Вирусология для самых маленьких

— Конечно, ты пойдешь в школу с остальными детьми! — воскликнула бабушка, — кто тебе сказал такую глупость? Все дети должны учиться в школе. И вервольфы, и стригои, и даже дети республиканцев. Так что сейчас же собирайся, не то мы опоздаем. Петти пожала плечами. Конечно, для бабушки всё просто; на неё не нападал маньяк-вервольф, и не ей жить с вечным клеймом, это Петти уготовано быть одной из всё го-то третьего набора «особенных детей», которых примут в обычную школу, и… — Что, если на меня устроят охоту, как в фильме «Унесённые волками»? — Такого абсолютно точно не… — она глянула на мужа, старательно притворявшегося поглощенным утренней сводкой новостей, — как ты вообще посмотрела этот фильм? Не важно, Боже, я сожгу твой чертов ящик, Генри! И они поехали. *** День открытых дверей показался Пэтти сущим ужасом. Молодая, но бесконечно старая в глазах девочки (ведь когда тебе восемь, все старше двадцати кажутся древними развалинами) учительница показала им здание младшей школы, бассейн и спортивную площадку. Она постоянно поправляла прическу и нервно улыбалась, поглядывая на то на Пэтти, то ещё на одного мальчика-стригоя, которого сопровождала темнокожая девушка немногим старше учительницы. — Секретарь будет принимать документы в течение следующей недели, — проговорила она, когда экскурсия закончилась, — у вас есть вопросы? — Думаю, вы рассказали все достаточно подробно, — бабушка благосклонно кивнула, затем проглядела на Пэтти, — тебе все нравится? Пэтти ничего не нравилось. Не нравилась учительница, от которую за милю пахло страхом и китайской едой, не нравились глупые единороги на стенах классной комнаты и не нравились остальные дети, которые пялились на мальчика-стригоя (то, что Пэтти вервольф, естественно, не было написано у нее на лице). Но она решила оставить это при себе. — Угу. *** — Доброе утро, мисс Ковальски. Пэтти старательно протянула эти слова вместе со всеми, только вот, по её скромному мнению, добрым это утро совсем не было. Ранний подъём, проглоченный в спешке завтрак (готовить вызвался дедушка, так что она получила немного больше сиропа в свои оладьи, чем полагалось) и, к тому же, ей не разрешили ехать в школьном автобусе. До остановки нужно было пройти жалкие четверть мили, и вся дорога просматривалась буквально с их крыльца, но бабушка властной рукой затолкала её на заднее сиденье своей адской колесницы. Пообещав подумать о том, чтобы разрешить Пэтти ездить вместе со всеми в следующем году. Полный отстой. Звонок уже прозвенел, и класс, словно выводок диких гусят — стройно в рядок, поспешил прочь с детской площадки, впитывать новые знания и идеи. *** На первом перерыве к ней подошёл тот мальчик-стригой, которого она видела на экскурсии. Её одноклассницы, наперебой галдящие о том, какой альбом с русалочкой лучше, тут же замолчали. Конечно, Пэтти прекрасно видела, как вокруг её, можно сказать, друга по несчастью образовалась карантинная зона ещё на уроке, но… ПРИВЕТ. До этого она только один раз слышала, как «говорят» стригои, и это её чертовски напугало. А сейчас… мальчик как мальчик, не съест же он её? Тут кто ещё кого съест. — Привет. Он не спешил что-то ещё говорить, глядя то на неё, то на замерших, будто зрители в кинотеатре в ожидании развязки, остальных ребят. — Эм, а ты… любишь динозавров, да? — попробовала Пэтти, зацепившись взглядом за его футболку с логотипом «Парка юрского периода». ДА. — Круто, знаешь… у меня новый выпуск «Занимательной Палеонтологии» с собой, хочешь посмотреть? Так началась их долгая дружба. Вернее, сначала они чуть не подрались, выясняя, кто был круче, тиранозавр или аллозавр, но от пары синяков дружба только крепче, когда ты восьмилетка.