Белоснежный дракон старательно демонстрировал свою ловкость и силу уже около трёх дней. Правда, тамплиеры не оценили его появления над лагерем, так что пришлось их немного прокоптить. Так же рыцари жеста не оценили и теперь с азартом пытались попасть по крылатому ящеру. Дракон пустил струйку дыма и решил вернуться в Масиаф. Надо было искать другие пути.
Ассасины на стенах крепости старательно изображали почётный караул, поглядывая на раздражённого наставника, что, приземлившись во внутреннем дворе, обратился в человека. Альтаир стремительно взбежал по лестнице и вошёл в крепость.
- Малик!
Однорукий даи, перебиравший в это время документы, едва не развернул чернильницу. По лицу мужчины скользнула гримаса недовольства, но тут же исчезла.
- Мира и покоя, брат, - тихо проворчал себе под нос Аль-Саиф. – Мира и покоя, как же.
- Малик, – Альтаир вошёл в небольшое помещение и недовольно, даже возмущённо посмотрел на друга.
- Чего тебе, злокозненное дитя шайтана? Очередной полёт не удался? – едко поинтересовался мужчина у своего друга.
- Меня игнорируют, - раздосадованно признался дракон. Подобное признавать было тяжело, но этому человеку Альтаир мог доверять.
- Неужто даже сбить не попытались? – заломил в удивлении бровь даи. Ему казалось, что тамплиеры с азартом бросятся сбивать надоедливого ассасина.
- Пытались. Но это ничего не значит, – Ла-Ахад растерянно и абсолютно не веря в происходящее снова произнёс: - Меня игнорируют.
- Замечательно… - пробормотал темноволосый ассасин, забыв, что драконы обладают великолепным слухом, так что полный негодования взгляд наставника ассасинов недолго заставил себя ждать.
- Ты бы хоть узнал легенды о драконах Европы, - откинувшись на спинку стула произнёс Аль-Саиф.
- Сокровища. У драконов всегда есть сокровища. Денежный выкуп? – растерянно пробормотал лучший убийца Масиафа, смутно припоминая строчки из свитка, который случайно сжёг чихнув. Главное, чтобы Малик не узнал об этом инциденте, а то покоя дракон не дождётся даже в мифическом посмертии.
Мужчина резко повернулся к двери и покинул своего друга. Мысленно Альтаир перебирал свои сокровища, подумывая чем можно было бы похвастаться, кроме опасного яблока Эдема или недавно найденного медальона, от которого веяло силой частиц эдема.
Стоило признать, что в некотором роде это была дилемма. Сколько сундуков преподнести? Чем их наполнить? Книгами? Но один из тамплиеров жёг книги! Многие удивительные произведения были уничтожены этим мерзавцем. Шелка и прочие дорогие ткани? Да тамплиеры караванами вывозили сокровища из святой земли… Хотя на эти самые караваны дракон и устраивал налёты, ведомый инстинктом, требующим притащить всё что блестит. Вдруг это осколок технологий древних?
Золото – банально, но, похоже, единственный нормальный вариант. Хотя бы по той простой причине, что живущие в походных условиях тамплиеры едва ли жалуют мягкие ковры и удобные подушки арабов.
Дракон вздохнул и поспешил подготовить сундук для своего завтрашнего вылета, ибо ещё предстояло заняться бумажными делами.
И пока белый дракон копался в заваленных сокровищами комнатах, Малик мрачно сверлил взглядом недавно вычерченную им самим карту. Печать на культе левой руки немного неприятно жгло, напоминая о нити, связывающей с одним несносным драконом.
Аль-Саиф смутно помнил, в какой момент над Альтаиром возобладали давно забытые драконьи инстинкты. До нападения де Сабле на Масиаф или после, пока ассасины разбирались с учинённым ими беспорядком? Но мужчина точно помнил золотой свет, пробирающийся сквозь плотную толщу тёмного забытья и чувство, что кто-то смотрит прямо в душу. Кто-то огромный и мудрый, знающий столь много и так легко повелевающий опасными дарами прошлого.
А сколь мучительно было для обоих осознать, что значит эта печать, что значит надолго запрятанная сущность внутри нарушившего все правила ассасина! Вот уж что злило Малика наравне с ненавистью за гибель младшего брата.
Если бы дракон пробудился в Храме Соломона! Тогда бы Кадар был бы жив, а Малик не потерял бы руку! Но сколь же невыносимо это «бы». Время не имеет сослагательного наклонения, случившегося не исправить, не изменить. О нём можно только помнить.
Печать неприятно запульсировала, выдавая нервозность одного крылатого гада, и Аль-Саиф ощутил мрачное желание взять подсвечник и пойти треснуть им нервную ящерицу. В ответ на кровожадное чувство по связующей нити прилетело укоризненное молчание. Даи даже немного смутился. Драконья мудрость всё чаще просыпалась в старом друге, что зациклился на одном из представителей вражеского ордена.
Малик тяжело откинулся на спинку и помассировал переносицу. Вот серьёзно, как так можно было? Нет, исходя из путаных и обрывочных упоминаний, Аль-Саиф выяснил, что несчастный тамплиер оказался в состоянии двинуть в морду одной наглой ящерице, но всё же.
Бедный, бедный тамплиер… И весь его Орден в придачу. И не потому, что белоснежный дракон беспардонно грабит их караваны. А потому, что этот самый крылатый разбойник положил на него, тамплиера, глаз.
***
Альтаир тщательно проверил упакованные вчера дары в сундук для одежды, обитый железом. Ассасин надеялся, что древесина выдержит предстоящее издевательство. Попытка вытянуть сундук на внутреннюю площадь крепости оказалась плачевной для боковой ручки, у которой образовалась трещина.
Тяжело повздыхав, ассасин перешёл в драконий облик, широкие и высокие коридоры Масиафа в раз стали очень маленькими и ужасно узкими. Радовало, что залы замка всё же были достаточно большими, чтобы дракон мог там достаточно свободно двигаться.
Ворча себе под нос, Альтаир сомкнул челюсти на сундуке и едва не стукнулся головой об каменный пол. Изделие местных ремесленников тянуло вниз, будучи слишком тяжёлым. Раздосадованный ящер был вынужден двигаться с низко опущенной головой, нелепо переставляя лапы и топорща от натуги крылья.
Хвост неудачно дёрнулся, сбив стойку с факелом, что тут же потух. Альтаир грустно вздохнул, но продолжил упорно продвигаться к выходу. Сейчас едва начало светать, и ассасин искренне надеялся, что ни на кого не наткнётся, а то потом пойдут слухи всякие, не отплюёшься
- Какое интересное зрелище, - знакомый и невыносимо ехидный голос едва не заставил белоснежного ящера выплюнуть несчастный сундук из пасти. Ассасин скосил свой янтарно-жёлтый глаз в сторону ближайшего прохода в спальные помещения. Малик с кривой ухмылкой на губах ехидно поглядывал на своего друга. Мужчину определённо забавляла ситуация, да и сама поза нового наставника ассасинов.
- Знаешь, именно такую картину надо написать в назидание потомкам.
***
- Врау! – синий дракон подорвался со своего места на скале рядом с лагуной, где швартовались корабли. Хэйтем проснулся столь резко, что не сразу понял, почему вообще вынырнул из сна. Стоя на широко расставленных лапах и угрожающе разведя полураскрытые крылья, тамплиер уставился на собственный хвост, который увлечённо жевал белоснежный детёныш.
Кенуэй не знал, как реагировать на подобное пробуждение, особенно когда только лёг спать, всё же одиннадцатый час тонко намекал. Рядом завозился Шэй, привыкший к холодным водам Атлантики, он достаточно тяжело адаптировался к душной влажности карибов.
Кормак приоткрыл один глаз и, извернувшись, перекатился на спину, не боясь, что на него могут напасть. Здешний хозяин достаточно доходчиво объяснил тамплиерам, что жить собравшиеся вместе драконы будут мирно и дружно, чтобы нежная психика и так покалеченного всякими тамплиерами детёныша поскорее восстановилась. То что из вредности золотой дракон пару раз устраивал новоприбывшим купание, на взгляд всё того же дракона было безобидной шуткой.
Хэйтем попытался отобрать у подросшего детёныша свой хвост, но мелкий лишь издал невнятное рычание. Магистр тамплиеров нахмурился, в основном с детёнышем возились ассасины, так что ящер был слегка не в курсе, что делать с ребёнком.
Вот раздался хлопок крыльев – это Эдвард Кенуэй позволил отследить своё перемещение, за ним следовал итальянец. Золотой дракон окинул занятную композицию насмешливым взглядом, после чего аккуратно поймал мелкого пакостника зубами. Пара тычков лапой заставила Хэйтема снова улечься и свернуться достаточно свободным кольцом, куда хозяин острова поместил зевающего малыша. Сам же золотой ящер расположился рядом, полуобнимая тамплиера хвостом и нагло спихивая с нагретого места Кормака. Чёрный дракон недовольно забухтел, сдвигаясь и освобождая пространство. Но не успел поудобнее растянуться на боку капитан «Морриган», как на него навалился итальянский ассасин.
Наглый мальчишка растёкся ленивой ящерицей не только по Кормаку, но и Эдварду. Хитроумно перекручиваясь, нахал умудрился спрятать морду под крылом Хэйтема. И тамплиер не мог ничего поделать, ведь под тем же крылом уютно устроился белый малыш. Золотой ящер насмешливо фыркнул и, расправив крыло, укрыл им брюхо молодого ассасина. Глаза слипались и вскоре драконы дружно сопели, обдуваемые лёгким морским бризом.
Белый детёныш довольно сопел, уткнувшись в белую морду собрата.
