнут встречаться. Говорят, с бывшими девушками Фукушима был и романтичен, и щедр. Вот бы Рио хоть раз почувствовать какого это, когда тебя так сильно любят, защищая от всего мира. — Что ты постоянно клацаешь на телефоне? Ну разве я не интересней? - почти мурлычет, держась за него, чтобы удобнее стоять на уже немного ватных ногах. Фукушима отворачивает от нее экран. — Это сюрприз, детка. Узнаешь завтра, - он лукаво выгибает губы, на что Накамура смеется. Это интригует, это дает надежду на нечто большее, чем просто взаимная симпатия без обязательств. — Ты готовишь мне сюрприз, Фукушима-кун? - она накручивает локон на палец, а парень только ставит руку ей на талию, склоняясь и будто дразнясь возможным поцелуем. Но нет, Рио игриво отодвигается. — Нет-нет, мы с тобой не женаты. — Да ну? А что, в тот раз мы были женаты? - парень припоминает все прошлые из поцелуи, отодвигаясь, после чего тянется за бутылкой, дабы подлить ей еще. Можно было бы смешно ответить, но Рио кажется, что она слишком пьяна для этого. Не то, чтобы девушка хотела пить, но Накамура не может отказать этому парню. И все же, нужно хоть немного воды выпить, дабы стать немного трезвее. Отдав электронную сигарету, подмигивает ему. — Я вернусь через несколько минут, а ты подумай как бы нам стать женатыми за эти минуты, - девушка встает, виляя бедрами, но немного шатается, от чего Фукушима ухмыляется, уже открыто пялясь на ее зад. — Эй, твоя "детка" такая миленькая, - рядом с ним падает его друг. — Я бы с ней позависал немного. — Это ты еще ее груди не видел, - пьяно смеется ему в ответ Фукушима, хлопая по плечу. Предвидев вопрос «а ты что ли видел?», он тыкает пальцем в экран смартфона, — не видел только ты. Я уже скинул Сину. — Тогда скинь мне, - его друг тянется к телефону парня, но тот лишь толкает его. — Куда лезешь? Ты что ли заплатил мне за это? Иди тогда к Сину и смотри там, не мешай мне. Сегодня я хочу затащить свою детку в койку. Или, может, прямо здесь приласкать ее? Рио оборачивается, даже сквозь толпу слыша хохот Фукушимы. Кажется, он в хорошем настроении. Что же, тогда все пройдет легче. Может, парень действительно предложит ей вступить в отношения? Что это за сюрприз такой? Мечтательно прикрыв глаза, открывает их, только когда ее грубо дергают за руку. Накамура видит в стороне от остальных гостей друзей Фукушимы, которые и дернули ее. — Слушай, детка, ты сегодня довольно сексуальная. Даже не скажешь, что еще не в старшей школе, - этот парень — Син. Он, кажется, неплохо общается с Фукушимой? Так с чего лезет к Рио? Девушка откидывает челку, лезущую в глаза. — Син-кун, кажется, ты слишком перепил. Вам, ребята, лучше извиниться и уйти, пока я не позвала Фукушиму, - она складывает руки на груди, ухмыляясь, но парни, будто не понимают, только смеясь от этих слов. Или не от слов? Рио даже в приглушенном свете замечает их взгляды на свою грудь. — Ты куда смотришь? — Девочка, я заплатил Фукушиме несколько крупных купюр, чтобы посмотреть на твои сиськи без одежды. Дай мне хоть с одеждой посмотреть бесплатно, - парни почти разрываются с его шутки, а Накамура впадает в ступор. Фукушиме что? Крупные купюры? Посмотреть на грудь? Она что, перепила? Или это они? Они что, шутят? Это шутка? — Слушай, а твоя родинка на правой груди такая милая. Покажешь мне вживую, чтобы я оценил? Накамура бледнеет, в этот раз понимая уже понимая серьезность ситуации, ведь родинка на правой груди у нее действительно есть, но об этом знают меньше людей, чем пальцев на одной руке. Вот только единственным из тех, кто это знает и кто общается с ними, действительно является Фукушима. А самое ужасное, что это Рио позволила ему все увидеть. Это она повелась на рассказы об отношениях, о какой-то любви и защите, не подумала, отправила, веря человеку. Это ее рука собственноручно сделала те клятые интимные фото, ее рука отправила их парню с надеждой на его честность. Дура, дура, дура, там видно лицо. Не то, чтобы она делала это еще когда-то, но Рио доверяла Фукушиме. Фукушима вел себя не идеально, но напускная идеальность скрывает за собой наиболее тяжелые грехи. Ей казалось, все хорошо, но почему он предал ее? Почему он показал ее всем? Для чего? Рио тошнит то ли от волнения, то ли от алкоголя внутри. Даже идиоту ясно, что это никакой не фотошоп. — Удали это, - девушка не выдерживает, бросается к Сину, смотря на то, как он размахивается телефоном, на экране которого ее фото. — Та ладно тебе, малютка, сиськи у тебя что надо, - другой парень плечом толкает ее назад в центр круга, склоняясь сверху. — Все остальное тоже вполне терпимое, так что не бойся, всем понравится. Как минимум, смеяться будут все. Они будто играют с Накамурой, толкая ее между собой, насмехаясь крутя экран перед ее носом так, чтобы она никак не смогла ничего сделать. Это так унизительно, это так грязно, так страшно. Она такая грязная, такая грязная, а это все такой позор, такой позор. Слезы выходят на глаза, губы дрожат, ноги едва держат, а от адреналина в крови тело трясет. — Отдай, - Рио всхлипывает, а ее в какой раз просто толкают. Худые ноги девушки на высоких шпильках трясутся, в животе ком, кто-то смотрит на них, посмеиваясь, даже не понимая сути вопроса. А что, если понимая? Что, если кто-то еще знает? Что, если знают все? Что, если каждый здесь это видел? *** Здесь оказалось не так и плохо, как думала Гакуши. Она не пьет так уж много, даже, можно сказать, почти не пьет, но Сакакибара, ставший ее глазами и координационным центром в какой раз не подвел. Его голос то там, то здесь, тенью ведет девушку все к новым целям. Отец недооценил Рена, но Гакуши разглядела его истинную ценность. Может, ему и можно промыть мозги, но это все лишь временно. На его вечеринках поют и хлопают, а Асано и Сакакибара тем временем играют в самую активную и роковую игру для всех. Гакуши вынырнула из этого комка шума, криков и музыки только тогда, когда в сумочке завибрировал телефон. Привычка всегда отвечать на звонки дает о себе знать, так что и сейчас, даже немного выпив, девушка все же следует к окну, дабы, вынырнув из него в вечер, ответить на звонок. Брови немного приподнимаются, видя имя контакта. Она ожидала многого, но не этого. Карма звонит ей в большинстве случаев тогда, когда ему что-то нужно, будь то просто поговорить или же помочь с планом убийства сенсея. Так что ему понадобилось сейчас? Асано оставила его у себя в квартире вместе с отдельными ключами, которые не хотела забирать еще с того времени, когда он получил их, чтобы кормить Киссу, пока майор держит ее. — Что-то случилось? - повторяет свои мысли девушка, наконец-то пропуская сквозь легкие чистый воздух, а не химию внутри дома. — Как ты? - слегка помедлив, Карма отвечает Асано, но его вопрос немного выбивает Гакуши из ее мыслей. — В каком смысле? - ветер развевает волосы, пока она опускает взгляд вниз, осмысливая вопрос Акабанэ. А что должно случиться? Она же здесь с Сакакибарой, Карма знает где и с кем она, знает, что девушка не сможет сорваться ради чего-то, но просто так Карма бы не звонил. Тогда что случилось? — В обычном. Неужели я не могу поинтересоваться все ли хорошо в змеином кубле у моего драгоценного партнера? - он хмыкает. Гакуши не видит его лица, но даже представить не может какое сейчас на нем выражение. — Но ты же никогда не звонил просто так, - резонно отмечает Асано, а Карма замолкает. Молчание тянется, но мысли парня все так же остаются для нее тайной. Девушка смягчается, когда молчание затягивается достаточно сильно, чтобы она выдохнула, почувствовав усталость. — Все хорошо. Рио с Фукушимой. Попросила не тревожить ее, пока она сама меня не найдет. Говорит, у них все серьезно. Я немного выпила и немного устала, но всего лишь немного. Гакушу даже не говорит со мной, знаешь? Люди едят из нее силы, которых и так не настолько много, как хотелось бы. Как бы много людей не было вокруг, Асано так холодно одной бороться с этим всем. Это ее судьба, Гакуши от нее не убежать. Осталось лишь храбро сражаться невидимым мечом. Сила, которой пока что нет равных — ее фамилия, но эта сила может повесить на нее еще больше цепей, нежели есть сейчас. Рано или поздно, но справедливость восторжествует и Гакуши отстоит правду. Может быть, это ее плата за постоянные побеги, но сейчас уже поздно об этом думать. Асано-младшая далеко не самая сильная и не революционер, но, говорят, дети, не слышавшие извинений и благодарностей, как бы то ни было, имеют особое чувство справедливости. Гакуши когда-то разрушит то, что было так дорого сердцу — сотворенную Асэми и извращенную председателем силу фамилии Асано. Внутри не пусто, ведь внутри шампанское и такая горечь, такой страх перед этим обязательством. Лицо устало от постоянной улыбки, от чего та понемногу сползает с лица. Да, все же, Асано так хочет домой. Ей так хочется поспать, хочется хоть немного отдохнуть. — Да, я очень хочу домой, - все-таки признается Гакуши то ли себе, то ли ему, то ли им двоим. — Я думаю, скоро поеду домой на такси или, может, что-то такое. Карме вспоминаются нотации мамы насчет того, насколько же важно провожать девушку вечером и насколько важной частью является это для ответственного парня. Да, верно, он не парень Гакуши, но Акабанэ определенно ее партнер. У него странное чувство на душе, заставляющее думать о том, точно ли с ней все хорошо. Кажется, будто с Асано может произойти что-то плохое. Карма абсолютно не уверен в этом, но знает, что намного лучше перестраховаться. Конечно, ее может провести какой-то Сакакибара, но что этот Рен по сравнению с ним? Возможно, это жадно, но с каких пор Акабанэ должен играть в святого? С Гакуши это не нужно. — Как-то время недостаточно хорошее, чтобы тебе ездить на такси. Хочешь, сбежим вместе? - в какой раз он удивляет своими вопросами. — От твоего брата и твоих змей. — Карма, ты уверен, что все хорошо? - Гакуши бродит взглядом по улице. Ухоженные дорожки и сад с красными розами усеяны людьми. Здесь так громко, а с Кармой тихо. Его смех не громкий, не тревожащий, а такой уже обычный. С Акабанэ спокойно, а здесь постоянно нужно быть начеку. Да, они все люди, они неплохие, но Гакуши так устала. У нее так много проблем, ей так хочется спать. Может, старость пришла к ней раньше, чем к другим? Интересно, есть ли у нее седые волосы? Немного оглянувшись назад, где взрывается уже какая бутылка шампанского, Асано молчит. — Да. Если хочешь, то да. Она соглашается, поддаваясь на слова желтоглазого змея. Голоса вокруг счастливо поют и без нее, но Гакуши так тяжело это все слушать. В голове смешивается алкоголь, Асэми, работа и Карма. Из этого всего Карма самый близкий. Карма не смотрит на нее холодно, Карма не игнорирует ее, Карма даже зачем-то звонит ей просто так. Гакушу убивает ее взглядами, даже сейчас она чувствует его взгляд своим затылком. Как бы они ни клялись, а обещание все равно не сдержали, так что ей осталось лишь шагнуть в неизвестность холода между ними, надеясь на свою шаткую удачу. Интересно, насколько она плохая сестра, если может заставить брата посмотреть на себя только сказав имя Кармы? Ведь он же слышал, поэтому и снова сверлит ее взглядом. — Давай сбежим, да, - устало посмеивается Асано, сбрасывая звонок, как только Карма говорит подождать его перед своим побегом. Оборачиваясь, лишь на несколько секунд встречается глазами с Гакушу. Ее взгляд уставший, его — холодный и жестокий. Ты больше не любишь ее, да? Гакуши так жаль, что она не оправдала твоих ожиданий и желаний, не стала тебе идеальной сестрой, но она вряд ли может позволить себе и дальше жить в иллюзиях, не отталкивая тебя от пропасти. Девушка отворачивается, проскальзывая к выходу. Сакакибара говорил, что сперва девушкам в их компании лучше уходить незаметно, дабы вызвать к себе больший интерес. Ей не нужен полноценный образ послушной дочери великого Асано Гакухо, ведь это совсем не то, что разделит общество. Это лишь усилит картинку приятного бонуса к по-настоящему великим Асано. Гакуши нужно показать свободу, подать пример этой свободы, пусть на самом деле и не имеет этого. Может, если японские легенды, гласящие, что души близнецов проживают последнюю жизнь, окажутся неправдой, то в следующей жизни она все же будет для Гакушу лучшей в мире сестрой? Гакуши очень постарается. Выйдя на улицу, девушка пишет Рио с вопросом о том, не планирует ли она пойти с ней, как они и договаривались. Ответ приходит почти сразу: «Нет, спасибо, Ши. У меня все хорошо, я пойду сама». Гакуши опирается на стенку, даже не подозревая о том, что подруга отписала это в спешке между смешками. Накамура не хотела втягивать ее в это. Это так грязно, так грязно, она не хочет запятнать Гакуши. Это так больно, так страшно, так гадко от самой себя. Ей так омерзительно от сальных взглядов, от своей глупости, от того, какими осуждающими могут быть взгляды ее друзей. Рио и так запятнала Асано собой, Рио не может каждый раз падать ей в ноги, Рио должна решить это. Рио не знает как это сделать, но Рио чувствует, что лучше умереть, чем дать узнать миру об этом. Слезы падают на экран телефона, растекаясь на нем. Гакушу, пробирающегося сквозь толпу, тем ни менее, даже немного не интересовался пребыванием Рио на этой вечеринке. Даже узнав об этом за первые несколько минут, лишь недовольно-вопросительно взглянул на хозяина дома. Что же, Рен, теперь понятно каким образом ты все же упросил Гакуши посетить их низкую недостойную компанию. И все же, в принципе можно понять причину, по которой он ничего не говорил Гакушу. Гакушу не нравится Рио, она уже давно показала себя. Это всего лишь пиявка его сестры, которая даже сейчас улетела куда-то, бросив ее, дабы напиться или еще что. Намного больше Асано интересовало то, какого черта Рен не присматривает за Асано-младшей, ведь сейчас та движется к зоне курящих сигареты, хотя Гакушу явно говорил Сакакибаре не сунуть ей ничего такого. Его случайно немного задевают плечом, отчего из стакана почти расплескивается напиток. — А, Асано-кун, извини, пожалуйста, - навеселе слегка кланяется ему толкнувший его парень. Он кивает, лишь на секунду взглянув на него, но сразу ведет взгляд назад, ведь видит довольно странную картину. Среди четверки парней из другой школы стоит Накамура, рыдающая в три ручья. Эти ребята из другой школы, да? Они довольно неплохо общались с Сео, это он их где-то отрыл, Гакушу помнит их лица и даже имена. Не самые приятные люди, честно говоря, даже несколько примитивные. Больше парня интересует то, почему среди них плачет Накамура. Допилась до белой горячки или что? Но нет, не похоже, пусть ее глаза и мутные, но девчонка дрожит настолько, что это заметно даже в приглушенном свете. Честно говоря, люди с «Е» класса вообще не часто плачут, как бы их не унижали. А чтобы Накамура, да так рыдала? — Что происходит? - он выгибает бровь, осматривая это все. Что-то не то, что они тут делают? Не то, чтобы он сильно волновался, но Асано чувствует что-то не то, заставляющее его остановиться. Он переводит взгляд на Гакуши, выискивая ее рыжую макушку среди кучи людей, не теряя из поля виду. — Эй, кстати, Асано-кун, хочешь оценить фоточки? Накамура отправила нам всем некоторые фото, да? - парень с телефоном смеется, тыкая в нее пальцем. — У нее буквально невероятная грудь, даже немного жаль, что она для меня слишком грязная. Хотя, Накамура, не расстраивайся, может, кто-то другой из парней тебя захочет? Они смеются, а Рио прикрывается руками, горит от стыда и страха. Они же сейчас разошлют эти фото всем, все увидят и ее родители все узнают. Боже, какая же она дура, какая дура. Девушка почти взвывает, в панике от адреналина трясется все тело. — Что? - Гакушу замирает на секунду, осмысливая слова. Что? Он встряхивает волосами, уже полностью выпуская Гакуши из виду, полностью поворачиваясь к ним и включаясь в обсуждение этих ребят. Асано что, недослышал что-то из-за музыки и гула вокруг? Какого черта сейчас сказал этот парень? — Смотри, эта шлюха так красиво выгнулась для меня, - парень поворачивает яркий экран своего смартфона на Гакушу. Рио плачет навзрыд, ощущая, будто сейчас умрет на месте. Она снова кидается к телефону, но другие парни толкают ее плечами назад, чтобы не мешала. — Тише, малышка, Асано-кун тоже должен оценить то, насколько ты горяча. Ну разве ты против? Они смеются, широко открывая рот, в пьяном угаре им весело настолько, что, кажется, ситуация с Рио самая смешная из всех, в которых они только фигурировали за всю свою жизнь. Девушка зарывается руками в волосы, почти выдирая их, язык заплетается. Она чувствует тушь и подводку даже на языке, смешиваясь с соленым вкусом слез. Боже, боже, боже… Ведь Гакушу сейчас явно попросит скинуть ему и использует это, как только Рио хоть немного провиниться. Или даже не так? Он же разбросает это по всей школе, если не по городу. Он ненавидит Рио. Он знает все о ней, знает как родители… Родители. Рио растирает косметику по лицу, а они все только смеются от этого. На залапанном экране телефона ее оголенное тело без какого-либо белья, окутанное светлыми волосами, кажется еще более грязным. — Откуда ты взял эти фото, Син-кун? - Асано отводит глаза от фото, как только понимает, что на них действительно лицо знакомой девушки. Парни гудят, будто они лучшие друзья Гакушу. Он бросает взгляд на Рио, которая уже просто стоит, прикрыв рот и грудь руками. Это правда? Это твои настоящие фото? Это действительно ты, глупая блондинка? Вот и все. Сейчас они все увидят остальные фото с раздвинутыми ногами, в каждой из поз, а Гакушу по первому зову получит это все себе на телефон. Даже без него, она уже просто никак не оставит это. Уже поздно. Каждый присутствующий все увидит, перекинет друзьям и будет смеяться над ней, разглядывая как товар. Это увидят ее друзья, родители, все учителя. Девушка срывается с места, желая пробежать мимо. — А-ну стой, - Гакушу легко ловит ее одной рукой и ставит стакан с напитком на ступеньку сверху. Он уже не собирается к нему возвращаться. Кажется, ситуация немного отличается от того, что парень мог себе представить. Шум вокруг Рио сливается в один комок, когда она чувствует, что Гакушу тоже преграждает ей путь и касается ее руками. В светодиодах его глаза холоднее обычного. Накамура не поднимает глаз, слезы текут ручьем, она дрожит и едва стоит на ногах. Ты тоже? Ты тоже будешь ее трогать? Ты же главный, да? Ты можешь сделать с ней все, да? Тебе даже ничего не будет? Да, да, это же ты, ты тут ровнее всех, — Кому ты отправляла эти фото? Она не понимает вопроса, не понимает даже его малейшей сути. Кому? Теперь скажут, что всем. А что, ты тоже хочешь увидеть все? Ты тоже хочешь рассмотреть каждый миллиметр ее тела? Ты же такой же, как они, ты сам всегда говорил ей никогда не пытаться ставить себя на твое место. Мутные пьяные глаза выглядывают из-за челки, а Асано только цокает языком. Твою мать, это же нужно напиться так, чтобы глаза толком не фокусировались. Он уже открывает рот, чтобы повторить, крепко держа ее на месте, но ответ дают те же парни вокруг. — О, Фукушиме-куну. Он вот там, - этот парень активно ведет Гакушу к Фукушиме, отдавая Асано телефон, скорее всего, дабы тот получше все рассмотрел. — Смотри, кстати, здесь видно, что на ней и трусиков нет. Асано не смотрит, игнорируя и выключая телефон, дабы поменьше людей глазели на фото этой глупой блондинки. Глупая, ну какая же ты глупая. Ты глупее всех в этом городе, глупая блондинка. Он ведет одноклассницу сестры за предплечье за собой, дабы та точно указала тот ли это человек. Рио уже не дергается, всхлипывая и давясь в слезах. — А? Тебе тоже понравилось, Асано-кун? Хочешь, я скину тебе даже более эксклюзивные кадры, которых никто не видел? Думаю, если это ты, то даже деньги не проблема. Запомнишь это, по рукам? - увидев Фукушиму, Рио дрожит еще больше, пусть и выглядит уже бледной, словно умрет прямо сейчас. Что же, значит, все правильно и это действительно истинный распространитель. Словно особенному, он тоже передает Гакушу свой телефон. Асано почти что закатывает глаза. Он тут что, самый основной озабоченный ценитель слитых интимных фото, чтобы ему все давали телефоны с этим незабываемым контентом? С другой стороны, теперь у него без проблем появились два основных телефона с этими фото, верно? — Ну что, как тебе моя тупая цыпочка? Гакушу выключает телефон, как и предыдущий, сжимая их вместе в ладони, заставляя парней вокруг замолчать, округлить глаза и в непонятке приоткрыть рот. Он молча поднимает на этого распространителя глаза, засунув руку во внутренний карман своего темного бомбера, после чего отпускает Накамуру. Рио не понимает молчания, приподнимает голову, смотря сквозь светлую челку, когда Асано отпускает ее. Она не понимает почему Гакушу не улыбается. Где же его идеальная натянутая улыбка? — Пойдем, выйдем и поговорим, - кивает он в сторону выхода, спокойно засовывая руки в карманы и суживая глаза. Он не улыбается, как обычно в компании чужих людей. Какая же все-таки гадость. Ему омерзительно даже дышать одним воздухом с такими людьми. — Слушай, Асано-кун, ты чего это? Отдай телефон, - Фукушима приподнимает брови, а Гакушу поворачивается, не ожидая его. Лучше бы Фукушиме быть предельно понятливым и сговорчивым. Рио мотает головой туда-назад. Музыка играет так громко, что, улавливая слова, она не понимает правильно ли все услышала. Светодиоды играют цветами, сменяясь почти что темнотой, люди вокруг толкаются. Гакушу не поворачивается, а Фукушима кривит лицо. Ты что, драться за эту шлюху хочешь? Хочешь? Тогда никто никуда выходить не будет, наглый председательский сыночек. Ты что себе возомнил? То, что у тебя есть папочка-директор не значит, что ты можешь возвышаться за счет Фукушимы. Это его сучка, а значит это все не твое дело. Фукушима, стоящий в кругу друзей, летит к Гакушу, толкая других, а Рио хочет крикнуть это Асано, но он поворачивается сам, ловя удар парня, уводя его в сторону и откидывая того рукой в сторону настолько, что тот, пьяный и агрессивный, почти что падает. Злость Фукушимы только возрастает. Гакушу опускает брови. Вот как, значит. Ты оказался еще более гнилым идиотом, чем Асано думал, хотя куда уже больше? Второй, третий — сразу двое летят на него. Люди вокруг еще ничего не понимают, Рио замирает, все толкаются, а Гакушу умело перехватывает и отбивает удары, отправляя парней в полет под ноги танцующим. Наконец-то кто-то что-то замечает, люди понемногу образуют круг вокруг них. Немного плохо, но Гакушу плевать, он разносит одного за другим. На это и слишком больших стараний не нужно, ведь никакое пьяное тело не будет ему ровня. Даже удобно, теперь не нужно думать над тем, чтобы эти идиоты не влетели в случайных. Еще трое приходят в себя, Гакушу контролирует движения каждого, сталкивая двоих нападающих лбами, умело увернувшись, а третьему выкручивая руку и легко вбивая спиной в стенку. Фукушима к тому времени приходит в себя, влетая в Гакушу, пытаясь его задеть, но на деле Асано только ловко заламывает ему руки, толкая ногой в пол, а после ею и придавливая спину парня. Куда вам всем до него? Дело Гакушу — говорить, ваше дело — слушать. Это уже переходит все границы. — Какой же ты отброс. Мне даже противно, что я касался твоих рук. Честно говоря, тебя в Кунугигаоке даже не в «Е» класс отправили бы, а я бы лично запросил твое отстранение и исключение, настолько ты позоришь все, к чему только имеешь отношение, - Асано кривит губы. Ему не желательно вступать в драки, чтобы не потерять пояса из-за запрета спортсменам использовать свои умения не на соревнованиях, а в каких-то уличных боях. Но ничего, во-первых, он не использовал никаких особых приемов, а, во-вторых, Гакушу не слабак, чтобы молчать в такой ситуации. Здесь уже не играет роль из какая класса эта девушка и насколько она глупая. — Что, Фукушима-кун, богом себя возомнил? Ты забыл свое место? Не то, чтобы ему было не плевать на Рио, но это буквально отвратительно. Он дождаться не может, когда истребит таких, как ты. Это же как подло и низко: втереться в доверие, выманить голые фотографии, а потом на вечеринке пытаться возвыситься за счет того, что показываешь это всем присутствующим. Так даже слабые не поступают, так поступают только те, кто не достоин этой жизни. Ты что, думаешь, если доведешь глупую блондинку с его школы и она только заплачет, то можешь лезть и на него? Да он в дерьмо тебя втопчет при первом же желании. Ему не жаль немного замарать руки ради такого. — Где еще есть эти фото? - люди вокруг понемногу замолкают, Рио прикрывает голые плечи, когда все с непониманием смотрят на нее. Музыка все еще играет, но Накамура не смотрит на зевак. В дыму холодные глаза Гакушу светятся, переливаясь цветами от мигающих светодиодов. — Нигде, - рычит ему Фукушима, рыпаясь, но Асано только сильнее давит на спину. Парень кряхтит. — Еще на шею мне поставь, выродок. — Лучше, - спокойно отвечает ему Гакушу, спуская ногу туда, где находиться мочевой пузырь. Пусть он и давит на спину, а к земле все равно прижимается неплохо. Ты столько выпил, что наверняка хочешь в туалет? Гакушу не нужно тебя убивать, давя на шею, ведь тебе достаточно обмочиться, чтобы твоя социальная жизнь закончилась. Фукушима краснеет и пищит под ногой Гакушу, а Асано хмыкает. А что такое? Не хочешь обмочиться перед всеми, гнилой кусок дерьма? Стыдно будет, да? Асано склоняется, упираясь ногой сильнее. — Так вот, Фукушима-кун, ты меня не понял, похоже. Я спросил где еще есть эти фото? — Только у Сина, - скулит тот, указывая на того парня, который первый отдал Гакушу телефон. Он надавливает немного сильнее. — Это все, все, правда! Больше ни у кого! Я не успел! Что же, похоже, Асано перехватил их развлечение почти на самом начале. Это к лучшему, намного меньше времени займет решение этого всего. — Асано-кун, что случилось? - Рен наконец-то пробирается к ним сквозь толпу. Сегодня он какой-то слишком медлительный, ведь обычно Сакакибара первый узнает обо всем. — Выкинь их и скажи Сео-куну, чтобы больше не приводил никого такого. И проверь пол, а то, кажется, Фукушима-кун не контролирует мочеиспускание, - он натягивает свою улыбку, переводя глаза вниз и снова смотря на тело под ногой. — Знаешь, у Сео-куна как раз недавно родилась сестра, так что он мог бы дать тебе несколько памперсов на первое время. — Пусти, пусти, - рычит Фукушима, а Гакушу выдыхает. Боже, какой же ты жалкий. Честно, не будь они дома у Рена, парень бы все же довел этого урода до того, чтобы тот обмочился, но Сакакибара вряд ли переживет то, что у него посреди дома лужа мочи. — Я верну вам телефоны, как только решу что делать с тем, за что вас могут привлечь к ответственности перед законом, - Асано наконец-то убирает ногу, не ожидая никакой реакции. Как бы то ни было, они должны понимать, что для них это конец. Теперь парень лично проследит за тем, чтобы в последующие недели, если не месяцы, им было уже не так весело, как во время издевательств над рыдающей девушкой. — Прошу прощения у всех гостей за небольшой урок. Рен подходит к парням, в непонимании смотря вслед Гакушу. Чтобы он такое устроил? Что же здесь случилось? И, ради бога, пусть кто-то скажет, что друг просто пошутил про то, что Фукушима обмочился на пол Рена. Шепот становится достаточно громким, чтобы даже музыка не мешала его услышать. Взгляды ползают по Накамуре, та пытается вытереть лицо и пригладить волосы, теряясь и не понимая что делать. Хочется упасть под землю, чтобы никто на нее не смотрел. — Пойдем, - Гакушу замечает это, накидывает ей на голову и плечи свой бомбер, в который девушка сразу кутается, дабы никто не видел ее лица и ее в целом. Он берет Рио за плечи, твердо проводя к выходу сквозь, как ей тогда казалось, тысячи взглядов. Расталкивая всех вокруг, Гакушу пробивает им легкий путь, поддерживая Накамуру за плечи, чтобы та не упала на своих шпильках и дрожащих ногах. Он выводит ее туда, куда обычно никто не заходит — к не работающему закрытому фонтанчику, закрытому туями. Рен говорил, когда-то он был открыт и работал, но еще ребенком парень приказал оградить его от своей мачехи, дабы та не забрала у его матери хотя бы ее место для того, чтобы кормить птичек. Сейчас его трудно увидеть, так что, раздвинув туи, Гакушу пропускает туда Рио, после чего заходит следом, сложив руки на груди. Здесь есть лавочка, на которую и падает Накамура, сильнее закрываясь в его бомбер, дабы теперь он не видел ни частички ее лица. Асано выдыхает. В конце концов, у него тоже есть сестра. Пусть глупая, пусть не ценит его, пусть он так зол на нее, пусть Гакушу говорил, что он ей не брат, но она все еще есть. И если бы Гакуши ввязалась во что-то такое, в очередной раз не признавшись ему, он бы очень хотел, чтобы рядом был кто-то, кто сумел бы ее защитить от насмешек и унижений. Может, Гакушу и не самый позитивный герой, но он справедливый, а то, что произошло с Накамурой не пахнет никаким справедливым наказанием за ее глупость. В этой ситуации ее вина состоит только в том, что она доверилась дерьму, как когда-то это сделала мать Гакушу, выйдя замуж за его отца. — Я не смотрел. Не плачь, - парень выдыхает. Возможно, будут проблемы с отцом, но Гакушу из тех, кто всегда несет ответственность за свои слова и действия. Если его спросят о том, жалеет ли он, то парень только усмехнется. Нет, Асано ни капли не жалеет. — Ты можешь написать заявление за распространение этих фото. Поверь, это если не сломает, то хорошо испортит их жизнь. — Нет, нет, - она выглядывает из-под бомбера лишь на секунду. — Мои родители… Нет, я не буду. Асано молчит. Верно, родители Накамуры очень строгие. Об этом знают многие, хоть девушка и старается скрыть это. Получается, эти ребята совершили такое дерьмо, ведь знали, что Накамуру некому защитить, а мало какая девушка может сразу придумать что делать? Ведь Рио точно не пойдет в полицию. Для ее родителей будет виновата только она, для них это будет позором. Можно сколько угодно говорить, что Накамура ветреная, много пьет и курит, но, честно говоря, эти факты никак не влияют на то, что даже она заслуживает на честный бой, а не такое банальное использование из-за безнаказанности. — Я удалю эти фото из их соцсетей, галереи и с облачного хранилища. Они больше не будут ничего никому отправлять, - Гакушу достает электронку, отводя взгляд от Рио куда-то в сторону, думая о своем. Накамура не знает что ответить. Сил на вечное веселье нет, она дрожит, все еще не смея взглянуть на сына председателя. Ее волосы растрепанны, макияж полностью поплыл — Рио сейчас такая некрасивая. Девушка держит ладонями ткань, прикрывающую ее, чувствуя как мокнет подкладка его кофты. Асано Гакушу защитил ее. Самовлюбленный, эгоцентричный, вечно унижающий «Е» класс Асано Гакушу только что без сомнений спас ее жизнь. — Ты же ненавидишь меня. Почему ты помог мне? - она немного стягивает с себя свое укрытие, так вовремя подаренное парнем. Сглатывает слюну. Накамура столько плохого про него говорила, что никогда бы не подумала, что этот человек может быть таким… Таким человечным? Гакушу всегда был без сомнения жестоким и не по-человечески идеальным. Он казался далеким и холодным существом другого мира, которое могло раздавить Рио одним взглядом, как бы она ни делала вид, что ей смешно. Так вот о чем говорила Ши, да? Что «Е» класс тоже гребет всех под одну гребенку. Ведь тогда получается, что Гакушу тоже человек? Человек, которому Накамура теперь обязана. — Ты такая глупая блондинка. Я что, по-твоему, неадекватный? - Асано бросает на нее взгляд, приподняв бровь, из-за чего ей снова хочется залезть в его бомбер с головой. — С чего мне вообще ненавидеть тебя? Его ненависть слишком сильное чувство, как и любовь, так что он не расточает это на кого попало. Если бы Гакушу мыслил так нетрезво и с таким максимализмом, то никогда бы не имел того, что имеет. Рио молчит. Ей нет о чем с ним говорить, да и никогда не было. Ответ «да» на первый вопрос, пусть и был бы честным, но кажется очень неуместным сейчас, пусть Гакушу и, скорее всего, сам все понимает. Может, он прав и она действительно глупая блондинка? Накамура не знает как отблагодарить Асано, ведь ее «спасибо» будет звучать так дешево на фоне их отношений до этого. Парень курит, а она перебирает пальцами ткань платья. — У меня каблук сломался, - Рио бормочет, стараясь вытереть следы слез поскорее. Ее лицо горит от осознания ситуации. Ей так стыдно, так стыдно. От алкоголя в крови девушка слегка шатается, судорожно дыша в тени, куда не доходит свет фонарей. Это так глупо. Теперь даже такой захватывающий человек знает какая же она неправильная. Зачем он это сделал? Почему Асано Гакушу вступил в драку за нее? Ведь она никогда не слышала и не видела, чтобы он решал что-то дракой. За Рио никогда не дрались парни, но она бы никогда не подумала, что первым таким будет именно он. Сердце Накамуры стучит сильнее то ли из-за алкоголя, то ли из-за страха, то ли из-за, вероятнее всего, Асано Гакушу. Его молчание громче за любую музыку. Он круче за любого другого парня, которого хоть когда-либо видела Рио, а еще определенно красивее. Такой далекий, а оказался ближе остальных. — Ты такая неудачливая, - констатирует факт Гакушу. — Да, определенно не настолько хороша, как ты, - неожиданно губы девушки вздрагивают и растягиваются в подобии улыбки. Асано выгибает бровь. И как она постоянно это делает? Как может улыбаться даже сейчас? Ему бы хотелось пойти и выставить отсюда Карму, который, возможно, уже все-таки подъехал, но если уж он уже взял на себя ответственность доставить Накамуру домой, то не может так легко отказаться от своих действий. Взрослые люди так не поступают, а Гакушу вырос слишком рано, стоя над прахом матери и осознавая, что уже тогда на его плечи легла ответственность за сестру. И если сестра изменилась, отказавшись от него, то Гакушу все такой же. — Я вызову тебе такси. Езжай домой. Я позабочусь об этой проблеме, - парень достает свой телефон. Возможно, это первый, единственный и последний раз, когда Гакушу помог Рио, но девушка не забудет этого никогда. Девушка пытается расстегнуть застежки, чтобы снять каблуки, но то ли она слишком длинные ногти нарастила на сегодня, то ли Фукушима слишком споил ее, но застежка лишь брязкает уже длительное время, а руки дрожат, скользя по ней. Она такая неумелая, такая глупая, действительно очень глупая. Парень выдыхает, смотря на это. — Постарайся больше не нарываться на проблемы, Накамура, - Гакушу приседает перед ней, опираясь на колено. Он никогда не думал, что будет нянчится с кем-то вроде нее, но сейчас это не ученица «Е» класса, а всего лишь невинная жертва. От его рук на своей голой ноге Накамура краснеет куда сильнее, чем от чего-либо другого. Асано не смотрит на нее, чтобы не отвлекаться. Гораздо удобнее было бы положить ее ногу себе на колено, но девушка в юбке, не гоже так делать. Рио кажется, будто перед ней сидит принц. Ей так стыдно перед ним, ведь Гакушу точно знает что она думала о нем, но парень все равно легко растягивает ремешок, снимая туфлю. Она смотрит на него, так бессовестно пользуясь положением, не имея сил отвести взгляд. Рио так старается делать вид взрослой, но перед ним Накамура как ребенок. Касания Асано мягкие, аккуратные, чтобы случайно не сделать больно и не нарушить личное пространство. Как и на фестивале, она слишком сильно восхищается этим парнем. Его бомбер слишком греет, так защищает от всего. Когда Гакушу искренен, когда Гакушу настоящий, а не просто «сын председателя», сердце Рио трепещет. Когда он действительно что-то любит, когда ему что-то нравится, когда он от своих настоящих принципов защищает что-то, заботиться о чем-то нужном, Накамура не может угомонить сердцебиение. Люди любят, и, оказывается, человек здесь не только она, но и он. Застежка второй туфли клацает, после чего последняя оказывается снята. — Прости, - вместо благодарности девушка слегка кланяется ему, держа каблуки в руках. *** Гакуши выходит к Карме такой уставшей, словно отработала целый день в агентстве. Акабанэ поворачивается к девушке, ухмыляясь. В свете фонарей он кажется такой отдушиной, отдельной от мира светодиодов, никотина и алкоголя. Калитка за ней хлопает, а Карма протягивает ей что-то. Взгляд Асано падает вниз, различая в этом «что-то» свои кеды, ранее стоящие около входа. Он взял их, чтобы она переобулась? Это из-за того, что Гакуши сказала о туфлях на каблуке? О том, что они не бывают удобными? Он подумал о ней? О том, чтобы ей было комфортно? Это так просто, но так много значит для Гакуши. Внутри не пусто, а так жарко. — Натанцевалась? - усмехается парень, а Асано не сдерживает улыбки в ответ, смотря на него так, будто Карма принес ей целый мир, а не всего лишь ее кеды. Он не переодетый, так, получается, не уходил с ее квартиры? Неужели Акабанэ все это время ждал ее? — Спасибо, - Гакуши не хватает слов, чтобы сказать как он ее затронул. Казалось бы, все так просто, просто удобная обувь, просто ожидание, но Асано, привыкшей жить, борясь сама за себя, кажется, будто она сейчас разлетится на осколки, осознавая, что кто-то думал о ней. В этот раз она не просто протягивает руки по привычке с ситуациями с Рио, а действительно, цокая шпильками, подходит к Карме, обнимая его спину двумя руками. От Кармы пахнет домом. Парень не теряет усмешки, никто, включая его самого, даже не улавливает в золотых глазах что-то новое. Он обнимает ее плечи свободной рукой, утыкаясь носом в рыжие волосы. Ты пахнешь чужим запахом, но им так далеко до того, чтобы узнать настоящую Асано Гакуши. Акабанэ бы стоял так долго, но ей все же нужно переобуться. Без ее объятий на улице холодно, но Карма уверен, что это из-за того, какая она теплая. Все же, ты такой драгоценный партнер. — Я переобуюсь в такси, - кивает Гакуши. — Не спеши, сейчас свет в машине не включишь. Суть ведь в том, чтобы тебе было удобнее, - нехотя отпускает Асано Карма, ставя кеды перед ней. Улыбка не уходит с ее лица. Девушка приседает в машину, легко снимая туфли и обувая кеды. Она встает, с удовольствием пройдя несколько шагов, даже прикрыв глаза от того, насколько это легко. Ей далеко до Дороти, умеющую что угодно делать на высоких шпильках, или Момо-сан с ее привычкой всегда быть на каблуках. — Удобно? - Гакуши такая красивая в этом платье. Она любит лиловые цвета? Парень так часто видит ее в чем-то таком. Хотя, наверное, ни один цвет никогда не перебьет глаза этой девушки. Никакой Рен никогда не поймет ее. — Как на облаках, - Асано смеется и кивает, взяв его за руку и плечо, увлекая в несколько вальсовых шагов, немного покружившись. Он слегка поднимает брови, хмыкнув. Действительно, Карма бы покружил ее в вальсе, дабы та посмеялась. Кажется, настроение Гакуши улучшилось. — Вы едите? - перебивает их голос таксиста, уставшего ждать своих незадачливых пассажиров. — Сбегаем, - ухмыляется Карма, подводя Асано назад к машине за руку.