О скелетах в шкафу

Совместная жизнь закружила молодую чету Поттеров. Лили осваивала магическую кулинарию и ведение хозяйства с помощью магии. — Нет, это просто восхитительно! — повторяла она, изучив очередное заклинание. — Наконец-то не придется делать это самой! В мгновение ока она заставляла ножи нарезать овощи, салфетки вытирать стол, а фамильные столовые приборы из серебра гоблинской работы занимать правильное место на столе. Джеймс любил стоять у двери и наблюдать за супругой. Все бытовые мелочи, к которым волшебники привыкают ещё с детства, вызывали у маглорожденной Лили искренний восторг. И ее улыбка, слегка сморщенный носик, растрёпанные рыжие волосы заставляли Джеймса улыбаться. Когда Лили замечала его, она улыбалась в ответ. Так обворожительно, что Джеймсу нестерпимо хотелось обнять ее, покрыть поцелуями ее лицо, вдохнуть запах лаванды от волос. Лили отвечала на ласки мужа так страстно и охотно, как это делают молодожены. И только магия спасала ужин, ибо сама повар забывала потушить огонь под кастрюлей довольно часто. Каждый день был полон сюрпризов, приключений. Джеймс любил радовать Лили всякими мелочами. Он мог купить шикарный букет роз в маггловском магазине, а мог сорвать в поле одну ромашку. Иногда он зачаровывал предметы, а иногда трансфигурировал камни на дороге. И Лили никогда не знала, будет ли в следующую минуту она смеяться или умиляться. Или вообще от страха прижмется покрепче к мужу. Джеймс, Лили и Сириус вместе выходили на задания Ордена Феникса. И очень часто в свободное время они обсуждали работу. Или засиживались допоздна за бутылкой вина и тёплыми дружескими разговорами. Порой Лили казалось, что Сириус поселился у них в доме: так привычно она накрывала завтрак на троих. Она была не против. От былой настороженности не осталось и следа. В обществе друзей Сириус часто снимал маску весельчака и подолгу сидел молча, созерцая происходящее. А в иной день оборачивался собакой и устраивался поудобнее на мягком коврике у камина. Джеймс любил развалиться на диване и положить ноги на лохматую спину спящего друга. Римус сначала заходил часто, а потом все реже и реже. Лили чувствовала, как между друзьями растет напряжённость, но не могла понять ее причин. Но она не могла не заметить, что чем реже заходил Римус, тем мрачнее были Джеймс и Сириус. Разговор с Римусом все не клеился. Джеймс предпочитал обсуждать дела Ордена только в присутствии Сириуса. А Сириус был наигранно весёлым, когда в гости приходил Римус. — У нас есть некие сомнения в нем, — хмуро ответил Джеймс на вопрос Лили о причинах таких перемен. Сириус лишь пожал плечами и обернулся собакой. В тот день он долго лежал на коврике у камина, смотрел на огонь и о чем-то думал. Питер приходил часто, сидел по-долгу. С ним Джеймс и Сириус были прежними, искренними. Но вот Питер, как и всегда, не участвовал в разговорах. Он больше слушал, изредка вставлял пару несуразных замечаний, от которых сам смущался. Но Лили любила Питера меньше других. Она не понимала его, не сумела поговорить с ним ни разу по душам. Порой ей казалось, что от него веет холодной враждебностью. — Питер себе на уме, — пояснил Джеймс, — он славный, но трусоватый. "А ещё неприятный", — добавила мысленно Лили. Она не могла объяснить своих чувств, но ей было неприятно обнимать его. Она убеждала себя, что он просто запуганный мальчишка, но это не помогало. "Лучше бы у ребят не ладилось с ним, а не с Римусом", — думала иногда Лили. И ей казалось, что также думают Джеймс и Сириус. Или ей просто казалось. * * * В начале июня было назначено очередное собрание Ордена Феникса. Никаких страшных событий за последнюю неделю не произошло. Даже наоборот: было задержано несколько Пожирателей Смерти, и поговаривали, что Барти Крауч не собирался выпускать их из своих цепких лап ни под каким предлогом. Настроение перед собранием было приподнятое, почти расслабленное. Лили нашла минутку, чтобы обсудить с Римусом последние прочитанные книги. Джеймс и Сириус обсуждали с Френком Лонгботтомом недавно обнаруженные наработки Пожирателей в области зелий. Сириусу уже которую неделю не давала покоя идея попробовать воссоздать зелье, чтобы соединить с парой заклинаний и получить весьма действенный щит. Джеймс эту идею не поддерживал и лишь саркастично комментировал слова друга. Лили попытались помочь, но не сумела подобрать состав. А потому Сириус и накинулся на Френка, приятели которого были хорошими зельеварами. — Ситуация становится очень опасной, — без вступления прогремел Аластор Муди, входя на заседание, — мы вынуждены сбалансировать наши отряды. Отныне мы сами будем формировать отряды, чтобы не оказалось, как с Эммой Сакс. Муди не сделал паузу, но все хмуро притихли. Эмма была слабой волшебницей. Но очень самоотверженной девушкой. Доброй, отзывчивой, дружелюбной. Она бросилась на Пожирателей Смерти почти с голыми руками, а ее напарник, Джейсон Грот, не сумел поддержать. Им просто не хватило мастерства. Окажись рядом сильный волшебник, они бы не погибли. Но казалось бы разумная идея верхушки Ордена, неоднозначно откликнулась в сердце Лили. Она полностью разделяла мнение, что в каждый отряд должен входить сильный волшебник. Но сожалела, что их проверенное в деле трио Джеймс-Сириус-Лили было предсказуемо разбито. И это стало началом конца. График дежурств почти не оставил Джеймсу и Лили общего свободного времени. Да и Джеймс с Сириусом оказались в отрядах, состоящих только из мужчин, чем, по непонятной Лили причине, привлекали Дамблдора и Муди для подключения к особо сложным и опасным заданиям. Отряд Лили состоял из нее, Рози Смит и Фредди Брауна. Вместе они быстро сработались и проявили себя, как очень аккуратные и бесшумные. Им стали поручать задания, требующие точного расчета и выверенных действий. Так и вышло, что пока Лили разгадывала загадки и штудировала одну книгу за другой в поисках ответов, Джеймс со всей отвагой, свойственной Гриффиндору, бросался на Пожирателей Смерти. Ночные смены, бесконечные совещания в Ордене, интересные задания. Джеймс и Лили окунулись в дела Ордена с головой, оставив друг для друга непростительно мало времени. Для Джеймса Лили готовила самые вкусные блюда, постоянно экспериментируя в его отсутствие. Джеймс же все так же любил удивлять супругу: он мог вернуться неожиданно с букетом цветов, или увезти ее на край земли, куда-нибудь в Ирландию. Порой Лили казалось, что она знает Джеймса наизусть, а порой — что не знает вовсе. Одной фразой он мог и взбесить и заставить смеяться, вызывая в сердце супруги невероятный фонтан противоположных чувств. Лили получала особое удовольствие от новизны и непредсказуемости их отношений. Хоть они и прожили вместе уже почти год. Годовщина. К ней Лили готовилась основательно и заранее. В список запланированного входил шикарный ужин для двоих при зачарованных свечах, в который Лили включила только самые любимые и проверенные блюда. Волшебная ванна с неопадающей пеной, негаснущими свечами и самым возбуждающим ароматом. Конечно, Лили купила новое постельное белье, новое нижнее белье для себя и подготовила с десяток чар, чтобы эта ночь стала особенной. Но главным объектом ее внимания был подарок. Защитный амулет, созданный любимой женой должен был уберечь Джеймса от любой беды, от самого опасного проклятия. Для создания амулета требовалось сложнейшее зелье и незаурядные способности в области чар и защиты от темных искусств. Лили потратила очень много времени и сил на поиск ингредиентов, изучение комплекса заклинаний. Результат привел ее в восхищение. Простое с виду золотое кольцо, которое вполне прилично носить мужчине, несло в себе чудовищный заряд магической энергии. Лили бережно упаковала его в неброскую белую коробочку и перевязала тонкой серой лентой. В день годовщины Лили взяла отгул, но не присела ни на минуту. За один день ей предстояло превратить дом в самое романтичное и самое возбуждающее место в мире. В спальне было застелено новое шелковое белье настолько белоснежное, что слезились глаза. Лили зачаровала его, чтобы оно согревало в холод, остужало в жару, приносило добрые сны. Всю комнату Лили наполнила свечами с будоражащим воображение ароматом Амортенции. На наполненную пеной и розами ванну Лили наложила согревающие чары. Пену заказала в лавочке миссис Кардиари, которая славилась самыми фантастическими косметическими зельями на всю Европу. Праздничный стол украшал старинный серебряный канделябр Поттеров на семь свечей. Тарелки и столовые приборы также были фамильными: тончайший фарфор и серебро Гоблинский работы. Часы показали половину шестого вечера, когда Лили удовлетворено оглядела свою работу и неспешно отправилась переодеваться для встречи мужа. Тончайшее нижнее белье едва закрывало прелести худенькой Лили, а вечернее белое платье так сексуально скрывало тело, что любой мужчина захотел бы поскорее снять его с любимой женщины. Без десяти шесть Лили села в кресло напротив входной двери и принялась ждать. Ее сердце бешено колотилось в груди, а в своем воображении она уже не только поужинала с Джеймсом, но и приняла с ним ванну, и теперь ласкала его в кровати. Часы пробили шесть. Дверь не открылась. И Джеймс не пришел. Не пришел он и в четверть седьмого. И даже в половину. Лили начала беспокоиться. В голове одна за другой возникали страшные картины сражения с Пожирателями, кровавые раны, предсмертные крики. Но Лили тряхнула головой и принялась вспоминать. На сегодня у Джеймса не было запланировано никаких рейдов. Если только Сириусу не пришла в голову очередная идея уничтожения Волдеморта, которые он предлагал чуть ли ни каждую неделю. Но ни одна из них обычно не находила последователей. В семь часов Лили перестала ждать. Она ушла в гостиную, скинула босоножки на высоком каблуке и уставилась на играющие в камине языки пламени. Рыжий кот запрыгнул к ней на колени и довольно заурчал. Лили неосознанно почесала его за ухом и прошептала: — Может, он ищет мне подарок? Кот посмотрел на хозяйку умными зелёными глазами, тяжело вздохнул и, свернувшись клубком, уснул. Когда Джеймс не пришел и в восемь вечера, Лили поняла, что он не ищет никакого подарка. Да и про годовщину, наверняка забыл. По щекам покатились непрошенные слезы, которые размазали тушь. Как же так? Почему? Неужели это важно лишь для нее? В девять вечера Лили, вдоволь наплакавшись, переоделась, приняла душ и пошла ужинать в одиночестве. В половине одиннадцатого Джеймс все-таки появился. Лили не подошла поцеловать, а безучастно стояла около двери гостиной, скрестив на груди руки. Джеймс чертыхнулся, пытаясь снять с себя мантию, и тут Лили поняла — он был пьян. Расстройство от того, что Джеймс забыл о годовщине, хотя она так долго готовилась, сменилось злостью. — Я сегодня припозднился немного, — неуверенно выговорил Джеймс, подходя к Лили. Он попытался ее поцеловать, но Лили отстранилась, сморщившись от запаха виски. — Но у меня оправдание! — поняв, что обидел Лили, Джеймс решил все объяснить, — меня позвали Майк и Эмили! Представляешь, у них сегодня годовщина свадьбы! Это же так круто! Лили долго и молча смотрела на веселого Джеймса. Как нелепо. Она же почти убедила себя, что Джеймс просто не придает значения датам, потому что мужчина. Но нет. Оказывается, он придает. По крайней мере чужим датам. Наконец, Лили безразлично сказала: — Действительно, круто, — и, взмахнув палочкой, добавила, — Finita Maxima! Джеймс не стал ужинать, а почти сразу уснул, развалившись на половине кровати. На другой половине, свернувшись калачиком, беззвучно плакала Лили, глотая слезы. Рано утром, на скорую руку собравшись, Лили аппарировала на берег моря. Она слушала звук прибоя, вдыхала запах моря и подставляла лицо ветру и дождю. Так ей было не понятно, где заканчиваются слезы, и начинаются капли воды. Сердце разрывалось от боли и обиды. Забыл. Он просто забыл, что у него тоже годовщина свадьбы. Он придал значение празднику каких-то случайных знакомых, но не подумал о собственной жене. Почему? Что такого произошло? Не мог же он просто променять ее на друзей? Вздор! Джеймс бы никогда… Лили закусила губу и расплакалась еще сильнее. Неистовые волны разбивались об утесы одна за другой. А Лили все не верила. Не хотела верить посетившей ее ужасной мысли. У Джеймса не было важных заданий. У него были друзья и холостая жизнь, полная авантюр. Он слишком сильно любил рисковать, чтобы отказаться от этого. — Неужели сказка закончится вот так глупо? — прошептала Лили, сидя на валуне на пригорке. — А где же "и жили они долго и счастливо"? Неужели я сама выдумала всю любовь, а Джеймсу все равно? Такая мысль заставила Лили зарыдать ещё сильнее. Хотя ей казалось, что слезы уже должны были закончится. Но когда на смену слезам, наконец, пришло опустошение, подала голос рациональная часть Лили. "Не стоит делать выводы сгоряча. Понаблюдай". И следующие пару недель Лили наблюдала, не обращая внимания на обиды и разочарования. Она проводила исследование, и подопытным кроликом, а вернее оленем, был Джеймс Поттер. Лили решила оценить, на сколько ее муж заинтересован в поддержании их брака. Конечно, иметь бесплатные ужин и секс очень удобно, но так ли они нужны? Оказалось, что они-то как раз и нужны. Джеймс не заметил перемены в настроении и поведении жены. Он приходил с работы в то же время, что и обычно. Делал дома то же, что и обычно. Разговаривал на темы, что и обычно. Все было, как всегда. Только исчезла душа. Лили автоматически выполняла обязанности по дому и супружеский долг. А быстро разделавшись с делами текущими, брала в руки книгу и пропадала в ней. Она поддерживала разговор ровно на столько, на сколько этого требовало ее представление о хорошей жене. Она позволяла целовать и ласкать себя, но не чувствовала радости. Джеймс ни разу не заметил, что с женой что-то не так. И Лили поняла, что весь их брак держался лишь на ее желании, а мужу она была безразлична. Он променял ее на друзей и приключения, о которых с упоением рассказывал по вечерам. Иногда Джеймс приносил цветы, иногда дорогое вино или украшение. Но Лили не верила а его искренность. Ей стало казаться, что все это — откуп. Джеймс спрашивал, как прошел день. Но не слушал ответ. Ему было все равно. И Лили удивлялась, как раньше не замечала этого. Она любила мужа, самозабвенно, страстно. И ей казалось, что и он любит ее точно также. Но стоило ей усомниться, как нашлось с десяток доказательств его безразличия. Джеймс любил дарить подарки и говорить комплименты, а не радовать ее. Жена, подруга или случайная девушка на улице — ему было все равно. Теперь Лили видела это со всей четкостью. Раньше она считала его обходительным, а теперь эгоистом. Лили вдруг осознала, как ей не хватает внимания к себе. Искреннего интереса к ее жизни, ее чувствам и переживаниям. Ей стало казаться, что она выпрашивает внимание у мужа, что неинтересна ему. Вся их жизнь, оставшаяся внешне совершенно такой же, как и прежде, изнутри оказалась лицемерной и бездушной. Лили хотелось искренних разговоров, совместных вечеров и уютных объятий. И она не собиралась сдаваться, даже не попробовав побороться за свое счастье. Лили пыталась поговорить с мужем. Поделиться своими переживаниями, обсудить их отношения. Но Джеймс лишь обнимал ее, сажал к себе на колени, целовал в шею и шептал: — Не драматизируй, милая. Все хорошо. Или: — Ты устала, я понимаю. Нам всем сейчас тяжело. Давай я помогу тебе расслабиться. Или лучшее: — Не забивай голову ерундой. Мы вместе и всегда будем. Я обещаю. Но никогда, никогда не воспринимал разговор всерьез. Он будто не понимал, как важно это для Лили. А между тем приближалось Рождество, любимый праздник Лили. Ещё в детстве она ждала его с особым восторгом предвкушая хлопоты, безумно красивые украшения и таинство открытия подарков. Ранним утром. Непременно в пижаме. Сидя на холодном полу в горе чудесных, ярких коробок. Прошлое Рождество они встретили весело, позвали Римуса, Питера и Сириуса. И было много шума, шуток, объятий. Была опьяняющая влюбленность и лёгкость. И пряный запах корицы. Лили подозревала, что в этот год Джеймс не приведет Римуса, но все же решилась спросить о его планах на Рождество заранее. Ей не хотелось тратить силы в пустоту, как вышло с годовщиной, про которую Джеймс так и не вспомнил. — Рождество? — переспросил Джеймс, отвлекаясь от чтения книги. Он уютно развалился на диване и неспешно перелистывал страницы. Лили села на самый край возле него и нежно гладила его руку. — Да, надо приготовиться заранее. Подарки, стол. Ты думал? — Если честно, то нет, — Джеймс отложил книгу, легко поднялся и сел рядом с женой, привлекая ее к себе. — Может, позовем Сириуса и… Джеймс задумался на мгновение. — Кого бы хотела позвать ты? Лили пожала плечами. Ей не хотелось звать подруг. Все же Рождество — это семейный праздник. От мысли, что не хочется видеть даже Сириуса, Лили было противно. Она понимала, что они с Джеймсом его единственная семья. И если он не придет к ним… то он не придет ни к кому. Рождество в одиночестве. Это самое ужасное, что может случиться с человеком. Волшебная ночь. В которую все должны быть счастливы. Но Лили хотела провести ее вдвоем с мужем. В зачет неудавшейся годовщины. И забыть свои обиды, как страшный сон. Перечеркнуть страшные мысли ревности и вновь почувствовать себя особенной, важной, любимой. Но в Рождество все должны быть счастливы. — Я бы хотела провести Рождество с тобой вдвоем, — честно призналась Лили и посмотрела Джеймсу в глаза. Он слегка помрачнел и отвернулся. Лили поспешила добавить: — Но я совершенно непротив пригласить Сириуса. Он как член семьи… Джеймс усмехнулся и поцеловал Лили. — Ты необыкновенно добрая, ты знаешь? Всегда думаешь о других… — Он столько сделал для нас. Это неправильно, что у него нет семьи… — Жизнь вообще неправильная, детка, — хмуро произнес Джеймс. Они замолчали. — Хорошо, я скажу Сириусу, что после часу ночи он сможет погреть морду на своем любимом коврике около камина. А мы пока, — Джеймс аккуратно повернул к себе Лили и поцеловал ее осторожно, слегка касаясь губами ее губ. Лили счастливо улыбнулась и поцеловала в ответ настойчивее. * * * У Лили было дежавю. И ей это категорически не нравилось. Ощущение, что история повторится, не покидало ее с самого утра Сочельника. Мерзкое, противное, всеобъемлющее. Оно коварно шептало то в одно, то в другое ухо: "Он не придет. Он забудет. Вот увидишь. Помнишь, как было в прошлый раз?" "В прошлый раз он не знал, что я его жду!" — твердо отвечала Лили и еще усерднее стала украшать дом к Рождеству. У Джеймса было дежурство, но он обещал быть в шесть. И собирался зайти по пути за Сириусом. И Лили была уверена, что они придут максимум в половине седьмого. Ведь ни один, ни второй не имели привычки опаздывать, когда обещали. Ужин был готов к пяти часам, а гостиная украшена омелой и сверкающими снежинками. Пахло хвоей и корицей. В центре комнаты, у сервированного в красных цветах стола, стояла средних размеров елка. Пушистая и насыщенно зеленая. Под елкой расположились аккуратно завернутые подарки и коробки с елочными игрушками. Лили решила нарядить елку вместе с мужем. Даже любимый Сириусом коврик Лили тщательно вычистила и обновила согревающие чары. В шесть часов Лили надела любимое платье, накрасилась и закончила прическу. Сердце волнительно стучало, будто чего-то боялось. Но что могло произойти? Лили подозревала, что. Но гнала от себя непрошенные мысли, решив не сомневаться в муже. Хотя бы в Рождество. Половина седьмого. Семь. Половина восьмого. Восемь. На этот раз не было слез. Не было даже обиды. Только разочарование. Как он мог… Почему не пришел… Ведь обещал… — Какая же ты скотина, Джеймс Поттер, — зло прошипела Лили, открывая бутылку огневиски и наливая себе в стакан янтарную жидкость. Вместе с приятным теплом от алкоголя, по телу разлилась злость. Добрая и понимающая Лили решила не оправдывать мужа. Не в этот раз. Второй праздник, который она готовила. И на который он не явился. И если в конечном итоге про годовщину Лили решила забыть… Но Рождество… Как можно забыть про Рождество?! — Ты перешел все возможные границы моего доверия, Джеймс! — страстно шипела Лили бокалу огневиски. Но бокал оставался нем. — Ты обидел меня. Я сделала все, чтобы сохранить нашу семью… а ты просто решил не прийти! Ты неблагодарный эгоист, который друзей ценит больше, чем жену! И тут же память услужливо подкинула вспыхнувшей ревности не один десяток подтверждений. Лили даже не поленилась призвать пергамент, перо и чернила и принялась записывать, сколько раз за последнее время Джеймс приводил с собой Сириуса, и сколько проводил наедине с женой. Когда счет больше походил на разгром по квиддичу, Лили отшвырнула перо. — Хватит! — прорычала она в пустоту. Если бы кто-то видел ее в тот момент, то несомненно пришел бы в восторг от увиденного. Рыжеволосая ведьма в изящном черном платье, готовая уничтожить все на своем пути. — Я тебе отомщу, Поттер! Я тебе отомщу! Ты узнаешь, как злить Лили! Я... Лили осеклась на полуслове от внезапно пришедшей в голову мысли. — Неет, — протянула Лили, усмехаясь. — Это какая-то дикость. Но мысль не давала покоя. И чем дольше Лили думала, тем интереснее и коварнее казалось решение. — Бедный Джеймс, он пришел бы в ярость, если бы узнал. Но он не узнает. Всего один разок, и моя женская гордость будет удовлетворена. Если муж променял жену на друзей, то почему бы жене не… Лили замолчала, испуганно огляделась, словно ожидала увидеть подслушивающих соседей. Но никого не было. "... променять мужа на его заклятого врага", — докончила мысленно Лили. "Он не согласится", — шептала рациональная часть Лили. "Согласится". "А если Джеймс узнает? Вдруг он вернётся раньше?" "Он не вернётся раньше. А даже если узнает, то что?". "Зачем тебе это?" Лили задумалась. "Я хочу вспоминать в минуты одиночества о своей проделке. Так будет куда приятнее терпеть обиды". "Хорошо. Но почему бы не рассмотреть другую кандидатуру?" "Именно эту! Это будет отличная шалость!" И Лили закончила этот мысленный диалог. Полная решимости и запала, она перевернула весь шкаф в поисках самого сексуального платья. Наложила на дом сигнальные чары, чтобы не пропустить возвращение мужа, накинула мантию и аппарировала.