Знахарка и охотник

Просыпаюсь одна. Укладываясь спать, я не задёрнула занавески, и меня будят лучи солнца, падающие на лицо сквозь прозрачное оконное стекло. Комната залита утренним светом, в воздухе ощущается приятный терпкий аромат духовицы, пучки которой сушатся под потолком: и кажется, что всё произошедшее накануне всего лишь сон. Неужели, я вправду видела волка со светящимися глазами? Наваждение какое-то, не иначе. Гораздо приятнее вспоминать об Алеке: о его тёплом заботливом взгляде, сильных руках и крепких объятиях. Так хочется поскорее увидеть его вновь, зная, что в его глазах я больше не замечу ни ненависти, ни боли, ни презрения. Домашнее платье, в котором я уснула, измялось. Нужно навестить Эрин, потом встретиться с Алеком и Робертом, заглянуть к собирательницам, а вечером обязательно выбраться в лес. Руки привычно тянутся к штанам и рубахе, в которых я собираю травы. «Тебе идут платья. Жаль, я редко вижу тебя в них» — вспоминаю слова, сказанные Алеком. И, наверное, впервые в жизни мне хочется надеть что-то красивое, чтобы понравиться парню. Я знаю, что уже нравлюсь Алеку, но… Дух лесной, о чём я думаю? Мне бы поразмыслить о подтвердившейся способности лечить прикосновением, о волке со светящимися глазами… но сделать всё это можно и в платье? Оставив штаны и рубаху на кровати, я достаю из шкафа летний сарафан, который для меня сшила Эрин по эскизу Иззи. Они подарили мне его в начале мая, а я до сих пор ни разу его не надевала. Не особо разбираюсь в тканях. Девчонки говорили, из какого именно материала сшит мой наряд, но я забыла. Да и неважно. Сарафан лёгкий, приятного глазу светло-зелёного цвета, с подолом, украшенным замысловатой вышивкой. Умывшись и переодевшись, заплетаю волосы в косу. Дух лесной, а всё-таки не о том я думаю, не о том… -//- На кухне меня ждёт бабушка. Она сидит за столом с чашкой чая и куском яблочного пирога, аромат которого я слышу ещё от лестницы. — Доброе утро, — здороваюсь с бабушкой на ходу, сразу направляясь за чистой посудой. Не услышав ответного приветствия, оборачиваюсь, ловя на себе её удивлённый взгляд. — Доброе, — наконец, выговаривает бабушка. — И для кого же ты так нарядилась? — мягко улыбнувшись, но не без язвинки в голосе, интересуется она. — Ни для кого, — небрежно пожимаю плечами, наливая себе чай. — Просто захотелось, — и спеша сменить тему, спрашиваю, — как Эрин? И где ты успела пирог раздобыть? — С Эрин всё хорошо, — довольно произносит бабушка. — Я осмотрела её полчаса назад. Она выглядит так, будто ничего и не случилось. Сердцебиение у плода в норме. С нескрываемой радостью выслушиваю отличные новости, заодно пробуя пирог на вкус. Сразу понимаю, кто угостил бабушку. Такое лакомство печёт только мать Дерека: пирог тает во рту, оставляя за собой неповторимый вкус кисло-сладких яблок, корицы и духовицы. — Но это ещё не всё, — взгляд бабушки тяжелеет, а тон становится сосредоточенно-серьёзным. Вздыхаю, понимая, что расспросов, как я и боялась, не избежать. Висла слишком опытная целительница. Я могу обмануть других, утверждая, что смогла помочь Эрин травяными настойками, но бабушку мне не провести. — Сломанное запястье у неё тоже зажило, — говорит Висла, внимательно глядя на меня. — Что ты на это скажешь, Элиана? Я не знаю, что ответить бабушке. Не хочу, чтобы она переживала за меня, но ложь — не выход. У меня нет рационального объяснения. — Повторилось то, что было во время родов Иззи, — аппетит пропадает и я отодвигаю тарелку с недоеденным пирогом в сторону. — У Эрин открылось сильное кровотечение. Я понимала, что ещё немного и она потеряет ребёнка, а, скорее всего, и сама умрёт. Не знаю точно как у меня получилось, но я смогла ей помочь… руками, — приподнимаю ладони над столом. И на несколько секунд мы с бабушкой погружаемся в их молчаливое созерцание. Хотя, казалось бы, чего их разглядывать? Руки как руки: новых пальцев на них не выросло, сияния магического не появилось. — Дух лесной, не было печали, — тяжело вздыхает Висла. — Что теперь делать? Ох, бабушка, хотела бы я знать, что делать. Хорошо ещё, что о появлении волка известно только мне и Алеку. — После Дня летнего солнцестояния я выберусь на пару дней в Аликанте, — стараюсь говорить как можно увереннее, чтобы успокоить бабушку, — поищу в столичной библиотеке какие-нибудь книги о подобных способностях, — подумав добавляю, — и о ведьмах, что живут за морем. — Книги, — усмехается Висла, качая головой, — чуяло моё сердце неладное, ох, чуяло. Книги не помогут, — грустно произносит бабушка, — я дам тебе адрес одной моей… — запинается, задумывается, подбирая слово, — знакомой. Если кто и сможет понять, что за сила в тебе открылась, то только она. — Знакомой? — переспрашиваю я. — С каких пор ты водишь знакомство с теми, кто разбирается в подобных способностях? — Я долго живу на этом свете, — отвечает Висла. — Многое повидала и со многими успела познакомиться. Бабушка больше ничего не говорит. На душе после её слов легче не становится. Вроде и ясно теперь, что делать, но и страшно. Я совсем не уверена в том, что хочу всё глубже погружаться в новый для себя мир сверхъестественных способностей. Слишком много вопросов возникает: откуда они у меня? Как их контролировать? И не придётся ли расплачиваться за те силы, что просыпаются во мне? А как рассказать о них окружающим? Как воспримет всё Алек? Дух лесной, за что мне это? — Я к Эрин, — говорю бабушке, вставая из-за стола. — Будь осторожна, Элли. Не ходи в лес одна, — голос бабушки наполнен искренним беспокойством, а в уголках её глаз я замечаю застывшую слезинку. Висла никогда не баловала меня лаской, будучи скорее строгой и требовательной наставницей, нежели доброй бабушкой. Но именно в такие редкие моменты проявления чувств, я понимаю, как сильно она любит меня. -//- Дверь в дом молодого кузнеца открыта. Захожу внутрь, сразу направляясь в спальню Дерека и Эрин. Сталкиваюсь с хозяином у порога комнаты. Он выходит из неё, держа в руках пустую чашку. Заметив меня, Дерек широко улыбается. Секунда и я оказываюсь стиснута в медвежьих объятиях, а в следующее мгновение он и вовсе отрывает меня от пола и начинает кружить. — Дерек! — я вскрикиваю от неожиданности. — Отпусти меня. Кузнец, продолжая улыбаться, останавливается, ставит меня на пол, произносит тихо: — Элли, спасибо. Эрин сказала, что ты её спасла. Я до конца жизни тебе обязан. Ты теперь самая желанная гостья в моём доме, — Дерек вновь стискивает меня в объятиях, — да не гостья, ты… — от переизбытка эмоций он захлёбывается словами. Замолкает, успокаиваясь, а затем говорит уже более размеренно: — Если кто-нибудь только попробует тебя обидеть, я тому голову сверну! — Поверь, Дерек, у Элли и без тебя защитников хватает, — знакомый ехидный голос, доносящийся из-за моей спины, прерывает кузнеца. Он выпускает меня наконец из своих рук. Обернувшись, я вновь оказываюсь в чужих объятиях, на этот раз Иззи. — Я пришла Эрин проведать, надеялась и тебя застать, — подруга распахивает дверь в комнату, пропуская меня вперёд. Обернувшись к Дереку, произносит: — Принесёшь нам чаю? Эрин лежит в постели. Сразу замечаю, что на ней надета чистая сорочка, а длинные волосы влажными прядями спускаются на плечи. Значит у неё хватило сил на то, чтобы помыться. Хорошо. Я улыбаюсь Эрин, присаживаюсь на край кровати, Иззи садится с другой стороны. — Как себя чувствуешь? — спрашиваю я. — Замечательно, — отвечает Эрин, поглаживая живот. — Лучше, чем за всю беременность. Ты сотворила настоящее чудо. Спасибо, Элли, — с искренней благодарностью в голосе произносит девушка, второй рукой сжимая мою ладонь. Я рада, что с Эрин всё хорошо. Я и сама не заметила как она стала для меня не просто приятной собеседницей, но и подругой. И для Иззи похоже тоже. — Из, а ты заметила, что Элли надела «наш» сарафан? — Эрин улыбается, разглядывая меня. — Ты очень красивая, — добавляет она. — Ещё бы, — Иззи с хитрой улыбкой смотрит на меня. — И я даже знаю, для кого она так принарядилась. — Ни для кого, — похоже идея сменить привычные штаны и рубаху на что-то более «красивое» была не слишком удачной. Кто ж мог подумать, что я привлеку к себе столько внимания. Не желая обсуждать причины своего поступка, я встаю с кровати и подхожу к столу, на котором расставлены принесённые накануне лекарства, и начинаю складывать их в корзину. Слышу за спиной смешок Эрин, а затем и её весёлый голос: — Я тоже знаю, — и, выдержав паузу в пару секунд, добавляет, — для Алека. — Эрин! — оборачиваюсь к подругам. — Иззи, ты же обещала никому не говорить! — с обидой в голосе восклицаю я. — Иззи мне ничего и не говорила. Я сама догадалась, — примирительно произносит Эрин. — Ты вчера как только ушла, так почти сразу здесь Алек появился. И он был очень не доволен, что Дерек тебя до дома провожать не пошёл. Мужчины так волнуются только за тех, кого любят. — Ничего от вас не утаишь, — притворно вздохнув, я вновь начинаю заниматься лекарствами. — Правильно, не стоит и пытаться, — довольно хихикает Иззи. — Лично я жду не дождусь, когда вы перестанете строить друг другу глазки и перейдёте к поцелуям. Хочется мне послушать, как ты будешь рассказывать, что «в поцелуе нет ничего особенного», что это «приятно, но не более того», — повторяя мои интонации, произносит подруга. Я чувствую, как мои щёки начинает заливать румянец. Так я и знала, что Иззи припомнит мне тот разговор. — Элли, — потрясённо выдыхает Эрин, — и когда ты только успела столько узнать про поцелуи? Но меня больше интересует с кем? Хотя, нет, если не хочешь, не рассказывай. — В Аликанте есть один парень, — что уж скрывать, — Йен. Он работает в книжной лавке, где я покупаю книги. Он меня приглашал прошлой зимой несколько раз на прогулки, и в театр, и… в общем, мне было интересно попробовать каково это, — я разворачиваюсь к Иззи, указывая на неё пальцем, — между прочим, после твоих бесконечных рассказов о Саймоне. — Уверена, с Алеком всё будет по-другому, — улыбаясь, произносит Эрин. — Что со мной будет по-другому? Я подпрыгиваю на месте, услышав голос Алека. Увлёкшись разговором, мы с подругами не слышим как открывается дверь. Обернувшись, я вижу его, застывшего на пороге, в немом ожидании ответа. Я краснею ещё больше. Иззи, закрыв лицо ладонями, начинает смеяться, и только Эрин пытается сохранить невозмутимый вид. Она меня и выручает: — Александр, тебя стучаться не учили? Невежливо вламываться в комнату к женщине. А если бы Элли проводила осмотр? — произносит она нарочито строгим тоном. Алек тут же смущается, начиная оправдываться: — Я стучал. Прости, я не подумал про осмотр и… извини, Эрин, — она снисходительно кивает головой, он же переводит взгляд на меня, — я за тобой, Элли. Нужно поговорить. Хватаю собранную корзину с лекарствами, киваю на прощание подругам и почти выталкиваю Алека из комнаты, всерьёз опасаясь, как бы они ещё чего лишнего не сказали. Как только за нами захлопывается дверь, я слышу взрыв хохота, и на этот раз смеётся не только Иззи. — Э-м-м… а всё-таки, что Эрин имела ввиду? — интересуется Алек, когда мы оказываемся на улице. — Не бери в голову, — отмахиваюсь я, — мы просто болтали о всякой ерунде. Алек кивает, соглашаясь, и тут же притягивает меня к себе. Он забирает корзину, обнимает меня за плечи второй рукой и шепчет в ухо: — Ты очень красивая. — Алек, — я пытаюсь вывернуться из его объятий, но он не позволяет мне сделать этого, — нас же могут увидеть. — Элли, — усмехается он. — А зачем нам скрываться? Его вопрос ставит меня в тупик. Я открываю рот один раз, второй, но у меня нет ответа. Наконец, выдавливаю из себя: — Мы же не хотели торопиться. Ты обещал. — Я помню, — Алек соглашается со мной, — и я не буду торопить тебя. Но это не ответ. Зачем нам скрывать то, что мы нравимся друг другу? От кого нам нужно прятаться? — я продолжаю молчать. — Когда придумаешь, скажешь, а пока, — Алек берёт меня за руку, крепко сплетая наши пальцы, — лично я больше прятаться не буду. Я не особо хотела показывать наши отношения, боясь расспросов бабушки, шутливых подколок со стороны Иззи и, возможно, Джейса, а также деревенских сплетен. Вот только и бабушка и друзья уже обо всём догадались. Похоже и родители Алека тоже. Так может он прав? Нам с ним нечего стыдиться. Мы оба свободны и можем быть вместе. И я решаюсь, сжимая его пальцы и широко улыбаясь, когда он склоняется и целует меня щёку… пока в щёку. — О чём ты хотел поговорить? О волке? — спрашиваю я. Мы идём к дому Лайтвудов по центральной улице и, конечно, каждый, кто встречается нам на пути, провожает нас заинтересованным взглядом. Дух лесной, да уже через полчаса всё поселение будет знать, что старший сын Лайтвудов встречается со знахаркой. Я стараюсь сохранять невозмутимый вид. Вроде и привыкла к шепоткам за спиной, они сопровождают меня с детства, но всё равно мне не по себе. — Да, — Алек прерывает мои размышления, — с рассветом я осмотрел место, где он напал на тебя. И, представь себе, ничего не нашёл: ни следов лап, ни капель крови. Ничего, — он сокрушённо качает головой, — словно его и не было. Если бы я не видел его собственными глазами, Элли, я бы подумал, что он тебе померещился. — Это так странно. Откуда же он взялся? И зачем? — за разговором мы и сами не замечаем, как оказываемся возле дома Лайтвудов. — Ты уже рассказал о волке отцу? — спрашиваю я. — Нет, думаю будет лучше, если мы сделаем это вместе, — Алек ставит мою корзину в тень возле кустов жасмина. — Пойдём, он нас ждёт. — Подожди, — я останавливаю охотника. Думаю, нужно сказать ему о моих способностях. Произошедшее с Лидией стало для меня хорошим уроком: не следует скрывать того, что может повлиять на отношения. Правда всё равно когда-нибудь выйдет наружу. Лучше, если он узнает её от меня. Я рассказываю и о том, что случилось год назад при родах Иззи, и о том, как я смогла помочь Эрин. — Наверное, я ведьма, — подвожу итог, стараясь не смотреть в глаза Алека. Всё, что мне сейчас остаётся, это надеяться на то, что он сможет принять меня со всеми странностями, в которых я и сама ещё не разобралась. Ощущаю, как Алек осторожно прикасается пальцами к моей щеке, нежно поглаживая кожу. Его прикосновения так приятны. Мне хочется подобно кошке потереться о его ладонь. Почему мы постоянно натыкаемся на какие-то препятствия? Как бы мне хотелось, чтобы всё было просто, например, как у Иззи и Саймона, которые случайно встретившись в Аликанте, поженились уже через три месяца. — Элли, посмотри на меня, — просит Алек. Я поднимаю глаза, встречаясь с его смеющимся взглядом. Страх сразу рассеивается. Он обнимает меня, а я в ответ прижимаюсь к нему, уже не обращая внимания на то, что мы так и стоим у входа в дом. — Твои способности помогают спасать жизни. Ты удивительная. И мне всё равно, как тебя называть — знахарка, целительница или ведьма. В конце концов, ведьмой я тебя звал много лет, — Алек тихо смеётся, — может я вижу будущее? — Да ну тебя, — я шутливо бью его ладошкой по плечу. — С тайнами на сегодня покончено? — продолжая улыбаться, спрашивает он. Я киваю, тогда Алек открывает дверь в дом: — Пойдём, поговорим с отцом. -//- Разговор с Робертом проходит намного спокойнее, чем я могла ожидать. Он реагирует подобно Алеку, заявляя, что раз мои способности спасли жизнь его дочери, то он рад, что они у меня есть. Мрачнеет он, лишь узнав о появление волка. Выслушав Алека, говорит, что усилит охотничьи патрули, предупреждая, чтобы мы никому ничего не рассказывали. Такая просьба меня радует. Не уверена, что и другие жители деревни так легко смирятся с моими особенностями. Уже на выходе из кабинета, после того как мы заканчиваем с обсуждением и других насущных вопросов, Роберт, хитро прищурившись, бросает нам вслед: — Советую вам побыстрее определиться с датой. — С какой датой? — переспрашиваю я. — Хорошо, отец, — улыбаясь, отвечает Алек. — Постараемся не затягивать. — С какой датой? — я перевожу недоуменный взгляд с охотника на его отца и обратно. — Свадьбы, — поясняет Роберт, откровенно посмеиваясь над моим ошарашенным выражением лица. — Конец лета или начало осени — самое подходящее время для свадьбы, — уточняет он. — Вы шутите? — это всё, что я могу выдавить из себя. — Нет, Элли, — Роберт становится серьёзным. — Вам решать, конечно. Но я хочу, чтобы ты знала. Я принял тебя в качестве названной дочери. Но ещё больше я буду рад тебе в качестве невестки. Ухожу из дома Лайтвудов со странным ощущением. Ощущением, что как-то незаметно для самой себя я стала частью большой семьи. -//- — Боишься? — Нет, — говорю я, но крепче сжимаю ладонь Алека. Мы стоим на опушке леса, в котором мне знакомы каждая тропинка, каждое дерево и ручей. Я исходила его вдоль и поперёк и никогда ничего не боялась. Но после встречи с волком ощущаю какое-то странное смятение внутри. Не могу назвать это чувство страхом. Просто я впервые понимаю, что в лесу меня может подстерегать опасность. Мне даже немного стыдно за это ощущение: и перед самой собой и перед… лесом. Я стараюсь избавиться от зачатков страха, не давая ему ни малейшего шанса пустить внутри меня глубокие корни. Отпускаю руку Алека и делаю несколько шагов вперёд. Вокруг царит непривычная тишина: не слышно ни шелеста листьев, ни пения птиц. Необычно. В лесу никогда не бывает настолько тихо. Он словно замер, прислушиваясь к чему-то. Алек стоит рядом, настороженно осматриваясь по сторонам. Перехватывает поудобнее лук, доставая свободной рукой стрелу из колчана. Неожиданно я ощущаю, как лица касается что-то почти невесомое, но очень приятное. Подняв глаза вверх, я вижу как с крон деревьев на землю падают… снежинки. Я раскрываю ладонь, они ложатся на кожу, но не тают. И они тёплые. «Снежинок» становится всё больше. Мы с Алеком стоим, не в силах произнести ни слова, просто любуясь завораживающим зрелищем. Я не знаю, сколько проходит времени. Лёгкий порыв ветра сметает «снежинки» с наших тел, деревьев, травы, словно их и не было. А ещё на мгновение мне кажется, что я слышу в нём слова: Не бойся. Наваждение пропадает. Возвращаются привычные для леса звуки. Алек первым прерывает молчание: — Я не знаю, что это было, Элли. Но кажется, я только что поверил в Лесного духа.