Comfortable.

Когда Итан открыл глаза, казалось, что по нему проехался трактор. Всё его бедное истощённое тело болело и ныло. Он не хотел двигаться или дышать, потому что было больно в груди. На глаза навернулись слёзы. Может, при падении он повредил каждую клеточку своего организма? Возможно. Всё возможно… Нехотя повернув голову, Нестор увидел прозрачную трубку, спускавшуюся откуда-то сверху и заканчивавшуюся иглой-бабочкой, торчавшей из его вены. Итан сильно испугался, но не стал вытаскивать её: может, сейчас от этого зависела его жизнь? Он тяжело поднял голову и рассмотрел прозрачный пакет, висевший наверху на крюке. Капельница? Где он? Что, чёрт побери, происходит? Парнишка прикрыл глаза, потёр их пальцами и снова открыл. У стен приятный персиковый оттенок. В окно видно только небо — для лучшего обзора нужно было приподняться, а сейчас это казалось непосильной задачей. По стеклу бежали пухлые капли, оставляя за собой след из крошечных прозрачных бусинок. Где-то за серыми тучами светило солнце, и из-за этого, словно акварельный рисунок, виднелась размытая радуга. Красиво — ничего не скажешь. Голубоволосый отвернулся от окна и взглянул на прикроватную тумбочку. По горлу прошлась резь, когда на глаза ему попался пластиковый стакан с водой. Сколько дней прошло, когда он в последний раз пил? Два? Три? Целая неделя? Он протянул одеревеневшую дрожащую руку с иглой в вене и схватил стакан, затем поднося его к губам и осушая полностью. Прохладная, чистая и вкусная. Что может быть лучше после стольких страданий? Итан поставил опустошённый стакан на место и сложил руки на животе, пытаясь полностью прийти в себя и вспомнить, как и где он оказался, прежде чем отключиться. В голове крутились обрывки воспоминаний, как осадок в жидкости. Вот он бежит, полный отчаяния и почти валящийся с ног; вот он не выдерживает и падает; вот к нему кто-то подходит и предлагает помощь… И больше ничего. Всё остальное покрыто туманом. И Нестор вновь почувствовал страх: может, его теперь держали здесь насильно, а дальше будет только хуже? И… И его родители… Они ведь даже не знают, где его искать. А что если его бросили здесь умирать с этой непонятной капельницей? И никто не придёт его спасти? Его губы дёрнулись, в носу начало щипать, а из горла вырвался всхлип. Итан сжал голову руками и закрыл лицо ладонями, как напуганный ребёнок во время грозы. Ему так жаль… Ему очень жаль, что он убежал. И теперь ему до смерти страшно, потому что он не знает, что будет дальше и будет ли вообще. За дверью послышались шаги. Нестор начал дрожать и свернулся в клубочек, чтобы в случае опасности пострадать не так сильно. Дверь открылась. Итана колотило от смертельного ужаса. Его искалеченное тело болело в три раза больше, потому что он лежал в неправильной позе. Хотелось бы разогнуться, но это означало бы неминуемую смерть. Кто-то придвинул стул к его кровати. Хотелось выть от ужаса, но в горле не рождалось ни одного звука. -Доброе утро? — это был мужчина. Несмотря на незавидное положение в данной ситуации, Итан не услышал в голосе ничего устрашающего, даже напротив — он был приятным. Но… Не стоит верить первому впечатлению, поэтому Нестор свернулся покрепче. -Эй, тебе не стоит сейчас делать такие вещи со своим телом, если снова не хочешь потерять сознание. — серьёзно проговорил мужчина. Голубоволосый стиснул стучавшие зубы и раздвинул пальцы, чтобы хотя бы краем глаза взглянуть на гостя своей комнаты. Он носил белый халат, не заляпанный кровью, что значило, что он доктор, а не живодёр. -Итан? — обеспокоенно позвал его мужчина. Чёрт, а имя-то он откуда знает?! У парнишки не было с собой ни одного документа! Он… Сам сказал? Но когда? -Я понимаю, ты, возможно, ничего не помнишь и напуган происходящим, но будет лучше, если ты ляжешь по-нормальному. Если из твоей руки выскочит иголка, то ты либо вырубишься, либо порвёшь себе вену. В твоём случае это одинаково плохо. Нестор всё же внял словам мужчины и медленно расслабил съёжившееся в комок тело, затем убирая ладони от лица. Только сейчас он заметил, что руки были забинтованы до запястий, а на повязках виднелась свежая кровь. Мэттью с облегчением вздохнул, увидев, что его пациент сдался. -Так-то лучше. Будем знакомы, доктор Мэттью Патрик — твой ночной кошмар на ближайшее время. — он широко улыбнулся. — Шучу. Я не так отвратителен. Итан взглянул на него измученными глазами, боясь проронить хоть слово. Его словно парализовало от страха, тело не слушалось, как зависший компьютер, которому не помогла бы команда контрол-альт-дэлит. -Ладно, я понял — ты не в настроении. Объясню, как обстоят дела. Дерьмово. У тебя истощение и множество различных повреждений: ушибы, раны, синяки. Не знаю, как тебя угораздило, но со временем это пройдёт. В капельнице — глюкоза, чтобы вытянуть тебя с того света. Вставать тебе нельзя, разве что в туалет. Еду будут приносить в палату. Молча кивнув, Нестор прикрыл глаза, чувствуя, как они горят от скопившихся слёз. Такого расклада он точно не ожидал от своего похода на все четыре стороны. Он просто хотел внимания родителей, а в итоге лежит в больнице в незнакомом месте совсем один. Итан почувствовал себя потерявшимся ребёнком, думающим, что он вот так и останется в магазине, а не вернётся домой к своим приставкам и игрушкам. И эта перспектива пугала, наверное, чуть меньше смерти, потому что преждевременная кончина — это одно, а потеряться и остаться снова жить на улице — другое. -Мне нужно провести небольшой осмотр. — негромко произнёс Мэттью. Итан кивнул и расслабился ещё больше, позволяя делать любые процедуры. Вновь началась проверка реакции зрачков, после которой перед глазами плясали тёмные пятна, и измерение давления. Никаких отклонений тесты не показали, и вскоре доктор Патрик вышел из палаты, вновь оставляя парнишку наедине со своими мыслями. Буквально через пару часов на пороге больницы снова показался Марк. Он выглядел растерянным и расстроенным. Оно и понятно — потратить полночи, чтобы заткнуть свой мозг и перестать думать о спасённом им парнишке. К счастью, Мэтт опять ошивался без дела по первому этажу, поэтому не пришлось носиться за ним по всему зданию. -Привет, Марк! — Патрик широко улыбнулся, хоть и пытался скрыть свою озабоченность новым пациентом. -Хэй. Как… дела у мальчишки? Он пришёл в себя? -Пришёл, конечно. И, кстати, его зовут Итан. -Итан? Хм… И как он? -Трудно сказать. Он истощён, почти как анорексичка. Плюс, на нём почти нет живого места. Элементарные же тесты показывают, что он в полном порядке. — Мэтт развёл руками. -Мне можно его увидеть? -А… Эм… Пока нежелательно. -Что такое? -Он жутко напуган и не идёт на контакт. Не знаю, помнит ли он, как здесь оказался, видимо, не вполне. -Эй, я мог бы попытаться его разговорить…? -Пока не стоит, Марк. Серьёзно. Не то состояние. -Мэтт… -Понятное дело, что ты переживаешь за него и хочешь только как лучше, но слишком рано. Может, ещё пару дней, пока он не привыкнет к обстановке. Тогда я подумаю. -Спасибо, Мэтт. Хотя бы… Отправляй мне сообщения о его состоянии. -Марк, но ты не знаком с ним! Почему ты так переживаешь? -Не знаю. Отцовский инстинкт? — Фишбах выдавил вымученную улыбку, прежде чем понуро развернуться и медленно пойти в сторону дома, где никого не было: Тайлер торчал на работе до вечера. Когда Шайд вернулся, то нашёл своего друга, стоящим у окна на кухне, заложив за спину руки. Он знал Марка много-много лет, но видел его таким во второй раз за их долгую дружбу. Первый раз был после смерти отца Фишбаха от рака, когда тот умер на руках своей второй жены. Но смерть — это одно, а таинственный мальчишка, упавший на дорожке возле их дома — совсем другое. Тайлер вроде и хотел поддержать своего друга, но с логической точки зрения подобная озабоченность выглядела крайне глупо. Даже если это и не отмазка, что Марк в очередной раз захотел пойти погулять и повеселиться, не донеся продукты хотя бы до кухни, всё равно беспокойство кажется излишним. Тем более, судя по рассказу парня, мальчишка не произнёс ни слова. -Хэй, Тайлер. — грустно поздоровался Марк, почувствовав, что на него смотрят сзади. -Ага. — Шайд скрестил руки на груди, сомневаясь, стоит ли начинать этот разговор, но Фишбах во всяком случае сам начнёт об этом говорить рано или поздно. — Что, опять отвлекал Мэтта от работы? -Между прочим, у него почти нет пациентов, потому что ещё не осень и никто не болеет. — фыркнул Марк. -Ясно. — вздохнул Тайлер. -Я хотел увидеть мальчишку. -Успешно? -Не совсем. Мэтт меня не пустил. -Любопытно. Почему? — Шайд пытался притвориться, что ему интересно, хоть и страстно желал подняться в свою комнату и прилечь отдохнуть после целого дня беготни по кафе. -Итан пока не в том состоянии, чтобы к нему пускали. -Итан? -Его так зовут. -Что ж… Пускай так. И что с ним? -Он не разговаривает и боится. -Чего боится? -Всего, я полагаю. Тайлер фыркнул. Ребячество чистой воды. -Наверное, я бы тоже был напуган, если бы забрёл неизвестно куда. -Почему ты так уверен, что он…? -Я его видел. Грязная одежда, стоптанные кроссовки, спутанные волосы, царапины. -Может, он заблудился в лесу, я не знаю? -Тогда где его походный рюкзак? -Ну знаешь ли, не все ходят в лес с походными рюкзаками. -Тайлер… -Марк, я не ревную, если ты об этом. Просто ты даже его не знаешь, чтобы так переживать. Может, он плохой парень — натворил что-нибудь и сбежал. -Плохие парни выглядят по-другому. Вспомни Дэнни из соседней квартиры. -Между прочим, Дэнни не был плохим. Это только образ. На самом деле, он одевается в стразы и пайетки и поёт в фен. -А по ночам рисует граффити и пинает баки. -Да ладно, Марк! Ты даже с ним никогда не общался! -То же самое могу сказать и тебе. Ты даже никогда не видел Итана! -А ты с ним и словом не обмолвился. Мы в одинаковой позиции, знаешь ли. -Тайлер… -Я устал. Пойду к себе. Одумаешься — стучи. Иногда Тайлер и вправду не понимал Марка с его безграничной любовью к людям. Что ещё хуже, иногда Тайлер не понимал, почему Марк до сих пор общался с ним и «любил до смерти», хоть он и вёл себя, как циничный мешок дерьма.