Это знамение времен

Никогда раньше Найл не замечал, что вождь так долго не может уснуть. Возможно, старик давно отвык спать на твердой земле, положив под голову высохшие листья, может, ужасные события минувшего дня не давали ему уснуть или тяжелые думы о том, что завтра нужно кормить племя, а у них ничего не было, однако факт оставался фактом: Нао-Йо сегодня вел себя очень беспокойно, будто назойливые насекомые кусали его за пятки ежеминутно. Он всё время вертелся с одного бока на другой и — возможно, Найлу просто так казалось — постоянно косился в сторону наемника, словно что-то от него ожидал. Наверное, вождь заметил, как Хоран рылся в рюкзаке вечером, но Найл изо всех сил делал вид, что ему нужны только сухие яблочные дольки и старая аптечка с лекарствами, и он вовсе не собирается устраивать ночные диверсии. Возможно, старик подозревал его еще и потому что наемник тщательно протер детали и собрал дробовик заново. На самом деле у него страшно болела рука. Аллозавр ранил его не слишком глубоко, однако кромки его зубов имели кинжаловидную форму, что делало порез очень серьезным. Конечно, по сравнению с зубами ти-рекса, его клыки были довольно тонкими, не больше сантиметра в самом толстом месте, но это не делало его менее серьезным противником. Запас обезболивающих таблеток почти закончился, Найл мог бы принять одну или две, чтобы облегчить свои страдания, но боялся, что вкупе с сытостью и теплом от костра пилюли совершат свое черное дело, и он просто отключится, пропустив тайную встречу с Ро-Ао. Хоран не мог позволить себе ни подводить старика, ни упускать, возможно, единственный шанс узнать об этих джунглях, как можно больше. Поэтому пришлось терпеть боль, хотя для Найла это было уже делом привычным. По крайней мере, его перестал мучить пресс, с которого постепенно сходил большой синяк. Старый охотник немного подремал вечером и к разгару ночи вновь вернулся к работе над оружием. У него было несколько копий, которые он старался держать при себе и днём, и ночью, чтобы ни одна тварь не могла застать его врасплох. В его старой хижине было намного больше оружия, и всё оно пришло в негодность, рассказал наемнику вождь за ужином, поэтому Ро-Ао так боялся потерять то немногое, что у него было. Впрочем, если бы Пение Ветра догадывался, что у его давнего приятеля на уме на самом деле, то не говорил бы о старом охотнике с такой теплотой в голосе. Может быть, и его, и Найла ждало бы суровое наказание. Тем не менее, наемник заметил, что вождь старается держать его подальше от старого охотника. Возможно, Ро-Ао всю жизнь старался выглядеть нелюдимым, чтобы никто не беспокоил его по пустякам, и Нао-Йо по-дружески пытался оградить почетного члена племени от досужих расспросов Найла, которому только повод дай у кого-нибудь что-нибудь выспросить. Возможно, он не доверял охотнику по этой же причине, и поэтому не хотел, чтобы старый хитрец разжигал в Найле начавшее угасать пламя. В любом случае, вождь, по всей видимости, не желал, чтобы они пересекались, иначе старый охотник не волновался бы так во время их последнего (и, к слову, первого) разговора. В одном Найлу очень повезло: все сегодня спали в одежде, поэтому он сумел прикрепить подсумок под пончо и сложить туда всё необходимое для ночной экспедиции. Заметив, что все, включая вождя, уснули беспокойным сном у затухающего огня, Найл осторожно поднялся с насиженного места, стараясь быть тихим мангустом. Старый охотник уже давно ждал его за деревьями, периодически шурша в кустах и поскрипывая. Сегодня он ночевал вдали от всех под предлогом одиночного патруля, несмотря на то, что по периметру бродили и другие сильные мужи. Кажется, вождь подозревал в Ро-Ао старого параноика, поэтому разрешил патрулировать отдельно, хотя покосился с неодобрением и, кажется, даже выругался на своем языке. – Куда ты собрался? – резко спросил вождь, стоило Найлу бесшумно подняться на ноги. Циновку он сворачивать не стал, чтобы всё выглядело так, будто Найл отлучился всего на пять минут. У наемника душа в пятки ушла. – Мне нужно справить нужду, – быстро ответил Хоран, чувствуя каждой клеточкой, как петля затягивается. Конечно, следовало выдумать предлог получше, но ничего более подходящего на ум не шло. Ему показалось, что старик его в чем-то подозревает, иначе зачем было притворяться спящим? Словно он знал: стоит ему прикрыть глаза, как Найл попытается улизнуть. Конечно, теперь Хоран был членом племени, носил на лице пигмент, но ему всё равно казалось странным, что Пение Ветра пытается контролировать его передвижения. Вождь, тем не менее, махнул рукой и вновь стал ворочаться, придвигаясь ближе к медленно гаснущему огню, чтобы погреть старые косточки. Найл надеялся, вождь уснет раньше, чем они с охотником вернутся, иначе им придется несладко. Если старик проснется под утро, еще можно будет сказать, что у него вновь прихватило живот, однако если он так и не сможет уснуть, вряд ли Найл сумел бы объяснить, почему его не было несколько часов, не рассказывая правду. Осторожно перемахнув за кусты, Найл полной грудью вдохнул холодный ночной воздух. Прохлада хорошо действовала на его ранение, несмотря на то, что его руку обмотали тканью, пропитанной лечебной мазью. Если честно, Хоран с большей охотой стянул бы эту тряпку — было ощущение, будто к руке налипла вторая кожа, но вождь сказал, так рана заживет быстрее и внутрь не попадет грязь. Старый охотник уже ждал его на обширной поляне. Теперь у него было целых два копья, и Хоран понял, почему он трудился целый день, пытаясь сделать еще несколько наконечников — древко про запас у Ро-Ао было всегда. Не секрет, как легко можно переломить копье, если у тебя больше десятка острых, как лезвия, клыков. К счастью, у коренных жителей имелось множество тайников: в пещерах, в дуплах, под землей. Это было сделано на случай, если произойдет подобная беда. Нужно было иметь хоть что-то, малюсенькое подспорье, чтобы не начинать всё совсем с нуля, и это казалось Хорану продуманной стратегией. Если бы в пещере не сохранился чей-то запас сухих ветвей, деревенские даже не смогли бы провести обряд и проводить души умерших соплеменников в иной мир. Стоило Найлу появиться на поляне, как старик перебросил ему новое копье, кажется, проверяя реакцию. Будучи уже довольно опытным воякой, Найл смог поймать его моментально, однако это вовсе не значило, что он смог бы его метнуть. Новое оружие было не такое удобное, как прежнее, но, по крайней мере, целое и добротное. Хоран всё еще не представлял, как будет бросать это копье в добычу, но вот в качестве пики оно ему очень нравилось. – Сломаешь это — я сломаю тебя, – сурово предупредил старый охотник, припоминая ему сегодняшний случай. Кажется, перспектива делать оружие Найлу каждый вечер его совсем не радовала. Хоран, скорее всего, предпочел бы лук и стрелы, чтобы вести дальний бой, однако был благодарен за любое оружие. В этой местности лучше было не привлекать внимание выстрелами, учитывая, что скоро их всех ждет большой взрыв. – А у Вас случайно нет кучерявых родственников с Большой Земли? – спросил Найл, невольно усмехнувшись. Старик посмотрел на него пристально, как будто Хоран сморозил какую-то страшную глупость, но ничего не сказал. – Понял, старина, у всех свои тайны. Просто Вы напомнили мне одного знакомого. – Меньше болтай, когда ты в лесу, и, возможно, останешься в живых, – заметил Ро-ао ворчливым голосом. Кажется, его не радовала перспектива быть «стариной». Найл подумал, что Гарри наверняка бы понравилось общаться со старым охотником. Они оба могли бы ворчать и ругать потерянное поколение, потягивая ананасовое пиво. – Иди за мной. Нам надо успеть вернуться до рассвета. С этим Хоран не мог не согласиться. Большинство членов племени вставали с рассветом, поэтому ему нужно было вернуться раньше, чем они успели бы заметить, что его не было слишком долго. Больше всего волновал вождь. Как местный лидер, он контролировал всё, что происходит в его деревне. С одной стороны, Найл не находился под его властью, а с другой, когда он попросил у местных жителей приюта, а потом и принял пигмент на лицо, всё изменилось. Теперь Хоран был обязан соблюдать законы племени, и вождь имел право спросить с него ответ. Вдруг он замышлял что-то злое? А он замышлял. Конечно, не против членов племени, что стали для него настоящей семьей за очень короткий промежуток времени, но против богов, которым они поклонялись. Найл надеялся, что после нападения аллозавра они передумают, решат, что это не боги, а жестокие твари, но попирать древнюю религию на том лишь основании, что её божества беспощадны и кровожадны оказалось не так просто. Перед сном вождь чуть ли не час говорил с членами племени, и хотя Найл понимал его речь очень-очень отдаленно, от него не укрылось, что он яро убежден: они прогневали богов и за это их властители решили отнять у них кров, еду и любимых детей. Из этого исходило несколько очень важных вещей: они должны были меньше брать у природы, лучше относиться друг к другу, придумывать больше песен и танцев, чтобы прославлять Пернатого Змея и его детенышей. Только так, говорил вождь, они могли вернуть себе милость богов. Правила, в целом, казались Найлу безобидными, если бы не одно «но». Он знал, даже если местные жители не будут трогать животных и фрукты вообще, начнут питаться воздухом и целыми днями, без устали, станут прославлять богов в песнях и танцах, попутно говоря друг другу комплименты и окружая других членов племени заботой, динозавры всё равно придут отведать немного свежей плоти, потому что они никакие не боги. Если бы ему только удалось убедить вождя в том, что нужно обороняться, устраивать рейды, но старец считал по-своему, и у него было на это право. Они веками жили здесь, никого не трогали, не навязывали никому свою веру, поэтому Найлу стоило с трепетом относиться к их традициям. Кем он был таким, чтобы приходить и переворачивать всё с ног на голову? Хоран прекрасно знал, что не имеет права лезть в чужую религию, однако члены племени могли погибнуть, а этого наемник допустить не мог. По крайней мере, ему помогал охотник, что вел наемника в темноте сквозь непролазные джунгли. Ночь сегодня была ясная, старец выбрал очень светлую тропу и пока не просил достать фонарик, ориентируясь по каким-то понятным лишь ему меткам. Найл старался особо не озираться, чтобы случайно не отвлечься и не соскочить с узкой тропы. Если он потеряется, у него нет никаких шансов выжить, пока кто-то из племени не отправится к нему на выручку. В этом плане наемнику очень повезло: если бы одно из землетрясений, наводнение или что-то подобное стерло бы это племя с лица земли, то Хоран просто умер бы наследующий день после нападения ти-рекса. Особь он не видел давно, но соврал бы, если бы сказал, что страшно по ней соскучился. Тем не менее, он часто слышал её. Голодные крики, оглушительный топот, падающие деревья, перепуганные вопли её добычи. В такие моменты Найл задавался вопросом: «Что ты здесь делаешь?». Теперь, когда у Хорана было время подумать, он сопоставлял факты и всё больше и больше приходил к мысли, что тираннозавр просто не может жить в таком месте. По крайней мере, вряд ли он пришел в эти джунгли самостоятельно. Возможно, его привели сюда климатические условия — всё-таки погода менялась, и сейчас здесь было немного суше, чем в её привычной среде обитания, но что-то всё-таки не давало Найлу покоя, и если бы он только мог разобраться что, ему стало бы намного легче. Возможно, помог бы разговор с Гарри. Стайлс живо бы расставил всё по своим местам. У него это получалось быстро и ладно, он легко приходил к каким-то выводам. Иногда, конечно, не верным, но по крайней мере в своих суждениях на месте он не стоял. Разумеется, после катастрофы Гарри упал духом, и некогда гибкий ум уже не служил ему так, как раньше, однако Стайлс удерживал старые знания и весьма легко комбинировал их в нечто новое. Он предупредил Найла про ти-рекса, хотя не мог знать наверняка, что у Мексиканского залива будет прогуливаться именно такой тираннозавр. Он помнил про зубы, а вот Найла больше беспокоил нюх: ноздри у тираннозавра располагались по бокам, а перегородка между ними позволяла определять, с какой именно стороны идет запах. Несомненно, особь знает, что они вышли погулять сегодня ночью. В деревню она ещё не заглянула, несмотря на то, что ветер донес до нее запахи горелой плоти. Почему? Возможно, особь была занята обгладыванием мертвечины, после землетрясения вокруг было много погибших животных, и съесть их за раз — задача не из легких, даже для многотонной твари. Или же она всё еще думала, что овраг помешает ей добраться до людишек, живущих в этой части джунглей. Что ж, тот аллозавр принесет с собой запах напуганных людей, и она обязательно проверит, каким образом этот ящер добрался до желанной деревни и устроил там переполох. Разумеется, сперва ти-рекс хорошенько закусит этим аллозавром — Найл прилично его ранил, так что судьба этого ящера была уже решена. Тропинка сужалась. Похоже, в эту часть джунглей давно никто не заглядывал. Если старик вел его в то место, о котором Найл думал, это было вполне понятно. Кто сказал, что динозавры выбирают проложенные людьми или другими мелкими животными тропы? Вероятно, у них были свои способы добираться до насиженного места. И, конечно, не стоило быть таким глупцом и думать, что все динозавры откладывают яйца в одном месте. Если допустить это, даже на минуту, то возникало слишком много логичных вопросов. Конечно, динозавры были не так уж умны, размер их мозга просто ничтожен по сравнению с телом, но ими двигали инстинкты — мать-природа никогда не оставляет своих детей без крошечного преимущества, помогающего выжить. Этих она одарила с избытком. Впрочем, старый охотник вполне мог вести его в западню. Найл живо представил, как вождь дал своему верному помощнику секретное распоряжение проверить его, и прямо сейчас Хоран шел к особой пещере, где с него за измену снимут скальп. Конечно, гнусное дело —подозревать тех, кто дал тебе приют, накормил и обогрел, но они должны были понимать, какие планы вынашивает Найл. Помимо всего прочего, Хоран всё-таки сидел в тюрьме, и хотя он старался сосредотачиваться на своем, мимо него не прошел тот факт, что не все люди на свете так уж хороши. Откровенно говоря, Найл видел много подонков на этом свете, просто старался не обращать на них внимание. У него были дела по-важнее. – Доставай фонарик, – сказал Ро-Ао, внезапно остановившись. – В этой части джунглей кроны деревьев немного гуще. И веди себя тихо — возможно, она где-то здесь. – Вы знаете, что это она? – спросил Найл, быстро расстегивая подсумок и вытаскивая фонарик. Это был хороший ночной фонарь, способный работать долго без подзарядки, и Хоран очень берег его. Ему повезло, что он не разбился и не вымок. Привыкший жить среди дождей наемник имел при себе много герметичных пластиковых упаковок, полупрозрачных пленок и контейнеров с плотно прилегающими крышками. Он скорее бы умер, чем позволил воде добраться до его вещей. – Я тебе что говорил насчет болтовни в лесу? – хмуро поинтересовался старик. Найл скромно потупился, что было ему несвойственно. – Она спит очень чутко, ты можешь разбудить её ненароком. – Но почему она спит очень чутко? – спросил Хоран необычайно тихим голосом. Старик по-собачьи вскинул голову, словно уловил нечто странное в дали. В такой темноте он вряд ли мог видеть слишком далеко, даже несмотря на то, что Найл уже включил фонарик, однако его вело давно выработанное чутье, которому можно было доверять. Если бы они находились в городе, уже Найл мог бы проявить свои качества наемника во всей красе, но здесь следовало доверять охотнику. – Она опасается тех, других, что приходят сюда и посягают на её территорию, – ответил старик. – Ей ведь нужно охранять место для своего потомства. Найлу не хотелось видеть в этой особи качества, которые могли бы заставить его передумать. В конце-концов, у нее должен быть материнский инстинкт, иначе она вымрет, как вид, и это вовсе не значит, что он должен сочувствовать ей или проникаться симпатией к такому существу. У них была борьба за выживание, речь шла не о частных случаях, а о видах в целом. Кто они? Просто обезьяны, которым немного повезло. Кто их противники? Сложно сказать. Ящеры. Большие птицы. Динозавры. Что-то невероятное, мощное, не имеющее ничего против них лично. Всем нужно питаться, дышать, размножаться. В конце-концов, именно это и делало их планету такой прекрасной. Итак, она заботится о своем потомстве, это заложенный в неё механизм. Особь не любит своих детей и, скорее всего, убьет их, если встретит чуть позже, когда они подрастут и будут представлять угрозу следующему поколению. Однако сейчас у нее одна задача — охранять яйца. Или набрать достаточное количество питательных веществ в своем организме, чтобы произвести на свет здоровое потомство, если яиц пока нет. Бороться с инстинктами всё равно, что пытаться поджарить кусок мяса над спичкой — глупо, смешно и бесполезно. Поэтому они двигались так тихо, стараясь не привлекать внимание даже дремлющих на деревьях обезьян. Крики этих приматов могли разбудить кого-то намного хуже. Кусты стали гуще, Найл всё чаще натыкался на папоротник. Он старался не светить фонариком по сторонам — свет тоже мог побеспокоить спящих животных. Под его ногами немного чавкало, становилось влажно и душно. Возможно, рядом протекал ручей или даже целая река, однако Хоран не слышал плеск. Может быть, земля не успевала просыхать, потому что кроны деревьев защищали её от солнца. Они подобрались к высоким кустам, но охотник рукой преградил ему путь. Хоран напряженно замер. – Сейчас я отодвину листья, ты посветишь фонариком вперед. Ни звука, потому что они могут быть поблизости, – прошептал он. Найл хотел сказать «хорошо», но это шло вразрез с приказом не издавать ни звука. Он мог бы кивнуть, но охотник бы этого не увидел. Ему и не нужно было наблюдать за Хораном. Речь сейчас шла об их жизнях, и Хорану лучше было вести себя, как хороший профессиональный наемник. Так что он сжал фонарик покрепче правой рукой (она очень саднила), копье — левой, и приготовился. Движение было быстрое и точное, охотник резко раздвинул ветви, и Найл направил луч вперед. Не выронить фонарик стоило ему больших усилий, потому что он увидел десяток лунок, под которыми явно находились яйца. Хоран повел лучом дальше, лунок становилось всё больше. Они были разного размера, и Найл догадался, что их оставили схожие виды. Хищные виды, если судить по характерным следам на земле. Хоран невольно попятился назад, и охотник отпустил ветви, пряча за кустами ужасный участок земли. Он чуть не споткнулся обо что-то и, наклонившись и посветив фонариком, увидел кусочек необработанного камня. Наемник сунул его в карман машинально. Сейчас его волновало совсем другое. – Их нужно будет выкопать? – ошеломленно спросил Найл. Его голос высох, как русло реки в разгар лета. – Я думал... я... – Ты думал, у них настоящие гнезда? – проговорил охотник, пожевывая нижнюю губу. Из-за этого звук получался скомканным и влажным. – Нет. Никогда раньше Хорану не доводилось паниковать, но сейчас, кажется, он был в очень большой растерянности. Вся его миссия шла прахом из-за того, что динозавры не просто откладывали яйца, пряча их в укромных местах. Хищные виды закапывали их, как крокодилы, и ему нужно было что-то с этим сделать, иначе лес скоро мог пополниться добрым десятком новых ящеров. Конечно, много особей не может обитать в одном ареале, им будет элементарно нечем кормиться. Тогда они двинутся в сторону бывших городов, начинающих зарастать зеленью, приятно привлекающей внимание игуанодонов, и там устроят охоту на выживших и травоядных. И друг на друга, конечно. – Но тогда, как их взорвать? – спросил Найл, вновь бросив взгляд на злополучные кусты. – Я рассчитывал избавиться от них одним махом. Не могу же я раскапывать их? Эти яйца больше страусиных, в лунке несколько штук, самих лунок несколько десятков, а это только одно место. – Возможно, не обязательно их взрывать, – задумчиво проговорил старик. – Вы о чем? – спросил Найл. Ро-Ао с внезапной решимостью взял его за локоть и повел обратно по узкой тропе, подальше от места гнездования. Они отошли достаточно далеко, туда, где им вновь светили ночные созвездия, там кроны деревьев не были так густы, а уже через несколько минут Хоран оказался у небольшого пригорка, откуда, скорее всего, можно было легко рассмотреть тот самый участок земли. Рука охотника начала выводить невидимые линии в воздухе. – Если разложить взрывчатое вещество у тех деревьев, они упадут на землю и не дадут им возможность раскопать яйца, – сказал старик. – Это единственный выход. Они часто приходят сюда проверять детей. Тебя легко поймают, если ты начнешь их выкапывать. Могут выследить по запаху. Найл глубоко вздохнул. – Кажется, Вы правы, – проговорил он, рассматривая верхушки деревьев. Его взгляд наткнулся на еще один пригорок, возвышающийся над кустами. Хорану понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что пригорок еле заметно шевелится. В тишине леса он единственный издавал тягучие звуки, напоминающие легкий вой ветра. А Найл-то всё это время думал, будто так свистит ветер в среди листвы. – Она спит стоя, – ошеломленно произнес Хоран, глядя на мирно дремлющий «пригорок». Со стороны он даже казался привлекательным, как крутая детская горка, и Найлу стало неприятно от собственного сравнения. Однако сейчас особь выглядела так, словно никогда не смогла бы причинить кому-то вред. – Ну, конечно, она спит стоя. С таким строением тела она бы просто не смогла подняться, если бы захотела встать.