Знахарка и охотник

Девятнадцать лет назад. Февраль. — Висла! — дверь дома знахарки распахивается от резкого удара ногой. — Висла, дух лесной, где тебя носит? — Роберт? — голос целительницы доносится со второго этажа, а затем и она сама появляется на лестнице. — Что случилось? — Я нашёл в лесу женщину. Она ранена и без сознания. Куда её нести? — Роберт говорит отрывисто, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Висла обходит мужчину, жестом показывая следовать за ней. Оказавшись в помещении, в котором целительница обычно принимает нуждающихся в её помощи, Роберт аккуратно опускает свою ношу на кровать. — Она беременна, — тихо произносит мужчина. Осторожно стягивает с, находящейся в бессознательном состоянии, женщины тонко выделанную оленью шкуру, что всегда носит за спиной, бывая зимой в лесу. — Час от часу не легче, — ворчит Висла, одновременно осматривая незнакомку, а затем, начиная греметь склянками, расставленными на столе и многочисленных полках. Роберт, пользуясь возможностью, пристально разглядывает свою нежданную находку. Понимает, что перед ним молодая девушка, лет двадцати, а то и того меньше. Пальцами прикасается к вьющимся рыжим волосам. Они буквально завораживают мужчину. В их селении никогда не рождаются рыжие дети. На девушке надеты тёплые кожаные штаны и тонкая льняная рубаха, с трудом прикрывающая выдающийся вперёд живот. Роберт замечает как мелкая дрожь пробирает её тело. Вновь укрывает девушку шкурой. — Разрежь ей штанину на правой ноге, — отдаёт распоряжение Висла. Пока Роберт возится с одеждой девушки, знахарка приносит к кровати таз с тёплой водой. Добавляет в него травяной отвар, раскладывает рядом прокаленные на огне иглы, специальные нити, привезённые из Аликанте, мази, бинты. Закончив, протирает руки обеззараживающим настоем, а затем осторожно осматривает рану на правом бедре девушки. — Что думаешь? — тихо спрашивает знахарка, осторожно омывая кожу вокруг раны тёплой водой. — Волк, — Роберт знает Вислу уже более десяти лет и давно научился понимать её с полуслова. — И, судя по ране, достаточно крупный, — помолчав, мужчина добавляет, — даже слишком крупный. — Где ты её нашёл? — Висла поддерживает разговор, не отвлекаясь от обработки раны. Бросает взгляд на лицо девушки. Бессознательное состояние, в котором пребывает раненая, играет на руку знахарке. — Примерно в часе ходьбы от деревни к северо-западу, — отвечает Роберт, наблюдая за тем, как спокойно и уверенно Висла манипулирует иглой, начиная сшивать края самой глубокой раны. — Разве там встречаются волки? — задумчиво спрашивает знахарка. — Ты и сама знаешь ответ, — морщится в ответ Роберт. — Да и возле неё не было следов волков. Вообще, никаких следов. Словно она упала на снег с неба, — мужчина задумчиво потирает подбородок. — И её волосы… она явно издалека. Но как она оказалась в нашем лесу? — Спросишь, когда она очнётся, — спокойно произносит Висла. — А она очнётся? — спрашивает Роберт. В ответ Висла пожимает плечами:  — Со своей стороны сделаю всё возможное. На некоторое время мужчина погружается в молчание, отдаваясь беспокойным мыслям. Висла заканчивает с раной, когда Роберт, наконец, задаёт очередной вопрос:  — Как думаешь, это может быть лесной дух? Знахарка лишь усмехается в ответ:  — Я не верю в эту сказку, ты же знаешь. — Но рана есть. И с ней она не могла уйти далеко. А следов нет, — возражает Роберт. — Ты — глава охотников, тебе и выяснять, — отвечает Висла. Поднимает взгляд на обеспокоенного мужчину: — Дальше справлюсь сама, а ты пока можешь вернуться в лес и ещё раз всё внимательно осмотреть. Роберт кивает, соглашаясь со знахаркой. На пороге комнаты останавливается, спрашивает:  — Какой у неё срок. — Точно не скажу, скорее всего, должна родить в ближайшие пару недель. Закончив с ранами девушки, Висла отставляет таз с грязной водой в сторону. Берёт одну из склянок со стола и, открыв, подносит к лицу девушки. Резкий аромат наполняет комнату. Сделав пару вдохов, девушка начинает крутить головой, словно пытаясь избавиться от бьющей в нос вони. Наконец, открывает глаза. Несколько минут уходит на то, чтобы у девушки прояснился взгляд. Осмотревшись по сторонам, насколько позволяет лежачее положение, она останавливает взор воспалённых глаз на Висле:  — Где я? — спрашивает тихо, с трудом ворочая языком. — Тише, девочка, — Висла успокаивающе проводит пальцами по лбу девушки. — Я — целительница. Моё имя — Висла. Тебя нашёл в лесу местный охотник и принёс ко мне. Пока ты была без сознания, я обработала и зашила рану на твоём бедре. Не переживай, я о тебе позабочусь. Девушка пытается благодарно улыбнуться, чуть приподнимая уголки губ. Просит:  — Можно воды? Висла наливает в небольшую кружку немного тёмной жидкости из кувшина, стоящего на столе. Подносит к губам девушки, немного приподнимая её голову:  — Выпей. Это специальный травяной отвар, помогающий восстановить силы. Напоив раненую, Висла осторожно подкладывает ей подушку под плечи, помогая устроиться удобнее. Спрашивает:  — Как тебя зовут, девочка? — Джослин, — тихо отвечает девушка. — Скажи, как ты получила рану? — задаёт ещё один вопрос Висла, присев на стул, стоящий сбоку от изголовья кровати. Дикий страх мелькает в глазах Джослин. Она делает глубокий вдох. Поднимает затравленный взгляд зелёных глаз на Вислу. Произносит, не скрывая страха:  — Поверь, добрая женщина, лучше тебе не знать. Я чудом сбежала от настоящего чудовища, что долгие месяцы преследовало меня. Здесь оно меня не найдёт. — Откуда ты? И как оказалась в нашем лесу? — продолжает расспросы Висла. — Моя страна находится за морем. Когда-то давно я была в ваших краях. Жила некоторое время неподалёку от Аликанте. Тогда же выучила ваш язык, — медленно рассказывает Джослин. — А как попала к вам… — девушка умолкает. Отводит взгляд в сторону: — Прости, Висла, но этого я не могу тебе рассказать. — Хорошо, — кивает знахарка, соглашаясь. — Твоя тайна мне без надобности. Отдыхай, девочка. А я пока займусь своими делами. Джослин засыпает. Висла возится с травами, иногда поглядывая на неё. Знахарка, известная своим суровым несгибаемым характером, искренне сочувствует девушке. Когда-то она сама, будучи ещё совсем юной девчонкой, была вынуждена бежать из родного дома, не пожелав отказаться от своего призвания и выйти замуж за нелюбимого. Висла долго скиталась с одного места в другое, пока не осела в этой деревне. Тихий стон Джослин выдёргивает женщину из воспоминаний. Висла подходит к постели, на которой лежит девушка. Осторожно ощупывает её лоб. Хмурится. У Джослин жар. Но не это пугает её. Девушка снова издаёт стон, одновременно немного прогибаясь в пояснице. Джослин резко открывает глаза, шепчет:  — Больно. Живот тянет. Что со мной? — Схватки начались, — хмуро объясняет Висла. — Ещё рано, — испуганно произносит Джослин. — Роды должны начаться только через три недели. — Не бойся, — успокаивающе говорит Висла. — Иногда дети рождаются раньше срока. Я умею принимать роды. Слушай меня и делай всё в точности, как я скажу. И всё будет хорошо. Успокоив Джослин, Висла отходит к печи. Убедившись, что бак, стоящий на ней, полон горячей воды, возвращается к столу. Начинает смешивать в ступке разные травы. Висла старается не выдавать девушке своего волнения. А переживать есть из-за чего. Джослин ранена, потеряла много крови, да и ещё температура поднялась. Висла понимает, что роды будут нелёгкими. Роберт возвращается, когда схватки у Джослин следуют с интервалом всего в пару минут. По напряженному лицу Вислы он сразу понимает, что ситуация сложная. — Я могу позвать Маризу, — говорит охотник, вопросительно глядя на Вислу. Но та отрицательно машет головой:  — Роды могут начаться в любую минуту. Мне понадобится физическая помощь. Ты и сам справишься, — и, не глядя на ошарашенного мужчину, почти сразу отдаёт ему первое указание. — Налей тёплой воды в таз и принеси его к кровати. Пока Роберт возится возле печки, Висла вновь осматривает Джослин. Знахарке так и не удаётся сбить ей температуру. Лицо девушки покрыто испариной, сил у неё хватает лишь на то, чтобы издавать тихие стоны, когда тело скручивает очередная схватка. Оставив таз с водой около кровати, Роберт отходит в сторону, отворачиваясь к окну. У него уже есть двое детей, но мужчина впервые присутствует при родах. И был бы рад и дальше обходиться без подобного опыта. Схватки у Джослин усиливаются. Висла не отходит от неё ни на шаг, лишь периодически давая Роберту краткие указания. Проходит ещё около часа, когда в комнате раздаётся крик новорожденного. Висла перерезает пуповину, обтирает только что появившуюся на свет малышку сухой тканью и, завернув её в заранее подготовленную пелёнку, передаёт на руки Роберту. Висла сразу же возвращается к Джослин. Девушка выглядит крайне слабой, но находит в себе силы, чтобы спросить:  — Кто? — Девочка, — мягко произносит Висла. — Покажи… покажи мне, — еле слышно просит Джослин. Висла кивает Роберту и он подносит новорожденную к матери. Из последних сил она немного приподнимается, опираясь на руку. Пальцами второй нежно проводит по личику дочери:  — Какая же она красивая… да? — обращается к Роберту. — Да, — улыбается он. — И волосы у неё такого же рыжего цвета как у тебя. Джослин ещё немного любуется дочерью, но силы покидают её. Со стоном она откидывается на подушки. Висла подносит к её губам чашку с очередным настоем, но девушка отворачивается. Поднимает глаза на знахарку, произносит тихо:  — Элиана. Пусть её будут звать Элиана. В моей стране это означает «солнечная». — Джослин… — Висла хочет успокоить девушку, хотя понимает, что уже ничего не может сделать. Жизнь постепенно уходит из неё. — Висла, прошу, позаботься о ней. Пусть она останется у тебя. И не подпускай к ней волка, — Джослин замолкает, закрывая глаза. Тяжело дышит, пытаясь вновь собраться с силами. Затем снова начинает шептать: — Он будет искать её. Волк, Висла. Огромный. Он почует её силу. Не отдавай. Джослин впадает в беспамятство. Висла ещё некоторое время хлопочет возле неё. Но усилия знахарки остаются напрасными. -//- Спустя девятнадцать лет. Июнь. Бабушка и раньше рассказывала мне историю моего рождения, но без подробностей. Она говорила, что мама приехала в наше селение, будучи беременной. Роды начались неожиданно и она умерла почти сразу после них, не успев ничего рассказать о себе. Джослин никто не искал и Старая Висла оставила ребёнка себе. Я рано стала проявлять интерес к ремеслу целительницы и тогда она обучила меня всему, что знала сама. Бабушка замолкает. Я тоже молчу, пытаясь уместить в голове услышанное. — Элли, я не хотела обманывать тебя, — бабушка говорит виновато, что для неё совсем не характерно. — Но я верила… надеялась, что слова Джослин об огромном волке бред, порождённый воспалённым разумом умирающей женщины. — И что же изменилось? — спрашиваю холодно. Я злюсь на бабушку за то, что столько лет она скрывала от меня правду. Возможно, слова мамы о волке и не стоит воспринимать серьёзно, но я сама должна была решить как относиться к ним. — Когда ты задала вопрос о моём отношении к местной легенде, я сразу поняла, что это неспроста. И то, что Роберт отдал приказ Алеку сопровождать тебя в лес… — бабушка пристально смотрит на меня. — Скажи, Элли, Алек что-то нашёл в лесу, когда ходил к морю? В глазах бабушки я вижу искреннее беспокойство и бесконечную любовь. Она — мой самый близкий человек, моя семья. Злость на неё растворяется без следа. Я по-прежнему не хочу зря волновать её. Но понимаю, что от моей лжи будет только хуже. А потому честно отвечаю на её вопрос:  — Алек видел следы крупного волка на краю леса. Он рассказал об этом Роберту. — Элли, возможно, тебе не… Я перебиваю бабушку, сразу понимая, к чему она клонит:  — Нет. Волки живут ближе к краю леса, не заходя на нашу территорию. Не удивительно, что Алек видел их следы. А то, что тебе сказала мама… я думаю ты права, это просто был бред, — я встаю из-за стола. До встречи с Алеком остаётся несколько минут. — Да и девятнадцать лет уже прошло. Если бы кто-то искал маму, уверена он бы уже добрался до нашего селения. — Элли, Джослин сказала тогда, что он почует твою силу. Вспомни, я говорила тебе, что тогда во время родов Иззи… — Бабушка! Прекрати! — внутри поднимается волна раздражения. — Ничего сверхъестественного тогда не произошло. Мы обе устали и тебе просто показалось. — Да, наверное, ты права, — бабушка устало кивает в ответ. — Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. — Всё будет хорошо, — в порыве нежности я крепко обнимаю бабушку. — Не переживай. Тем более, я теперь в лес хожу не одна, а в сопровождении лучшего охотника. Губы Старой Вислы трогает слабая улыбка. Прищурившись, она произносит уже более привычным для неё ворчливым тоном:  — Присмотрись к нему, Элли. Я лишь машу рукой на неё и, подхватив свою поясную сумку и наручную лампу, выхожу из кухни. На крыльце заплетаю подсохшие волосы в косу. — Готова? Оборачиваюсь на голос, киваю Алеку. Мы идём к лесу в молчании. Я не выдерживаю и спрашиваю:  — Отец рассказал тебе правду о той ночи, когда я родилась? — Да, — просто отвечает он. Я останавливаюсь. Смотрю в его глаза. На бабушку я не могу злиться, чего не скажешь об Алеке. Спрашиваю, не скрывая раздражения в голосе:  — Почему же ты соврал вчера? — Элли, послушай… — Нет, Алек! Хватит! Ты добился своего, я пообещала, что не буду сбегать от тебя. Я умею держать данное слово, — наверное, во мне говорит обида. Я ведь сначала поверила в его искреннюю заботу. Но за последние сутки он уже дважды обманул меня. Потому сейчас мне плевать на то, обидят ли его мои слова: — Просто делай свою работу, Лайтвуд. Не стоит изображать из себя друга. Твоя забота мне не нужна. Я отворачиваюсь от Алека, решительно направляясь к лесу. Он молча следует за мной. Пусть так и будет.