Знахарка и охотник

— Элли! Вздрагиваю от раздражённого голоса бабушки, который совершенно неожиданно звучит прямо над ухом. — Ты что делаешь? — Старая Висла хватает меня за руки. — Испортила целый пучок духовицы! Непонимающе смотрю на бабушку, так резко выдернувшую меня из грустных мыслей. Опускаю взгляд на свои руки. Она права. Я должна была поломать высохшие стебли крупными кусками, но, задумавшись, размолола почти в труху. Бабушка хмуро рассматривает меня, сверля колким взглядом светло-голубых глаз. Вздохнув, подталкивает в сторону раковины:  — Помой руки и спускайся на кухню. А это, — она кивает на духовицу, — я использую для приготовления чайного сбора. Мне не хочется идти на кухню. Знаю, что бабушка начнёт расспросы. И так она целых три дня ограничивается лишь хмурыми взглядами в те моменты, когда я нахожусь дома. Уверена, её терпение лопнуло. Алека я не вижу столько же. С момента как Лидия открыла ему правду о своей беременности, в лес меня сопровождает Джейс. В отличие от бабушки он сразу накидывается с расспросами. Приходится признаться ему, что мы с Алеком поссорились, но о причине умалчиваю, хотя он и сам догадывается, что она связана с Лидией. Не стесняясь, одаривает её несколькими ласковыми эпитетами, среди которых «белобрысая крыса» звучит почти комплиментом. Бабушка ставит на стол две чашки чая. Усаживается напротив меня, произносит, осуждающе качая головой:  — И что вы не поделили с Алеком на этот раз? Мне казалось, что вы нашли общий язык. — Я не могу тебе рассказать о причине, правда, — отрываюсь от созерцания мелких трещинок, которыми покрыта деревянная столешница, — но, наверное, мы не будем больше общаться, — почти сразу опускаю взгляд обратно. На душе тяжело, а заметив, в глазах бабушки сочувствие, становится ещё хуже. Не расплакаться бы при ней. — Как же это не ко времени, — с досадой в голосе задумчиво тянет Висла. — Я ведь надеялась, что вам с Алеком удастся добыть красную омелу. — Красную омелу? — переспрашиваю я. — Она должна распуститься в этом году? Ты уверена? Почему раньше не сказала? — засыпаю бабушку вопросами, одновременно забывая о своих переживаниях и вскакивая с места. Красная омела отличается от прочих видов этого растения тем, что распускается только раз в семь лет накануне Дня летнего солнцестояния. В нашем лесу она растёт лишь на старом дубе неподалёку от поселения. Своё название растение получило, потому что имеет цветы насыщенного тёмно-красного оттенка. Красная омела обладает по-настоящему чудодейственными целебными свойствами: лекарства, приготовленные из неё, помогают справиться с высоким давлением, отёками, кровотечениями. Но, главное, можно приготовить настой, способствующий зачатию. Для нашего поселения, женщинам которого часто сложно забеременеть, оно особенно необходимо. Но не так просто добыть это растение. Цветущую красную омелу нельзя просто сорвать. Она должна быть срезана стрелой с серебряным наконечником в предрассветный час. Только тогда красная омела сохраняет все свои полезные свойства. Далеко не каждый охотник сумеет попасть в тонкий стебель, да ещё и в полумраке. Знаю, что семь лет назад бабушка так и не нашла того, кто смог бы сделать это. Я очень хочу заполучить красную омелу. И если в нашем поселении есть тот, кто мог бы помочь мне — это Алек. Вот только теперь я не могу обратиться к нему. На следующий день после разговора с Лидией он вместе с Маризой уезжает в Аликанте. Но даже если бы он был здесь, то вряд ли стал бы разговаривать со мной. Мысли лихорадочно мечутся в голове, а я хожу туда-сюда по кухне, не в силах справиться с охватившим меня нервным возбуждением. — Элли, успокойся, — бабушка машет на меня обеими руками. — Я сама поговорю с Алеком. Уверена, он не откажет в помощи, чтобы между вами не произошло. — Он уехал в Аликанте, а когда вернётся неизвестно, — Висла сразу мрачнеет. — Я попрошу Джейса. У нас ещё есть неделя. Он тоже неплохо стреляет из лука. Будет тренироваться, может всё получится, — окрылённая принятым решением, я сразу же направляюсь к выходу. Бросаю на ходу: — Что ж ты не напомнила мне, что красная омела будет цвести именно в этом году? Бабушка лишь разводит руками, грустно вздыхая. Я зря корю её. Мне и самой следовало раньше вспомнить об этом. Дух лесной, ну почему, почему Лидии взбрело в голову вернуться назад и всё испортить?! -//- — Джейс! Как ты мог? — от отчаяния у меня опускаются руки. — Почему ты сразу не обратился ко мне? Ещё и в лес со мной ходил! Дух лесной, если бы Джейс не сидел сейчас передо мной с виноватым видом, одновременно морщась от боли, я бы точно его стукнула! — Я думал само пройдёт, — тихо говорит он. Десятки раз я слышала эту фразу. Именно с неё чаще всего начинали рассказывать о своих бедах со здоровьем самые сложные наши с бабушкой пациенты. Джейса ко мне приводит Алек. Он вернулся из Аликанте накануне днём, но мы так и не виделись. Я не ходила в лес уже чуть более суток. Собирательницы, данные мне в помощь, превзошли себя. И всё это время пришлось потратить на переработку собранных ими трав и ягод. Да и то, половина ещё осталась. Джейса я тоже не видела около суток. Теперь же он сидит передо мной, а я осторожно осматриваю большой палец на его правой ноге, возле ногтя которого «красуется» гнойное воспаление. Кожа вокруг него сильно покраснела и отекла. Джейс расположился на стуле в смотровой. Алек «подпирает» косяк дверного проёма. Спиной ощущаю его взгляд, но сама стараюсь на него не смотреть. Страшно увидеть в его глазах злость или ненависть. Отгоняю мысли об Алеке, полностью сосредотачивая своё внимание на Джейсе. — Придётся вскрывать, — выношу я «приговор». Друг вздрагивает, а во взгляде широко распахнутых глаз появляется испуг. Не могу сдержать улыбки: грозный охотник сейчас выглядит как малыш, которому впервые рассказали легенду о лесном духе. — Может просто мазью какой-нибудь намажешь? — заискивающим тоном спрашивает Джейс. — Намажу, — киваю головой я. Добавляю сразу, как только на его лице отражается искреннее облегчение, — но только после того, как вычищу весь гной. — Элли, не издевайся, — страдальчески стонет Джейс. — И в мыслях не было, — потрепав его по светлым волосам, говорю я. — Сделаю всё как можно осторожнее. Быстро подготавливаю угол в смотровой, где обычно провожу небольшие хирургические вмешательства. Конечно, сделать настоящую операцию я не смогу. Мне не хватит ни знаний, ни навыков, ни инструментов. Весной я хотела уехать в Аликанте в Академию лекарей. Роберт даже обещал оплатить моё обучение в ней, выделив средства из общего бюджета нашего поселения, но, к сожалению, бабушка сильно сдала за зиму. Пришлось остаться, довольствуясь чтением медицинских книг, которые мне привозят из столицы. Джейс как и положено охотнику стоически переносит все манипуляции. Закончив, накладываю повязку с обеззораживающе-заживляющей мазью, одновременно даю ему подробные наставления, среди которых категорический запрет на самодеятельность. Потому как в процессе моей работы из разговора с Джейсом я выясняю, что воспаление началось несколько дней назад, когда он сам вытащил засевшую в пальце занозу. Ощущаю как постепенно на тело наваливается какая-то невероятная усталость. Сказывается всё: и почти сутки, проведённые на ногах в компании собирательниц, которые помогали мне с обработкой трав, и нервное напряжение, в котором я нахожусь уже несколько дней после ссоры с Алеком, и переживания за Джейса в последние полчаса. Но, главное, мне до слёз обидно, что наш с ним поход за красной омелой срывается. За оставшиеся пару суток до Дня летнего солнцестояния он не вылечится до конца. Да и о специальных тренировках в стрельбе из лука стоит забыть. — Элли, — Джейс обнимает меня за плечи, — не расстраивайся так, со мной всё будет хорошо. — Конечно будет, — фыркаю я, — после моего лечения по другому и не бывает, — улыбаюсь, давая понять, что шучу. — Вот только, кто со мной за красной омелой пойдёт? — Меня попросить не хочешь? Вздрагиваю, услышав голос Алека. Я настолько погружаюсь в невесёлые мысли, что даже забываю о том, что он рядом. Всё то время, что я вожусь с Джейсом, Алек тихо простоял у входа в смотровую. Во рту пересыхает. Ощущаю как по телу распространяется нервная дрожь, но усилием воли мне удаётся подавить её и почти спокойно задать Алеку вопрос, обернувшись в его сторону:  — А ты согласишься? Он кивает в ответ, не сводя с меня взгляда. Я тоже, наконец, решаюсь посмотреть ему в глаза. И мне хочется то ли закричать, то ли заплакать от облегчения, когда я понимаю, что в них нет ни ненависти, ни презрения: только грусть и усталость. — Кхм, — Джейс деликатно обрывает нашу с Алеком явно затянувшуюся «игру в гляделки», привлекая к себе внимание. — Думаю, вам нужно поговорить, — осторожно встаёт на пол, затем оборачивается к брату, — я тебя подожду на крыльце, — и, прихрамывая медленно идёт к выходу. Алек проходит в смотровую, пропуская Джейса. Обращается ко мне:  — Когда ты снова собираешься в лес? — Утром, — тихо отвечаю я. Неужели он собирается пойти со мной? Дух лесной, мне и хочется вновь остаться с ним наедине, попробовать объяснить ему, почему я ничего не рассказала о беременности Лидии, но и очень страшно. Вдруг Алек не захочет выслушать меня? Или, выслушав, всё равно не простит. — Я пойду с тобой, — произносит Алек. — Заодно и поговорим, а сейчас отдыхай. Выглядишь уставшей. — Хорошо, — шёпотом отвечаю я, не в силах поверить в то, что слышу в его голосе заботливые нотки, к которым так привыкла в последнее время. Алек идёт к выходу, но останавливается и снова смотрит на меня, добавляя:  — Я не злюсь на тебя, Элли. Не переживай так. Он уходит, а я, будучи уже совершенно без сил, не дождавшись бабушку, которая днём ушла к собирательницам, бреду в свою комнату. Засыпаю с надеждой на то, что между Алеком и мной ещё не всё потеряно.