Это знамение времен

Перед отправкой ребята пребывали в хорошем расположении духа, и это, разумеется, радовало капитана Хорана. Он был обязан следить за тем, чтобы подчиненные чувствовали себя хорошо перед ответственной миссией физически и морально. Общая рассеянность могла привести к ужасным последствиям, стоить им всем жизни, а Найл пообещал Гарри вернуться и собирался сдержать свое слово. В конце-концов, в этом мире его уже знали, как человека, который что-то понимает в динозаврах, может справиться с некоторыми особями парой ударов, и он не мог просто так взять и ударить в грязь лицом. Умываясь вместе со всеми прохладной водой, Найл машинально повторял: «Крошит кости, отсекает мясо», так что Зейн даже предположил, что он всё-таки переутомился по пути или присоединился к сомнительной секте, почитающей хищников. Хоран не знал, почему именно это вертелось в голове: они с Гарри говорили о многих вещах — их было намного больше, чем мог себе представить обыкновенный обыватель, наблюдающий за ними в столовой — а лучше всего почему-то запомнилась такая ерунда. Возможно, дело было в том, что сам Стайлс придавал этому значение, поэтому Хоран подсознательно не мог игнорировать сказанные им слова. Гарри в мелочах разбирался не хуже него — у Стайлса была целая тетрадка, в которой имелся подробный анализ происходящего. Без наблюдательности тут никуда. Закинув в желудок немного вязкой каши, стекающей по пищеводу жидкой грязью, Хоран почувствовал себя намного бодрее. Нехитрый завтрак наполнил наемника энергией. Мысль о хорошей мясорубке вдохновляла его, как молодого поэта. Место гнездования. Они перетопчут яйца в жидкое месиво, а если под скорлупой будут мелкие ящеры, то уничтожат и их. Конечно, им придется вступить в сражение, если рядом будут крутиться особи-родители, однако Найл не зря взял с собой побольше патронов. Он не собирался щадить ублюдков, вытеснивших их с вершины пищевой цепи. Он не собирался щадить мерзких тварей, сломавших Гарри жизнь. О, Гарри. Жгучей ненавистью, что иногда горела в его диких зеленых глазах, можно было сжигать динозавров живьем, даже особенно агрессивных и лютых. Стайлс знал о динозаврах довольно много, и в этом они были похожи. Он тоже начал готовиться заранее, хотя и не знал, что толком можно предпринять в такой ситуации. Найл качал пресс и отжимался, Гарри вел летопись. У них были свои представления о будущем. У Найла скупые и профессиональные, у Гарри размытые и фантастические, они оба мыслили другими категориями. Гарри думал о прошлом, Найл о настоящем. Стоя в ангаре под серым небом, Найл размышлял о том, каким будет сегодняшнее путешествие. Зейн выглядел довольным — Найл искренне радовался за него. Хорошие эмоции всегда перевешивали плохие. Найл наслаждался всем, что давала ему жизнь. Общением с друзьями, хорошей мясорубкой, выходами наружу, которые превращались в настоящее приключение, стоило неподалеку появиться ящерам. Здесь было чуть суше, уровень воды пониже, и это тоже радовало Найла. Если перевезти Гарри в подобное место, он не будет так переживать из-за своих волос. О том, что Гарри волнуется по этому поводу, Найл догадывался как-то косвенно. Просто знал, что это правда, потому что иначе и быть не могло. Забравшись в вертолет, Найл вновь занялся проверкой экипировки. Небо было оживленным, поэтому им пришлось подождать несколько минут, пока наемники на вышках разбирались с голодными птеранодонами. У Хорана уже руки чесались — хотелось пострелять, выпустить накопленную энергию в полезное русло. Просто сидеть на месте Найл никогда не умел, ему нужно было регулярно выпускать пар. На улицах было опасно, с Гарри — шумно и весело, поэтому сейчас хотелось скорее добраться до места назначения и показать хищникам, кто на самом деле является царем экосистемы. – Знаешь, в чем суть? – спросил Зейн, и Найл, отвлекшийся на свои мысли, понял, что случайно прослушал целый монолог. Наемник честно покачал головой, выражая непонимание, и Зейн, рассеянно улыбнувшись, продолжил. – С нами останутся два пилота, чтобы при случае эвакуировать. Найл поймал мысль раньше, чем Ник. – Хочешь сказать..? – Ага, – красноречиво кивнул Зейн, откидываясь назад в кресле. Сегодня настроение у него было намного лучше, чем вчера, и Найл счел это хорошим знаком. От капитана и его помощников зависело многое, и если другие члены команды будут видеть Зейна в хорошем расположении духа, они и сами проникнутся. Конечно, Хоран дух и не переоценивал — в команде ему нужны были не только вдохновленные фанатики, но и профессионалы своего дела. Однако он тренировал их сам, от того умел расставить приоритеты. – Остаются всегда лучшие из лучших. Как мы, только пилоты, – на всякий случай уточнил Малик. Воздух упруго принимал вертолет, и Найл подумал, что они доберутся до места назначения чуть раньше, чем ожидается. Это и к лучшему — хотелось устроить лагерь до темноты и хотя бы по минимуму исследовать местность. Вести группу Хоран рассчитывал сам. Какой толк быть лидером отряда особого назначения, если собираешься отсиживаться в лагере? Тем более, Хоран не боялся безмозглых тварей. Как и Гарри, он считал, что бОльшая опасность исходит от людей. – Я бы не назвал нас лучшими, – сказал Найл осторожно, хотя, конечно, восхищенные взгляды толпы не могли не льстить. Он делал слишком много, чтобы не ценить признательность. – Нам больше подходит слово «особенные». Поэтому нас и зовут отрядом «особого» назначения». – Хоран, ты иногда такой зануда, аж тошно, – беззлобно заметил Зейн, дружелюбно оскалив зубы в улыбке. Они у него были белыми и достаточно крепкими, несмотря на трудные эпизоды в жизни. – Ты чего ночью петь вздумал? – Люди поют, когда слишком влюблены, чтобы говорить, – беззаботным голосом ответил Хоран, выпятив губы вперед, чтобы насвистеть две ноты. – Меня сейчас вырвет, – скорчив недовольную гримасу, проговорил Ник. Зейн с легкой улыбкой закатил глаза, но всё-таки воздержался от поучительного тычка по затылку. – А геем быть как вообще? Зейн и Найл, не сговариваясь, рассмеялись. Остановиться было не так просто — каждый взгляд на полу-смущенного-полу-удивленного Ника вызывал новый приступ смеха. К тому же, работа была такой нервной, что иногда смеховая раздрядка была просто необходимой, и они могли смеяться очень долго, пока ребра не начинали ныть и шутка не высыхала, как родник в пустыне. – Ну, сейчас получше, – отсмеявшись, заметил Зейн. У него даже слезинки собрались на длиннющих ресницах, а Найл всё еще продолжал подхихикивать. – В тюрьме, конечно, о таком лучше не распространяться. А когда мир рушится, и вокруг фонтанами брызжет кровь, людям уже всё равно, кто там с кем трахается. Начинают волновать более важные вещи, и никто не лезет в чужую жизнь. – Люди балуются ненавистью, в основном, от нечего делать. Когда человек во что-то вовлечен, ему не до чужой личной жизньи, – задумчиво проговорил Найл. – Нет, иногда власть имущие используют уставшую массу обывателей и направляют их гнев на различные меньшинства. «Вам плохо, – говорят они. – А виноваты вот... эти». И люди берутся за вилы. – А вам разве не обидно? – с толикой сочувствия и переживания в голосе поинтересовался Ник. Если бы в вертолете был кто-то еще, другие наемники, парень вряд ли бы задал свои вопросы, боясь быть осужденным. Всё-таки в команде он был одним из самых юных наемников, пусть и довольно способным. Однако сейчас капитан и его старший помощник были максимально открыты, настроены говорить серьезно и честно, и лучше случая спросить просто не могло. – Вообще плевать, – ответил Найл, равнодушно дернув плечом. – Обидно, – не стал лукавить Зейн. – Но я работаю над этим. Ты на Найла не равняйся, он и в тюрьме знал, что ему делать, – предупредил Малик опешившего юнца. – Если тебе нужны ответы на вопросы... не нужно проживать жизнь, как Найл. Не нужно проживать жизнь, как Зейн, – добавил наемник, коснувшись своей груди. Когда он говорил о себе в третьем лице, это было почти забавно, если бы не мысль, которую он пытался донести. – Проживай жизнь, как Ник. И пусть это будет лучший Ник из всех, что могли бы быть. – Подпишусь под каждым словом, – добавил Найл, чувствуя внезапную потребность поучить мальчишку, что не прошел школу жизни, как они с Зейном. – Ты не можешь быть кем-то, кроме себя. Сбежать можно даже от правды, а вот от себя никуда не денешься. Мыслишь ты, как я, как Зейн или как кто-либо другой, есть вещи, которые навсегда останутся с тобой. Тот внутренний стержень, та часть тебя, что зовется Ником. Она не даст тебе покоя, пока ты не станешь собой или не закроешь глаза навечно. Но это так... совет на будущее, о котором ты можешь и не вспоминать. Голосом он невольно поставил точку. Ему нужно было тщательно обдумать приземление. Конечно, Лиам не посадит вертолет совсем близко к динозаврам, однако они услышат их и почувствуют, поэтому придут, чтобы узнать, в чем дело. Агрессивные тираннозавры сразу захотят показать, что именно они владеют этой территорией. Нужно будет выбрать удобное место для ночевки и строительства базы, расставить посты и, если не будет дождя, зажечь костер. Огонь должен отпугнуть даже крупных тварей. Можно было бы выбрать пещеру, но тогда ящерам будет удобно загнать их в угол, если они нападут стаей. У водоемов они будут уязвимы для архозавров, на возвышенности — для птерозавров. Удобного места никогда не будет, придется брать то, что есть. За небом нужно будет следить особенно внимательно — птерозавры отличаются необычайной внезапностью, а особенно крупные особи сразу хватают и взмывают в высь вместе с добычей. Добывать воду тоже будет не просто, однако это проблема второго порядка при такой влажности. На худой конец, можно будет добывать влагу из деревьев или искать фрукты. Питанием придется озаботиться всерьез: сухого пайка хватит лишь на первое время, а потом придется убивать мелкую дичь, если её не истребили динозавры, или употреблять в пищу самих ящеров. У Найла была приблизительная карта местности, однако никто не знал, как побережье и лес выглядят сейчас, когда русло рек могли увеличиться и затопить всё. Огромные хищники тоже наверняка вытоптали новые тропинки, а старые завалили деревьями. «Там должно быть больше травоядных, – мучительно подумал Найл. Голова работала, не переставая, сжигая глюкозу в режиме реального времени. – Панцирных отметаем сразу, но вот некрупные завроподы могут послужить неплохой пищей на первое время». Небо стало чуть темнее, но дождь, начавшийся в следующие несколько минут, никак не мешал их полету. Синоптики выбрали верный период или климат здесь был чуть мягче, но Найл чувствовал, что полет пройдет хорошо до самого конца. Лиам вел вертолет уверенно, ему не нужен был второй пилот, который мог бы менять его в случае усталости. Он был сосредоточен и спокоен, периодически переговариваясь с другими пилотами. Ник вновь увлекся чисткой оружия, Зейн безуспешно пытался читать, хотя мысли его тоже были заняты важными думами. Тусклое солнце должно было светить им еще часа три. У них будет час, чтобы найти хорошее место для ночлега. Найл не так хорошо ладил с природой, как могло показаться. Некоторое время он был скаутом, научился делать узлы, но это было отнюдь не тоже самое, что оказаться в тропическом лесу. «Здесь целая куча ядовитых насекомых, – тревожно подумал Хоран. – Если воздух в этой местности богат кислородом, значит, среди них уже есть особо крупные особи. Они будут представлять большую опасность, даже одного укуса хватит, чтобы довести человека до летального исхода. И не только это. Если кислорода слишком много, он сожжет наши легкие, а баллонов с газом не так много. Экспедиция не так проста, как могло показаться». – А вот ежели бы была возможность стать, как все, – вновь подал голос Ник. Зейн и Найл встрепенулись одновременно. Было заметно, что они среагировали лишь на звук, и не сразу поняли, о чем речь, поэтому парню пришлось пояснить. – Я имею в виду, если бы можно было стать натуралом? Им не нужно было даже задумываться. – Нет, – ответил Хоран, поморщившись. – Категорически нет, – сказал Малик. Ник ожидал, что Зейн, как всегда, разовьет мысль дальше и сделает какой-нибудь поучительный вывод, но наемник явно считал, что разговор себя исчерпал. – Ты чего так смотришь? Вновь смутившись, Ник будто даже и не смог посмотреть на капитана и его старшего помощника. – Почему я всё время думаю о том, как может быть, вместо того, чтобы пользоваться тем, что есть? Это же ненормально! – воскликнул он. – Сойдет, – отмахнулся Зейн, проверяя шнуровку на форме. Они приближались к месту назначения, и Лиам уже обсуждал с другими пилотами по громкой связи, куда лучше приземлиться. – Слушай, Ник. Мы понимаем, ты очень боишься. Ты моложе нас. Тебе сколько, лет девятнадцать? – уточнил помощник капитана. Ник слабо кивнул. – Это очень мало, и тебе бы сейчас в колледже банками пиво пить, если уж говорить честно. Но о чем бы ты ни мечтал по ночам, карты уже сданы, – жестко отрезал он. – Играй тем, что есть, или выходи из игры. У нас с Найлом были очень плохие карты. Мы сперва гнили на улице, а потом в тюрьме и явно не выбрались бы оттуда, если бы не поменялась игра. Теперь игра идет по нашим правилам, наши карты резко возросли в цене. Знаешь, что я умею очень хорошо? – спросил Малик. Ник растерянно покачал головой. – Я могу хорошо отделять голову от туловища. Поэтому я первоклассный наемник. В мире до катастрофы мои навыки были бесполезными, но только не здесь. Я собираюсь выжить. И тебе советую озаботиться тем же. Будешь жевать сопли — умрешь, не познав женщины. Ты этого хочешь? – Ник вновь покачал головой. Ответ Зейна заметно удовлетворил. – Вот. Тогда прекрати философствовать. Ты на войне, – напомнил он. – Твой соперник не обладает человечностью, его не задобришь лукавыми сказками. Все, с кем ты столкнешься на этой земле, будут готовы тебя уничтожить. Они были до нас, они есть сейчас и, поверь, будут и после. Но ты, Ник, обладаешь кое-чем полезным, – вкрадчиво добавил Зейн, и Ник восторженно замер, наблюдая за тем, как руки старшего помощника капитана проверяют крепление ножен. – У тебя есть два развитых полушария. Пользуйся им, чтобы выжить. Жить будешь потом. Они были до нас. Они есть сейчас. Они будут после. Мысль настолько простая, что Найл даже подивился, как не пришел к этому сам. Ничто на свете не могло до конца уничтожить этих тварей. Метеорит и последующее оледенение лишь уменьшили их популяцию, оставив немногочисленное, но очень уверенное в себе потомство — птиц, а также далеких родственников в виде черепах и крокодилов. Главную нишу заняли млекопитающее. Главную, но не все имеющиеся, а это была очень важная поправка, на которую люди обыкновенно обращали мало внимания. Им придется потрудиться, чтобы вытеснить динозавров с планеты, которую они топтали тысячелетиями. Однако, в чем Зейн был также прав, природа дала им два развитых полушария. Побеждали самые приспособленные. Если природа высушит планету вновь, динозавры погибнут сами, а люди останутся. Поэтому сейчас они должны были бороться, искать выход из этой ситуации. Не сдаваться, потому что сдавшийся проиграл войну до её начала. – Понял, – осмысленно кивнул Ник, кажется, наконец, сделав полезные выводы, и посмотрел на Найла. – Совет от капитана? – Слушай моего помощника, и будешь в порядке, – просто сказал Найл, не видя смысла продолжать дискуссию. Его мысли сузились до нескольких основных, и он, взглянув на их пилота, достал рацию. Ему нужно было скомандовать спуск группами, пока Лиам и другие пилоты не нашли подходящее место. Они летели уже совсем близко, в окно можно было увидеть побережье, небо выглядело влажным, но короткий дождь перестал, и земля казалась пригодной для хорошего спуска. – Уровень кислорода в норме, в пределах двадцати одного процента. Вижу неплохую площадку, – сказал Лиам по громкой связи, однако информация была также озвучена и для вертолетов, летящих следом. – Птерозавров не видно. У воды только пара игуанодонов. Особи среднего размера, – добавил он. – Ну еще бы, – пробормотал Зейн, машинально опуская руку на тесак. Это было прикосновение на удачу — против средних и крупных особей бесполезно использовать холодное оружие. Только если патроны закончились, и ты совсем загнан в угол. Не сдаваться же просто так? – Выхожу первым, – предупредил Найл, быстро взглянув на подчиненных. В его голосе уже не было ничего веселого и беззаботного. Никто не узнал бы в нем того болтливого наемника, что трепался в столовой, даже если бы прислушался дважды. – За мной идет Ник. Зейн, прикрываешь. Увидите хищника больше трех метров — отступайте. Нападать только группами, всё понятно? Зейн и Ник ответили ему слаженными кивками. Они тоже были серьезными. Времени на шутки уже не оставалось, не было и дороги назад. Теплое побережье могло стать для них последним пристанищем, и если они не хотели закончить кровавой кашей между зубов ти-рекса, следовало следить друг за другом и, главное, за собой. В этой войне видов мог быть лишь один победитель. Чуть влажная почва мягко приняла Хорана, и он выпрямил спину, оглядывая побережье с небольшой возвышенности. Он не купился на гостеприимную гладь голубой воды, она не показалась ему идеальным местом для плавания, словно Найл даже на расстоянии пары сотен метров мог видеть каждую тварь на дне. Звук вертолета заглушил его, поэтому Найл не мог расслышать птиц и другую живность. Он прошел вперед — на земле были следы, в основном, травоядных. Не так плохо. Хоран пошел дальше, лопасти вертолета уже не так гудели, и шум в ушах постепенно сошел на нет. Он заметил, что в кустах кто-то шевельнулся, и это заставило наемника ощутимо напрячься. Найл выставил вперед дробовик, однако это оказалась лишь некрупная особь синтарсуса, тут же скрывшаяся из виду в кустах. Отлично. Он напугал мелкую живность. Это почти можно назвать успехом. – Вот в таком месте буду жить, когда всё закончится, – громогласно заявил Ник, возникая рядом. – Чш-ш, – резко сказал Найл, не оборачиваясь. Его внимание всё еще было приковано к кустам. – И так нашумели. Сейчас остальные вертолеты такой шум поднимут, что все джунгли будут знать про нас. Впрочем, наемника волновали не все джунгли, а лишь хищные особи или агрессивные цератопсиды, обитающие в той части залива, где было не слишком много лиан и высоких деревьев. Найл даже не знал, кого стоит опасаться больше: голодную тварь, сминающую кости в порошок или сверхзлобную зверюгу, которая захочет убить их не из соображений пропитания, а просто «потому что». Климат поменялся, безусловно. Но, по крайней мере, остались места с приличным уровнем кислорода. Заставив команду проверить рюкзаки и припасы, Найл отпустил все вертолеты, кроме двух, пожелав пилотам удачи. Через месяц они должны будут вернуться с боеприпасами, сухим пайком и другими полезными вещами, а пока им придется рассчитывать на себя. Хорана такой расклад вполне устроил — он собрался наблюдать, исследовать незаметно, и жужжащие лопасти только мешали. Напуганные особи также приберегут яйца до лучших времен, и тогда их миссия будет бесполезной. – Мы разделимся на три группы, – сказал Найл, обращаясь к своим подчиненным. Всего их было двадцать один, плюс два пилота. Конечно, изначально отряд особого назначения выглядел более насыщенным, однако не всех допустили к ответственной миссии. Пионерами быть не просто. – Моя группа, состоящая из отряда D, идет вглубь джунглей, исследовать местность, изучать флору и фауну. Группа Зейна, она же отряд E, а также Лиам и Алекс, будут искать место для привала, удобное и относительное безопасное. Выставит конвой и зажжет огонь. Как найдешь, выпускай зеленую сигнальную ракету, – предупредил Найл. Зейн просто кивнул. – Группа Джеймса, отряд F, займется поиском продовольствия. Встречаемся здесь же, через полтора часа. В случае опасности сигнальная ракета будет красной. Вопросы? – А почему не я лидер отряда F? – спросил Ник. – Потому что я скорее предпочту сдохнуть пасти тираннозавра, чем доверю тебе искать припасы, – отрезал Найл. Наемники захохотали. – Берегитесь насекомых, их яда хватит, чтобы убить каждого. Когда мы отойдем на достаточное расстояние, рации перестанут работать, помните об этом, – предупредил лидер. – Мой отряд берет Запад, Зейн у тебя Юг, Джеймс... – Восток, я понял. – Всё, за дело, – поставил точку Хоран. Пожав руки Зейну и Джеймсу, Найл повел свой отряд в выбранном направлении. Конечно, идти по лесу с рюкзаками — идея не самая лучшая, но и оставить их на берегу было бы глупо. Мелкое ворье тут же растащит всё съедобное, а несъедобное выпотрошит и поломает, так что лучше держать всё при себе, пока они не найдут хорошее место для ночлега и не выставят конвой. За вертолеты он почти не волновался — они оставили их на возвышенности, куда ти-рексу будет сложно добраться, а для летающих динозавров они не будут представлять особого интереса, по крайней мере, первое время. Конечно, можно было разбить лагерь и там, но тогда летающие ящеры обязательно заинтересуются ими. Неодушевленные объекты, отвратительно смердящие топливом, их не привлекут, но вот приматы, собравшие в одном месте разные съестные предметы, покажутся им весьма соблазнительными. К тому же, постоянный подъем и спуск — не самое лучшее начало. Им нужно найти место для лагеря, который, как бы смехотворно это ни звучало, станет домом. Лес притягивал Хорана. Он был красивым, отливал всеми оттенками зеленого, и Найл уже успел заметить несколько разноцветных пауков, пару больших стрекоз и даже несколько колибри. Удивительно, но их еще не съели, что вызывало у Хорана множество вопросов. Конечно, динозавры не летают, а вот колибри умеют, потому им, наверное, просто скрыться. Но как же насекомые? В такой плодородной среде их слишком много. Люди больше не докучают им, природа может продолжать эволюционировать дальше. Конечно, если говорить объективно, планете они принесли больше вреда, чем пользы. Весь этот пластик, истощенный озоновый слой. За несколько столетий они смогли изничтожить то, что природа создавала миллионами лет. Природа рассчитывала на них. Она подарила млекопитающим плаценту, чтобы они могли вынашивать свое потомство в невероятных условиях, и как же люди ей отблагодарили? Вырубили вековые леса, выкачали всю нефть из недр земли, закидали орбиту космическим мусором. Не удивительно, что климат стал меняться. Метеорит дал плацентарным преимущество, это правда. Он позволил мелким млекопитающим занять главную нишу, увеличиться в размерах, поэкспериментировать с формами. А потом? Потом появление травы сделало их прямоходящими. Они должны были следить за хищниками, по мере передвижения, и это помогло гоминидам развиться. Ну, а дальше? Дальше они заселили все континенты, а потом... потом они стали использовать свой разум во зло. Убивать друг друга, опустошать землю, загрязнять космос. Здесь, в лесу, было красиво. Частичка нетронутой природы, чудом сохранившееся многообразие видов. Мелкие жучки, паучки, птицы, звери, даже рыба, плещущая в ручье. Динозавры не убивают сверх того, что могут съесть. А вот в природе людей делать запасы, использовать шкуры в качестве одежды, головы и рога — для украшений. Найл и сам приносил голову в столовую, чтобы похвастаться. Чтобы Гарри оценил его и заметил. Глупо это отрицать. – Смотри, – Найл машинально дернул плетущегося рядом Ника за рукав, заставляя остановиться. – Плачущая горлица. Птица посмотрела на них пристально, однако убедившись, что они не двигаются к ней навстречу и не пытаются навредить, вернулась к прерванному занятию — чистке перьев, переливающихся от розового до песочного и серого. – Обыкновенный голубь, – невнимательно проговорил Ник, пытаясь понять, почему они вдруг остановились перед такой невзрачной пташкой. – Обыкновенный голубь — это сизый голубь, – вмешался рослый темноволосый наемник Джефф, замирая рядом с ними. Игра перьев на свету заворожила мужчину, и он смотрел на неё во все глаза, пытаясь запомнить каждое движение маленького тельца. – А это плачущая горлица. – А что в ней такого? – спросил Ник, переведя взгляд с одного наемника на другого. – У нас ведь тоже такие водятся. – О том и речь, – ответил Найл, помолчав. Птица продолжала чистить перья, не зная, что говорят о ней. Маленькая частичка чуда в непроходимом лесу. – Больше не водятся. – Были истреблены, потому что являлись объектом спортивной охоты, – пояснил Джефф, недоумевающему Нику. – Хорошая птица. Как символично, что её собратья теперь охотятся на нас, – красноречиво вздохнул наемник, мелодично присвистнув. Птица ничего ему не ответила, однако его пение не понравилось горлице, потому она скрылась из виду. – На их месте я бы тоже нас ненавидел. Эту мысль хотелось обдумать, однако у Найла были дела по-важнее. В конце-концов, они прибыли уничтожать динозавров, а не устраивать встречи клуба орнитологов. – Они не ненавидят, – подал голос Найл. – Просто пытаются выжить. Ладно, не время тут болтать, пойдем дальше, пока не случилось... Где-то в дали жахнул выстрел, и они машинально задрали головы, пытаясь понять, откуда исходит сигнал. – Восток, красная, – крикнул Дин. – Вот черт, Джеймс, – воскликнул Найл, рванув в сторону выстрела, на ходу вытаскивая рацию. – Гамма, это альфа. Что у Вас случилось? Прием, – В рации противно зашуршало, и Найл злобно выругался. – Гамма, это альфа. Что у Вас случилось? Прием. Рация сдавленно пискнула, а потом совсем заглохла, не издавая даже мерзкого шуршания. Так быстро. Сколько они гуляли по лесу? Двадцать минут, тридцать? Глупцы, какие же они, черт возьми, непроходимые глупцы! – Они... встретили... хищника? – спросил Ник, толком ни к кому не обращаясь. – Закрой рот и беги, – рявкнул здоровяк Шоу. По его красному лбу уже градом стекали капли, но он всё еще бежал в первой тройке, обгоняя даже Найла и Дина. Послышались крики, пот побежал у Найла по спине, собрался над верхней губой. Он увидел особь раньше, чем свою команду. Огромная и злая — явно самка, потому что двигалась она рьяно и с остервенением, присущим особям, охраняющим потомство. Значит, они подобрались слишком близко. Она издала громогласный рев и двинулась навстречу прибывшему отряду: вся её пасть была в крови, в зубах застряли лоскуты одежды, лямки рюкзака. Она успела поживиться отрядом Джеймса и была рада продолжить пиршество. – Бегите! – завопил Аарон, несясь им навстречу. – Её ничто не берет. Раньше, чем он успел приблизиться, особь сделала резкий выпад головой, и он исчез в её пасти целиком. Наемники бросились врассыпную, пытаясь сбить тираннозавра с толку, однако хищная тварь ударила хвостом по трем деревьям сразу, отрезая им возможность к успешному перемещению. Найл прицелился, выстрелил, отдача ударила по нему, однако это не имело никакого значения — один из патронов попал в цель, мягкое местечко на животе. Он знал, что там шкура не такая толстая. На шкуре особи было что-то, напоминающее уплотнение. Пули отскакивали, однако те, что попадали в живот, причиняли ти-рексу боль, от чего ящер издавал ужасные, пронзительные звуки. Ник побежал вперед, растянулся прямо перед особью, пытаясь выстрелить в пасть, однако хитрая тварь оказалась проворнее и резкое движение её головы, похожее на змеиное, заставило юнца превратиться в фарш. – Ник! – завопил Шоу и ринулся вперед. – Стой на месте, идиот! – крикнул Найл, пытаясь прикрыть его, однако было уже слишком поздно, особь нацелилась на него, хищно оскалив зубы. Хоран выстрелил снова, отвлекая внимание ящера, это дало Шоу возможность проскочить и выстрелить совсем близко. Он услышал еще один выстрел, это Джефф выпустил сигнальную ракету. Крик Шоу заглушил Найла — он увидел, как особь с наслаждением пережевывает толстяка и сглатывает, задрав голову. Это дало ему возможность выстрелить в шею несколько раз подряд. Её голодный взгляд устремился на Джеффа, и Найл понял, что это конец. – Беги! – истошно закричал Найл, бросаясь наперерез, вновь пытаясь зацепить уязвимое брюхо ящера. – Все бегите, отступайте! – крикнул наемник, и особь, наконец, обратила на него внимание. – Не надо! – воскликнул Джефф, но теперь особь волновал лишь Хоран, выставивший вперед свой жалкий дробовик. Мерзкое дыхание ящера чуть не сшибло его с ног. Найл выстрелил, а отдача долбила его, как огромная кувалда. Он знал, что это последний шанс спасти хоть часть команды. Дин крикнул что-то вроде: «Я приведу помощь», на ходу выстреливая в воздух красным. Такой взрослый и такой наивный — даже если Зейн успеет прибежать, он умрет здесь же, так что лучше ему просто спастись. Сбоку послышались выстрелы — похоже, Джефф тоже решил погибнуть здесь. Что ж, по крайней мере, у него была хорошая команда. Деревья закачались, и первое, что сделал Зейн, выставил вперед дробовик. Его команда действовала слажено, они нацелили оружие вперед, ожидая, что угодно, но никак не знакомое лицо. Перед ним упал Дин, перепачканный грязью, травой и даже следами крови, без рюкзака, трясущийся и скулящий, как раненая собака. Его голова двигалась, как погремушка. – Дино, ты как? – спросил Финн, бросившись к нему. – Что случилось, Дино? – Мы Вам сигналили, долбанные вы ублюдки! – заорал Дин, набрасываясь на Финна с кулаками, но удары вышли какими-то смазанными, и он упал на колени, прямо в грязь, не пытаясь подняться. – Я выпустил две ракеты подряд, я выпустил! – Мы ушли слишком далеко, наверное, – сказал Дэниэл, протягивая товарищу бутылку воды, но Дин не взял, продолжая корчиться на земле. – Что случилось? – Случилось! – крикнул Дин, вскинув голову, и взгляд его был свирепым и злым. – Ти-рекс. Он напал на команду Джеймса, а потом и на нас. Он Шоу сожрал на моих глазах, – заорал наемник, вцепившись пальцами в волосы. – Огромный, блять, просто гигантский, сука! Куда там тем малявкам, что мы давили в городе. Вот что случилось! – Господи, Найл, – воскликнул Зейн, бросаясь к зарослям, но замер на полпути. – Лиам останься за старшего, со мной Финн, Дэниэл и Эндрю. Дино, откуда... – Двигайся в сторону запада по тропе, которую я вытоптал — не пропустишь, там огромная поляна вытоптана, – сказал Дин, горько хмыкнув. Зейн бросился вперед быстрее, и это был самый ужасный кросс в его жизни. Смеркалось, и поиски были дурной затеей, но он не мог оставить друга в беде. Многие хищники выходят в темноте, можно угодить в трясину... какая разница? Если есть шанс спасти хоть кого-то: Джеффа, Курта, Ника... Если есть шанс, что его лучший друг жив, это меняет всё. Стоит рискнуть. Видимость становилась всё хуже и хуже. Тусклое солнце, кажется, совсем скрывалось из виду. Вдали Малик услышал голодный рев — не та ли эта особь? Может, сражение еще идет? Найл рассказал ему много. Если особь крупная, она должна быть единственной на много миль. Они найдут её и отомстят, они съедят её мясо и наполнят тела её силой, и так будет с каждой особью тираннозавра, большой или маленькой. Несколько раз Зейн чуть не слетел с тропы, чувствуя себя близким к нерному срыву. Будь это кто-то другой, кто угодно... но его лучший друг, который поддержал его в худшие времена, когда он гнил в тюрьме... нет, нельзя было оставаться спокойным. Сердце стучало сильнее и сильнее. Зейн так боялся опоздать, так боялся, что когда он появится, будет слишком поздно. Его мысли мешали ему двигаться в верном направлении, и Дэниэл занял его место, ведя их маленький отряд вперед. Они высыпали на поляну, смердящую кровью, и Зейн рванул вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то в сумерках. – Найл? – крикнул он, оглядываясь. Перед его глазами были только замызганные кровью деревья, растоптанные в кашу конечности, обрывки одежды, и Зейн боялся, что среди этих тел мог быть Хоран. – Найл, ты здесь? – Зейн, это бесполезно, здесь целая гора трупов, – сказал Дэн, дотрагиваясь до его плеча, но Малик столкнул его руку. Ти-рекса на поляне не было, за ним была дорожка сломанных деревьев. Он наелся и ушел, оставив после себя лишь кусочки плоти, которые даже не успели растащить более мелкие хищники и падальщики. Финн метнулся к кустам и вынырнул оттуда с амулетом, напоминающим белую половинку «Ян». – Это принадлежало Джеффу, – проговорил Финн ошеломленно, но Зейн его не слышал, продолжая мучительно искать. Он обежал поляну, не в силах взглянуть на останки, его подошвы чавкали по грязи и кровавым потекам, по перемолотым в крошку костям. Малик отчаянного искал живых, хоть кого-нибудь, но никого живого не было. – Найл! – повторил Зейн громче, остановившись посреди поляны. – Найл, черт возьми! Ответь мне! – заорал он так, что птицы взмыли в небо. Его голос эхом отозвался по окрестностям. – Ответь же, идиот! Найл не ответил.