Revenge.

Дописав несчастный отчёт, Донхэ поднялся с места, собираясь домой. Нога уже прошла и он снова мог нормально ходить. Хёкджэ уехал полчаса назад на осмотр места преступления, поцеловав старшего и сказав, что скорее всего будет поздно. Накинув на плечи неизменный чёрный плащ, он взял отчёт и кожаный портфель и вышел из кабинета. Постучав в кабинет Итука, Донхэ медленно зашёл внутрь и положил отчёт на стол. Чонсу на месте не было. Выйдя в коридор, он попрощался с Хангеном и вышел на улицу. Было уже довольно темно и парковку около участка освещал одинокий фонарь. Сев в машину, он поправил зеркало дальнего вида и завёл машину. Рядом с его машиной на парковке стояла ещё одна. Новенькая иномарка чёрного цвета. Стёкла были затонированы и кого-то разглядеть внутри неё было невозможно. Выехав с парковки, он выехал на дорогу и поехал к дому. Голова следователя была забита делом об убийстве Ким Чиён и никак иначе. Он совсем забыл о том, что ему поручили другое дело. Кража ювелирного магазина. Некий, в полпервого ночи, ворвался в магазин, украл широкий кожаный ошейник с россыпью бриллиантов и огромным аметистом в середине. Полиция приехала с опозданием и не успела задержать преступника. Камера с видеонаблюдения распознала высокого жилистого молодого человека в чёрной толстовке, чёрных джинсах и тяжёлых ботинках. На голове была кепка, а лицо закрывала маска. Также на камере было видно, как мужчина достал из кармана баллончик с краской и написал во всю стену:"я доберусь до тебя Л.Д.» Когда это дело попало к Донхэ, он подумал на хулиганов, а надпись… Написана от балды, но чуть позже он понял, что ошибся. После этого ограбления последовало ещё одно, только это скорее был просто вандализм. Двое мужчин разнесли мини маркет, совсем недалеко от дома Донхэ и Хёка. Надпись была точно такая же, чёрточка в чёрточку. Подъехав к дому, он поставил машину, привычно, у подъезда и поднялся в квартиру. Они жили в небольшом спальном районе Сеула. Теперь у дома было девять этажей и они жили на третьем. Зайдя в просторную прихожую, он скинул обувь в угол, поставил портфель на пол, повесил плащ на крючок и прошёл в спальню, чтобы переодеться. Надев свободные шорты чуть выше колен и растянутую футболку, которая когда-то принадлежала Хёкджэ, он взял из портфеля папку со всеми отчётами и нюансами по делу об ограблении и вернулся в комнату. Сев на кровати, он поморщился от ломоты в ноге и внимательно начал просматривать уже заученные наизусть бумажки. Ни единого отпечатка, ни одной зацепки, только выкраденный ошейник, разрушенный магазин и странная надпись. — Кто этот Л.Д. или что это? — вслух пробормотал следователь, снова сверяя две фотографии.- Чёрт, ничего не понимаю. Отложив папку на край кровати, он лёг поперёк, прикрывая глаза и чувствуя как мышцы расслабляются. Жутко хотелось кушать, но трость была далеко, дойти бы, даже по стеночке, он не смог бы, да и лень. Кажется, он только на секунду прикрыл глаза, но разбудил его поцелуй. Мягкий, почти невесомый поцелуй в губы. Лениво приоткрыв карие глаза, он посмотрел на улыбающегося Хёкджэ, который был уже слишком тёплый и домашний. По дому витал лёгкий запах пряностей. — Прости, что разбудил, Фиши, — тихо прошептал он, смотря на следователя. — Всё нормально, — сев на кровати, он потянулся, чувствуя как хрустит позвоночник.- Йа, больно… Сколько время? — Почти час ночи. — Что? — удивлённо переспросил Донхэ.- К-к-как? Ты во сколько пришёл? — Где-то час назад. Итук задержал. Непонятное это дело. Как говорится, дело ясное, что дело тёмное. — У меня тоже завал. Не за что уцепиться, вообще. Только эта чёртова надпись. — Малыш, давай не будем о работе. Я устал от неё, не хочу ничего о ней больше слышать, иди ко мне, — заключив в объятья старшего, пробормотал Хёк и провёл носом от уха до основания шеи. Руки медленно забрались под футболку, оглаживая стройные подтянутые бока. — Что ты делаешь? — вздрагивая от легких щекочущих прикосновений, прошептал Донхэ. — Ничего, чтобы я не делал раньше, — улыбнулся Хёкджэ и снова вовлёк старшего в поцелуй. Руки спустились на затянутые тканью шорт ягодицы. Судорожно вздохнув в поцелуй, Донхэ попытался отстраниться, понимая, что завтра он не то что ходить, он просто стоять не сможет. — Хёкджэ, не надо… — Я знаю, ты этого хочешь, я чувствую, малыш, — его рука несильно сжала пах старшего.- И я этого тоже хочу, — он взял следователя за запястье и положил на свой пах.- Давай, всего разок, я больше не буду, если, конечно, сам не попросишь, — хихикнул младший, смотря как с каждым словом вспыхивает всё сильнее лицо Донхэ. Стащив с мужчины футболку и не встретив сопротивления, Хёкджэ повалил его на кровать и припал губами к его шее, прокладывая мокрую дорожку к ключицам и груди. Старший часто дышал, только сейчас понимая насколько он хочет младшего. Из-за производственной травмы, им пришлось на время отказаться от секса, но уйдя с головой в бумажную работу, Донхэ даже и не заметил таких изменений в своём теле. Оно стало ещё сильнее реагировать на прикосновения любимого, откликаясь на любой жест, будь-то дыхание, обжигающее разгорячённую кожу, будь-то мимолётное касание губ. Спустившись вниз, Хёкджэ оставил пару засосов на поджимающемся животе и ухватился за резинку шорт вместе с боксерами. — Можно? — хрипло спросил он и почувствовал как тело старшего содрогнулось. Усмехнувшись, он рывком снял с него одежду, высвобождая возбуждённую до предела плоть из плена. Слизав выступившие капли смазки с чувствительной покрасневшей головки и словив громкие нетерпеливые всхлипы, он дотянулся до тумбы, вытащил смазку, слез с кровати, и, стащив старшего на самый край, широко развёл его ноги, открывая вид на розовое колечко мышц. — Расслабься, рыбка, — с этими словами, он, не жалея выдавил на пальцы лубрикант, смазал Донхэ и медленно протолкнул в него палец.- Не своди ноги, — шикнул младший, целуя внутреннюю сторону бедра и пытаясь успокоить следователя. Губы медленно поцеловали чашечку коленки, медленно поднялись вверх, лаская белёсый шрам от пули, поцеловали тазобедренную косточку. Он добавил ещё один палец, разводя их внутри на манер ножниц и безошибочно попадая по простате, вызывая шквал эмоций в изголодавшемся теле. — Хёкки, прошу ~ Ещё немного растянув мужчину, Хёкджэ вытащил пальцы, снял с себя одежду, вылил полтюбика на свой член и, поддерживая ноги старшего под коленками, начал медленно проталкиваться внутрь. Донхэ метался по постели. Было больно, но эта боль отступала на задний план, когда в голове всплывала мысль о том, что это его любимый, она взрывалась в его голове ярким фейерверком и отдавалась весьма болезненной пульсацией в члене. Хёкджэ двигался до одури медленно, боясь причинить боль, а Донхэ хотел большего. — Прошу, Хёкки, быстрее, я не смогу долго, — простонал он, но тут же громко вскрикнул, чувствуя, как с каждым быстрым и резким толчком головка члена попадала по простате. Он сжал пальцами одеяло, комкая и чувствуя, что ещё немного и ткань не выдержит. Запрокинув голову, он приоткрыл рот, пытаясь глотнуть больше воздуха. Предметы потеряли свою чёткость, а в голове было чертовски пусто. Громко вскрикнув, он кончил себе на живот, так и не притронувшись к себе. Пару раз грубо толкнувшись, Хёкджэ кончил следом. Медленно выйдя из ослабевшего тела, младший повалился на кровать рядом с Донхэ. Через пару минут, он поднялся и хотел уже было сказать, что надо поменять бельё и лечь по-нормальному, но мужчина уже спал, свернувшись калачиком и сладко посапывая.