Дарье

      Вот бывает такое в жизни, когда очень хочется, но нельзя. Даже не то, что нельзя, а просто это как-то неправильно, плохо. Например, нельзя есть по ночам, ходить в жару голым или почесать нос во время официального приёма, хотя очень хочется. Вот сейчас у меня одно такое желание: придушить этого идиота!!!       Мало того, что я почти один организовывал и собирал это экспедицию, так теперь на мне ещё весит и проработка целей и задач этого совершенно бесполезного похода!       Лучше уж я бы один сюда бы перенеся, переговорил с эльфийским монархом и вернулся бы по-быстрому домой. И это заняло бы у меня всего день, может два.       Но нет, тащимся огромной оравой пятый день неизвестно зачем! Как же я взбешён!!! Глупый Альберт!       Я придумал ему прозвище, как бывает у выдающихся правителей: Альберт Пустоголовый!       Просто слов нет.       И сидит теперь, как виноватый щенок. Я прямо жду, как он сейчас принесёт мне часть разорванного кроля, дабы я успокоился и простил его. И это будущий отец государства.       В такие моменты думаю, что даже сумасшедший бродяга лучше со страной управился бы, чем этот. Принц.       — То есть ты предлаегешь мне вести политику нашей страны за тебя? Да я даже предложение это построить правильно не могу! Кого из нас с самого рождения обучали быть правителем страны и принимать все политические решения? Меня?       Теперь он не щенок. Он сопля.       — Прости меня брат, — он серьёзно преклонил передо мной колено, — только не ругай меня. Хуже мамы…        И всхлипнул.       — Как тебя не ругать? — я погладил его по сальным черным волосам, — ты идиот. Родители тебе этого не говорили, но ты явно должен заново пройти всю учебную программу, чтобы догнать в развитии хотя бы Сархея.       — Не надо так говорить! — он вытер сопли рукавом, — это же неправда!       — Так докажи, что это неправда, — спокойно отвечаю я на его истерику, — свои слова всегда нужно подкреплять делом. А если тебя кто-то оклеветал, то ты должен опровергнуть слова этого лжеца. Так докажи, что я соврал, когда обозвал тебя глупцом.       К моей превеликой радости, брат успокоился и начал думать. Он нахмурил лохматые брови и почесал свой волевой подбородок. Сама задумчивость воплотилась в его образе.       Сидел он так достаточно долго, я уже успел заскучать и рассматривал виднеющиеся в окошке деревья.       — Торговое соглашение! — воскрикнул он неожиданно (я, признаюсь, вздрогнул). — Нам пригодятся их сталь и оружие.       Не так уж и плохо, честно говоря, я ожидал хуже.       — А что бы мы могли дать им взамен?       — Легко: древесину! В княжестве есть хороший выход к морю, однако флот у них отвратительный из-за того, что в этих широтах деревья карликовые. А ещё — мясо. У них только олени, а у нас и быки, и бараны, и свиньи.       — Замечательно. А как эта торговля будет происходить? У нас нет ни общей границы. К тому же наше королевство даже выхода к морю не имеет.       — А если судоходная река Ирт?       Я задумался. Ирт как раз вливается в океан по южной границе княжества. Это имеет определённый смысл, но нужно обдумать ещё. В принципе, пока неплохой ход мысли, так что можно было бы и поощрить брата. Однако не слишком.       — Хорошо, Альберт, ты меня почти переубедил. Но мне нужно больше.       От моих слов кронпринц взбодрился и загорелся идеей завалить меня кучей идей и предположений, чтобы я точно не усомнился в его гении. Я внимательно слушал и корректировал вектор его мыслей, чтобы получить наилучший результат, с которым уже можно было бы работать. Возможно, сегодня рождается новый правитель Иртаса.       Рассуждали мы до обеда, во время обеда и после. Так до заката. Потому уже после завтрака у нас сформировался определенный план обсуждений. И волноваться больше не о чем. Если не считать возможных попыток убийства брата, психоза эльфов, моего разоблачения, возможного рабства и идущей войны с югом. А так да, беспокоиться не о чем.       К последнему телепорту мы прибыли к обеду. Этот портал отличался от всех предыдущих тем, что из него можно было переместится в любой другой, стоило только ввести координаты в соответствующую панель (предыдущие же были связаны исключительно попарно). Вот сейчас пришлось честно отстоять очередь, ведь этот объект принадлежит не королевству, а ордену магов, и наши привилегии здесь не работали. Ещё и платить придется.       Где-то час у нас заняло ожидание. Мерзкое ожидание, стоит признать. Я волновался перед встречей с ушастыми.       Но вот это произошло. Мы вошли в портал и оказались в дальних заснеженных землях. Я сразу же находу выскочил из кареты, дабы поспешить в начало строя на своей Звезде, что всё это время была привязана к заду кареты. Я подозвал лошадь к себе, отвязал её и запрыгнул в седло. И вперёд!       Как раз вовремя я выбрался к голове колонны: наша охрана уже столкнулась с городской стражей, которые к прибытию такого количества людей были не готовы. Почему их не предупредили? Я подробно изложил проработанный маршрут пути отцу в отчёте. Разве в письме не указали город, в который мы прибудем? Странно.       Когда я приехал, обстановка между вояками была весьма напряжённая. И усугубляло это то, что ни те, ни другие могли найти нужный язык. Буквально: наши стражи не знают эльфийского. И, полагаю, эльфийских гвардейцев общему людскому тоже не обучали.       — Почему вы нас не пускаете? — спросил я.       Два стражника, что стояли ближе, чем остальные, с облегчением переглянулись. Это я понял по эмоциям ауры, потому как за стальными шлемами лиц солдат было не видно. И меня даже заинтересовали их матово-серые стальные доспехи с оленьими шкурами. В руках они держали секиры с длинными древками. Всё просто, но изысканно.       — Сначала представьтесь и назовите причину визита.       Я несколько поёжился от холода, но вел себя пристойно.       — Я Дарье Иртас, сын короля Нертара Южного и его официальный представитель, — я достал из дорожной сумки королевскую грамоту и показал стражнику, чтобы доказать свои слова. — И с кем я имею честь говорить?       Мужчина внимательно посмотрел на бумагу, будто вчитываясь в написанное (хотя читать он не мог точно). Думаю, он пытался понять: похожа ли эта записка на то, чем является.       — С командиром третьей дивизии гвардии города Ивесатта Великого княжества эльфийского, — покорно отозвался эльф после детального ознакомления с моей грамотой, — но Вы не ответили на все вопросы.       — Вы правы, — я кивнул головой, выражая своё почтение, — мы прибыли с дипломатической миссией к Великому князю Элентису, сыну Коэсента, властителю белых гор, хранителю восточного берега и избранника небес. Письмо о нашем прибытие должно было прийти на этой неделе его светлейшеству.       Стражники снова переглянулись, и тот, что говорил со мной, шепнул что-то другому, а он сразу же развернулся и побежал из дома телепортации. А мой собеседник снова обратился ко мне:       — К сожалению, я не могу выпустить Вас отсюда, пока не получу дальнейших инструкций. Поэтому попрошу Вас остаться на месте.       Я согласился и поехал обратно в колонну, краем глаза отмечая, как городские стражники обступают нас со всех сторон, сковывая в кольцо.       Я раздал приказы войнам спешится и не обнажать мечи, пока со стороны эльфов не предвидится ярко выраженной агрессии. И тут же ко мне подбежал брат, чтобы расспросить меня о том, что происходит. Я кратко рассказал и напоследок спросил: он или отец отправляли письмо князю?       Ответ был очень предсказуемым, и уже вызывал не злость, а тоску.       — Я думал, что ты письмо напишешь и отправишь…       — Надеюсь, отец не подумал так же, иначе мы в полной задница.       — Орочей задница.       — Да.       Я стал озираться по сторонам. Удивило меня то, что окна были совсем крошечными отверстиями с железными прутьями, что сплетались в неровную чёрную решетку, на месте стёкол. Да, стёкол здесь не было, и это для меня было непривычно. А остальное: высокие стены, огромные статуи и длинные колонны — я уже видел такое у других. Похоже, что именно из-за отсутствия стекла в окнах, здесь холодно, как на улице, если не холоднее.       Хотя уже наступал конец весны, здесь было невероятно холодно. Похоже, что это всё из-за заснеженных гор. Высокие каменные великаны, их даже через эти «бойницы» видно. Да, великие горы… Мама говорила, что это заснувшие древние великаны, которые жили ещё и до людей, и до демонов, и до гномов. Помню ещё, мама хотела проплыть со мной к этим горам прямо перед тем, как её не стало.       Вот теперь посмотрю, если выйду из этой каменной коробки. А пока придётся стоять тут и ждать хоть чего-то…       «Что-то» произошло где-то часа через четыре: к нам прискакала группа воинов на боевых оленях. Стоит признать, я ощутил страх. Эти животные были почти в полтора раза больше, чем наши кони, а прочные ветвистые рога делают их смертоносными бойцами. Сейчас они могут бросился на нас и в лёгкую забодать и растоптать… Думаю, эти зверушки вполне могут проткнуть насквозь рогами взрослого мужчину без доспехов.       К счастью, нас не растоптали, а всего лишь снова позвали меня пообщаться. За мной увязался зачем-то Альберт, но в переговорах совсем не участвовал. Главный из отряда, что представился капралом Рейвихом (довольно юный для этой должности мужчина с бронзовой косой до пояса и разного цвета глазами: левый — лазурный, а правый — изумрудный, почему-то он был без шлема), сказал о том, что их князь не получал письма от нашего королевства, но был настолько милостив, что приказал привести нас во дворец, однако мы должны сдать всё своё оружие, чтобы не смущать народ. Я спросил, вернут ли наше оружие по приезде в замок Солнца. Эльф не ответил. Тогда я спросил, будет ли нам предоставлена защита под знамёнами князя. В этом капрал меня уверовал.       Быть под знамёнами значило быть под полной защитой того, кому принадлежит герб. Наша жизнь — ответственность верховного князя Элентиса, потому я отдал приказ о разоружении. Мне подчинились (все знали, что я представитель самого короля), а брат обиделся за то, что я всё решаю вместо его.       Я пообещал ему, что даже тех, с которыми он будет делить постель по ночам, я тоже выберу сам.       Он толкнул меня, и мы отправились в замок.       Нужно было сказать, что дворец князя находился совершенно не в этом городе. И да, нам придётся ещё ехать где-то сутки. В лучшем случае, если внезапной вьюги не будет. Здесь очень холодно. Хорошо, что я захватил с собой теплую куртку.       Радовало лишь одно: теперь я совсем не руковожу нашим путём, и больше мне не придётся каждый час останавливать всю вереницу людей, если какой-нибудь высокорожденный захочет опорожнить ближайшие кусты. Теперь я об этом сообщаю господину капралу и тихо насмехаюсь, над тем, как он всё больше и больше выходит из себя.       А так, я пытался беседовать с ним на всякие отвлечённые темы, чтобы проверить свой уровень владения языком. Рейвих вскоре возненавидел меня за излишнюю болтливость (я буквально иногда начинал описывать всё то, что вижу) и стремился лишний раз не показываться мне на глаза. А другие солдаты совсем не говорили со мной.       Как и ожидалось, мы ехали медленнее, чем хотелось бы, и добрались до нужного нам для ночлега — как оказалось — города только после полуночи. Разместились мы в самом большом постоялом дворе, что был тут. В этот раз я заселился прямо с братом, чтобы во время возможного покушения (быть в первых рядах) защитить его от обидчиков. А с нами ещё и оставшийся высший гвардеец. Уже представляю, сколько сплетен-то будет.       Пока все внизу ели, я искупался и привёл себя в порядок не без помощи Линды. А после нашёл капрала, который при моём появлении побледнел и огляделся, и попросил поставить охрану для покоев принца.       — Ты боишься, что твоего принца голожопым кто-то увидит? — усмехнулся он и подмигнул мне, непрозрачно намекая на мужеложство.       Пришлось поведать о том, что Альберта по пути к князю уже пытались убить во время ночного покоя. После этого Рейвих не стал пререкаться, выделил четырёх воинов для охраны принца и перестал подкалывать меня. За это я даже выпил с ним кружечку из местной браги на грибах, а потом подкрепился на сон грядущий каким-то ягодным пирогом.       Когда брат узнал, что спать он сегодня будет со мной и гвардейцем, то он изумленно прошептал что-то о том, что я вообще никогда не шучу, чем вызвал у меня приступ смеха. Гвардеец счел моё поведение очень зловещим и начал шептать молитвы. Я лег спать прямо в походной одежде (жутко неудобно). Но в целом ночь прошла спокойно.       Я проснулся в этот раз немного позже, чем обычно, но здесь, на севере, и рассвет наступает позже, так что я во время завтрака омлетом с молоком стал свидетелем того, как бравые солдаты будили всех наших вельмож, а те недовольные спускались тоже покушать.       И благодаря этому мы выдвинулись раньше, чем обычно. А во время пути меня удивил местный лес. О том, что это лес, мне сказал Рейвих, а так бы я ни за что не догадался: редкие деревца, высотой примерно с меня, между которыми голые кустики с вялыми листочками, будто они уже умирают. И везде мох! Много мха. И грибы, очень странные: растут гуще, чем сам лес, с бледно-зелеными плоскими шапками и будто волосатой ножкой. Капрал сказал, что они лечебные. А потом сказал, что это грибок стопы великанов (забавный мужик).       В общем, весело мы ехали ровно до полудня, почти не останавливаясь, и прибыли на место. Солнечный замок Эйрианфолл находился у подножья самой высокой горы, а вокруг него распластался город Эйриан, что был грязным и переполненным местом, как и любая другая столица. Только ближе к дворцу дороги стали из приятной брусчатки, а улицы не вызывали приступы клаустрофобии. Но сам замок… Не понятно, почему он «солнечный», скорее подошло бы «лунный» или «облачный»: он был белым, как и горы, среди которых он терялся от взглядов врагов. Строили его явно не за один раз, видно, что есть старинная, несокрушимая крепость, не имевшая каких-то изысков, и новые, пристроенные части, служащие скорее для красоты и архитектурного достояния, нежели для чего-то практичного. Но эти высокие и длинные, как пики копья, башни, должен признать, вызывали в моей душе некий трепет. Казалось, что они протыкают сами небеса. Но тем не мнение, замок совсем не «солнечный».       И ворота замка — если их можно так назвать — разъехались перед нами: каменная дверь поделилась пополам и верхняя её половина поднялась в стену, а нижняя ушла в землю (скалу).       Я совсем невоспитанно потерял челюсть под Звездой.