Это знамение времен

У Гарри были небольшие сомнения насчет его прелестного бонсая. Он показал себя прекрасным выживальщиком, маленьким борцом за жизнь, однако этого было не достаточно, чтобы игнорировать его на протяжении долгого времени. Совершать подобные гнусности Стайлс и не собирался — слишком уж он привязывался к молчаливым зеленым братьям, однако у него были некоторые дела, которые еще следовало привести в порядок. Перед выходом Гарри по графику увлажнил почву и, мимолетно улыбнувшись деревцу, заметил про себя, что они очень похожи. По крайней мере, Стайлс и в самом деле ощущал себя бойким мальцом, пытающимся выжить среди яркого искусственного света и фильтрованного воздуха. Настроение у Гарри было не то чтобы плохим... сосредоточенным. Ему казалось, нужно еще многое успеть, а времени было ужасно мало, как если бы его действительно можно было измерить песком в сообщающихся сосудах. Мелани шаркала по полу новым протезом и явно была довольна собой, потому что её щербинка то и дело показывалась наружу. Когда наемники приходили обменивать свои талоны на консервы, она улыбалась им не только губами. Гарри бросил привычный взгляд в сторону сверхпрочного стекла — дожди стали чуть слабее, но уровень воды пока оставался прежним. Вчера он записал это в тетрадь, но восклицательный знак не поставил — кто знает, надолго ли это чудо? После катастрофы вера могла стоить дорогого, а надежда — ещё дороже. Обмен приветствиями был суше, чем обычно. Гарри вышел в дневную и приступил сразу к обеду, не разогреваясь. Сегодня наемникам полагалась рыба, и Стайлс, засунув брезгливость куда подальше, отрубал головы, хвосты и плавники, вынимал внутренности и, по возможности, убирал косточки. Рыба смотрела на него с негодованием, мертвые глаза периодически презрительно поблескивали, отражая искусственный свет. Стайлс отсек очередную голову, насадил её на нож и, дождавшись момента, напугал Троя грозным выпадом «рыбы-меча». – Господи ты, боже мой! – взвизгнул повар, едва не потеряв колпак. Его глаза чуть не перекочевали на лоб. – Не играй с рыбой! – Но она так просится к тебе в объятия, – засмеялся Гарри вместе с другими поварятами, и Трой недовольно сощурился, поправляя поварскую шапку. – Ладно-ладно, остынь, приятель. Я просто пытался найти тебе подружку, и у меня бы всё получилось, если бы не эти проклятые детишки и их чертова собака!* – Мпф... – неопределенно протянул повар, то ли смеясь, то ли сердясь еще больше. Гарри заподозрил бы, что он затаил обиду, если бы Трой был в принципе способен испытывать подобные чувства. Они вернулись к готовке, и настроение в кухне, кажется, поднялось, как минимум, на одну отметку. Рыбу тушили, чтобы она не уменьшалась в размерах, и вместе с чахлой горсткой овощей швыряли в плошки с рисом. Рис после катастрофы быстро вытеснил картофель — он рос в воде, а её за последние годы стало более чем достаточно. После завтрака осталось немного масла — коллеги, как они и уговаривались ранее, приберегли специально для него — и Гарри, чувствуя приятную дурноту, засунул в рот сразу два кубика. Он не мог представить жизнь, при которой ему пришлось бы есть масло вот так, но это стало его реальностью, и у Стайлса не получалось себя сдержать. Игнорировать чувство голода слишком сложно, когда ты работаешь помощником повара и всё время находишься рядом с продуктами. – Я чувствую себя и жалким, и довольным одновременно, – протянул Гарри, облизывая масляные пальцы. – Я чувствую себя еще более жалким, потому что до последнего хотел съесть масло, пока тебя не было, – подбодрил его Эван, наблюдая за его трапезой так пристально, словно Гарри вырвал последнее у него из рук. Если забыть про тот факт, что они договорились беречь масло друг для друга, так и было. – Думаешь, это когда-нибудь закончится? Гарри всё еще облизывал пальцы, и ему тяжело было оторваться от этого занятия, потому что на них остались капельки масла. Обычно ему становилось мутно, когда он засовывал в рот что-то кроме жевательной резинки и зубной щетки. – Мне иногда кажется, словно это всё сон, – проговорил он задумчиво и принялся вытирать пальцы полотенцем. – Как будто я проснусь, и ничего этого не было. Раньше я жаждал этого, по сто раз на дню открывал и закрывал глаза, щипал себя за предплечье, а сейчас я боюсь, что не смогу найти его, когда проснусь. Потому что если не было всего этого, его тоже не было. По крайней мере, в моей жизни. Эван неопределенно покачал головой. Он хотел сказать что-то еще, но тяжелая кухонная дверь вдруг отворилась, словно её снесло внезапным ураганом, прерывая поваренка на полуслове. Сперва показалась тяжелая голова Финна, которую можно было использовать вместо чурбака для колки дров, потом его крепкое туловище. Он принес с собой запах сырости и самодовольства, о том свидетельствовала и широченная улыбка на всё лицо — две ямочки могли служить убежищами для волчьих стай. Гарри невнятно заметался по кухне, пытаясь найти себе занятие, но, как на зло, обед уже был готов и даже разделочный стол он успел привести в порядок. Пришлось деловито выпрямиться, принять скучающий вид и порадоваться про себя, что вездесущий наемник не увидел, как он воркует с маслом, словно обезумевший Голлум. Конечно, покуда это не Найл, волноваться совсем не обязательно, но следовало сохранить хотя бы жалкие капелюшки гордости, пока было что сохранять в принципе. – У меня срочное сообщение от капитана, – голосом веселой мультяшки доложил Финн. Заметив, как смялось лицо Гарри, он тут же смущенно поправился. – Я имел в виду нового капитана. Короче, это был Зейн, – уточнил наемник на всякий случай. – Ну, возможно, к вечеру я узнаю само сообщение, – медленно проговорил Гарри в образовавшейся паузе. – Да, конечно, – нервно рассмеялся Финн, однако взгляд остался ясным и спокойным. – Мы отправляемся завтра утром. Ангар №7, вылет в семь тридцать. На случай, если ты захочешь нас проводить, – уточнил Балор миролюбиво. Радостное лицо наемника не выражало никаких сомнений, что Стайлс примчится махать платочком им вслед, не забывая промакивать им слезы гордости и надежды. Гарри почувствовал, что его лодка в опасной близости от скал. Внутренний капитан дал сигнал: срочно увести её. Обратно в море, там ей и место. – А, нет, не захочу, но спасибо за приглашение, – сказал Гарри отворачиваясь. Его плечи распрямились, словно раньше у него за спиной был тяжелый рюкзак, а сейчас кто-то перерезал лямки садовыми ножницами. – Скоро там рис приготовится? Эван неопределенно качнул головой. Рис уже был готов. – Как же... – стушевался Балор. – А я думал, что ты захочешь как-то подбодрить команду. Разве для тебя не важно сказать нам что-то перед тем, как мы уйдем в то ужасное место? Отряд особого назначения как-то без тебя уже и не воспринимается, – искренне сообщил наемник. – Мы ведь все вроде как семья уже, особенно после всего случившегося. Твои отношения с капитаном и то, что ты сказал про связь... – Мне, по-твоему, делать нечего? – прервал его Гарри, мельком посмотрев в сторону насупившегося наемника. У него было лицо медведя, потерпевшего неудачу во время первой рыбалки. – У меня завтра выходной день, я хочу выспаться, как следует, и вставать ради Вас в семь утра я не собираюсь, – отрезал Стайлс. Финн попытался что-то сказать, но Гарри решительно махнул головой в сторону двери. – Выйди из кухни, сюда без специальной сеточки для волос нельзя. Финн с изумлением, недоумением и даже обидой покачал головой и вышел, а сердце Гарри решило провести «suicide dive»*. Обычно ему запросто давались такие представления, он даже не задумывался, — играли бы они в покер, это можно было бы назвать великолепным блефом — но сейчас Стайлс словно нашел себе кучу неприятностей и нырнул в нее без акваланга. Балор был хорошим парнишкой и обижать его оказалось не очень приятно. Учитывая, что он всегда защищал интересы его капитана, такого человека стоило бы иметь в союзниках. «Язык у него без косточек, лучше пусть обижается», – подумал Гарри, но желудок всё равно неприятно вело. Возможно, дело было в масле. – Похоже, я начинаю стареть, – выдохнул Стайлс, дотрагиваясь до грудной клетки. Сердце можно было почувствовать, даже не прижимая ладонь слишком сильно. Похоже, оно действительно решило описать пару-тройку опасных для жизни трюков. Гарри думал, у него много времени, а теперь оказалось, что его нет вообще. – Трой, а что будет, если я не выйду на работу? – Тебя уволят, – не медля, ответил повар, перелистывая меню. Ему нужно было проверить, есть ли у них всё необходимое для ужина уже сейчас. Судя по хмурому лбу, на горизонте виделись какие-то несостыковки. – Может, даже сошлют куда подальше отсюда, в еще более ужасную базу, – уточнил он, не отрываясь от работы. – И всё? Банально. Кажется, Стайлс хотел фыркнуть, но получился звук чихающей кошки. Непрезентабельно, но, по крайней мере, точно выразило все его мысли — они сбились в кучу и напоминали комок жевательной резинки. Он подошел к огромной кастрюле с рисом. Гарнир уже остывал, следовало скорее перемешать его с рыбой, чтобы это можно было есть. Стайлс некстати вспомнил, что Найл мог опрокинуть остатки обеда в рот и облизать тарелку — вот у кого с брезгливостью никогда не было проблем. – Разве ты не должен прыгать от радости из-за того, что они вернутся за ним? – спросил Эван, и его голос показался, как никогда, назойливым. Гарри посмотрел на поваренка скептически — обычно все ужасались, когда он заикался о том, что Хоран жив и за ним следует вернуться. Эван не сдавался. – Ты ведь... всё еще веришь, что он жив? Или ты думаешь, что он уже... Его голос растворился среди запахов рыбы и риса. Он не решился продолжить фразу, как будто Гарри мог вцепиться ему в горло обеими руками и сдавить с такой силой, что его шея смялась бы, точно пластилиновая. Стайлс поднял руку, чтобы по привычке поправить чуть отросшие волосы, но наткнулся на сеточку для волос. Ай, засада! Обычно это успокаивало, когда ему нужно было собраться с мыслями. – Я думаю, что Вам не стоит лезть в мои дела, и тогда всё будет замечательно, – тем же недружелюбным тоном ответил Гарри. Все, даже Трой, уставились на него с непониманием. Слишком резко. Лодку нужно вести намного мягче, иначе она может перевернуться, и все пассажиры окажутся под водой. А там камушки, водоросли, рыбы с отделенными головами и талаттоархоны. Стайлс глубоко вздохнул, ровное дыхание вернуло ему прежний цвет лица. Далекий от здорового, но, по крайней мере, не красный. – Я очень устал и мне нужны длительные выходные, – стараясь звучать как можно более незаинтересованно, проговорил Стайлс. – Со сном и прочими радостями жизни. В мои планы не входит вытирать слюни наемникам, они, в конце-концов, хоть что-то должны сами делать, у них на то есть новый командир. – Настроение у тебя, как калейдоскоп, – сказал Трой, осуждающе покачивая головой. Стайлс ничего не ответил. Он знал, что у него будут проблемы, но это были именно те риски, которые Гарри был готов взять на себя. Обследование лабораторий проходило успешно, если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что в джунглях у них было великое множество врагов и они собирались разозлить их всех еще больше. Генератор работал, как надо, никаких перебоев с питанием не наблюдалось, поэтому Найл и Ро-ао покинули лабораторию с мертвыми особями и принялись исследовать другие помещения в поисках полезных инструментов. Хоран, в глубине души, еще надеялся на сухой паек — лишние калории ему сейчас были очень нужны. Комплекс был достаточно большим и очень современным для постройки прошлого века. В нем было новейшее оборудование, по всей видимости, привезенное незадолго до катастрофы. Ученые, работавшие здесь, могли сравнивать ДНК динозавров, расшифровывать их, находить ответы на давно мучившие человечество вопросы. Обнаружились и более посредственные приборы — Найл даже нашел чей-то планшет с давно севшей батарейкой и посокрушался об играх, которые могли на нем храниться. В других помещениях также были баки с динозаврами, настолько просторные, что один из них помещал в себя даже небольшого диплодока, свернувшего шею в подобие калача. Так Найл понял, каким образом в джунглях оказалась прекрасная Клеопатра, чье место обитание должно было быть намного Севернее. Ученые помещали динозавров в состояние сна и перевозили с континента на континент. «Потому все эти страны и работали вместе, – подумал Найл, рассматривая капсулы с динозаврами. – Им нужны были все особи сразу, не только те, что водились в местном ареале, пришлось меняться. Наверное, наше правительство чуть не лопнуло от злости! Да и их тоже». Понадобилось что-то убийственное, чтобы воюющие державы согласились пожать друг другу руки. В одной из комнат, напоминающей кафетерий, Найл нашел почти полный кулер с водой и, наконец, сполна утолил жажду. Кажется, он выпил сразу три пластиковых стакана и несколько минут просто стоял, привалившись к стене, пока вода насыщала его организм. Чистую воду всегда недооцениваешь, пока не сталкиваешься с её нехваткой. У речной воды был совсем другой привкус, и Найл предпочитал восполнять нехватку воды сочными фруктами. Это тоже быстро приедалось, поэтому кулер стал спасением. В ящичках небольшой кухни обнаружились запакованные сухие снэки с давно истекшим сроком годности, но Найл здраво рассудил, что с галетами и мюсли ничего не могло приключиться. Он сразу же прикончил энергетический бантончик, чтобы дальнейшие поиски полезностей не затянулись. А уж после того, как Хоран заварил себе суповой концентрат, ему стало совсем замечательно. Настроение поднялось, и наемник почувствовал себя намного бодрее. – Ты сюда есть пришел? – спросил Ро-Ао, наблюдая, как Найл вскрывает ножом вздутые консервы. Хоран неопределенно покачал головой — сейчас говорил лишь его желудок. – Я бы не советовал, банка выглядит подозрительно. – Ничего не будет, – беззаботно ответил Найл, заглянув под крышку. Его нос против воли сморщился, и Хоран, цокнув языком, бросил испорченную банку в мусорный бак. – Надо поискать консервы получше. – Или поискать горючее, – напомнил старый охотник, и Найл, прихватив пару энергетических батончиков, джем и поливитамины в виде мармеладных мишек, вернулся к поискам. Лаборатории оказались небогатыми на полезные вещи, однако Найл поддался чувству и, на всякий случай, почитал этикетки на растворах, изучил сложную аппаратуру и проверил спящих в баках динозавров. Большая часть из них погибла, однако от Найла не укрылось, что некоторые особенно мелкие особи еще могли вернуться к жизни, если немного подбодрить их током. Он постарался сразу же скрыть свою находку от вынужденного спутника и увести его дальше. Нашелся и медицинский пункт, где Найл, наконец, обработал рану, как следует, и обмотал чистыми бинтами. Несмотря на то, что он обнаружил в кабинете хирургические нити, зашивать рану было уже нецелесообразно — пошел естественный процесс заживления. Зато Хоран нашел лидокаин и сразу же ввел его в руку. Он подействовал почти сразу, и хотя Найл всегда пользовался обеими руками, наемник не смог отказаться от возможности хоть ненадолго унять боль. Дальнейшие поиски помогли ему обнаружить лидокаиновый спрей, и Хоран затолкал его в пухлый подсумок, на всякий случай. Теперь, когда у него был небольшой багаж с полезными вещами, Найл чувствовал себя намного уверенней. – Я не думаю, что стоило этим пользоваться, – сказал охотник, когда они с Найлом покинули медицинский пункт. Наемник заботу оценил: предупредить после того, как он уже ввел лекарство внутрь. – Срок годности у него лет пять, так что ничего страшного не приключится, – успокоил охотника Найл. – У спрея поменьше, года три от силы, но вряд ли будет хуже. Меня как-то цапнула младшая сестра Вашей Клеопатры, и ничего — выкарабкался, – похвастался наемник, хлопнув себя кулаком в грудь. – Здоров, как буйвол. – Ты переоцениваешь свой организм, Найл, – сказал Ро-Ао, впрочем, взглянув на него с уважением. – Даже самые сильные — не всемогущи. Я понял это во время столкновения с Люциусом. – Сейчас я услышу историю, – хмыкнул Хоран. – Не будет никакой «истории», – ответил Ро-Ао, неопределенно пожав плечами. – Он был несовершенен. Сколько бы сыворотки мы в него не вводили, перьевой покров никак не появлялся. Мы поняли, что опоздали: насыщать витаминами нужно организм самки, чтобы питательные вещества уже были в яйцах, тогда следующее поколение получит преимущество. Но Люциус, тем не менее, был огромным и ужасно агрессивным. С ним и раньше были... инциденты, – охотник задумчиво пожевал нижнюю губу. – Во время кормления он всегда пытался удрать, и мы построили для него специальный загон, более внушительный, чем у других особей. Некоторое время Люциус даже делал вид, будто не пытается сбежать — удивительно, такой крохотный мозг и такие честолюбивые планы! В общем, он подгадал момент и вырвался из загона, а мы помчались за ним. Стычка произошла в том коридоре, где остались его следы, – Ро-Ао замолчал, словно эти картины проносились в его голове причудливым слайд-шоу. – Остановить его было... невозможно. Пришлось выпустить Люциуса в джунгли. С тех пор я много тренировал свое тело, чтобы быть готовым ко всему. И, как видишь, стал выносливым. Стало жутковато. У Найла сложилось впечатление, что тираннозавр — существо, движимое исключительно инстинктами. Да, Клеопатра может найти их в джунглях. По запаху, а не по каким-то другим причинам. Теперь же выяснялось, будто она могла составить какой-то план. Нет, конечно, это слишком для мозга животного, даже перенасыщенного сывороткой. Скорее всего она просто умела запоминать, но это уже давало ей преимущество. – А как он умер? – поинтересовался Найл. – От старости, – уклончиво ответил охотник. – Вернее... он стал медлительным, и Клеопатра с ним разделалась после того, как мы её выпустили. «О, она может», – подумал Найл со смесью иронии и опасения. Эта особь была достаточно сильной и мощной, чтобы без особых трудностей разделываться даже с себе подобными. Особенно с себе подобными. Те самцы, что не годились для продолжения рода, убирались с дороги сразу. Они обычно топтали чужое потомство, поэтому самки тираннозавров с ними не церемонились. По крайней мере, они насыщали их организм. Остальные исчезали после того, как мать убеждалась в том, что у нее появилось здоровое потомство, способное позаботиться о себе. Это тоже происходило по той причине, что подросшие самцы начинали конкурировать со взрослыми особями и обыкновенно проигрывали из-за более скромных размеров и весьма скудному опыту. Уже через год особь вполне может спариться с собственным потомством. Противно с точки зрения человека и вполне естественно для матери-природы. Конечно, цикл продолжается не очень долго, самцов больше привлекают молодые самки, однако некрупные особи обычно сразу становятся частью рациона особей постарше. Что ж, выживают сильнейшие во всех смыслах. Исследование продолжилось в том же темпе, и они, наконец, добрели до технических помещений, где Хоран увидел инструменты, с которыми умел обращаться. Нашлось всё необходимое: топоры, пилы, горючее, канаты, взрывчатое вещество, баллоны с газом, лопаты, кирки, весы и другие мелочи, которые могли пригодиться в их деле. Оставалось только решить, как перевезти всё необходимое к месту гнездования. Конечно, здесь была тачка, но Найл слабо представлял, как можно везти что-то на тачке по непроходимым джунглям. – Выступим рано утром. А заночевать можно здесь, – произнес Ро-Ао. Найл, до этого момента взвешивающий топор в рабочей руке, положил его обратно. – Мои коллеги ведь жили здесь и спали в комнате по двое-трое человек. – Хорошо, – ответил Найл. Кровать с настоящим матрасом была очень кстати, Хоран уже чувствовал, что его спина страдает от спартанских условий, а дел на завтра было запланировано много. – Показывайте спальни. Только я, в целях безопасности, буду спать один. – Я твой союзник, – весьма убедительно сказал Ро-Ао. – До поры, до времени, – покачал головой Найл. – Ведите-ведите. Нам и правда нужно выспаться.