Жизнь без приключений?

      - Это просто невозможно. Они не могут путешествовать в будущее. Причем из прошлого. Почему они прыгнули с вами?! - голос Фалька срывался на крик. Мы поведали ему всю историю сегодняшней элапсации, после того, как появились в зале Дракона. Да только не одни.       Сначала мы долго не могли понять где мы и в каком времени. Но мистер Джордж, который встречал нас, по моему почти в приступе инфаркта, сообщил, что сегодня 4 февраля 2017 года. После этого инфаркт перешел уже и на нас. Четверых.       Два часа назад:       - Неужели каждый раз, когда надо перемещаться во времени, будет чувствоваться эта ужасная тошнота? - еле-еле проговорила Гвендолин из прошлого.       - Вы тоже это чувствуете? - сначала я удивилась, но потом все встало на свои места, как только я вспомнила, что мы элапсировали одновременно.       Вспышка рубинового света, не самое мягкое приземление - все как обычно. За исключением того, что прямо на меня сверху навалилась еще одна я. Каким образом? Что вообще происходит? Именно в этот момент очень захотелось, чтобы я проснулась, прямо сейчас, в теплой кровати, осознав, что это был обычный сон. Но я так и не проснулась, а вторая Гвендолин все также металась в панике. Позже к ней добавился и Гидеон, а потом и второй. А я так и осталась в ступоре.       Наше время:       - Этому есть причины. Это не могло произойти просто так. Никто, черт, никогда и никто не мог так взять, и случайно прыгнуть в будущее. - Гидеон метался по залу Дракона в панике.       - В каком-то времени сломался хронограф. - подвела итог я. - Или все же мироздание.       - Еще не было замечено, что поломка хронографа приводит к путешествиям в будущее. Только к неконтролируемым прыжкам, случайной заменой дат и времени или же просто не работоспособностью.       Что? Простите, что? Он вообще ломался?! Ошарашена была не только я. Все кроме Гвендолин из прошлого были в тихом шоке. Она по моему просто ничего не понимала, но старалась делать вид, что просто спокойна. Я всегда так делала, когда люди слишком оживленно обсуждали то, в чем я не сильна. Например, баскетбол. Но тут все было немного сложнее. Ну да, совсем чуть-чуть.       - И что им теперь делать? Как отправить их назад? Вдруг они сами прыгнут посреди ночи или на середине дороги? Им надо элапсировать? Если хронограф сломался в том времени это значит, что надо как то сказать об этом хранителям, чтобы они включили наконец свои священные головы и начали действовать. Почему вообще может ломаться хронограф? Насколько далеко можно прыгнуть и... Боже, ну за что? - последнюю фразу в отличие от предыдущего монолога я произнесла на выдохе, смотря на потолок, будто взывала к священным духам. Я начинала слишком много говорить, когда нервничала, этого у меня никто не отнимет. Я только сейчас поняла, что все это время оживленно ходила по комнате и жестикулировала. Так скажем, показывала все свое негодование. Нет, я не кричала, я говорила тихо, но до чертиков быстро. Могло возникнуть чувство, что я маньяк из утреннего парка. На меня смотрели, как на сумасшедшую пару секунд, но потом и сами задумались над моими криками души. Ведь все те вопросы, которые повисли в воздухе, были нерешимы.       - Сейчас, это наша забота. Нужно думать о том, о чем мы можем сказать наверняка. Им нужно где-то жить, а что с хронографом мы постараемся решить. - выдохнул Фальк. Он был раздражен, это было видно.       Вопрос с жильем был решен сам собой. Гвендолин решено было отправить ко мне домой ( получается, что и к ней тоже). Ну а Гидеон, разумеется, будет жить у Гидеона. Черт, какой абсурд...       Несколькими часами позже.       Я выходила из ванной, когда увидела, что Гвендолин чем-то очень озадачена. И только потом я заметила, что у нее в руках была рамка с фотографией, которая до этого стояла на моем рабочем столе. Я точно знала, что было на фото.       Она была сделана пару месяцев назад на дне рождении Рафаэля. На ней была я, Гидеон, Лесли и собственной говоря именинник. Гвендолин его не знала, возможно именно это и озадачило ее. А может быть и не это. На фото мы были очень счастливыми, улыбка до ушей, в руках зажженные бенгальские огни, а сзади какой-то ночной пейзаж. Из головы уже вылетело где мы были на тот момент, но и это было не важно.       - Все в порядке? - спросила я, зная, что сейчас скорее всего начнутся расспросы. Я не знала должна ли рассказывать ей что-то о будущем. В конце концов это рискованно, я могу изменить что-то если вдруг меня понесет на откровения. Но все же, если я не помню ничего из того, что сейчас происходит, может что-то случиться, что заставит ее забыть. Нет, рискованно.       - Кто это? - на тот момент я уже села на край кровати рядом с ней. Гвендолин указывала на Рафаэля. И тут началась первая катастрофа для моих мозгов. Как много я могу ей сказать?       - Это Рафаэль, брат Гидеона. - я старалась звучать как более спокойно, но Гвендолин сдаваться не собиралась. Она уставилась на нас с Гидеоном, стоящих рядом, причем Гидеон обнимал меня, что явно вызвало вопросы на ее лице. Все это время я очень любила эту фотографию - она казалась мне такой искренней, атмосферной. Я знала, что она хотела спросить про нас двоих, но не решалась. И слава богу.       - А когда она была сделана? И почему тут Лесли? - снова легкое любопытство. Я решилась объяснить ей все сразу, чтобы она не спрашивала. Недосказать правду, это не значит соврать.       - Это был день рождения Рафаэля, пару месяцев назад. Мы просто все дружим, поэтому там Лесли. Я помню попросили сфоткать нас какого-то прохожего. - я объясняла ей все это и не заметила, как начала улыбаться. Я была уверена, не остановись я вовремя, она бы узнала от меня всю историю моей жизни, начиная десятым октября. Она все также смотрела на фотографию, склонив голову набок. Потом резко вскочила, заставив меня вздрогнуть, поставила фотографию на свое место, и обернулась ко мне облокотившись на стол.       - Мы завтра элапсируем? Или как там это называется? - видно было, что она просто хотела быстрее перевести тему. Да собственно, я тоже, была не против.       - Думаю да. Это ведь нужно делать каждый день.       Она открыла рот, чтобы спросить что-то, но тут же осеклась. Я не решилась переспросить, хотя мне было интересно. Интересно, но страшно. Я думаю нужно обговорить с Гидеоном, что мы будем делать и как себя вести. Можно ли рассказать им что-то. Но сейчас голова уже ничего не соображала от переизбытка эмоций. День был сложный и странный.       По мне плакал мой сон, а заставлять его страдать, я была не намерена...