Limitless.

Джехён выбрасывает окурок под ноги и топчет его, размазывая остатки сигареты по черному после дождя асфальту. И это не злость. Даже не ревность. Какая-то дурацкая херня, разъедающая его изнутри. Херня, о которой он не может рассказать никому. Ни Тэёну, ни Джемину. Ни даже самому себе. Пафосный район прямо у станции Каннам - вспарывает вопросительным непониманием. Почему кому-то все, а кому-то - то, что общее между теми, кто регулярно собирается в тэёновой квартире. Джехён хмыкает и поправляет кожаную куртку на плечах. У него есть бабло. И у Тэёна оно есть. Они не первый год вертятся в этом дерьме. Но все еще не Каннам, ах, какая жалость. И жалость ли. Он смотрит, как к одному из высотных домов жилого комплекса подъезжает автомобиль с нужными номерами, и прислоняется спиной к кованному забору, разглядывая из-под капюшона толстовки, как оттуда выбирается высокий и статный мужчина вместе с красивой и хорошо сохранившейся женщиной. И следом за ними, собственно, причина его нахождения здесь. Ли Джено. Это не ненависть. Джехён знает, как она выглядит. Все еще не ревность и не злость. И даже не обида. Это несносное ощущение - блять, не смей. На такое он не подписывался три года назад, когда в его жизни вместе привычно ноющих друзей вписался Джемин. Пацан машет родителям рукой и разворачивается в другую сторону. Школа, все дела. Дурацкие семь утра. И в такое время Джехён, вообще-то, спит мертвым сном. Но ради таких вещей... Он ловит его под локоть за пол-квартала от школьного комплекса и затягивает за какую-то невнятную пристройку явно оставшуюся здесь со времен гражданской войны с Северной Кореей. Джехён толкает его к стене и скрещивает руки на груди, разглядывая мелкого с головы до ног. Ничего ж особенного. - Ты кто, вообще? Если ты собрался меня грабить, то у меня охрана на быстром наборе на телефоне. - Нахер ты мне не сдался, - он прикрывает глаза на мгновение, а потом прижимает его к стене сильнее, упираясь предплечьем в его горло, контролируя количество кислорода, которое будет ему доступно в следующие несколько минут. Так он точно отвлекаться не будет. - Знаешь, золотой мальчик, у меня нет к тебе никаких претензий. Ты будешь даже получше всех этих зазнавшихся мажоров, которые так любят хвастаться длиной члена и размеров яиц своих отцов. За тобой такого не замечают. И это плюс в карму, - Джехён выдыхает и ему кажется, что вместе со словами у него из груди вырываются языки пламени, сжигающие на своем пути все, что можно. И что нельзя. - Только вот в отношениях ты потенциально - конченная блядь, - Джено царапает ногтями его руку и хватает губами воздух, и, наверное, он бы тоже ему высказал разнообразных комплиментов, но Джехён все еще в другой весовой категории, - пока еще нет, но твои поступки оставляют желать лучшего. Джемин в тебя, идиота, влюблен последние года три. И ты ведешь себя максимально по-свински, но... Выдерживать театральные паузы, как на переговорах с не шибко законопослушными клиентами или поставщиками - он умеет это так, как никто другой. За последние лет шесть их с Тэёном "бизнеса" на пару и не такому научишься. И сейчас это производит впечатления. - Сделай так, чтобы я больше никогда не видел тебя рядом с моим Джемином, - голос у Джехёна ледяной и низкий, пробирающий до самых костей, - потому что я не собираюсь позволять тебе разрушать ему жизнь. Он отпускает его резко, позволяя осесть на дрожащих коленях ниже по стене. И смотрит на него сверху вниз. Джехёну ни разу не стыдно за свои слова и действия. - Подумай сам. Через год школа закончится. Ты поступишь куда-нибудь за границу. Родители найдут тебе невесту. И что? Ты пойдешь против них? Признаешься отцу, что ты собираешься всю жизнь провести с парнем, который концы с концами сводит? Джехён умеет убеждать. Он видит, как чужая злость медленно сползает с лица, уступая место осознанию того факта, что все его слова - чистая правда. - Ты хороший мальчик, Ли Джено, - он усмехается уголком губ, - сам понимаешь, как будет правильно.