Суровые будни охотника за нечистью

Я решил рискнуть и выглянуть из-за ствола, а остальные сидели, как мыши под веником, - тихо и напряженно. Мне открылась картина не для слабонервных: взамен поглощенной плоти тварь наращивала свою, и по всему телу пузырились мышцы, теряя четкие очертания. С каждым глотком по тощему животу проходила волна, а обтянутые темной кожей ребра приподнимались и расправлялись, как при дыхании. Я мог различить то, что это было размером с отощавшего после зимы волка и передвигалось так же, на четвереньках. Сгорбившись, монстр раздирал внушительными когтями тело своей жертвы и пожирал ее не менее внушительными игольчатыми зубами, а на приплюснутой морде в лунном свете отблескивали кровавые пятна. Я лишь поморщился, наблюдая за «трапезой», а вот не в меру любопытный маг теперь изо всех сил пытался удержать в желудке остатки своего давнего завтрака. Пока тварь была занята, я пытался придумать хоть какое-нибудь подобие плана действий, но в голову, как назло, ничего путного не лезло. Я наспех перебирал все возможные варианты упокоения нечисти, но из доступных остался разве что один: разрубить на куски мечом. Других доступных орудий у нас не было, а уничтожить магическим путем не предоставлялось возможным - как минимум нужно было наверняка знать природу этого существа. Дернув братца за рукав, я на пальцах показал ему, чтобы мы вдвоем по очереди попытались атаковать тварь, и тот, распознав мои знаки, кивнул и взялся за меч. Таканори, заметив, что Акира собирается выходить на бой, с отчаянием вцепился в его штанину и жалостливо заглянул в глаза, но тот непоколебимо снял его руки. Пожалуй, одно из немногих качеств, за которое уважаю этого оболтуса, - к работе он относится с должной серьезностью. Убедившись, что остальные не собираются делать ничего опрометчивого - некромант, нахмурившись, напряженно думал, Койю едва смотрел на мир затуманенным взглядом, а мелкий трясся от страха за себя и Сузуки, - мы вышли из-за ствола. Монстр как раз закончил со своим поздним ужином, не давая нам больше свободного времени. Первым решил нападать я, как наученный горьким опытом, что от нечисти можно ожидать все, что угодно. С первым взмахом меча монстр отпрыгнул назад и гортанно зарычал, почуяв от меня опасность. Я же возликовал: раз тварь не просто уклонилась, а увеличила расстояние между нами, значит, боится быть раненой, и брать ее придется именно обычным оружием. Адреналин вмиг прыснул по венам, придавая мне решимости и сил увереннее держать меч в руках. Удар за ударом я пытался достать монстра, но тот каждый раз изловчался так, что заточенное лезвие со свистом рассекало воздух, а не его плоть. Мощные когти проходились по верхушкам могил, отчего мелкие комья земли искрами рассыпались вокруг вместе с щепками снесенных под мою горячую руку деревянных крестов. Стоявшие друг на друге могилы чертовски мешали, но я находил в себе ловкость перепрыгивать через них, протискиваться в проходы, а то и вовсе кидать тем, что попадалось под руку. Наш с чудовищем бой постепенно стал напоминать догонялки; тот никак не хотел подходить ко мне ближе, чем на сажень, и я решил устроить обстрел на расстоянии. В ход пошло все: камни, обломки крестов, оставленные покойникам харчи. Нашлась даже стопка с самогоном, которая незамедлительно полетела в морду недовольно взвизгнувшему существу. В воздухе резко запахло пролитой жидкостью, а братец, небось, на все корки начал костерить меня за такое расточительное ее использование. Но шутить вскоре перехотелось как мне, так и твари - она перешла в атаку. Вокруг меня замелькала шустрая тень, а я отбивался, скорее, наугад, чем осознано. Мое кошачье чутье в который раз спасало мне шкуру и конечности: не будь его, я бы сейчас мог похвастаться откушенной рукой, ногой или головой. Плохо, что выносливости мне это не прибавляло, - я в порыве растерял силы на изучающую атаку. Значит, придется вымотать монстра настолько, насколько могу, а честь нанести финальный удар предоставить Акире. Пытаться разгадать какую-то закономерность в атаках мне не удалось - зубы и когти мелькали в опасной близости от моего тела, и я не мог выделить, куда приходилось больше всего попыток. Ни одна из моих редких контратак успехом не увенчалась - тварь оказалась на редкость проворной, уворачиваясь и отпрыгивая назад на своих тонких лапках, а затем незамедлительно замахиваясь на меня когтями. Имея возможность рассмотреть ее поближе, я заметил, что животного в ней было не так уж и много, разве что движения и повадки. А по форме оно было даже ближе к человеку, разве что сильно изуродованному и поставленному на четвереньки. Но огромные сумасшедшие глаза, отливающие зеленцой, я бы точно не назвал человеческими. - Акира! - что есть мочи закричал я, словив свободных пару секунд. - Зажимай с другого конца! Тот, не медля, побежал в нашу сторону с мечом наперевес. Подмога заставила меня воодушевиться, ведь теперь уворачиваться твари будет куда сложнее, и вдвоем мы уж точно достанем эту занозу из задницы всей деревни. Выдерживая расстояние, мы заключили монстра в эдакий круг, дабы зажать в клещи и не дать вырваться. Почуяв запах жареного, он издал пронзительный рев напополам с визгом, который больно резанул слух. Чтобы пощекотать нервишки существу, заставившему до этого нашу кровь не раз застынуть в жилах, а душу - стремглав прятаться в пятки, мы начали нарезать круги вокруг, зная, что этот маневр обычно заставляет паниковать. Знал бы, насколько я ошибался. Словно разъяренный бык, тварь задней лапой начала разгребать землю и загнанно рычать, а в следующую секунду мою голову словно насквозь пронзили стальной спицей. Далее - уже знакомое ощущение падения и кромешная темнота. Первая шальная мысль, которая закралась мне в голову, - «Неужели я умер?». На каждом подобном задании я настолько ожидал и предугадывал свою ужасную кончину, что сейчас ощущал подозрительное равнодушие и спокойствие. Разве что его нарушал странный сыроватый запах, мелкий шорох и... крик? Акира!!! Бросив меч, я вытянул руки вверх и беспомощно заскреб ногтями земляной потолок, словно это могло высвободить меня наружу из подземной темницы. На смену спокойствию пришла дикая паника и волнение за брата. Почему он кричал? Неужели его одолел тот монстр? Пойдет ли кто-то ему на помощь? Даже я, имея за плечами не один год работы с нечистью бок о бок, не смог этому противостоять, так неужели у других что-то может получиться?! Да, я, черт возьми, боялся. За своего непутевого брата, мелкого вредного гнома, загадочного некроманта и эльфа, который сейчас даже на ногах не держался. У остальных ведь были возможности и здоровье постоять за себя, а остроухий и ходил-то с трудом. По телу от волнения прошла неприятная мелкая дрожь, и я стал думать, как же мне выбраться, но мысли, как назло, убегали в разные стороны, словно всполошенные посреди ночи светом тараканы на кухне. Позабивались в щели и укромные места моего разума, и теперь ничем их не достанешь. Плюнув с досады, я сотворил себе «светлячка» и попробовал осмотреть все вокруг. Видимо, тварь решила замуровать меня под землей, разве что теперь я был не в тоннеле, а в некотором подобии землянки без входа-выхода. Некоторые звуки пробивались сквозь толщу почвы надо мной, а это значит, что я в прямом смысле провалился сквозь землю с того места, где я ранее стоял. Очевидно, до этого мой путь повторили четырнадцать жертв, включая сегодняшнюю, и Кою. Естественно, никто не мог заметить исчезновения, ведь это действо занимало меньше секунды - моргнул, и сам того не заметил, как монстр уже начал точить на тебя зубы в преддверии пробы очередного деликатеса. Вокруг не было ничего, чем можно было бы попытаться прорыть себе ход наружу, и я в который раз корил себя за свои скудные магические навыки. Так бы пробил одним импульсом выход наружу, но не факт, что своими же руками я не погребу себя заживо под землей. Еще, конечно же, имелся меч, но наверху кроме чудища был еще и Сузуки. Не хотелось бы преподнести ему неприятный сюрприз в виде острия меча в ступне, а вот твари - как раз-таки наоборот. Подняв меч, я одной одной рукой приложил его к «потолку», а ладонь другой приложил рядом. Прикрыв глаза, постарался сконцентрироваться, разделить ощущения земли, влиться в ее энергетические каналы и попытаться считать максимум информации. Поступь братца напоминала медвежью: тот практически не передвигался, очевидно пользуясь приемом круговой обороны, мялся с ноги на ногу, и его движения отдавались сравнительно мощной и короткой пульсацией. Тварь же практически невесомо и молниеносно скакала с одного места на другое, и каждый раз это отдавалось, как круги на воде. Эти самые «круги» путались, наслаивались один на другой, сбивая меня с толку и заставляя недовольно хмуриться. Земля воспринимала это существо как нечто сродненное с собой, то, чего она могла слушаться, кому могла доверить пользоваться своими энергетическими каналами, которыми она пронизана вдоль и поперек. Но оно не спешило этим пользоваться, либо просто не могло, восстанавливая свою плоть и энергию за счет потребленной человеческой. Наверное, Кай был прав, предполагая, что духи земли могли иметь к этому дело, но проклятье не позволяло полностью пользоваться всеми дарами. Продлевать собственную жизнь приходилось за счет человеческой, как это бывает у вампиров. Акира же, не имевший никакой связи с землей, в одно мгновение отторгался ею, отчего и создавались такие резкие толчки. Его местоположение я мог определить практически точно, а вот насчет монстра приходилось попотеть. Это было так, словно кто-то играл непрерывную мелодию, а мне приходилось угадать, какая сейчас играет нота и предсказать, какой будет следующая. На задворках сознания трепыхались тревожные мысли о том, что братец слишком долго задерживает тварь, скоро он выдохнется, и ему необходима моя помощь, так и подговаривая поскорее атаковать, но я знал, что на поле боя лучшее - это хладнокровие, выдержка и трезвый разум. Знал, и тем не менее сам не всегда следовал своим же советам. Первая попытка: мимо. Так и хотелось вспылить, снести все к чертям, но успокаивала мысль: главное - я не навредил Акире. Поэтому можно будет пробовать еще и еще. Второй, третий, четвертый, пятый - все разы мимо. Хотелось волком выть от своей беспомощности, я терпеть не мог бездействовать, зная, что где-то нужна моя помощь и я действительно мог ее оказать. Я мог быть полезен, а вместо этого прохлаждаюсь, оставленный монстру на закуску. От этого на душе становилось еще противнее. Забыв обо всем, я что есть силы толкнул меч вверх, и он по самую рукоять вошел в землю. Сверху раздался знакомый полувизг-полукрик, а на голову стал осыпаться «потолок». Это значит, что я попал? Словив момент, я тут же стал выбираться наружу, помогая мечом разрыхлять почву, на этот раз без опаски за сохранность шкуры Акиры. Чары, колдовство, магия - что бы это ни было - их результаты разрушаются вместе с тем, кто это наложил. Монстр оказался подбит, а у меня появилась возможность сделать ноги из «темницы». После практически полной темноты кладбище, озаренное светом полной луны, показалось ослепительно светлым. Благодаря этому я сразу заметил братца: тот стоял немного поодаль, придерживая поврежденную руку, а от меня и до последнего ряда могил тянулась дорожка из противно пахнущей жидкости. Кровь твари смердела так, что мне пришлось приложить к носу рукав: это напоминало запах полусгнившей-полуживой плоти, смешанный с запахом типичной кладбищенской нечисти. Само существо передвигалось боком, косо и исподлобья оглядываясь, словно подбитая собака, которая пытается скрыться. Или, загнанная в угол, готовая из последних сил атаковать. А для атаки нужны силы. А силы оно черпает из... - Кай!!! - что было мочи завопил я, подбегая в сторону нашего укрытия. - Оно идет за Кою! Самая слабая, самая доступная «пища» здесь - это эльф, который, по идее, и должен был быть четырнадцатым, но мы буквально вырвали его из когтей нечисти. И теперь она решила взять реванш, быстрыми прыжками приближаясь к цели. На пути стали некромант и маг, у которого резерв был практически на нуле, но ловкий монстр с легкостью обошел обоих. До Такашимы ему оставалось несколько прыжков, а мне - не меньше ста пятидесяти саженей. Пошатываясь, Кою встал из-за ствола и облокотился на него одной рукой, попадая таким образом прямо под зубы этой твари. Я разрывался между беспокойством и желанием задушить остроухого собственноручно: неужели он сам не понимает, что подписывает себе приговор? Я, черт возьми, не хочу, чтобы он погиб таким нелепым образом! А зубы монстра были уже меньше, чем в одной сажени от шеи эльфа. Я уже успел передумать и вспомнить все те события, которые были связаны с ним: в мгновение ока перед глазами промелькнула первая тренировка, его сосредоточенный взгляд, когда он целился в мишень; запах одеяла, которым он укрывал меня во время ночевки, осторожные заботливые касания к обожженному лицу; задорная улыбка во время шуточной потасовки в бане; бледное изможденное лицо, когда Таканори приволок его. Он настолько плавно и плотно вписался в мое окружение, словно мы общались не несколько дней, а несколько месяцев. Мне безумно не хотелось терять существо, которое приняло меня со всеми моими недостатками и ни разу не упрекнуло в их наличии. Все тело онемело от ощущения фатальности и неизбежности, но я силой стиснул пальцы рук в кулак. Не умирай, Кою. Пожалуйста. Как оказалось, эльф вовсе и не думал записывать себя в ряды самоубийц. В другой руке он держал меч Матсумото, и, как только тварь подобралась к нему достаточно близко, он по самую рукоять вогнал его в бок этого существа. Раздался визг такой силы, что от вновь пронзившей мою голову боли я потерял равновесие и сел на корточки, что есть мочи прикрывая уши, а с близлежащих деревьев посыпались листья и иголки. Я не раз слышал, как кричат в агонии разные существа, но этот звук буквально сбил меня с ног. Он настолько сильно внушал страх, что, как только наступила тишина, меня бросило в холодный пот, а по телу мелкими бусинами рассыпались мурашки. Следующий звук, который я услышал - странно, что мои перепонки смогли это выдержать, - это звук падающего тела. Вот только чьего? Я с опаской и внутренним содроганием поднял взгляд: на земле с насквозь проткнутым брюхом лежал монстр, следом за ним на колени опустился Такашима. Хвала богам! Я рванул с места так, что из-под сапог в разные стороны посыпалась земля. Преодолев расстояние в считанные секунды, я с трудом поборол в себе желание обнять это остроухое недоразумение до хруста костей, но тот и так решил все за меня: обессиленно и робко подняв взгляд, он уткнулся лбом в мою грудь, а мне не осталось ничего, кроме как осторожно положить руки на его плечи. Послышался тяжелый измученный выдох, и валяющийся рядом труп твари постепенно отошел на второй план. - Я... убил его, да? - тихо прошептал Кою, и я успокаивающе погладил его спину. Для светлой расы свойственно мирное отношение ко всему живому и не очень, поэтому убивать для них всегда было тяжело. Раньше другие существа злоупотребляли этим, притесняя эльфов, и они были вынуждены показать, что умеют использовать свою силу не только во благо. - Ты молодец, - моя рука коснулась его волос. Даже шелк казался грубым войлоком по сравнению с этим. Никогда раньше не замечал этого. - Ты смог защитить всех нас. И деревню тоже. - Правда? - он поднял голову с надеждой во взгляде, а я нашел в себе силы косо улыбнуться и кивнуть, отчего-то ощущая неловкость. Наверное, даже гиены улыбаются куда привлекательнее. Сейчас без особых на то причин меня это заботило. Очень заботило. Особенно когда Такашима слегка приподнялся, становясь ближе к моим... - Мой меч! - пискляво завопил мелкий, и я услышал топот ног позади себя. К нам подбежали Кай и Руки, следом за ними ковылял Акира. Оглядев все масштабы катастрофы и нас с Кою, гном сначала сипло выдохнул, а затем нарочито громко прокашлялся, нарезая вокруг нас круги, словно стервятник. Стерва - он и есть стерва. Братец, уподобившись мне, решил проявить заботу к эльфу, а некромант - перевернуть и осмотреть тело почившего чудовища. К слову, я засомневался, было ли это в самом деле чудовищем: оно постепенно менялось, становясь все более похожим на человека. Кожа осветлялась до мертвенной белизны, втягивались когти, зубы, выпрямлялась осанка. Через несколько минут перед нами лежал вполне человеческий труп с воткнутым в левый бок мечом, остекленевшим взглядом и откинутой челюстью. Остро запахло падалью. Мелкий боязливо подошел и носком сапога потыкал труп, как девица - дохлую мышь. Убедившись, что тот оживать не собирается, вытащил меч и, кряхтя, начал ворчать по поводу испорченного имущества. - Все-таки я был прав, - тихо проговорил Ютака, а мы навострили уши. - Такое случается редко, но отдельные случаи все же имеют место быть. Нам об этом только мельком рассказывали. Когда на стихийных духов нисходит проклятье, они спускаются на землю, но оставаться надолго без оболочки не могут. Так как у живых людей имеется душа, они могут найти себе место только в мертвом теле. Как они выбирают жертву - неизвестно. Я могу лишь предположить, что это могло быть связано с грехами при жизни. - Чревоугодие, - внезапно прервал некроманта Такашима. - Если так, то чревоугодие. Слабым местом этого существа был желудок, там находился его жизненный центр. У людей, например, это может быть сердце или голова, а здесь - именно чрево. По-другому его нельзя было убить. - Пусть будет так, - не стал перечить Кай. - Когда инородный дух вселяется в тело, он его изменяет, как произошло и здесь. Но почему-то не может поддерживать свою жизнь с помощью природной энергии, то бишь своей стихии. Это и привело к тому случаю, который произошел у нас. Повторюсь, это лишь мои предположения, ибо такие случаи - слишком большая редкость, чтобы быть хорошо изученными. - А больше ничего вселиться сюда не сможет? - с опаской уточнил маг. - Может, потому что тело еще не разложилось до такой степени, чтобы быть не пригодным для инородных существ. Поэтому тела рекомендуют кремировать, но человеческое невежество и религия берут свое. На этот раз воцарилось молчание. Каждый из нас пытался усвоить сказанное, но, так как для меня все было предельно ясно, я лишь все больше осознавал, в какой заднице мы были и откуда смогли выкарабкаться. И все это благодаря Кою, который сейчас плотнее прижимался ко мне. Наш скромный герой, который одним ударом сделал больше, чем вся наша шайка со своими потугами. Наверное, именно благодаря этой минутке тишины мы смогли заметить яркие точки на горизонте и едва слышный гул. Видимо, вся деревня собралась на звук предсмертного визга твари, и теперь нам предстоит объяснять всем, что к чему