Никогда не доверяй лисе

Стайлз Если бы кто-то спросил меня, как я себя чувствую, сидя в машине Лидии по дороге к ветклинике, я бы, вероятно, не смог ответить. С одной стороны, я был счастлив. Лидия купилась на мою историю, как наивная овечка. Она даже рассердилась на Скотта, потому что я сказал ей, как «ужасно» он относился ко мне. С другой стороны, я не мог не ощущать себя виноватым. Я играл на чувствах Лидии, как на скрипке. Это было не совсем справедливо. Тем более, что я вёл её прямо к её смерти. Лидия, возможно, игнорировала меня, как и все остальные, но она никогда ничего не делала мне… Сегодня даже доказала, что она заботилась. Я начал обдумывать свои действия. Да. Я хотел, чтобы Скотт страдал. Я хотел, чтобы стая знала, что им не следовало недооценивать меня. Я хотел, чтобы они заплатили за то, что так пренебрегали мной. Но сейчас, видя, как сильно она доверяла мне… Я рассказал ей, что, вероятно, скоро буду одержим, и она всё ещё доверяла мне. Я бы рассмеялся, если бы не переживал больше. Она оставляла меня одного много раз. Она игнорировала меня, если ей не нужны сверхъестественная фигня или домашнее задание. Она поцеловала меня, а затем убежала к Эйдану. Она относилась ко мне как к грязи, пока сверхъестественное не сводило нас вместе. Она весело разговаривала с остальной частью стаи, а я сидел один на обедах. Она ходила на вечеринки с другими, в то время как я обычно слышал о них только после того, как они закончились. Тем не менее… глядя на её красивые волосы цвета клубничного блонда, зеленовато-коричневые большие глаза, пухлые розовые губы и тонкие черты, я чувствовал укол неуверенности. Разве я действительно планировал использовать её и других в плане, который только убил бы всех? Лис, ты должен успокоиться, — мягко сказал мой собеседник. Он молчал с тех пор, как мы сели в машину. Я посмотрел на улицу. Не похоже на то, что мы не планируем этого делать, Но. Он был тихим некоторое время, но потом ответил. Да. Мы. И думаю, я должен был ожидать, что чувство вины накроет тебя. Но всё в порядке. Я мысленно фыркнул. Нет, это не так. Я объединился со злой лисой, чтобы убить своих друзей. Однако эта мысль вызвала больше паники, чем чего-либо ещё. О боже… Боже, я действительно это сделал… Я… я… Стайлз! Тяжело дышать. О Господи, что же я наделал? Как я мог… Ногицунэ снова взял контроль над моим телом, но ничего не сделал. Тем не менее, это пугало ещё больше. В моей голове сидит демон, он может сделать что угодно, и господи, что я сделал, нет-нет-нет… Стайлз, дыши. Вдох. Давай, Стайлз, сделай это для меня, хорошо? Попытайся выровнять дыхание, — его голос был мягче, чем я ожидал, и это меня так сильно потрясло, что я выполнил его просьбу. Он мягко инструктировал меня: — вдох, выдох, выдох, выдох, — и дышать снова стало легче. Я свернулся калачиком у себя в голове, мои мысли всё ещё представляли собой мешанину. Стайлз, мне нужно, чтобы ты выслушал меня, хорошо? спросил он. Я обдумывал это некоторое время, прежде чем кивнуть. Я знал, что я отреагировал остро, но реальность ситуации поразила меня впервые с того момента, как я открыл ту банку, и это меня испугало. Я понимаю, что это трудно принять. Когда ты смотришь на это с точки зрения «О боже, я продал свою душу демону», трудно обвинять тебя. Но мы с тобой оба знаем, что это не так. Я не святой. Я не буду притворяться. Но я заинтересован в тебе. Я понимаю твою неуверенность, но хочу напомнить, почему ты принял меня, и, может быть, это поможет. Я окончательно успокоился и почувствовал смущение из-за своего волнения. Я знал, что он хороший манипулятор и бывает весьма красноречив, но я также знал — не могу поверить в обратное — он заботился обо мне. Больше, чем мои так называемые друзья. Больше, чем Лидия. И это была моя причина. Я принял его предложение, потому что чувствовал, что у меня не было никого. Потому что мой лучший друг считал меня незнакомцем, потому что моя стая игнорировала меня в течение нескольких месяцев, потому что я всегда выступал как слабое звено, потому что они никогда не пытались увидеть во мне больше, чем простого юмориста. Потому что, когда они были нужны мне больше всего, меня оставили одного. Но Ногицунэ не был таким. Он не был. Он был тысячелетней лисой, которая жила хаосом и страданиями, конечно, но он был единственным, кто когда-либо действительно смотрел на меня. Он увидел меня. Он не осуждал меня. Боже… да, я хотел убить своих друзей. И это была ужасная мысль. Но они сделали мне много плохого. Им придётся заплатить. Вот и всё. Ты отлично справляешься. Они причинили тебе боль. Они много лет игнорировали тебя. Они преспокойно смеялись над тобой за твоей спиной. Ты заслуживаешь лучшего. Я покраснел. Спасибо… Прости за то, что сорвался… Я просто… Я не думал об этом до сих пор, и это просто ударило меня… Я никого не убивал… или, по крайней мере, не намеренно. Он усмехнулся. Я понимаю. Но помни свои причины, и всё будет хорошо. О да, и мы здесь. Я поднял глаза, чувствуя, что он отдаёт мне контроль над моим телом, и машина остановилась. Лидия улыбнулась мне и вышла. Я последовал за ней и всё ещё немного пошатывался, но старался это скрыть. Я огляделся. Перед глазами встали двери, мне вспомнился последний раз, когда я был здесь. Воспоминания битве Скотта, сопровождаемой сильным ливнем приходят на ум, но они только укрепили мою веру. Скотт МакКолл был мудаком. Тот факт, что ему теперь придётся иметь дело с его «лучшим другом», который якобы «одержим», был весёлым. Боже, я с нетерпением ждал этого. Лис во мне не мог не согласиться. Я позволил Лидии взять на себя инициативу и последовал за ней к дверям, пока я общался с Но. Мы сошлись на том, что теперь он будет контролировать моё тело. Я всё ещё чувствовал себя неуверенным в своих действиях, поэтому я позволил ему это сделать. Открыв дверь, моя рыжая спутница задумалась. — Как ты думаешь, здесь уже есть кто-нибудь? Я вскинул брови от неожиданного вопроса, но покачал головой. — Не знаю. Мы были довольно близко к ветклинике, но мы также довольно долго спорили со Скоттом и Лиамом, так что… Когда мы прошли в главную комнату, нас встретили глаза Малии, вертящей в руках свой телефон. Она взглянула на нас, но только кивнула нам в знак приветствия, прежде чем вернуть взгляд на устройство. Я вскинул брови у себя в голове, и Но покачал головой. Я прислонился к стене, а Лидия заняла место напротив меня, рядом с Малией. Они начали говорить о чём-то, глядя в телефон, и оставили меня с моими собственными мыслями. Я мог попросить Но заглянуть в их сознание, но я этого не хотел. После некоторого времени бесконечного потока мыслей людей моя голова начала болеть. Я справлялся со своими собственными мыслями, но слышать всех остальных всё это время было ужасно. В конце концов, я попросил Но закрыть меня и открыть, когда я захочу. Так было лучше. Прошло всего несколько минут, прежде чем дверь отворилась и вошёл Лиам. Волосы мальчика были грязнее, чем в последний раз, когда я его видел, и на нём была серая рубашка с короткими рукавами поверх белой с длинными. Девушки поприветствовали его и вернулись к телефону, а я просто кивнул ему. Он взглянул на дам и встал рядом со мной. В прошлый раз, когда я видел его, он плакал мне в плечо после того, как умерла его подруга. По крайней мере, он выглядит лучше, чем раньше. Младший поджал губы и взглянул на меня. — Так… не было похоже, будто ты хотел быть здесь, когда звонил…? Интересно. Не думал, что он будет переживать, но, кажется, всем любопытно. Мы могли бы использовать это. Сейчас я позволю тебе поговорить с ним, — прокомментировал Ногицунэ. Конечно, он должен был проверять меня всё время. Придурок. Я повернулся к Лиаму и кисло усмехнулся. — Да… Думаю, ты ещё не слышал, но Скотт снова вёл себя как мудак. У него был какой-то странный сон, когда он был без сознания, в котором я стрелял в него, и теперь он думает, что я снова одержим духом злой лисы. Он нахмурился. — Но разве ты не убил его? Я кивнул. Я подумал о том, как обыграть это и решил закатить глаза. — Да. В точку. Я почти уверен, что мы избавились от этого ублюдка катаной. Но знаешь… Скотт продолжает думать, что его странные сны — это реальность, — я вздохнул и продолжил печальным голосом: — он действует осторожно и не доверяет мне вообще. Он пытается играть комедию «о, я тебе доверяю», но он не может убедить себя в этом, — я провёл рукой по волосам и снова вздохнул, — боже, я уверен, что сейчас он больше поверит Тео, чем мне. Лиам широко раскрыл глаза. — Он не станет. Ты его лучший друг. При этом, однако, я рассмеялся. Так холодно, тяжело и странно, даже для моих собственных ушей. Девушки прекратили болтать и повернулись ко мне лицом. Лиам смотрел на меня с ужасом и шоком в глазах. Я покачал головой, смотря на него с сожалением. — Лиам, в прошлый раз он это и сделал. — Он что? — воскликнула Малия. Я кивнул. — Да. Знаешь, он поверил, что я до смерти забил Донована. Потому что Тео сказал ему это. На самом деле это был чистый акт самообороны, поскольку, как ты знаешь, он пытался съесть мои грёбаные ноги. Но, конечно, Скотт не стал даже слушать меня. И в тот момент это дерьмо с Ногицунэ ещё не началось. Так что, Лиам, я уверен, что он мне не поверит, даже если я скажу ему, что небо голубое. Это вызвало ярость. Кажется, они не слышали об этой маленькой истории до этого момента. Лидия покраснела, как помидор, и начала разглагольствовать о том, как она собирается убить их (так как он совсем не был моим) Альфу. Малия некоторое время смотрела в одну точку, и если бы взглядом можно было убить, стол отправился бы в царство мёртвых. Радужка глаз Лиама вспыхнула жёлтым. О, дорогой, я бы не смог сыграть лучше. Скотт будет очень удивлён, когда придёт. Я от души рассмеялся у себя в голове. Да, не могу дождаться, когда увижу его лицо. Как думаешь, могут ли они встать на нашу сторону? Не совсем. Они не должны знать, что ты действительно одержим, пока не придёт время. Они не согласятся с нами. Мы можем, однако, заставить их действовать в нужном направлении и помогать нам, используя их ненависть к Скотту. Они помогут нам, а потом всё равно умрут. Разве это не жестоко? Может быть, но помни, что они не святые. Я остановился и вздохнул, признавая что он прав. Я действительно хотел, чтобы они поплатились. Я просто… хорошо, что моя светлая сторона сегодня показала слишком много, и я понятия не имел, что с ней делать. Но… ладно, это было бы довольно круто и иронично, если бы они поспособствовали своей скорейшей смерти. И да, они могли бы помочь нам, повернись они спиной к Скотту. В конце концов, они даже не узнают об этом. В точку. Я посмотрел на них и почти рассмеялся тому, как легко я взбесил их. Неужели они не понимали, что ими манипулируют? Иисусе… — Как он может так относиться к тебе и всё ещё называть себя нашим Альфой? — прорычал Лиама. Его глаза всё ещё были жёлтыми, но другие черты оборотня ещё не показывались. Я был уверен, что они появятся, если он продолжит бушевать. Я скривился и пожал плечами в ответ, и в этот момент дверь снова отворилась. Весь разговор остановился, и все мы посмотрели на дверь. Опустилась полнейшая тишина, когда парень, о котором мы говорили несколько минут назад, вошёл в комнату. Скотт взглянул на взъерошенные волосы Малии, всё ещё жёлтые глаза Лиама и раскрасневшуюся Лидию и вскинул брови. Он смущённо посмотрел на нас, не понимая, что происходит. Я не мог винить его. Ногицунэ засмеялся. Некоторое время никто не говорил. Я не собирался нарушать тишину, поэтому я более удобно облокотился на стену позади себя и стал наблюдать. Но мягко взял на себя контроль над телом, но он не изменил нашу позу. Малия скрестила руки, прежде чем снова уставиться в одну точку. Лиам совершенно открыто смотрел на Скотта, сверкая глазами, как рождественская гирлянда. Что он в самом деле пытается доказать? Во всяком случае, я никогда не понимал этих собак. Они продолжают сверкать глазами, как какая-то сломанная лампа. Это должно меня напугать? — прокомментировал Но. Я фыркнул. Руки Лидии были сжаты в кулаки, но она была не такой красной, как раньше. Скотт огляделся, прежде чем одарить нас «что-за-хрень» взглядом. — Ладно, что здесь происходит? Потому что я только что вошёл, а вы все выглядите так, как если бы я убил вашу маму или что-то в этом роде, — он усмехнулся. Это не помогло снять напряжение. Никто не ответил. Все они просто продолжали сверлить его взглядом. Я наклонил голову. — О, я даже не знаю. Мы просто говорили о твоём великолепном отношении. Это заставило его заморгать. Затем он посмотрел на меня. — Моём отношении? О чём ты говоришь, Стайлз? Я заметил, что он подчеркнул моё имя, вероятно, пытаясь указать на то, что я одержим, но, на самом деле, это было жалко. Тем не менее, другие заметили. Глаза Лидии загорелись, когда она направилась к нему, и, прежде чем кто-либо смог сказать «Ногицунэ», она ударила его. Малия шокировано вздохнула. Радужка глаз Лиама вновь стала светиться жёлтым цветом. И Скотт уставился на неё, будто он не мог поверить, что это произошло. Ну, она смогла удивить меня, — отметил я. Я почувствовал его согласие. — Что… Лидия, за что? — запнувшись, спросил Альфа. Банши уставилась на него убийственным взглядом. — О, я уверена, ты точно знаешь, почему я ударила тебя! Ты не только относишься к своему лучшему другу, как к дерьму, из-за каких-то снов, но ты также больше веришь чёртовому Тео, чем ему? Как ты смеешь даже называть себя его другом?! Как ты смеешь стоять здесь, считая, что ты невинен в этой ситуации?! — в этот момент она практически визжала. Я вздрогнул. Ауч. Приятно, что она так заботилась, но, серьёзно, она могла бы смягчиться. Она продолжила: — Ты по-прежнему ему не веришь! Ты по-прежнему не доверяешь парню, который спасал наши жизни больше, чем кто-либо ещё в этой чёртовой стае! Вот почему! Она включила свое исцеление и отшатнулась к своему месту, надувшись и увидев отверстие в стене. Скотт остановился на мгновение, одна щека по-прежнему красная, ошеломленная молчанием. О, какой прекрасный вид. Я видел, как шестерёнки вращаются в его голове. Не мог бы ты показать мне его мысли? попросил я. Он подчинился, и вскоре тревожные мысли Скотта дошли до меня. Боже, что здесь произошло? Они все отвернулись от меня? Я знаю, что я не должен был слушать Тео, но я действительно считал его нашим другом. И она здесь неправа! Как я могу вести себя так, как будто он мой друг, когда это отвратительный лис? Как? Боже, я хочу, чтобы Стайлз был здесь, что я наделал… Но что мне делать сейчас? Если я попытаюсь рассказать им о возвращении Ногицунэ, вдруг они не поверят мне, и лис навредит Стайлзу! Но я не могу действовать аккуратно рядом с ним… О Боже… Он был таким истеричным. Да! Мне было очень приятно видеть его таким. Где-то, в глубине души, я почувствовал укол вины. Но я проигнорировал это, поскольку он ничего не мог сделать, чтобы заставить меня простить его. — Я-я… — он снова запнулся. — Да? — прорычала Малия. Лиам молчал. Скотт скривился, прежде чем покачать головой. — Хорошо, я знаю, как это выглядит. И да, я действовал ужасно. Я знаю. Но ты должна взглянуть на это с моей стороны! Я вправду считал Тео нашим другом. И… слушай, я понимаю, что мой глупый мозг придумал, что Стайлз одержим, но ты не можешь обвинять меня в том, что я верю в это. Лис обыгрывал нас много раз, откуда мы можем знать, что это не так? И да, прежде чем ты начнёшь жаловаться, я знаю, как это звучит, но я понимаю, что это не так. Похоже, он с трудом заставил себя сказать это, но я должен был отдать ему должное. На самом деле, это было не так жалко, как я думал. Они всё ещё не выглядели убеждёнными, но я увидел, как гнев в Лидии исчез, а Малия немного вздохнула. Лиам выглядел немного злым, но я видел, как напряжение покидало его тело. Он впервые заговорил с тех пор, как вошёл Скотт. — Ну, мы не из тех, перед кем ты должен извиниться, — он качнул головой. Глаза Скотта встретились с моими, и я видел его нежелание. Но все смотрели на него выжидающе, и у него не было другого выбора. Он вздохнул. — Слушай, Стайлз, извини, ладно? Я знаю, что в прошлом месяце я не очень хорошо относился к тебе, но это было тяжело для всех нас. Мне жаль, что я сделал поспешные выводы, прежде чем узнал твою точку зрения. И… Я знаю, что ты сейчас переживаешь не лучший период. Мне жаль, что я делаю всё только хуже. Мои брови поднялись. Это было нечестно. Не для Ногицунэ, по крайней мере. Но я мог видеть искренность в его глазах, когда он говорил со мной, Стайлзом. Но действительно ли он это имел в виду? Неужели он сожалел о том, что поверил Тео, а не мне? Так ли это? У меня заболело сердце. Заболело, потому что, хоть я так сильно его ненавидел, я до сих пор любил его. Мы были вместе так долго. Его предательство причинило мне сильную боль, потому что я любил его. Но не сейчас. Не тогда, когда у меня был Но, который заботился обо мне больше, чем Скотт когда-либо. Не тогда, когда у меня был кто-то, кто вернул в мою жизнь любовь. Не после всего, что он сделал для меня. Но… Но чувства не исчезают так легко, не так ли? Что-то во мне даже хотело просто простить его за его грехи, потому что теперь он звучал искренне, и вернуться к нему. Но что за дурацкие мысли? Как я мог даже думать о чём-то подобном после всего, что он это сделал? Я ненавидел себя за эту слабую, жалкую часть меня, которая была всепрощающей. Я простил его, когда он игнорировал меня, отдавая предпочтение Эллисон. Я простил его, когда он не верил мне насчёт Мэтта. Я простил его, когда он прекратил заботиться обо мне, после того, как он уверился в том, что Ногицунэ исчез. Я простил его, когда он не поверил мне насчёт Питера. Я простил его, когда он игнорировал меня, ухаживая за Кирой. Боже, я так много раз прощал его, что даже не могу сосчитать! Но на этот раз я не собирался прощать его. Нет, абсолютно точно нет. Он поплатится. Он будет страдать. И мне это понравится. Я вздохнул, прежде чем ответить: — Я понимаю… просто это было больно, понимаешь? Он скривился. — Прости. Я должен был поверить тебе с самого начала. Я немного помолчал. Но пытается заставить меня выглядеть так, будто я серьёзно обдумываю о его извинения. Хах, забавно. — Я… не могу сказать, что это будет легко. Но… просто обещай, что ты не отвернёшься от меня снова. Обещай мне, что это дерьмо больше не повторится. Пожалуйста, — мой голос сочился отчаянием. Скотт почти вздрогнул. Он отвёл глаза. — Прости, что я не мог сделать этого раньше. Я плохой друг. Я обещаю сделать всё возможное. Ну, это, конечно, не было хорошим извинением. «Я обещаю сделать всё возможное». Что это было? Для тебя это просто, Скотт. По крайней мере, он признаёт, что он плохой друг, — сказал Но, очевидно, довольный Да, — я согласился. Я кивнул ему. Он выглядел так, словно невидимый груз упал с его плеч. Он улыбнулся и повернулся к остальным. — Ладно, нам нужно обсудить Зверя. Остальные члены стаи окружили стол и выжидающе посмотрели на него. Я мог только смотреть на то, как легко они возвращались к «Да, Скотт — отличная Альфа!», хотя несколько мгновений назад они хотели убить его. И когда Скотт начал говорить о каких-то неинтересных вещах, я стал наблюдать, как они все слушали и кивали на то, что он говорил. Это меня разозлило. Это заставило меня чертовски сильно рассердиться. Они простили его? Они простили его, хотя минуту назад казались невероятно злыми? И единственное, что потребовалось, это какое-то мелкое «извини»? Лидия ударила его! Она даже рассердилась после того, как мы поговорили в моём доме. И теперь она разговаривала с ним, как будто ничего не случилось? Малия так долго знала о Доноване и никогда не осуждала меня. Я видел гнев и её полнейшее неверие в то, что я говорил, потому что она не могла понять, как Скотт мог сделать что-то подобное. Я видел, как она возмущалась поступком Скотта, когда она выслушала меня. И всё же, теперь она кивала, слушая его речи, и без проблем работала с ним? Глаза Лиама стали жёлтыми, ради бога! Он был настолько зол, что чуть не обратился. Он даже сражался со Скоттом несколько недель назад. У него было достаточно причин ненавидеть его, почти так же сильно, как и я. И всё же он смотрел на Скотта с таким обожанием во взгляде, как раньше, когда он разговаривал со своим Альфой. Меня тянуло блевать. Какими они были поверхностными. Это было… Отвратительно. Жалко. Ты так не думаешь? — Ногицунэ усмехнулся. Я кивнул. Я не понимаю, как я мог думать, что, возможно, их следует пощадить. Скотт говорит пару оправданий, и все его прощают? Какого чёрта? Они все поверхностные. Поверхностные, фальшивые и слепые. Ты не представляешь, как я счастлив тому, что ты на моей стороне. Твой ум сгниёт, если ты будешь проводить с ними больше времени. Никогда не растрачивай свой потенциал с ними. Эти фальшивые идиоты не заслуживают проводить время в твоей компании. Я почувствовал, что краснею у себя в голове. Я действительно не знал, как я заслужил его. Да, может быть, он был тысячелетним лисом, которому нравилось убивать людей, но он был лучшим, что когда-либо случалось со мной. — Зверь уже атаковал школу и больницу. Некоторое время мы не видели Ужасных Докторов, так что либо они скрылись, либо с ними что-то случилось… Будем надеяться, что второй вариант. Но, исходя из того, что мы знаем, это должна быть химера. Как и остальные, но это — успех. Если это правда, то это также означает, что это подросток. Мы должны их спасти, — Скотт озвучил свои мысли. — Но если это химера, как и другие, почему она так отличается? Если это была их цель всё время, почему остальные настолько сильно отличаются? И как мы можем выяснить, кто это? — я разбавил его размышления толикой логики. Скотт нахмурился. — Возможно, они пытались достичь этого, но сначала должны были проверить другие вещи на химерах. Очевидно, это не сработало, так как теперь все они мертвы, но… Может быть, они попробовали что-то другое, и это сработало? Ну, ладно… Я вообще не представляю, как мы это выясним. Но я думаю, было бы лучше поискать, что общего у них, верно? Доктора как-то выбирали их. — Мы могли бы найти медицинские отчёты. Найти что-нибудь о них. Посмотреть, что есть общего у всех, а затем найти кого-то похожего, — задумчиво добавила Лидия. Малия наклонила голову. — И после того, как мы выясним, кто это, как мы будем бороться с ним? Мы не можем просто прийти к ним и типа «эй, чувак, не мог бы ты перестать превращаться в убийственного Зверя?». Если мы хотим убить его, нам понадобится Пэрриш. Но мы до сих пор не знаем, как победить его, не убив человека в нём. Скотт задумчиво кивнул. — Да. Вот почему мы должны узнать всё, что можем, — его взгляд пробежался по мне, но затем он быстро посмотрел в другое место, осознав, что пялится. Я мог только усмехнуться. Конечно, я буду его первым объектом расследований. Не так, как я был хорош для всего остального, не так ли? Может быть, он надеется, что я кое-что знаю, — размышлял Но. Ты бы не сказал ему, верно? Его ответом был тихий смех. — Думаю, мы могли бы разделиться, — мистер Мак-Пошёл-Нахер продолжил: — кто-то из нас пойдёт искать, кем может быть наш Зверь, а кто-то попытается узнать больше обо всём этом. Кто что будет делать? Оглянувшись, он вскинул брови. Некоторое время мы все молчали. Это ощущалось так, словно мы были в школе, а кто-то спрашивал добровольцев. В конце концов, Лиам заговорил. — Я пойду найду, откуда появился Зверь. Малия кивнула. — Ага, я пойду с ним. Скотт улыбнулся им. Затем он посмотрел на меня и Лидию. Она поджала губы. — Я пойду смотреть, по каким критериям они выбирают подопытных. Стайлз, ты пойдешь со мной? — она повернулась ко мне. Я вздохнул у себя в голове, в то время как моё тело кивнуло в знак согласия. — Хорошо, — Скотт скрестил руки у себя на груди, — я пойду с вами двумя. Я позвоню вам, и мы посмотрим, что у нас есть. Я застонал. В самом деле? Серьёзно? Я должен был провести время с ним? Почему он хотел пойти с нами? Он ненавидел меня! Но опять же… был ли он таким параноиком, что думал, будто я что-то сделаю с Лидией, если останусь с ней наедине? Я вздохнул от раздражения в пространстве собственного разума. Малия и Лиам кинули «пока» и ушли. Лидия облизнула губы. — Так мы идём прямо сейчас или собираемся немного отдохнуть? Глаза Скотта переметнулись от меня к ней, и он пожали плечами. — Честно говоря, мне всё равно. Что насчёт тебя? — он повернулся ко мне, хотя я видел, как он борется с этим. Я лениво пожал плечами. — О, на самом деле, я не против идти сейчас. Опять же, мы много сделали сегодня, и время приближается к обеду, может быть, нам стоит просто оставить всё это на завтра. Банши поджала губы. — Да, я думаю, ты прав. Хорошо, я позвоню вам, и мы встретимся? Мы оба кивнули. Она ухмыльнулась и, прежде чем я успел даже моргнуть, она обняла меня. Я обнял её в ответ, но чувства, которые я получил бы несколько месяцев назад, не были такими сильными. Тогда я сделал бы всё, чтобы она полюбила меня. Теперь я просто почувствовал что-то похожее на онемение и лёгкое отвращение. Когда она обняла меня, я посмотрел на Скотта. У него было испуганное выражение, но его глаза наполнились ненавистью после того, как его взгляд встретился с моим. Я улыбнулся, прижимая Лидию к себе ближе. Его глаза сузились, а я просто ухмыльнулся. Банши отстранилась, не заметив ничего происходящего, и она быстро — быстрее, чем меня — обняла Скотта, прежде чем покинуть комнату. Теперь нас осталось только двое. Глаза Скотта сразу же засветились ярко-красным, и он зарычал. Я просто вскинул брови. — Что случилось, Скотт? Зачем так плохо относиться к своему лучшему другу? Он зарычал. — О, ты знаешь почему. Ублюдок. Если ты что-то сделаешь им… — Ты что? — я прервал его, смеясь, — Ты будешь моргать глазами, как сломанный светофор? Кроме того… мы в этом вместе, не так ли? — я позволил довольной улыбке появиться на моём лице, — И я должен сказать, ты, конечно, заставляешь меня краснеть! Те извинения… Боже, на мгновение я даже подумал, что они настоящие! Покраснев, он сузил глаза. — Ты думаешь, что ты берёшь верх, но мы убьём тебя! Я запру тебя в той банке и освобожу Стайлза от тебя. И тогда ты будешь жалким. — О нет, — я стал серьезным, — Скотти, я уже одержал верх. И… хорошо, я говорил это раньше, но, кажется, ты слишком глуп, чтобы понять, и я повторю. Ты не можешь меня убить. И ты ничего не решишь, заперев меня в той банке. Кроме того, ты уверен, что Стайлз всё ещё здесь? — я постучал по своему виску. Он побледнел. — Мы договорились! Я пожал плечами. — Конечно, договорились. Но ты не выполняешь свою часть достаточно хорошо. Казалось бы, это легко. Но нет… Я должен выставлять тебя мудаком, — которым ты являешься, — чтобы заставить их не верить тебе. Мудак. Радужка его глаз вновь стала красной, и я засмеялся у себя в голове. — Я… Ты… Н-но Стайлз же в порядке, правда? Слушай, у нас одно дело. Ты продолжаешь говорить, что я ничего не могу сделать, но если ты не можешь даже выполнить свою часть обещания, разве жалкий в таком случае не ты? Облокотившись на стол, я улыбнулся. — Вау, наш Скотти-мальчик учится оскорблять! О, ладно… Думаю, я должен тебя похвалить. Я бы не опустился до твоего уровня, так что нет, тебе не нужно беспокоиться. Он в порядке. Или, по крайней мере, физически. Не могу сказать такого о его умственном состоянии, но ты же меня знаешь… Он чуть не зарычал, но остановился. — Я вытащу его, и я одолею тебя. Не думай, что я этого не сделаю. Ты считаешь себя таким сильным, но ты всего лишь ребенок. Сейчас я играю в твою игру, но не думай, что я позволю тебе победить. В этот раз никто не умрет. И с этим — вероятно, очень гордый собой — он ушёл. Я мог только покачать головой, не веря в его действия. Разве он не видел, что его угрозы были совершенно жалкими? Неубедительными? Глупыми? Неужели он думал, что он крут? Я откинул голову назад и посмеялся над абсурдом. Ногицунэ засмеялся со мной. Боже, какой был день!