Нормал гомо.

Утро встретило Чонгука весьма рано. В десять дня. Он медленно приоткрыл веки, всё ещё лёжа на кровати. Спать больше не хотелось, а вставать было лень. Сегодня воскресенье. В школу не надо - продолжали медленно поступать мысли в мозг парня. Собравшись с силами, тело всё таки удосужилось встать и направиться в ванную, выходной выходным, но выглядеть совсем уж как дерьмо не хотелось. Только зайдя в ванную, Чон почувствовал жар, ноги стали подкашиваться, Гук схватился за раковину медленно опускаясь на колени. - Чёрт! - выругался парень, - неужели ...? Он ахнул, когда в низу живота что-то закрутилось тугим узлом, а по всему телу прошёл разряд возбуждения. От этого хотелось выть, но изо рта выходили лишь стоны. Ему срочно нужен был альфа. В голове сразу же вспыхнул образ Юнги, а обоняние переклинило и ему стал мерещиться аромат росы вперемешку с запахом ментоловых сигарет. Запах альфы. Запах Юнги. Чонгук думал остатками своего разума, что течка его уже свела с ума, но заметив висящую рубашку возле себя, он сразу же понял, что является источником запаха. Это ЕГО рубашка. Он был в ней пару дней назад, когда попал под дождь идя к мелкому домой. Её так и оставили не постиранной сдесь, а Пак забыв о том, что одел на замену своей рубашке Гукову толстовку, так и ушёл домой. Но сейчас, когда омега на дродащих ногах идёт к себе в комнату, вытаскивает подаренный его заботливым папочкой дилдо ещё год назад, из прикроватной тумбочки, он очень этому рад. Скользящая по бедру смазка и стоящий колом член прямое доказательство этому. Чонгук заползает на кровать и встаёт на четвереньки, носом утыкаясь в рубашку, а пальцами начинает растягивать себя. Он медленно вводит два пальца, ведь из-за смазки один проходит совсем легко и почти не ощутимо. Достаточно растянув, он вставляет в себя третий палец, пока они входят на всю длину, Чон шумно выдыхает, попутно ахая и вдыхая глубже запах рубашки. Трахая себя пальцами, он понимает, что этого чертовски мало и он приставляет головку резиновой игрушки к своей разработанной дырочке. Дилдо проходит с не большими усилиями, но войдя до конца, сразу же косается комочка нервов внутри. С губ срывается сладкий стон, отражаесь от стен комнаты, продолжая литься, как музыка для ушей любого альфы. С каждым новым толчком омеге тяжелее держаться на коленях. И он ложиться на постель, переварачиваясь на спину, продолжая вдалбливать в себя игрушку. Боль в члене становится ощутимей и Чон охватив его пальцами начинает надрачивать, теряя голову от невъебенного экстаза. Наслаждение достигает в считанные секунды и он изливается себе на живот, делая ещё пару движений руками, выдыхая сдавленное: Юнги~яя... Как только Чонгук отошёл от оргазма, то к нему медленно начало подползать осознание, ЧТО он сейчас делал и НА КОГО. Влажные от собственной слюны губы становятся ещё шире от удивления самому себе, а покрасневшие от жаркой дрочки щёки, становятся ещё пунцовее. Не так он ожидал провести утро воскресенья.