Проблема рыцаря - дракон

      Хэйтем ощутил, как детёныш нервно завозился. Похоже рёв незнакомого дракона пугал его. Малыш никак не мог понять зачем приближается чужак, зачем его вообще звали?       На горизонте заблестел край средиземного моря, а солнце уже стремилось скрыться от взоров обитателей этого полушария планеты, словно оно устало согревать их своими лучами, а может светило спешило подарить новый день тем, кто всё это время находился в объятьях ночи.       Неожиданно рокот-рёв раздался очень близко. Шэй вскинул морду вверх, силясь разглядеть среди высоких перистых облаков силуэт. Но не сумев увидеть незнакомца, Кормак прибег к орлиному зрению и едва не ухнул вниз, сложив от удивления крылья. Выровняв полёт, чёрный дракон снова вскинул свою рогатую голову, глядя на летящего на грани допустимого золотистый силуэт. Этот дракон летел на уровне серебристых облаков, там, где воздух столь разряжен, что подняться на подобную высоту крайне тяжело, не говоря уже о том, чтобы преодолевать расстояния постоянно находясь на такой высоте. Это безумие.       Но глаза Кормака не обманывали. И вот этот незнакомый дракон бросился в пике, развивая столь ужасающую скорость, что чешуя вставала дыбом. Этот ассасин испытывал на себе все прелести от притяжения планеты, что как всегда с трудом прощает тех, кто посмел взмыть в необъятную высь удивительного неба.       Шэй всё думал, что вот-вот этот стремительно приближающийся незнакомец не выдержит напряжения, что его крылья окажутся не столь надёжными и он падёт. Падёт в объятья земли, которая столь трепетно любит своих детей, что ей больно отпускать их в небо. Ему казалось, что земля обнимет мощное сильно тело, сдавливая в своих крепких объятьях, как испуганная мать обнимает своего ребёнка, боясь отпускать. И не отпустит, больше никогда не отпустит этого дракона в небо из своих смертельно-нежных объятий.       Но дракон летел, ни на секунду он не потерял контроля над своим полётом, ни разу не дрогнули мощные крылья сбивая полёт или пытаясь резко оборвать это скоростное движение. И вот он настиг их. Постепенно замедляясь, он заложил большой вираж, чтобы выровнять скорость полёта, чтобы холодный неистовый воздух прекратил своими острыми зубками-иголками пробовать на прочность горячее тело, с сокрытым внутри пламенем.       Хэйтем бросил взгляд на подлетающего дракона. Это был белый дракон с алыми полосками на обоих крыльях и рогах. Стоило признать, что полосы на крыльях напоминали шрамы, словно кто-то ударил когтистой лапой во время ожесточённого боя.       Ассасин. Кормак не ошибся, этот дракон был ассасином. Его янтарные глаза обладали столь пронзительным взглядом, что было тяжело позволить ему приблизится, но это было необходимо. Чужак молчаливо полетел рядом, не стремясь приближаться, тем самым позволяя тамплиерам чувствовать себя более свободно.       Кенуэй хотел остановиться, достигнув берега моря, что почти легло под их крылья. Конечно, можно было бы продвинуться дальше, но Хэйтем слишком беспокоился о здоровье малыша, поэтому первым пошёл на снижение, собираясь приземлится на песчаную отмель, чтобы оставить меньше следов, хоть и было это теперь бесполезно, слишком громко драконы обозначили свое местоположение.       Вскоре трое мужчин стояли на песке, перемешанном с выброшенными бурей ракушками. Хэйтем держал на руках дракончика, напряжённо глядя на юнца-ассасина. А как ещё назвать этого итальянского мальчишку, которому едва исполнилось лет так двадцать пять, судя по не скрытому капюшоном лицу. Разве этот сопляк может чем-то помочь малышу?       - Что вы сделали с ребёнком? – тихий с лёгким акцентом голос заставляет все инстинкты взбудоражится и кричать об опасности. Карие глаза паренька горят золотом, словно он вот-вот сорвётся, вновь обратившись в крылатую бестию.       - Нам нужен кто-то знающий, как помочь детёнышу, - Хэйтем игнорирует недовольство мальчишки, он сам сейчас крайне раздражён, надежда на то, что прибывший дракон знает, как обращаться с хрупким детёнышем истаяла. Прибывший ассасин и сам то не так давно на крыло поднялся.       - Не тебе решать, тамплиер, - итальянец криво усмехнулся, а потом из его горла вырвалось странное ворчание-воркование. Кенуэй готов был поклясться, что человек не может издавать подобные звуки. Незнакомец продолжил ворковать с удивительной теплотой глядя на белого дракончика, что потянулся к человеку.       Малыш, завороженный нежным, тёплым и таким успокаивающим воркованием словно забыл о том, что слаб, и попытался дотянутся до новоприбывшего дракона.       Англичанин не успел ничего понять, как ассасин уже баюкал на своих руках жмурящегося от счастья малыша. Хэйтем чувствовал, как плотина, огорждающая его от самых счастливых воспоминаний детства, трещит и рушится. Мужчина стиснул зубы и невидяще уставился на море.       Это нежное воркование. Когда он был совсем крохой, так иногда, в тайне от его матери, ворковал мужчина со светлыми пшеничного цвета волосами, у него были тёплые, синие, как море, глаза. Эдвард Кенуэй ворковал над колыбелью своего сына, убаюкивая его, так пират ворковал и над своей дочерью отгоняя дурные сны, пока ей не исполнилось шестнадцать.       Кормак стоял рядом с магистром, тактично молча и тщательно следя за всеми действиями ассасина, что расположился на песке, осматривая малыша. Казалось, что этот белый гигант просто гладит потускневшую чешую, но это было не так, всякое лёгкое касание шершавых, от постоянных тренировок с оружием, пальцев помогало узнать очень многое.       Вот, наконец, человек в доспехах, что на взгляд тамплиеров крайне непонятная и бессмысленная прихоть, поднялся на ноги.       - Необходимо отправиться на Большой Инагуа. Там подходящий климат для ослабленного ребёнка. К тому же там есть дракон, что сможет позаботится о нём, не отвлекаясь ни на что.       Хэйтем хотел было переспросить название острова, ему показалось, что он ослышался, но вовремя прикусил язык. Всё станет известно на месте.       - Я так понимаю, вы Хэйтем Кенуэй и Шэй Кормак? – вдруг поинтересовался итальянец.       - Верно, а вот кто ты? – Хэйтем внимательно посмотрел в карие глаза. Но нахал сделал удивлённое лицо, а потом, фыркнув, всё же ответил:       - Эцио Аудиторе. Полагаю, я достаточно известен в кругах тамплиеров. Могу даже допустить мысль, что моё имя для вас стало нарицательным и ругательным.       Хитрый прищур вспыхнувших золотом глаз, ясно дал понять, что ассасин далеко не дурак и безрассудно доверять тамплиерам с истощённым детёнышем не собирается. Шэй готов был поклясться, что он наверняка до прибытия сюда отправил сообщения остальным драконам Братства.       Кенуэй же мысленно поправил ассасина, ибо не только Эцио, но и ещё несколько драконов стали нарицательно-ругательными в Ордене. Правда, то с каким драконом тебе пожелают пересечься зависит от места. Хэйтем точно помнил, что представители Ордена, что сейчас рыскают по пустыням Палестины, желают доставшим их собратьям встретиться с неким Альтаиром.       Вот ассасин обернулся в дракона, предлагая тамплиерам последовать его примеру. Хэйтем, приняв облик крылатого ящера, собирался снова взять малыша к себе, но белоснежный дракон опередил его. Аккуратно взяв детёныша, юнец странно запрокинул голову, словно проглатывая его, оба дракона-тамплиера дёрнулись было к ассасину, но с изумлением заметили странный, образовавшийся только что, едва заметный нарост под нижней челюстью.       Аудиторе заметил реакцию мужчин, и, раздражённо выдохнув струйку дыма из ноздрей, раскрыл пасть, приподняв язык, под которым оказался кожаный мешочек*, совсем небольшой по размеру, как раз чтобы можно было безопасно перенести недавно родившегося малыша.       Хэйтем со стыдом признал, что и сам мог бы так нести детёныша, но он совершенно не знал всего о собственном драконьем теле, судя по обалделой морде чёрного дракона, тот тоже был не в курсе таких физиологических особенностей.       Белый дракон окинул обоих соплеменников насмешливым взглядом и взмыл в небо, стремительно набирая высоту. Тамплиеры взлетели следом, разделив между собой шкатулки с артефактами.       Полёт обещал быть затяжным, ассасин стремился скорее достигнуть безопасного гнезда, где малышу помогут выздороветь, а потом и обратиться в человека. Это было важно, но больше всего Эцио хотел узнать имя, имя этого очаровательного белоснежного малыша. Аудиторе на уровне инстинктов знал, что этот детёныш из тех, что вылупляются из яиц-артефактов, и такие малыши рождались, зная своё имя.       Эцио поднялся до перистых облаков, что редкими полосами, словно снег припорошивший землю, расползлись по небу. Аудиторе понимал, что выше подниматься нельзя, истощённый детёныш не вынесет этого, а значит полёт будет долгим.       Ассасин осознавал, что будет необходимо сделать две остановки для того, чтобы малыш мог поесть и отдохнуть, и лучше это сделать на острове в океане, где можно найти разную пищу, чем рыскать по пустынному побережью Сахары. Мощный взмах крыльев увеличил скорость, заставив тамплиеров недовольно заворчать, они не так часто прибегали к драконьим обликам, чтобы столь легко позволить себе передвигаться ещё быстрее.