Comfortable.

Ночь выдалась безмятежной. Ночник на прикроватной тумбочке испускал приятный приглушённый свет, не мешавший спать. За окном звучали лишь шорохи листвы на ветру. Обычно дома Итан слышал звуки городской жизни, вроде машин, сирен, возвращающихся людей, едва различимую музыку. Но здесь было невероятно тихо и спокойно. Сначала это настораживало, но потом Нестор немного привык практически к тишине, убаюкивавшей его. Он лежал на боку, неудобно закинув руку с капельницей за спину, и смотрел на кусочек неба, видневшийся с этого ракурса в верхней части окна. Тёмно-синее, с россыпями звёзд, похожих на увязших светлячков. Интересно, в Мэйне такое же небо? Трудно сказать. В последнее время там постоянно шли дожди, так что тучи заслоняли даже луну, которую словно держали опущенной в мутную воду. Так что здесь небосвод казался яснее и чище. Даже как-то дышалось свободнее. Нынешнее положение дел вообще трудно сравнивать с жизнью в родном городе. Полгода в коробке? С ума сойти. Он ещё жив? Итан взглянул на трубку капельницы и слегка поморщился. Наверное, жив. Он же не просто так здесь оказался. Предплечье начало неметь, и он перелёг на спину, складывая руки на животе и пытаясь разогнать кровь по побледневшим пальцам, сжимая и разжимая кулак. Немногим лучше. Стоит ещё так поделать, только медленно. Так вот… Да, возможно, он жив. И каким-то чудом выдержал испытание улицей. Жить одному оказалось намного тяжелее, чем он мог себе представить. Так у него был хотя бы компаньон, который смог бы вовремя поддержать или помочь найти пропитание. А Итан находился наедине со своими мыслями и пустовавшим желудком, что не особо приятно. Но он и не завидовал тем, кто жил на улице группами. Честно говоря, грустно видеть подростков, роющихся в баках и ютящихся в закоулках. Даже ему. И он хотел бы сделать что-то хорошее для них, но в тот момент все мысли витали только вокруг его безопасности и дальнейших попыток протянуть хоть ещё денёчек. Голубоволосый натянул верхнюю часть одеяла на плечи и попытался согреться. Отбитые ноги окоченели, хоть в помещении и было тепло. Возможно, парнишке становилось холодно из-за того, что он никак не мог сделать крошечный шажок и перестать бояться хотя бы персонал больницы. Они не такие и злые. Вполне приветливые. Просто устают на работе. Он не знал, сколько здесь пациентов помимо него, поэтому предпочитал думать таким образом. В то же время его пугала мысль рассказывать о произошедшем кому-либо. Не хотелось ни о чём вспоминать, вдаваться в подробности, слышать слова жалости, видеть эти взгляды. Поэтому он молчал. Последней его мыслью перед сном, когда ноги наконец-то согрелись, был приход того парня, который его спас. Итан ничего не помнил о нём: ни голоса, ни внешнего вида, ни его действий. В тот момент он уже начал терять сознание и держался за осыпавшийся обрыв реальности мизинцами. И теперь парнишка даже не знал, что ему делать. Наверное, поблагодарить? Но что дальше? А если тот что-либо захочет взамен за спасение? У Нестора даже собственной одежды не было, что уж говорить о чём-нибудь ценном. Вот это действительно страшно и неприятно. Но тогда он может сказать об этом Мэттью. Эх, не самое разумное решение разрешать кому-то приходить сюда сейчас, пока Итан не сможет хотя бы поздороваться с доктором Патриком и медсёстрами. Марк проснулся из-за звука пришедшего сообщения. В полудрёме он засунул руку под подушку и нащупал мобильник. Потерев глаза и сладко зевнув, он открыл уведомление. «От: МэтПэт. Хэй, Марк! Прости, что так рано пишу — сам знаешь, врачи встают с петухами. Я хотел попросить тебя о странном одолжении: Итан продолжает молчать, а мне нужно узнать у него, как он получил травмы, чтобы назначить лечение. Ты не мог бы зайти и побыть с ним? Заранее спасибо, Мэттью.» Фишбах подскочил на кровати. Всю сонливость как рукой сняло. Он запутался в одеяле и приземлился на пол на ягодицы. Фыркнув, парень встал, выудил из шкафа любимую красную фланелевую рубашку в клеточку, старые удобные джинсы и счастливые боксеры с огромным четырёхлистником на заднице, после чего вышел из спальни и направился в ванную. Под душем он одновременно пытался почистить зубы и помыться. Паста осталась жгучим мятным пятном на языке, как бы Марк ни пытался выполоскать рот. Плюнув на это, он вылез из кабинки, плохо вытерся, натянул одежду, попытался причесать отросшие влажноватые волосы, но в итоге просто прошёлся по ним руками. Затем он влетел в спальню, нашёл разные носки (чтобы вы понимали масштаб нелепости, один был в полоску и длиннее, а другой однотонный красный). -Твой топот мёртвого разбудит. — в дверном проёме появился сонный раздражённый Тайлер. -Извини. Я… немного… тороплюсь и волнуюсь! — прокричал Марк. -Вижу. Куда ты собрался в семь часов? -В больницу. -Марк… — Шайд закатил глаза и вздохнул. -Мэтт написал мне! Мэтт написал! Он хочет, чтобы я побыл с Итаном! Хочешь доказательство, что я не больной придурок? -Верю я, верю. Просто потише падай с кровати. Мне вставать через пять минут. -Ага… Дальше Фишбах чуть не сбил своего друга с ног, вылетая из комнаты и вбегая на кухню, чтобы агрессивно съесть хлопья с молоком. Он едва не сжевал ложку, казалось, что скоро во все стороны полетят искры. А на дне тарелки, как минимум, появились трещины — он так сильно стучал по нему. -Без зубов останешься, идиот! — крикнул Тайлер. -Я тороплюсь! Я очень тороплюсь! Вдруг Мэтт передумает?! -Растянешься по дороге ещё. Я потом со льдом за тобой бегать не буду! -Да, ага, конечно. Кинув миску и ложку в раковину, Марк схватил свои кроссовки и обулся уже на крыльце. Перепрыгивая через камни дорожки, он побежал в больницу, как сумасшедший, забыв дома телефон и бумажник. В голове была только одна мысль: хоть бы Мэтт не передумал и не отправил его обратно. Он, конечно, редко сворачивал с намеченного пути, но он же врач. Мало ли он зашёл в палату и увидел, что Итану стало хуже? Но пока он пытался вернуть своего пациента к жизни, не успел предупредить Марка, чтобы тот не торопился? И дело было не в том, что Фишбах не хотел бежать обратно, потому что зря встал и сходил в больницу. Он искренне переживал за парнишку и не желал узнать, что тому плохо. Просто не любил видеть страдания других людей. Патрика не было на месте, когда Фишбах вбежал в здание. Он вспотел больше, чем вымок под душем, пока мылся; в его глазах читалась вселенская паника, а если бы он был собакой, то его язык свисал бы откуда-нибудь сбоку. Марк проехался по полу и врезался в стойку администрации, за которой сидела Эми. -Привет. Где Мэтт? -О, Марк! — она слабо улыбнулась. -Где наш великий врач? Я сейчас скончаюсь… — он поставил локоть на поверхность и подпёр ладонью подбородок. -На осмотре. Скоро выйдет. Пока присядь и отдохни — с тебя течёт в три ручья. Фишбах вздохнул, приземлился в кресло и опустил голову. Его сложенные ладони висели между ног. Крепкая спина вздымалась, потому что дышал, как ненормальный. От волнения Марк стучал ногой. Вытерев испарину на лбу рукавом, парень выпрямился и поправил волосы, лезшие в глаза. Когда в своей жизни он так бегал? Это… Потрясающе. Пять минут — и уже здесь. Он откинулся на спинку кресла и поставил локоть на подлокотник, затем подпирая кулаком щёку. Действительно, удивительно, что он собрался за десять-пятнадцать минут. И ради чего? Чтобы увидеть парнишку, которого он притащил сюда пару дней назад. Что ж, Тайлер и без того считает его свихнувшимся, а после марафона точно вызовет санитаров. Наконец вышел пациент, а следом за ним — Мэттью. Патрик сразу же увидел шоумена и помахал ему. Перекинувшись парой слов с больным и Эми, он резво зашагал в сторону Фишбаха. Тот подскочил на ноги. -Что-то ты рано. Я ожидал тебя не раньше полудня. — вместо приветствия произнёс доктор, сделав дружеское рукопожатие (считая «дать пять» и кулаки). -Ради такого случая можно и пораньше. — улыбнулся Марк. -Ты бежал, что ли? -Есть такое. — он усмехнулся. — Не осуждай меня. Ох… Я волнуюсь. Как он? -Также. Снова отвернулся, когда пришли мы со Стэф. Состояние не меняется, хотя видно, что ему больно. -Оу… Ну что ж… Думаю, можно что-нибудь сделать. Хотя бы попытаться. -Надень халат, и пойдём. Марк накинул его на плечи и поторопился следом за Мэттом. Кабинеты врачей остались позади. Светлый больничный коридор озарялся ещё сильнее, потому что двери в свободные палаты были открыты, а пациенты занимали только три комнаты из шестнадцати. Фишбах с недоумением заглянул внутрь, а потом отвернулся к стоявшим на подоконниках растениям. Да, Комвилл и вправду совсем маленький городок. Раньше, когда ему приходилось заглядывать в клинику, больные лежали даже в коридорах. Местная пустота вроде и грела сердце, потому что меньше людей мучаются от серьёзных травм и болезней, а вроде и было странно видеть нечто подобное. Они остановились у двери в палату Итана. Мэтт надавил на ручку и пропустил Марка вперёд, прежде чем развернуться и уйти принимать следующих пациентов. Фишбах, осознав, что отступать некуда, смело шагнул внутрь. В палате могло поместиться два взрослых пациента, но она предназначалась для одного. Большая её часть пустовала. Светло-бирюзовые стены поблёскивали на солнце, равно как и белая плитка под ногами. У окна стояла койка, возле неё — прикроватная тумбочка с ночником и стул. А между ними притулилась стойка капельницы. Марк содрогнулся, думая о том чувстве беспомощности, когда ты лежишь и смотришь на эту бандуру, прицепленную к твоей руке. По спине побежали мурашки, и он поёжился. Итана не было видно, но вскоре Фишбах понял, в чём дело: Нестор лежал, отвернувшись к стене и накрывшись одеялом с головой. Видимо, Мэтт имел в виду это, упоминая, что парнишка боится людей. Посетитель остановился между стулом и койкой и заложил руки, смотря на бугорок на кровати. Вы не шутите? Подобное бывает? Как это случилось? -Привет? — неуверенно поздоровался Марк. Никакого ответа. Даже не шелохнулся. Фишбах развёл руками и терпеливо улыбнулся. -Привет. Я Марк. Ты лежал рядом с моим домом. Ноль реакции. Парень наклонил голову набок. -Глупо прозвучало, правда? Просто не люблю пафосные словечки, вроде «спаситель», «благодетель» и далее по списку. — он усмехнулся. Тишина. -Эй, Итан? Итан? — Марк попытался вытянуть шею, чтобы увидеть бугорок с другой стороны. Одеяло смято немного сильнее. Видимо, он лежит спиной к посетителю. Фишбах не стал возмущаться, мол, это грубо и обидно. Он понимал, что во всём виноват страх. Оставив попытки разглядеть хоть что-то, парень опустился на стул. -Эй, я точно не могу сказать, что представляю, как тебе страшно, потому что не знаю. Хах… Все мои слова сейчас будут звучать, как нелепое клише. — Марк взъерошил свои волосы. — Здесь нет ничего плохого. Мэтт, Стэф, Эми — они все замечательные люди. Любые другие, наверное, махнули бы на тебя рукой, но они ведь приходят к тебе каждый день, что-то делают, да? Думаю, да. В этой больнице всего три пациента. Удивительно, а? В любой другой их были бы сотни. Значит, Мэтту и остальным не всё равно. — парень улыбнулся. Под одеялом что-то шевельнулось. Видимо, нога, потому что ткань смялась внизу. -Было бы неплохо, если бы ты рассказал им, что случилось. Может, не всю историю. Хотя бы о тех ранах. Я видел парочку. На руках, например. Потому что они не знают, как тебя лечить. Ты же не хочешь вечно торчать в больнице с капельницей? В этот раз показалось, что шевельнулась рука. Марк снова терпеливо улыбнулся. -Тебя никто не тронет и не поранит, если ты боишься этого. В Комвилле всё немножко не так, как в остальных городах. Я давно здесь живу. И это вправду так. У нас нет убийств, ограблений, вообще какой-либо преступности. Люди добрые и отзывчивые. Идеально, а? Хоть кусочек Утопии. — теперь он широко улыбнулся. — Так что тебе не стоит бояться. Вновь какое-то движение под одеялом. -Я не говорю, чтобы ты резко переставал или что-то в этом роде. Попытайся хотя бы потихоньку. Можешь пока и не разговаривать. Просто не бойся. -…Упал. — послышался совсем глухой тихий голос, больше похожий на шёпот, так что к нему приходилось прислушиваться. -Что? — удивлённо спросил Марк. -Я упал. — также тихо повторил Итан. -Серьёзно? Трудно было различить звук, который издал Нестор, но, скорее всего, он сказал: «М-хм». -Откуда ж надо было так упасть, чтобы пораниться, как будто тебя побили? -…С холма. — ответил он шёпотом, больше звучащим, как сухие листья под ногами осенью. -Ох, чёрт… — вздохнул Фишбах. — Тебе, наверное, до сих пор больно? -М-хм. -Мэтт точно что-нибудь сделает, чтобы тебе полегчало. Итан не ответил. -Спасибо, что рассказал. Я рад, что ты смог. Если хочешь, я уйду. Либо могу молча посидеть здесь. Или просто понести какой-нибудь бред. Снова никакого ответа. Но по правде говоря, Нестору дался этот крошечный диалог с большим трудом — у него отнимались ноги от страха, было стыдно за свой пропавший голос, и он не отнимал рук от лица, потому что так чувствовал себя хоть немного в безопасности в одном помещении с незнакомым человеком. Говорить дальше ему не хватало ни смелости, ни сил. -Может, я потом зайду ещё раз. Поищу Мэтта. Марк вышел из палаты. Ему тоже было неуютно, потому что он представлял себе, как Итан заставляет себя говорить. Он не хотел утомлять парнишку в первый же день знакомства. Но он же его и не заставлял, так что подобное событие являлось не иначе, как настоящим чудом. Патрик вновь стоял возле стойки регистрации, и он почему-то не был удивлён появлению Фишбаха. Видимо, трезво понимал, что у шоумена могут сдать нервы при общении с пустотой. Но тот не выглядел разочарованным или обозлённым — скорее, взволнованным и опечаленным. -Ну как? -Он упал с холма. -Что?! Откуда ты это узнал?! -Итан сам сказал. -Чувак… Ты не шутишь?! Ты разговорил его? -Нежно и аккуратно. — улыбнулся Марк. — Пока выходит с трудом: он очень тихо говорит, но, по крайней мере, хоть что-то. -Спасибо, Марк! -Да не за что. Я, наверное, зайду ещё раз попозже. А вы пока посмотрите, что с ним сделать. Ему до сих пор больно. Почти весь оставшийся день Итан провёл на обследованиях: рентгены, УЗИ, ещё что-то. Под конец, когда его наконец-то привели обратно в палату, он упал на кровать и даже не залез под одеяло с головой, чтобы хоть немного прийти в себя. Он подтянул колени в животу и сложил руки между бёдрами, лёжа на боку — лицом к двери. За окном вечерело, и по глазам снова резало солнцем, однако у неба появился серый оттенок, что явно намекало на то, что ночью будет дождь. Голубоволосый хотел спать, и снова чувствовал, как холодеют ноги. Он вытащил руки, привстал, чтобы вытащить из-под себя одеяло, и укрылся до плеч. Кто-то тихонько поскрёб по двери. Нестор свернулся калачиком и лёг на другой бок, закрывая лицо руками. После этого в палату кто-то вошёл. Коленки снова задрожали. Кушетка прогнулась под весом посетителя. Пристальный взгляд прошёлся по тощим плечам, после чего крепкая мужская рука осторожно пригладила вихры цвета морской волны. -Хотел пожелать доброй ночи. — улыбнулся Марк, чуть задев кончики пальцев Нестора, вновь касаясь его волос. Парнишка вздрогнул, почувствовав тепло рук Фишбаха. Но потом у спины потянуло холодом: посетитель ушёл. Итан быстро развернулся, но всё, что он увидел, прежде чем закрылась дверь — тёмные волосы и ярко-красную макушку.