Брат короля

Из темноты,/огня и совершенства Моей любви, рождённый каплей крови. В затменьи чувств одной земной юдоли, Зачем зовешь, коли не любишь ты? Сил нет/ подняться и взойти на крест, Очистив душу льдом от силы дикой яда. Проклятья предо мной как череда завес. И стон в ночи — единственный ответ. *** Волк в обличии человека… Дитя сновидения… Риайриин! А я? Вот что Я могу ответить тебе?! Как занять ТВОЕ место?! Разве я посмею? Что же делать? Но Кайран, там, во тьме… Один… Антон хоть и пришел в себя окончательно, но ощущение того, что намертво застрял во сне, полном четких и пугающих подробностей, не оставляло его души. Он разговаривал, отдавал приказы и даже оценивал своих друзей, пытаясь каждому подобрать соответствующую роль в свете открывшихся обстоятельств. Но! На самом деле… Видение Рэдэнгарда, кровавых роз Цитадели, не отпускало его разум ни на минуту. И сердце… Сердце Антона осталось там — в руках Повелителя Риайриина. В садах, где тени хищных вампирских цветов отравили его душу повестью о вечной любви. Магия чувств, блин… А я — никогда… Вообще никогда не любил — в этом смысле… Да, был привязан к коту, что подарил отец и двум его собакам — тоже. Может это кошак любил меня? Спал на груди, мешая дышать, мурчал и вылизывал за ухом. Теплый шелковистый мех, в который так приятно зарываться руками… Чувство общности с Иваном, породившее нашу дружбу… Костя — такой родной, несмотря на разницу в двадцать лет… Что из ЭТОГО — любовь? А ТОТ парень с волосами цвета снега, утомленный болью, но сверкающий и совершенный, словно клинок из убийственной стали… Человеческий брат короля вампиров. Я сам! Что дала ЕМУ любовь? Или в любви отдают только — до самого конца? Свою жизнь, свою кровь и даже смерть? Так, как поступил Таари? Вот, блин, а! Сука жизнь! Проснулся утром, пошел к Юрче кровососов искать… А никуда ходить и не надо было! Чего искать за пределами собственной души? Либо в том и есть столь знаменитые поиски в лабиринте — самого себя, среди зеркал и отражений? Боль, принесенная из темноты сновидения ко свету дня, снова царапнула сердце. Я никогда не хотел пары себе, вдруг понял Антон. В голову не приходило просто… Получается, что знал? Хотя и не помнил ничего… Жесть! Тупое желание причинять боль окружающим накрыло с головой. Ага, решил сбежать от проблем, мальчик?! Тошка хмыкнул, сжимая пальцы. Вот Риин — да! Точно что никуда и ни от кого не убегал! И взгляд его… Разорвал мое сердце в куски! Разрушил тонкий слой льда, что бережет девственность чувств от бури страстей, проклятия и жара любви. Как получилось, что я — это ты, белый волк?! Антон потряс головой. Тихий, до этого момента, звон в ушах резко превратился в настоящий рев, сделавшись невыносимым. И — ни одного ответа, мать вашу! Вообще! — Князь, — начал Тошка, — дай мне таблеток от головы, будь другом, а?! Иначе подохну тут скорой смертью! Костя судорожно перевел дух. Антон явственно метался между двух крайностей, выбиваясь из сил. Самого себя, такого, каким видел его Костик ещё сегодня с утра и… Непреклонного властного сушества, чётко уверенного в силе и могуществе собственной личности. Облик, принесённый из сна… Эх, Тошик, Тошик… — Господин, — тихим голосом ответил Юрча, — я, бесспорно, лекарство Вам найду. Но, не обессудьте… Оно не поможет. — Ну, сделайте укол тогда, поставьте капельницу! Дайте наркоты — в крайнем случае! Иначе у меня просто ЛОПНЕТ голова! — зло выкрикнул Тошка, совершенно не сдерживая гнев. Вот же дебильные ублюдки вокруг! — Звон в ушах, навязчивый, словно звук пилы? — уточнил вампир, присаживаясь на кортчки рядом с Антоном. — Какая пила?! Я не знаю… Это — зззззззззззззззззз на высокой ноте! Зачем? — голос его неожиданно поменял тембр, превратившись в мягкое певучее сопрано. Константин просто охренел, не ожидавши подобной метаморфозы. Желание впиться зубами в кусок едва прожаренного мяса с кровью наполнило рот слюной, явственно пропитанной горечью. — Костя! Закажи томатный сок! — повелительно бросил ему Юрий Иванович, не отрывая взгляда от лица Антона. — И абрикос сушенных, кураги, что ли. Быстро! — Мяса, — словно сомнамбула протянул Костик, даже и не пытаясь сдвинуться с места. — Я сказал — немедленно! Юрий Иванович выпрямился, сжал кулак и бросил в сторону Константина такой взгляд, что учитель моментально ощутил себя таракашкой в прицеле раструба мощнейшего пылесоса. Вроде и бежать надо, а монстр все равно быстрее будет! — Кровь Повелителя проснулась средь грез! — угрожающе изрёк вампир. — И никаким мясом ты больше не отделаешься, понял? Как и ОН, в прочем. — И что? Кровь пить начнем с тобою на пару, придурок! — не помня себя от ужаса, завелся Константин. — Да, её. Не ожидал? Юрча презрительно скривил губы и чуть приподнял верхнюю, обнажая клыки. А Костик вдруг четко увидел в место давнего приятеля — насквозь привычного и до одури скучного существа, огромного белого волка, хищника, готового нападать и биться за свою стаю до последнего вздоха, до самого конца — не сдаваясь и не отступая ни на шаг. Зверь ведь! Ого! Где же он — тот чудоковатый бомж, что с подобострастной улыбочкой форменного идиота тянул упаковку колбасы из Мишаниной коробки? Кровь… Нам с Тохой придется пить кровь… Человеческую! Без шуток! Мама! Костя побледнел, схватился за сердце и медленно побрел в сторону бара, пытаясь уложить в сознании столь подлую перспективу. Я — вампир, вампир, вампир, вертелось в голове. Повелитель крови, что будет жрать курагу. Вместо мяса. Хотя вон та девушка, с попкой пятидесятого размера и осиной талией, вполне себе ничего! Нагоняет аппетит! Никогда в жизни — вплоть до сего момента, Константину Михайловичу, учителю, человеку с двумя высшими образованиями, сыну интеллигентнийших родителей — педагогов, не приходило в голову кусать женщин за мягкие филейные места. Даже порно с намеком на садо-мазо не возбуждало его, а вызывало некую гадливость, ощущение грязи, прилипшей к рукам. Но именно сейчас он не мог заставить себя оторвать взгляд от аппетитного зада, одержимый желанием впиться в округлые булки зубами. Это все стресс, не иначе, утешил себя Костик. Грёбаный стресс! И я вообще не по женской части совсем! Люблю парней! Девушка, ощутив пристальный мужской интерес (пятой точкой, не иначе), кокетливо вильнула бедрами, улыбнувшись. А Константин словно прирос к полу, не в силах сделать следующий шаг. Волна дурного жара взметнулась вдоль позвоночника, ударив Костику прямиком в мозг. Уши заложило, словно толстым куском ваты, поглотившим все возможные в столь людном месте звуки. А потом… Потом эту невероятную, пугающую тишину разбил единственный — жутко раздражающий скрип. Зззззззззззззззззз...... Вот что слышит Антон, подумалось на фоне мужику. Бедняга… Прекрасная незнакомка в купальнике (якобы древний фантом, да), пошло облизала губы, беззастенчиво поедая Константина взглядом. И опомнился он только потому, что к гнусному скрипу примешался призрачный вой далёкой волчьей стаи. Напевный, чувственный и полностью свой, не иначе! Запев начал вожак, переходя от низких рокочущих звуков к переливам самых высоких нот, возможных для звериного горла. Шум ветра в горах, капель воды во тьме пещер… Шепот звёзд среди туманов… А за ним уже вступил хор — тоскливых и невероятно чистых голосов царства вечного леса, что бросают свой призыв прямо к багровой луне, неспешно плывущей средь королевской синевы небес. Мистика в царстве людей. Песнь, что вторит Зову Повелителя, не умолкая никогда! Просто мы, в грохоте человеческих будней, разучились замечать ее колдовские, проникновенные ноты… Оглохли, но только потому, что сами захотели якобы свободы… — Она — твоя сущность, Тей. Найди отзвук волчьих голосов в глубинах души… Мы — лунная стая. Слушай… Слушай… Кто, чёрт побери, это мог сказать?! Но Костя вернулся в реальность и продолжил свой путь за соком и абрикосами, больше не думая ни о чём. А рядом с ним спокойно трусила тень, то и дело принимая форму прозрачно — серебристой волчицы. Словно отголосок лунного света играл на ее шерсти, рождая мелкие искры. Ожившая грёза, не иначе… Вряд ли кто из людей заметил ее присутствие. Но… Теперь ему уступали дорогу безоговорочно, не смея поднять взгляд на странного человека. Реально странного, что греха таить! И у цветка мака полевого есть в мире свое предназначение. Каждый лепесток, словно капля крови, каждая слеза стоит тысяч и миллионов золотых монет, о которых ежедневно грезит любой богатый человек. Да! Не секрет, что каждый в этом мире стремится стать ещё богаче! Но за счёт чего? Скорбный умножает скорбь свою! Больной — болезнь! Тот, кого обидели — копит обиду! Но мак полевой, роняя лепестки на траву, способен перевернуть мир отдельного человека, его душу! Жертвуя быстротечностью своей красоты! Хрупкий цветок — однодневка! А как сильно он любит жизнь! И продолжает любить, даже теряя свою прелесть! Что же ты хочешь приумножить в себе именно сейчас? Выбери, заглянув в самые глубины души! И жертва алого лепестка изменит твою жизнь навсегда! Лепесток цвета крови… — Господин! — Юрча был предельно серьезен, собран и даже стал казаться выше ростом, не иначе. — У Вас жажда. Странная вещь для человека, но… — Но?! — ответил ему Антон злобным шипением, тщетно пытаясь прикрыть глаза от света руками. Их резало невыносимо даже от потока электрического освещения! Пекло прямо до слез. Поэтому и сдерживать гнев боле не получалось. — Вы… Простите! Но Вы… Юрий Иванович не находил слов, пытаясь донести свои мысли до сознания измученного внутренней болью пацана. С которым бок о бок провел больше пяти лет! И не узнавал совершенно в эти минуты — не видел ничего знакомого даже в упрямой складке рта, что прорезалась буквально на глазах за последний час. Переливы голоса, слишком резкие — порывистые движения… Очевидная хрупкость человеческого тела. Если быть честным с самим собой, то Юрча просто загинался от ужаса перед Антоном, в котором кровь Повелителя Кайрана оживала с невероятной, пугающей быстротой. Как? Как человек сможет вынести ее обжигающий нутро жар и разбивающий на осколки льда холод запредельных высот, доступных исключительно Стихиям? А я не могу тебе помочь, мальчик. Ничем! Слишком слабый, чтобы остановить пожар души собственной влагой… Вернулся Костя, сопровождаемый двумя девочками из обслуги. Бледный, задумчивый — весь погруженный в себя. Девушки испуганно жались друг к другу, бросая на Константина перепуганные взгляды. Юрчу словно холодом обдало с ног до головы. Вот чёрт! Странно… И что ЭТО такое? Призрачный силуэт вдруг соткался из дымки сновидения рядом с приятелем — серебристая шерсть, внимательный взгляд почти человеческих очей, острые уши… Лунный волк! Удивительный зверь не отрывал глаз от Юрия Ивановича и вроде смеялся даже бархатным женским смехом, забавляясь его замешательством. Кровь Кайрана, заключённая в человеке, усилила восприятие квартерона в тысячи раз! И все лишь потому, что он прикоснулся к ожившему чуду рукой. А что сотворит с ним одна, самая малая капля крови Антона?! Хотя кто ему позволит такое? Вот они — хранители! Вечная стая, легенда, сон… Слезы брызнули из глаз непроизвольно, выдавая волнение. А вампир все стоял, даже не пытаясь никак прикрыть свою слабость и неизбывный позор перед лицами людей. Ибо теперь можно было и умереть, наслаждаясь видением. Человечки же стали просто шумом на фоне его души, значимым не более, чем шелест листвы поутру. Травой у ног вечного существа. — Сок и курага, капитан! — отчитался Костик, с явной тревогой осматривая сжавшегося от боли Антона. — Я, кстати, угоститься на месте! Вроде легче стало, надо же. Девушки молча выгрузили свою ношу на стол — четыре упаковки томата и не менее чем полкилограмма отборнейшей сушки. Переглянулись и предпочли молча сбежать от странной мужской компании. — Думала, что он меня укусит, блин! — долетела до слуха Юрия Ивановича последняя фраза. Надо же, укусит! Он окинул Костика оценивающим взглядом. Серьезный парень, поди ж ты! Стряхнул оцепенение и налил рдяную влагу в высокий стакан, предлагая юному Повелителю. — Антон! Прошу Вас — пейте! — Нахрена, Юрча? Этот твой сок? — уже шепотом выдохнул Тошка. Боль все больше брала свое, доводя парня до полуобморочного состояния. — В тех грёзах… Во снах, господин, — Юрий Иванович придержал его за голову, направив стакан к губам, — Вы встретили… Костя сообразил к чему всё идёт быстрее, чем Юрча успел закончить свою фразу. И выдал, как всегда, не отягощая себя размышлениями: — Кайрана во сне видел, Тош?! Или ЭТОГО, который ты? *** Мир, утонувший в туманах… Пространство сновидений, утаенное в тишине тропинок ужаса и мечты… Много ли тех меж нас, кто обретает в мире хранителей истинный приют? «Средь снов твоих я уронил цветок… Следы сокрыты снегом на вершинах. Кто звал меня? Не вспомнится во дне! Но в капле алой вижу целый мир…» Закрыл глаза в клубе! Собственном! Открыл… Среди яви грез! Отвык, блин, за годы! Ото снов, что ярче и насыщеннее той серой, будничной реальности, которую столь упорно навязывает нам Свет. Сновидения… Как давно я покинул ваш мир! И, в отместку, не иначе, вы перестали приходить ко мне! Красочные, насыщенные, настоящие! Более явные, чем сама жизнь… Именно так думал Антон, блуждая по странному лесу. И ничуть не сомневался в том, что находится в мире фантазии, некой проекции реальности, выстроенной собственным мозгом. Ну, право же — ведь не в Юрчин сон его занесла нелёгкая! Хотя осмотреться тут определенно не помешает. Лес… В нем ВСЕ было неправильным! Трава, деревья, листва цвета тусклого золота — они словно сияли тихим, приглушённым светом изнутри. Ровная почва безо всяких там оврагов и холмов, сизая дымка, похожая на туман. Лес духов! Вот… Определение сложилось в его сознании само собою, словно подсказал кто-то изнутри. Знакомый такой голос, вечно живший на грани чувств, шепот во тьме, задавленный грохотом повседневности. Голос тишины… Я, прямо, как домой попал? Серьезно? Ещё, будучи форменным малышом, Антон частенько путешествовал во снах людей и наблюдал за отношениями других семей как в кино. Иногда, совсем редко, эти откровения были приятными, похожими на сказку. Сны художника, к примеру, что жил в соседнем доме и черпал вдохновение в мире природы, целыми днями зарисовывая течение вод в реке, упитанных уток, что чистят перья на ее берегах, людей, бездумно суетящихся вокруг. И видел только свет среди этой будничной канители, сияние жизни. Или молоденькой мамы из квартиры напротив, которая непрерывно щебетала над своим малышом, словно канарейка. И в ночи ее посещали видения, в которых ребенок счастливо улыбался и тянул к лицу женщины крохотные ручки. Но, чаще всего, приятного было мало: обманы, ненависть, похоть и убийства. Липкие волны мелочного зла, кипящего в душах, словно мутный кисель на огне. Тогда он отказывался спать, становился капризным и невыносимым, требовал выключить эти сны. А ещё лучше — самих людей! Отец нервничал и водил его по врачам. Лекарства, естественно, помогали, глушили восприятие, а, вместе с ним и миазмы, рождаемые душами человеческими в мире грез. Но… От них тошнило и Антон не мог нормально общаться со сверстниками. Заторможенный и угрюмый, лишенный части себя самого, он тихо забивался в угол, обнимал колени и тупо смотрел в пустоту, не обращая внимания на подколки и обидные слова детворы. Время шло, таблетки стали его лучшими друзьями и к школе сновидения потухли — прекратились сами по себе. Или дожидались его за ближайшим углом, просто спрятавшись в засаду? И вот они, легки на помине, явились сразу, стоило только дать слабину! Нда… Вообще ничего — ни единого шевеления, но странный шорох, такой едва слышный навязчивый звук, вроде… Стука когтей на утоптанной дороге? Большая собака, типа волкодава? Вообще! — Вот блин! Кто может преследовать меня в МОИХ собственных фантазиях? Антон совершенно не чувствовал страха, нет! Скорее был безмерно удивлен. Прилив энергии, иррациональная радость, вроде как от скорой встречи с давними друзьями, наполнили его сердце тонким щекотанием — почти детским чувством ожидания чуда. «Нам не страшен серый волк, Серый волк, серый волк! Где ты ходишь, глупый волк, Старый волк, страшный волк?»* Вот так, через смех, вспоминая тупую детскую песенку, Антон и произнес: — Ладно уже, выходи серый волк, а то я и сам кого хочешь сегодня покусаю! Где-то там, далеко на фоне, а может быть и в самой его крови, раздался странный протяжный звук, очень похожий на удар гонга в тумане… «Дддаааааааааа… Дддддааааааааааа… Даааааааа…» Нечто сдвинулось внутри Тошкиной души, словно на место встало и реальность, вбирая в себя сновидения, резко изменила вектор движения. Вот так — раз! И, вместо тысячи дорог, перед ним осталась только одна. — Да! — твердо ответил Лес на призыв. К его безмерному удивлению, из тумана — прямо навстречу, и правда вынырнул огромный зверь. — Э… Эээээ! — только и смог выдавить из себя парень. Белая волчица — в холке почти ростом с самого Антона! Великолепная! С идеальной мерцающей шерстью! Она ступала медленно и с особой грацией, присущей, скорее, человеку. Спокойно подошла, и, приблизив свою прекрасную морду к его лицу, твёрдо посмотрела в глаза. Антон обмер. Но не от ужаса, нет! Его захлестнула невероятная, искренняя веселость! Вот так встреча! От радости парень даже не заметил, что его руки давно погрузились в мягкую, шелковистую шерсть зверя, а на губах играет счастливая улыбка. Волчица ласково боднула Тошика головой и нежно прикусила пальцы, не нанося даже намека на рану. Хотя зубы! Огромные клыки так и скалились ему в лицо. Время остановилось! Пошло вспять, наматывая витки спирали, ускоряя ход, что отдавалось весьма ощутимым покалыванием в висках. Во сне? Антон уже не мог провести четкую границу между явью и грезой. Эта шерсть под его руками вполне реальна, так? Твердые зубы волка, сдавшие его пальцы? Боль, что выламывает виски?! Парень качнул головой и собрался пошутить, что, мол, в НАШЕ время даже волки жрут стероиды! Иначе откуда такие размеры, скажите на милость?! Но глаза неожиданно заволокло слезами, а горло сжал резкий спазм. Волчица! Она ждала его так долго! И тосковала, как по своему собственному щенку. Но почему? — Ты оставил сны… Отказался от нас, — пришел тихий ответ. — А мы все бродили и бродили вокруг! Одинокие среди серости человеческих лет… Повелитель… Брат! Брат? Антон удивился правильности этих слов. И даже то, что ментальный голос принадлежал волку, ничуть не смущало его души. — Теперь ОНА сможет увидеть тебя, наконец! И найти среди людей… Дождись сестру, мальчик. Нашу «указующую пути» Мориминар! Сестра?! Отец никогда не скрывал от Антона того факта, что мальчишку просто усыновили. Понравился своей самобытной внешностью и, что греха таить, увидел в нем молодой состоятельный мужчина, успевший рзочароваться в жизни, собственное отражение. Слепок далёкой юности. О родителях, произведших его на свет, Антон не знал совершенно ничего. И, столь же совершенно искренне, не интересовался их судьбой. И вдруг — сестра? — Это МЫ — твоя семья, волчонок! Бегущий среди ветров — Риайриин и Кейтаар, что грезит среди дубрав, поджидая Кайрана у озера сновидений… Волк в образе человека и вампира, запомни это! Каким бы ни был твой облик — сущность остаётся неизменной. — Но, — начал Тошка, растерявшись. — И сестра твоя — волк! Стихия, отражение повелительницы Луны в землях белоснежных льдов. Изначальная душа звёзды, разбитая на двое бездумной силой любви. Не будь Мориминар, исчезла бы душа Кейтаара навсегда, не выдержав боли… — Я не понимаю тебя! — Антон сцепились зубы, задыхаясь. — Ничего, волчонок, время ещё есть. Все ОНИ идут к тебе через тысячелетия в мире людей. Прими дар вечной стаи без боли и страха в душе. Волчица лизнула Антона в нос, коснулась языком лба и склонила голову вниз, почтительно приветствуя на манер человека. Так они и стояли обнявшись, Антон погружался в её чувства всё глубже, теряясь в этом сочетании древней нечеловеческой мудрости, нежности и силы, столь тесно сплетённых с инстинктом хищника и жаждой убивать. «Лунные волки» — всплеском энергии отразилось в сердце знание и, в одну бесконечную секунду, все встало на свои места. Стая Кейтаара и Риайриина, повелителей крови, детей Луны. Его собственная стая… Призраки душ. Требовательное поскуливание и шорох когтей вокруг вывели парня из внезапного транса. Множество волков, несколько десятков, окружали их и каждый стремился коснуться Антона, заглядывая в глаза. Братья и друзья? Родные по духу и те, кто пойдут в бой вместе с ним, не задумываясь о цене? Только о каком бое идёт речь?! Понимание все ускользало, скрывшись в туманах колдовского леса. Сколько длились это воссоединения, взаимные ласки и волчьи игры, Антон не знал. Время в мире снов — такая относительная вещь! Но вдруг поймал себя на ощущении полета — бежал с братьями и сестрами по лесу, рассекая ветер, и чувство полной свободы, непонятное и знакомое до боли — одновременно, царило в его душе. Все быстрее и быстрее — навстречу тому, кто вечность ждёт на краю леса… «Я в шуме ветра слышу лишь шаги… Но нет тебя, а только отражения и призраки дрожат на глади вод полночных. И чёрен небосклон. Звезда души! Твой свет я в сердце отыщу…» Шаг… Ещё — шаг… Минута и прерванный полет… Лес, неожиданно, перешёл в сложный геометрический сад, словно картинка сменилась в фоторамке. И, только в этот момент, до Антона дошло, что его со всех сторон окружает ночь! Но как же он видел тогда? В темноте?! Так хорошо и во всех мельчайших подробностях? Множество высоких остроконечных башен удивительной красоты и конструкции, все из белого камня, отражали лунный свет и мягко мерцали. Какой резкий контраст! Туман и сумерки леса, темное поле сада и удивительная чистота явленного в переплетении линий и форм света владычицы небес. А сад… Сад напоминал тихую гладь воды, залитую багрянцем свежепролитой крови. Десятки тысяч рдяных роз темнели на фоне Цитадели! Капли росы искрились в лепестках подобно звёздам во мраке бкздны… Осколкам драгоценностей на берегу океана… Бриллиантам в темноте бархата футляра… Тошка замер прямо на ходу, не сообразив перейти на шаг. Ну и зрелище, мама дорогая! Поле алого великолепия в ночи… Дддддааааааааааа… Пришла звуковая волна, ударяя в мозг через уши. Да что там! Вся жидкость в теле Антона завибрировала в такт удивительному звуку. Дддаааааааааа..... Дддаааааааааа… Снова, чёрт! Да что же ЭТО такое, а? Медленно продвигаясь вперёд, с благоговением, он позволил себе войти и остановился, окружённый нереально огромными, хищными цветами королей со всех сторон. А ведь утверждали, мелькнула шальная мысль, что роза — недавнее изобретение садоводства! В историческом смысле, естественно. Какое странное, колдовское великолепие! Словно во сне… Сравнение развеселило Антона и он позволил себе улыбку. Сон во сне! Каламбур, не иначе! Сад оказался полон движения — прекрасная лунная ночь, одуряющий аромат цветов, изящные формы цитадели (вот они — источники готической лёгкости, так никогда и не воплощённые людьми в реальность человеческих городов до конца — таланта не хватило! И продолжительности жизни, естественно). Кто же усидит взаперти? Идеальная моторика тела, плавные движения танцоров… Словно тени, вокруг Тошки двигались… ОНИ? Неужели те, кого Юрча с компанией так долго и настойчиво искал — среди пыльных архивов и моря бесполезных сайтов инета? ВАМПИРЫ во плоти! Хотя и зыбкие порождения сна! Совершенные создания ночи! Фигуры отнюдь не казались тенями во тьме, наоборот! Сумрак лишь подчёркивал их красоту и величие, изящество и стройность созданий, познавших саму суть и реальность гармонии. Морозным инеем отчётливо пробрало вдоль хребта. Антон вздрогнул. Угроза?! Но откуда? Оглянулся на волков, но стая спокойно улеглась вдалеке, никак не реагируя на произошедшее. Странно… Только волчица, перехватив его взгляд, подняла голову и кивнула, будто указывая на кого-то одного среди всех, особо важного для Тошки, но скрытого до времени этим хороводом идеальных форм и фигур. Да! Один из НИХ, определенно! Только сейчас Антон осознал, что движение в садах не было хаотичным! Весь этот сложный «танец» повелителей крови совершался вполне слаженно, вокруг определенного центра! Словно сокрытое от его взора существо и было мистическим «пупом земли» (вот что значит дружба с учителем — всезнайкой, нахватался). Перемещался он, менялся и рисунок «танца», но ориентация на Центр оставалась неизменной. ОН привлекал внимание, надо признать. Даже парень, никогда ранее не задумывавшийся о значении и силе мужской красоты, задержал дыхание и судорожно сглотнул, пытаясь вернуть самообладание и контроль над телом. ОН отчётливо проигрывал ИМ в росте и плавности движений. Более резкий и порывистый, даже на фоне абсолютной идиллии мирной Цитадели. Но вот отвести взгляд… Нет, невозможно! Образ, словно рисунок, созданный тушью на прозрачном листе рисовой бумаги — едва заметным росчерком кисти… Воздушный, но полный ощутимой силы! И угрозы. Волосы, похожие на жидкое серебро, забраны в высокий хвост. А глаза — точно как у волков, сразу выдают его сущность, не ошибёшься и с первого раза! Свободные одежды — рдяные, словно лепестки роз и синие, как небеса над королевской башней. И еще лицо… Такой знакомый абрис скул… Бледная кожа… Антон с ужасом осознал, что будет выглядеть точно так же лет через десять, смотрясь в зеркало! Когда уйдет юношеская неопределенность форм, сменившись зрелой четкостью линий губ и подбородка. Его собственное лицо! Повелитель Риайриин! Брат Короля вампиров и воплощение его крови! Возлюбленный… Наследник непонятного Тошке Кейтаара… «Таари, жертва преданности и любви… Моя угасшая звезда» Словно вздох пронесся над садами и «танец» замер буквально на одно мгновение, удар сердца, каплю дождя… А воплощенный в человека волк повернулся и поймал взгляд Антона своими невероятными очами, полными мудрости и знаний, недоступных столь юному существу, как этот пришелец из-за грани дней. Резкая боль пронзила сердце. Ощущение мгновений жизни, утекающих сквозь пальцы, любовь, поднявшая голову на пепелище чувств, твердое желание сражаться до конца… И мир, что обречен развеяться без следа. ОН совершенно точно смотрел прямо в Тошкину душу — не отрываясь и выражение ЕГО лица становилось все более и более мрачным. Эта вопиющая идентичность лиц, пробуждение крови Кайрана в венах Антона, поиски Ключа и будущая близость двух Повелителей не прошли мимо внимания Риина ни на гран. — Мое время вышло… Какой страшный знак! Все за то, что я не послушал тебя, Кай… Растаявший в грезах без следа… А за спиною Риайриина мелькнула неясная тень, оформившись в силуэт «мужчины», более развитого и смертоносного с виду. Тот, кто принадлежит КЛЯТВЕ, пришло понимание в разум Антона. Они налагались и перетекали друг в друга, повинуясь мерцанию звезд, словно были частью одного и того же существа. Когда-то… Обманчивая двойственность чувств. Вихрь доводящих до сумасшествия образов взорвался в сознании Тошки. Лента, словно старая пленка — расчерченная на квадраты! Все быстрее и быстрее! Едва различимые кадры наслаивались и распадались в отдельных бликах, мешая ясно увидеть всю картину целиком. Непонятные люди, похожие на киношных рыцарей средневековья, дороги, высокий сильный мужчина — явственно человек, красивый, но напряженный, синее небо, алый закат, кровавая роза… Изуродованное тело, осевшее пеплом, снова — кровь! Дети — мальчик и девочка, пламя костров, пещера… Непонятный алый след на стене… — Ты! Мой преемник и моя смерть! Голос судьбы, не более того… Уходи! Виски сжало обрушившейся болью, картинка показывала что-то главное, но Антон больше не хотел смотреть в глаза Риайриина, легендарного человека с кровью вампира! И — самого себя! Вот как оно все вышло. Стая разразилась хриплым воем, бросившись парню под ноги. Но было уже поздно. Картина пошла рябью, структура сна смазалась в сознании — от шока и Антон неистово пожелал проснуться! Проснуться пусть и в самой занудной яви! Даже в офисе отца, согласен на такое! Получить взбучку и не чувствовать больше ЭТО — ледяное прикосновение тьмы, что выворачивает душу наизнанку. А, что самое главное — не испытывать привычные, обыденные чувства с этой новой, жуткой, нечеловеческой глубиной, столь манящей сердце! Весь мир словно проснулся вокруг Антона и заговорил в полный голос. Тысячи и миллионы голосов! И каждый из них стремился рассказать о себе. Сразу, немедленно, захлебыааясь массой подробностей и хныча от обиды. Именно ТАК вампиры чувствуют жизнь?! Да нахер заберите обратно ваши сюрпризы! Хочу быть тупым и глухим человечком!!! Боже, если ты есть, спаси! Каждое воспоминание окрашивалось фонтаном эмоций, рвало мозг и превращалось во вполне осязаемую физическую рану на его теле, проникая в самую суть души человека. Человека? Точно? Выйти из сна не получилось. Проморгавшись и сосредоточившись, он снова увидел Реденгард, но… НО! Что же произошло с миром белоснежного великолепия и лунного света? Рдяных драгоценностей, принявших вид королевских цветов, садов, в коих царил Повелитель человек? От зрелища представшей его взору современности у Антона встали дыбом волосы и застыла кровь — от ужаса. Повсюду руины, провалы и раскопки — вплоть до самого горизонта пустынных земель. Пыль, грязь, мерзость запустения… Выбоины в земле — точно как от взрывов орудийных снарядов. И люди… Целый легион солдат, с наслаждением предающих священную землю скверне! Экстаз от уродства, запечатленный на десятках лиц одновременно. Вусмерть пьяные люди, что не гнушаются разорять богатства чужих земель. Гадить на святыни! Внутренности Антона скрутило от ненависти и отвращения. Древняя культура нечеловечесой цивилизации стиралась с лица земли двуногими хищниками, что мнили себя воинами Света и вершиной эволюции! А тут — какие-то коровососы! Куда им до «образа и подобия божьего»? Двуногого существа без перьев? * Гнусным вампирам?! Гадость… А призрачный взгляд Риайриина все не отпускал Тошкиной души, не уходил из памяти, выбеливая нутро огненной чистотою через тысячелетия — прямо сейчас. Словно клинок поворачивался в ране снова и снова! Именно такое было ощущение у Антона — стали, засевшей в сердце. — Ребята, хватит! Немедленно помогать первой бригаде! А развлекаться продолжите после! — холодный приказной тон, голос словно прозвучал у Антона над ухом, вызывая панику своей внезапностью. — Пришла новая партия взрывчатки для стены. Сейчас и опробуем! Тошка медленно развернулся и замер, поедая взглядом «великого зодчего» и командира осквернителей Рэдэнгарда. Михаил Иванович, Ванькин отец, знакомый с детства дядя Миша. Мишаня, как любил ерничать над ним Костя, оставаясь наедине с друзьями. А вырядился, словно главнокомандующий на параде! И целую кампанию по штурму Цитадели развернул, сука! Что у нас ТУТ, лето? А куда он уезжал в июле? Якобы здоровье поправить? Все — сплошная ложь… В приступе гнева парень забыл, как дышать. Хотя какой смысл дышать во сне? Незыблемые истины его детства и юности пошли прахом, дали ощутимую трещину! Разбились на осколки… Кто, что и зачем вокруг него в абсолютно новом мире, где центром любого отсчета координат становится Рэдэнгард? Кайран! Кай… Обычно смирный и ласковый, Антон теперь желал ИМ всем жуткой и мучительной смерти! Но не было в его руках силы, что давалась Риайриину с такой легкостью. И мир не спешил отвечать судорожным приказам едва пробудившегося ото сна существа… Сила… Оставившая ЕГО в ТУ роковую ночь… ЭТО вообще, блин, о чем?! Ладно, господа! Это сон, почти что кино! Смотрим дальше! Стена им, значит, мешает жить! И «Мы» сейчас посмотрим, что там — за стеною. В отличие от реальных людей, что готовились к штурму, сновидцу пройти сквозь камень было крайне легко. Просто захотеть и нет хлопот! В мгновение ока преодолев преграду, Тошка словно попал в другой мир. В котором не было гула и смрада людей. Не было ничего… Живого. Сады Цитадели, которые он видел несколько минут назад сияюще — прекрасными и цветущими, были скованы льдом и укрыты вечным снегом. Оледеневшие розы замерли в своём великолепии, высокие тонкие шпили тонули в сизых облаках. Не было и вампиров, а на дорожках, подчиняясь какой-то странной геометрической схеме, стояли изваяния Воинов! Обнаженные клинки и взгляды, устремленные в землю… Откуда взялись?! Антон рискнул подойти ближе. Нет, это не статуи… Отнюдь! Повелители крови — стражи Цитадели и ее Короля! Безжизненные, пустые коконы, оставленные живительной влагой крови навек… Глубокие шрамы прорезали окаменевшие руки… Антон коснулся их с благоговением. Сердце замерло, а позже застучало часто-часто, получая отклик на свой призыв, а в сознание ворвалось видение великой жертвы, принесенной вампирами для защиты своего народа. Стражи отдали кровь земле, и она — верная клятве, укрыла Цитадель непробиваемым щитом магии. Но тела не забрала, оставив их в память о благородстве и самоотверженности тех, кто не проигрывает последний бой даже смерти. Вновь обретенная сила чувств — неизбывные боль и скорбь, слишком сильные для человеческой души, негаснущие во времени, полоснули сердце Антона. Он брел к белым башням полностью обессиленный морально и физически. Ноги едва тянул, закрыв глаза… Только бы не смотреть в эти каменные лица! Не чувствовать всю тяжесть ответственности за их выбор на себе… Добрел кое-как и прислонился спиною к стенам Цитадели, сохранившим тепло несмотря на то, что вокруг царили только холод и смерть. Шум от взрывов, что устроили передовые отряды людей, захваченных идеями о штурме и покорении Рэдэнгарда, изредка долетали до его слуха — как сквозь вату или толстую подушку. Среди лета и яркого полдня с небес, затянутых плотным туманом, срывались и медленно падали вниз редкие крупные снежинки, охлаждая горящее Тошкино чело. Никогда ранее, до этой самой секунды, он и представить себе не мог, что СНЕГ, ледяной холод высот, может нести такое ощущение сродства и приязни. — Наконец… Наконец… Наконец! — шелстел снег, оседая на плечи. — Это ТЫ… Древняя Цитадель, переживая трагедию за трагедией, приветствовала свое вновь обретенное дитя нежным шепотом чувств. Антон не смог удержать слез, принимая ласку мистического камня всем телом. Прижался тесно — тесно, словно к родному. И… И — услышал стук. Среди давным-давно забывших о жизни стен… Природа этого звука была настолько знакома, что спутать его со случайным шумом было практически невозможно. Биение живого сердца! Такт в такт его собственному. «Кай! Кайран — моя любовь! Где ты?» Какая-то часть Тошкиной души рвалась во внутрь словно на крыльях ветров, зная, что обретёт, наконец, возлюбленного и займёт своё законное место рядом. На всю оставшуюся вечность! Навсегда! Другая, человеческая, полная ужаса и эгоизма, в панике метнулась прочь, спасая себя от боли, от вампиров, мистических тайн и холода смерти. Бежать, отрицая небытие! Антон, раздираемый надвое, остался на месте, слушая синхронное звучание двух сердец. Словно одна струна, вибрируя, издавала такой странный — двойной звук… Волнение крови, ее живой голос, глушил в нем как страх перемен, так и мандраж, вызванный незнакомой обстановкой, ирреальностью долгого сна. Но чем дольше он слушал, привыкая, тем его тяга к существу, что было заперто за пределами времени, становилась сильнее и сильнее! От отчаяния Антон закричал во весь голос и шагнул во внутрь, прямо во чрево живых теплых стен. Густая тьма обители повелителей приняла его в свои объятия… Чтобы мягко и ласково вернуть в привычную сферу повседневности. В мир людей. Тошка застыл, переживая отказ, больно ударивший в самую уязвимую точу сердца. Резко открыл налитые кровью глаза и посмотрел на Юрчу и Константина. В голове все еще бродили нереальные отзвуки сновидения: исчезающий вой лунной стаи, женский смех, отдающий безумием, и печальный выдох смутно знакомого голоса: «Время еще не пришло, тебя здесь нет… Любовь моя» *** «Дыханье ветра принесет мой стон к твоим устам и раствориться в сердце. Луны последний луч я подарю… Смотри же в небо — я вернусь к тебе… Люблю»