***
Отбитая, но не сломанная рука, саднящий подбородок с алевшим синяком и слегка поломанный костюм – Тони отделался малым, что не могло его не радовать. Той же Вдове повезло меньше с растяжением и фингалом под правым глазом, который точно её не красил. Бой окончен, нанесён приличный, но не критический ущерб, так что всё в относительном порядке и для героев не было лучшей награды, чем чистая совесть и поездка домой. Гений включил бы в этот список ещё пару вещей: двойной хот-дог, например, горячий душ, что-то нереально мощное от головы и сон в звуконепроницаемом помещении. И если первые три пункта он удосужился получить почти сразу, то вот с последним, находясь в здравом уме, решил повременить. Близилось время назначенной встречи, и отменять её, подобно рабочим собраниям, Старк не собирался. Вернувшись в башню, лишь выпил банку холодного энергетика, после смешав его с кофе, позавидовал Бартону, который отключился на диване в комнате отдыха, да, приведя себя в божеский вид, отправился на сорок шестой этаж, закрыв туда доступ всем, кроме себя и ещё одного человека. Теперь же, стоя в аварийном помещении, мужчина через специальное окно внимательно наблюдал за происходящим в тренировочной камере. Над ним горело множество экранов, транслирующих неравный бой со всевозможных ракурсов. Жизненные показатели вели себя приемлемо, хоть значения и скакали как мячик для пинг-понга. В особенности Тони волновало число сердечных сокращений, которое продолжало неумалимо ползти вверх, превысив, на данный момент, отметку в сто пятьдесят ударов в минуту. Новые процентные соотношения поминутно выходили на первый план, отвлекая типичным звуковым сигналом. Гению хотелось прекратить это сию же секунду, но он одёргивал себя, понимая, что ребёнок сам напросился и должен извлечь урок, поняв, что бьющий через край энтузиазм и самоуверенность – лишь половина дела, и то, - если не забывать при этом о таком славном органе, как мозг. Поэтому, с противоречивой смесью чувств и отцовского инстинкта, Старк продолжал смотреть, периодически проверяя панель управления. Питер жадно глотал воздух, улучив момент трёхсекундного перерыва. Возможно, он впервые в жизни с момента обретения паучьей силы и отказа от ингалятора пожалел, что этой штуки, без которой он раньше не выходил из дома, сейчас нет с ним. Лёгкие горели, сильно хотелось кашлять, а в глазах двоилось так, будто у него был карусельный марафон три дня подряд. Фокусироваться на чём-то одном с каждым мгновением получалось всё хуже и хуже, ибо ясность сознания махала ему ручкой, уходя в воображаемый закат под заевшую рекламную музыку. Малыш сделал попытку сглотнуть, но во рту всё пересохло и запротестовало, как кот, поглаженный против шерсти, отозвавшись тяжёлым спазмом где-то в животе. Очередной управляемый шар почти прилетел ему по лицу – Пит, на всякий случай, покрепче сжал зубы, и рывком подался влево, чуть ли не садясь на шпагат. Избежать следующего подлого удара в спину помогает лишь загадочное чутьё, пускающее мороз по коже и заставляющее волосы на затылке вставать дыбом. Отскок, и он карабкается по стене, попутно избегая массовых рикошетных зарядов. Это чем-то похоже на грёбанный пейнтбол, в процессе которого Питу уже неудачно отбило почку. На потолке, не подумав даже один раз, он загоняет себя в угол, а шары, распознавая его датчиками, все разом незамедлительно отправляются к нему. - Не надо! Хорошо, я понял. Я понял! – парень жалобно вскрикивает, закрываясь руками, надеясь таким образом хоть как-то защититься от предстоящего удара. Старк знает, что ничего плохого не произошло бы, но отчаянный голос ребёнка, доносящийся из динамика, и картина в виде забившегося в угол Паука, заставляют его сердце пустить трещинку. Он моментально отдаёт голосовую команду и всё сразу прекращается: сферические дроны застывают в метре от сжавшегося мальчика и, секунду спустя, плавно растворяются в воздухе, а свет в камере становится намного ярче. Малыш облегчённо вздыхает и с вялым, но довольно показушным кувырком спрыгивает на пол как раз тогда, когда открываются автоматические двери, и в помещение входит миллиардер. Он останавливается в двух шагах от сына, складывая руки на груди, и придерживает планшет кончиками пальцев. Медленно вскидывает бровь, демонстрируя весь свой скептицизм и нетерпимость к ожиданию. - Что? – Питер спрашивает, и стягивает маску, являя миру свои дико покрасневшие от жара щёки и влажные от пота волосы, взъерошенные на макушке и прилипшие к коже в области висков и лба. Тони только прокашливается и, словно играя на публику, воротит нос, задрав голову. Паренёк же ждёт секунд десять, шевеля шестерёнками в черепной коробке, а потом, закатив глаза, при этом надеясь на то, что этого никто не видел, слегка хрипло выдаёт: - Мистер Старк, нельзя самоутверждаться за мой счёт. Я ребёнок. Это неправильно, - филантроп только гасит смешок, напрягая уголки рта. Добавляет наигранности своему образу, постукивая носком пару раз. Всем видом показывает, чего ждёт, и малютка Пити, теребя маску в руке и поглаживая белоснежную линзу большим пальцем, сдаётся, признавая свою вину и поражение. – Ладно! Вы были правы. Простите, что не послушал Вас. - А ведь можно было признать это сразу, правда? – гений щёлкает пальцами, нетерпеливо расплываясь в довольной улыбке, которая так и рвалась наружу. Питер лишь поджимает губы, отводя взгляд, но мужчина похлопывает его по плечу, и зрительный контакт возвращается. – Погоди киснуть. Вначале послушай. Старк перехватывает планшет поудобнее и, проведя по экрану пальцем, вызывает голографическое окно, которое становится полупрозрачной стенкой между ним и его ребёнком, давая равный обзор обоим. Тони запускает счётчик, и малыш наблюдает, как начинает производиться вычисление. Как-то осторожно поглядывает на ускоренную запись своей тренировки. Кривится и прикладывает руку к боку, когда дело доходит до того момента, где он не смог увернуться от летящего шара, и тот больно врезался ему по рёбрам. Счёт оканчивается, и Пит чувствует себя слегка оскорблённым, когда результат выдаётся с раздражающим «динь-динь», как у автоматов в казино. - Тридцать два процента. Твой КПД. Есть к чему стремиться, - парирует меценат, качая головой. – Пока же… сделаем скидку на то, что ты здесь первый раз, на твой возраст, на то, что я уступил, когда кто-то по глупости ляпнул, что может работать на сложном режиме, на то, что… неважно. Сделаем вывод, что всё не то, чтобы совсем уж плохо. Сносно. Прости, конечно, но ты первый, кто не добирает даже пятидесяти, поэтому оценку выше этой я дать не могу. Вот теперь можешь грустить. - А Вы жестоки, мистер Старк, - расстроенно бурчит мальчик, произнося информацию больше для себя, нежели для собеседника. Однако в попытке показаться достойнее, спокойно принимает правду, а желая отвлечься, начинает изучать таблицу сравнений. – Девяносто три. Это вы? - Приятно знать, что ты такого высокого обо мне мнения, но нет - не я. Это рекорд Кэпа. Я номер два. Восемьдесят семь процентов. - Это же всё равно круто, - ребёнок пожимает плечами. Обычно люди хотят превзойти только самых лучших. Исходя из такой логики и непробиваемого юношеского максимализма, Питер сейчас должен хотеть переплюнуть Капитана. Но с ним, наверное, что-то не так, раз мысленная планка установилась на желаемой отметке в восемьдесят семь процентов. Однако признаваться в этом мальчик не собирается. - Три слова: голова, упорство, технологии, - перечисляет гений, загибая пальцы на свободной руке, а потом, добродушно ухмыльнувшись, показывает знак «окей». - И перед тобой открыты все дороги. Говорю же: есть к чему стремиться. Посмотри на всё это с правильной стороны. Теперь я хотя бы знаю, что ты из себя представляешь. Дай пару минут на разработку программы и в следующий раз мы начнём тренировку в режиме «Новичок-Паучок», если и там всё будет скверно, то перейдём на «Манежик», - весело подытоживает меценат, убирая голограмму. - Почему такие названия? – парень кривиться в порыве предвзятости и искреннего недоверия. - Когда разработаешь собственную тренировочную камеру с распланированной до мелочей многоуровневой системой и построишь её, тогда и будешь сам давать названия. А пока я в принципе не принимаю ни от кого критики, тем более от тех, кому без году неделя. - Я не ребёнок. - Скажи это нашему законодательству, а не мне, кроха, не мне. «Для меня ты останешься малышом даже тогда, когда тебе будет за сорок».***
Запах приготовленного попкорна добротно сбрызнутого маслом заполнял комнату. Из открытых банок, стоящих на кофейном столике, еле слышно доносилось шипение сладкой газировки. Питер вскрывал вторую пачку острых чипсов, нисколько не отрывая глаз от гигантской плазмы. Заворожённо смотрел фильм, стараясь не упустить ни одной детали. Тони считает, что это странно, учитывая дикий фанатизм пацана по данной франшизе. Он знает эти фильмы наизусть, как таблицу умножения, - может пересказать весь сюжет, чуть ли не цитируя диалоги. И всё равно, - стоит Старку предоставить ребёнку самому выбрать фильм, как они уже сидят и пялят Пятый эпизод. Мужчина ни в коем случае не имел ничего против этого, ведь важна сама атмосфера просмотра, а не то, что происходит на экране. Сам он тоже не один раз пересматривал эти шедевры кинематографа. Конечно, не по двести раз, как некоторые, но всё же это классика и часть его детства, поэтому десяток-то будет. Поэтому «Империя наносит ответный удар» ему более чем знакома. Однако конкретно в этот раз один известный миру сюжетный поворот предстаёт для миллиардера в каком-то новом свете. Заставляет задуматься. «Я не пойду за тобой!» «Если бы ты знал могущество Тёмной Стороны…» Гений слегка закусывает щёку с внутренней стороны, переставая пережёвывать воздушную кукурузу. Хрипловатый голос Скайуокера, натужно отползающего от Лорда, сквозит решительностью и утверждённой сценарной ненавистью к своему врагу. У филантропа из ниоткуда возникло дежавю в отношении к собственным мыслям. Эта сцена никогда не привлекала с его стороны особого внимания. Нет, безусловно, когда он впервые смотрел фильм, она его удивила, учитывая, что ему было пять, и он ходил на это чудо в кино, но особого впечатления на него в тот раз это не произвело. Тогда это было несвоевременным. Только много позже он осознал, что это нечто другое – более взрослое с точки зрения смысла. И сейчас это ощущалось как никогда прежде. «Оби-Ван не сказал, что случилось с твоим отцом?» «Он многое сказал…» Эта недосказанность, нужная для преувеличения общего драматизма картины. Резкий перескок с темы, который дезориентирует ничего не подозревающего зрителя, намекая, что сейчас будет что-то внезапное, выбивающее из колеи. Тони замечает, что начинает дышать чаще необходимого, но ничего не может с собой поделать. Такое чувство, что всё тело оцепенело: не получается шевельнуть даже кончиком пальца. Он, как прикованный, наблюдает за действием, фиксируя происходящее слишком подробно для его и так забитой головы. Всё вокруг уходит на задний план, включая шуршащего пачкой Питера, - остаётся только темнота и горящий экран, предоставляющий яркое зрелище, словно в замедленной съёмке, сопровождающееся звукозаписью, у которой, откуда не возьмись, появилось многократное эхо, отстукивающее где-то на подкорке мозга. «Ты убил моего отца!» «Нет. Я твой отец!» Старк не может понять тошнит ли его физически или морально. От лаконичности, которая как нельзя лучше передаёт правду. От прямолинейности, которая нисколько не сглаживает остроту, делая лишь больнее, но чётко убыстряет процесс. От иронии, которая преследует любых протагонистов, из истории в историю, нагоняя их в кульминационные моменты и переворачивая с ног на голову всё их устоявшееся существо. От избитого на данном этапе эволюции клише, которое стоит поперёк горла у каждого третьего в мире. От жизни, которая таким изощрённым и, одновременно с этим, незатейливым способом проводит аналогию и насмешливо предупреждает, что готова вновь его нагнуть при первой попавшейся возможности. Оттого, что всё это глупое совпадение, параноидально кажущееся ему чем-то очень нехорошим. От собственной беспомощности…. Вейдер, что ж ты так подставляешь, скотина? «Нет…. Нет! Это неправда! Это невозможно!» И отчаянный голос юного джедая, у которого что-то надломилось внутри, повторяется в голове мужчины, варьируясь от не верящего слезливого крика до могильного затухающего шёпота. Ладони резко вспотели, и пришлось вытирать их о джинсы, в надежде избавиться от обволакивающего ощущения. Гения потянуло потереть себе шею. Рука дрогнула, но меценат старался взять всё под контроль, не позволяя всему кануть в пропасть. Он шумно дышал через нос и непроизвольно быстро сглатывал слюну, создавая во рту пустыню. Так сильно поджимал губы и сжимал зубы, что неистово сводило челюсть. Жмурился до зелёных пятен и легонько, почти незаметно мотал головой. Он не сразу понял, что звенящая тишина стояла не только у него в голове. В комнате действительно было тихо, ведь фильм стоял на паузе. - Мистер Старк? Вам плохо? – Питер говорит крайне робко, но сквозящее искреннее беспокойство этим скрыть не получается. Да и не надо. Видя как его наставник начал ни с того ни с сего кривиться, мальчик незамедлительно приостановил фильм. Игнорировать это он не собирался. Понимая, что на него не обратили внимания, он положил руку на плечо миллиардера и повторил чуть громче: - Мистер Старк? Вымышленный кокон, состоящий из кишащих мыслей, риторических вопросов и дурацких сравнений, перекрывающий всякий доступ к реальности и к кислороду, медленно трещит по швам и, мучительной секундой спустя, вовсе пропадает. Окружение вновь имеет свои привычные очертания, и Тони глубоко вздыхает, чувствуя прикосновение к плечу. На мгновение сжимает прохладные мальчишеские пальцы своей горячей рукой, но тут же отпускает, отдавая себе отчёт, что только что отпустил свой спасательный круг. Он как-то забывает, что проявление нежности, слабости и заботы, – естественный для человека порыв. Он благодарен за этот жест, но не показывает этого, однако, какой-то странный осадок всё ещё присутствует на душе. Ребёнок же, в силу ситуации, значения этому не придаёт. - Всё… всё хорошо, - гений чеканит как-то резко, словно мусор выбрасывает. Отмахивается и зачёсывает волосы назад. – Зря трясёшься за меня, малой. Не надумай там себе чего. Просто выдалась тяжёлая ночка. Малыш одаривает своего кумира нечитаемым взглядом, пытаясь что-то высмотреть. Склоняет голову на бок, закусывая нижнюю губы, осторожно убирает руку с плеча, странно напрягая пальцы, - так, что они довольно сильно отгибаются назад, и подтягивает одну ногу ближе к себе, кладя на неё подбородок. Видимо, привык ошиваться на краю крыши, и теперь ему всё равно, где сидеть: диван, стул, кровать, - главное в такой позе. Миллиардер по глазам видит, что паренёк хочет что-то спросить. Вероятно, это насчёт атаки в Пуэрто-Рико. Стопроцентно видел трансляцию, и Тони не может его обвинить в желании спросить об этом и прояснить пару интересующих его вещей. Он обязательно ему расскажет, если он соизволит задать вопрос, но не сейчас. Есть другая тема, занимающая мысли мужчины. - Питер? – Старк дожидается тихого «да» в ответ, которое свидетельствует о том, что его слушают, и, немного погодя, собравшись с силами, аккуратно интересуется, пытаясь правильно подобрать слова. – Знаешь, будь ты, ну, на месте Люка, что бы ты чувствовал? - Когда? – Пит вскидывает бровь, надеясь правильно понять вопрос, однако смотреть на стоп-кадр с запечатлённым отчаянным лицом выше упомянутого Скайуокера, у которого в глазах отпечатался чистый ужас, не перестаёт. – Когда пробудил в себе Силу? - Нет, - меценат качает головой, вальяжно машет рукой, словно что-то доказывает, и терпеливо спешит уточнить, всё так же обходительно ведя беседу. – Я про встречу с Вейдером. - Боль, - паренёк констатирует спокойно, с видом эксперта. А у Тони сердце бухается в желудок, почти сразу начиная перевариваться. – Как иначе? Он мне руку рубанул и тут же её прижёг. Я в агонии и чудом не теряю сознание. - Я про их, эм, семейные отношения, - филантроп смотрит на своего ребёнка взглядом, в котором можно прочесть простое «Ты ж, вроде, умный», но сильно на этом не акцентирует. – Про их родство. - Про то, что оказалось, что Люк сынуля Лорда? – парень снова тянется к вскрытой пачке с чипсами. Позже, закинув себе горсть в рот, продолжает, дождавшись утвердительного кивка со стороны собеседника. – Ну, будь я Скайуокером, я был бы в шоке. В сценарии ж прописано, как я должен был бы реагировать. Только ж смотрели. - Чёрт, карапуз, не тупи, - Старк давит в себе желание ударить ладонью по лицу, но, вопреки удивлению, возникшему на почве недопонимания, успокаивается почти мгновенно. – Это просто аналогия. Причём хреновая, раз ты не понял. Я о том, что было бы, если бы ты оказался в подобной ситуации. Типа: живёшь себе, машины, жмущие под сотку на лету хватаешь, кувыркаешься, как акробат, за что тебе, к слову, могли бы платить, предотвращаешь угоны и ограбления. Ты давно смирился с утратой близких…. Но тут бац: оказывается, что один из твоих предков жив и хочет снова войти в твою жизнь. Что тогда? - А он манит меня на Тёмную Сторону, желая, чтобы мы вместе правили галактикой? – Питер стремится разбавить тему шуткой, но, почему-то, нутром начинает чувствовать серьёзность разговора, поэтому он рад, когда мистер Старк продолжает идти в этом же направлении. Сложно объяснить, но ему самоуверенно кажется, что он понимает своего наставника. Словно они знакомы не три недели, а всю его недолгую жизнь. Они словно на одной волне. – Шучу. - В каком-то смысле, - парирует меценат, игнорируя последнее слово ребёнка и понимая, что, похоже, так разговор вести несколько проще. – Ну, если представить, что Тёмная и Светлая стороны, это что-то похожее на классы общества, то, в принципе, да. Просто, если всё узаконить, получилось бы, что тебе пришлось бы поменять… эм, социальный статус? Наверное. Подросток глухо хмыкает, продолжая мерно хрустеть вредной закуской, и, попутно, переваривает информацию. Ему требуется время подумать, и он более чем благодарен, что его не торопят. Тема весьма щекотлива – она вызывает непроизвольное сжатие в груди, но ребёнок старается не показывать этого, стремясь создать ощущение порядка в собственной черепной коробке. Однако возникшее чувство щепетильности съезжать от этого не собиралось. Поддерживая иллюзию обособленности собственного сознания, он откидывает голову на спинку светлого дивана, слепо уставляясь в потолок. Задаёт себе пару взрослых риторических вопросов, которые стали таковыми только потому, что даже под дулом пистолета он не смог бы найти на них ответ, и, поморщив нос, интересуется: - Почему Вы спрашиваете? Не то, чтобы это как-то давило на больное, но была в этом какая-то нервирующая недосказанность, заставляющая копошиться в картотеке собственных воспоминаний. А Питер, при своей очень хорошей памяти, делать это не очень-то и любил, предпочитая не лезть туда лишний раз, а спонтанно доставать нужную информацию. Были моменты, когда ребёнок проклинал свой дар отменного запоминания: из-за него он не мог нормально посмотреть ни один ужастик, потому что вся жуть так ярко отпечатывалась у него в глазах, что он не мог спать без света неделями. Но, в основном, он был рад, что ему досталась такая вещица: благодаря ей он во всех подробностях помнил своих родителей… ну, скорее только маму. С папой другой вопрос… Он был учёным-генетиком, и постоянно пропадал на работе, крайне редко появляясь дома. Да и там он, если честно, был по уши в бумагах со странными формулами. На сына при таком раскладе времени было выкроено не особо много. - Просто стало интересно, - Тони кивает, конвульсивно дёрнув ногой. – Если не хочешь, то не отвечай. Я не настаиваю. Но, гипотетически… - Это сложно, - невежливо перебивает малыш, слегка зацепив носком край столика. – Давно смириться с потерей. Принять случившееся, потратив много часов на слёзы и болезненные мысли. Восстановить надломленный мир, переоборудовать всё под изменения. Адаптироваться. Привыкнуть…. Сложно это всё. А потом понять, что ты зря всё это делал, ибо тот, по кому ты некогда скорбел, на самом деле жив. Что-то вернуть и воссоздать гораздо сложнее, чем сделать с нуля. Лично в механике всегда так. Тони соглашается, мучительно опустив голову. Его мальчишка действительно не глуп. Ещё такой ребёнок, но уже такой взрослый…. - Правильно, но это не отвечает на мой вопрос, - хрипло заключает меценат. – Предположим, что твой отец… да, пусть именно он, на самом деле жив. Даже не так, загнём покруче: пусть тот, кого ты называл папой, им на самом деле не являлся, а настоящий отец знал о тебе, но держался в стороне. И вот вдруг ты об этом узнаёшь… нет… он тебе об этом говорит. Типа, как в Санта-Барбаре или в этой космической эпопее. Что с тобой будет? - Ну, - Питер тянет, почёсывая затылок, и прокручивает сцену фильма у себя в голове, а потом выдаёт смешок. – То есть, гипотетически, биологический отец хочет наладить контакт? Только сейчас, при условии, что он знал обо мне всю жизнь? Или узнал не так давно? - Первый вариант. По некоторым обстоятельствам он не мог войти в твою жизнь раньше. - Тогда у него нет достойных оправданий, - мальчик иронично ставит точку, вытягивая руку перед собой. Поочередно сгибает и разгибает пальцы, разминая их. – Имеется в виду, что я их не вижу. Он мог принимать нормальное участие в моей жизни, но, вместо этого, предпочёл залечь на дно. А проявиться сейчас решил, наверняка, из какой-либо личной выгоды. А зачем мне такой родитель? Старк хмурится, потирая переносицу, но слова воспринимает слишком флегматично, что противоречит его характеру, но это нисколько не мешает ему начать оправдываться. Прежде всего, перед самим собой, потом уже перед сыном. Он почти забывает, что всё это глупая попытка с его стороны заткнуть собственную совесть. Балансируя на тонкой грани простых аналогий, он боится сорваться, сболтнуть лишнего, выложить всё, как есть, прогибаясь так, словно его пытают несколько суток подряд. Но шли-то годы…. Годы прессования раздутого эго, совершения ошибок, лицемерия и щадящей гордости. Мужчина почти готов сказать гораздо больше, чем нужно, но воля случая, проявившаяся в последующем мальчишеском монологе, спасает и останавливает его. - Но, с другой стороны, было бы круто, - Питер мягко улыбается, нарочито качнувшись вперед-назад. – Иметь отца.… Иметь того, кто помог бы во многих вопросах: научил бы завязывать галстук, водить, бриться, дал бы совет о том, как вести себя в отношениях с девушкой. Куча всего…. Да, другие люди тоже могут помочь, но это не то. С отцом всё было бы иначе…. У меня появилось бы возможность, снова называть кого-то папой. И я делал бы всё, чтобы он гордился мной. Дядя Бен считал, что каждый заслуживает шанса, поэтому, если бы со мной произошло что-то подобное, то я принял бы такой подарок судьбы. Гений понимает, что всё это спонтанные заявления. Громкие слова, выражающие не совсем обдуманную вещь. Но даже так, - это греет ему душу. Его сердце тает. У него в голове списки из тысячи вещей, которые можно делать, подтверждая свой статус отца. У него есть желание быть рядом со своим сыном. Он будет утешать его. Он будет пытаться дать ему намного больше, чем может. Он хочет, и будет протягивать руку помощи своему ребёнку, защищая его до тех пор, пока он жив. Это и значит быть родителем. Тони понимает это, ведь именно он здесь папа. Он будет пытаться, ведь Питер своими словами словно дал ему второе дыхание. Миллиардер хочет быть лучше. Не ради себя. Не ради Мстителей. Не ради мира. Но ради своего мальчика. - О да. Он мог бы многое предложить, если, конечно, существовал бы, - мужчина сохраняет расслабленное выражение лица, снаружи ведя себя слегка отрешённо, но горя внутри. – Безграничную власть не гарантировал бы, но создать реальный световой меч вполне мог бы.***
Понедельник оборачивается для Питера долгой дорогой, укачиванием в автобусе и недовольным взглядом Флеша. Поэтому, приехав в отель, он ощутил невероятное счастье, когда смог схорониться в номере, закрыв шторы и заперев дверь. Возможно, юный герой отдаёт себе отчёт в том, что поступает неправильно, но аккуратно вскрывать обшивку костюма всё равно не перестаёт. Зажав фонарик в зубах, кропотливо просматривает слаженный механизм, орудуя пинцетом во имя благого дела. Старается не задеть оголённые им контакты и пользуется небольшими резиновыми пластинами, которые так услужливо завалялись у него в кармане брюк. Работает торопясь, но о безопасности не забывает. - Питер, зачем мы удаляем жучок с костюма? – Нед вопрошает, просматривая кодировку на ноутбуке. - Чтобы проследить за этими парнями, пока они не уехали. - С чего ты вообще решил, что они пробудут здесь в окрестностях хотя бы до утра? За два дня они нарисовали круг по стране, что им мешает смотаться из Мэриленда? – Лидс качает головой, не видя большого смысла в словах друга. - В часе езды отсюда находится Департамент по ликвидации разрушений, - Пит констатирует, ликуя оттого, что чёртов трекер наконец-то вынулся. – Есть! Счастливого наблюдения за этой лампой, Хэппи. - И? - Они создают оружие. Им нужны детали. Не дури. Азиат лишь цокает языком, пробегая глазами по экрану. Эта система просто выносит мозг. «Ходунки» - протокол, отключающий несколько сотен побочных функций костюма. Питер злится, прося отключить его. И Нед не может сопротивляться щенячьим карим глазкам, но обещает, что если ему хоть что-то будет от Железного Человека, то на следующий день мир узнает, что всеми любимый Паук был кинут под поезд. Надевая под ночь костюм, старательно скрывая его под обычной одеждой, укола вины Пит не чувствует. Лишь берёт рюкзак и готовится покинуть комнату. - Питер, а какова реальная причина? - Я не хочу, чтобы мистер Старк знал об этом. Я не ребёнок. Дверь за ним закрывается с громким хлопком.